***
— Отец, почему ты против Кая? Он прекрасный человек! — в глазах цвета плавленного шоколада стояли слёзы, а голос дрожал от обиды. — Я сказал, что вы не будете вместе! Неужели ты сама видишь, что он тебе не пара?! — в отчаянии Тензин саданул по столу со всей силы. — Да он самый добрый и хороший из всех, кого я знаю! — всхлипнула она. — Ещё скажи, что любишь его, — иронично парировал Тензин, но в груди его ёкнуло. — Именно, что люблю! — выпалила Джинора, размазывая слёзы ладонью по щеке и выпрямляясь. — Люблю! Она ещё раз сдавленно всхлипнула, непроизвольно дёрнув головой, и, развернувшись, хлопнула дверью, убегая прочь, чтобы не разрыдаться в край, тем самым лишившись оставшихся ошмётков гордости. Только его дочь скрылась за дверью, как Тензин сел обратно на стул, прикрыв глаза и потирая виски от усталости. О чем вообще думает этот ребёнок? Второй Корры ему только не хватало... Через какое-то время, оставшееся для мага воздуха незамеченным, в дверь кто-то постучал. Учитель не услышал стук из-за звучавшего в висках набата, метавшихся в голове невесёлых мыслей и этого уничтожающего «Люблю!», звучавшего в голове и отдававшегося тупой болью в сердце. Стук остался проигнорированным. В кабинет, не дождавшись ответа, робко заглянула женщина с маленьким ребенком лет четырех на руках. Услышав скрип открываемой двери, Тензин поднял глаза и тут же улыбнулся, скидывая с себя усталость и разочарование предшествующим разговором. — Пема, Рохан! — мужчина быстрым шагом дошел до жены и нежно поцеловал, погладив сына по голове. «Вот она, настоящая любовь» — подумалось Тензину, когда он глядел на маленькие и трогательные ручки сына и приобнимал жену. — «А не эти детские выходки.» — Вы опять поссорились, Тензин? — проницательный взгляд Пемы глядел будто насквозь. Не выдержав, маг воздуха отвёл глаза, щёлкнув Рохана по носу. Мальчик довольно хихикнул. — К сожалению, да, — он тяжело вздохнул, между бровей залегла глубокая морщинка, а уголки губ скорбно опустились. Затем он воскликнул отчаянно, отворачиваясь от жены с ребёнком в каком-то судорожном и нездоровом настроении: — Как она не понимает, что этот Кай — вор?! Ну, не пара он Джиноре, я чувствую это! Такой, как он, обязательно разобьёт сердце нашей умной и красивой дочурке... — он в бессильной ярости сжал кулаки, опустив взгляд на деревянные половицы храма. — Она уже взрослая, милый. — осторожно заметила Пема, с любовью и состраданием поглаживая мужа по напряженному плечу. — Ей скоро 17 лет. Широкая и всегда надежная ладонь мужчины легла поверх её ладошки, и он развернулся, заглянув любимой женщине в лицо. — Я понимаю все, но... Грей. Отличный парень, он давно сказал мне, что чувствует к нашей девочке... Тем более, мало ли что он ей предложит... — он напрягся ещё сильнее, представляя, что это может быть. — А наша Джинора такая наивная, такая ещё нежная и... — Давай ты сейчас успокоишься, и мы пойдем пообедаем. — примирительным тоном предложила Пема, понимая, что сейчас возражать мужу — бессмысленная трата времени и сил. А ещё женщину немного волновал любопытный Рохан, чересчур затихший в её руках, с любопытством поглядывающий на окружающий мир. Но потом она всё-таки добавила, стремясь хоть чуть-чуть подбодрить мужа. — Я уверена, что Кай хороший человек, несмотря на... тяжелое детство. — Хорошо, любимая. — Тензин, не желая развивать неприятную тему, покорно кивнул, чуть поморщившись при воспоминании об этом «хорошем человеке». Внезапно, немного подумав, Пема прибавила тихонько: — Только позови мне Кая на разговор, пожалуйста. Тензин удивленно посмотрел на жену, но видя, что она уже полностью увлечена своим младшим отпрыском, не обращая внимание на внешние раздражители, глубоко вздохнул: — Ладно.***
Одним днем ранее. Миловидная девушка сидела под раскидистым деревом, облокотившись о ствол, и читала очередную в своём библиотечном арсенале книгу. На самом деле, она просто скучала по одному парню, поэтому пыталась заполнить повседневную рутину хоть чем-то в какой-то мере интересным и привычным. Кай уехал на задание, и от него не было никаких известий. Прошел целый месяц, а Кай все никак не появлялся, не выходил на связь. Тревога железными тисками сдавливала грудь, когда темноволосая девушка думала о нём, поэтому зачастую приходилось душить слёзы. Полностью погрузившись в свои мысли и воспоминания, она легонько вздрогнула, когда почувствовала, как ее глаза закрыли чьи-то большие ладони. — Угадай, кто! — пытаясь изменить голос, сказал "незнакомец". В многолюдной толпе среди гомонящих прохожих она, может, и не узнала бы его с этим низким дурашливым тоном, но слегка самодовольные и радостные интонации стали уже настолько родными, что узнать их не мешал даже изменённый баритон. Девушка развернулась и увидела своего родного, а оттого чертовски привлекательного, парня. В его миндалевидных изумрудных глазах можно было утонуть, а каштановые волосы нежно трепал ветер. Молодой человек улыбался и при этом разглядывал девушку. — Кай! — наконец, отойдя от шока, крикнула та. Она на бросилась на него с обнимашками, на что парень непроизвольно и немного болезненно ойкнул. — Что с тобой? Тебе больно? И где ты был целый месяц? — она попыталась отстраниться, боясь причинить боль, но Кай не позволил. Он жутко скучал по девушке, поэтому, как будто игнорируя вопросы, нежно и осторожно провел пальцами по её щеке, словно это был лепесток какого-то капризного цветка, способный погибнуть от грубого прикосновения. Девушка застыла на месте и моментально забыла про все свои вопросы. Смотря ей в глаза, он нежно прильнул к ее губам, кладя руки на талию. Он наслаждался каждым мгновением этого упоительного счастья, этой всепоглощающей нежности, разливающейся в груди, которую не испытывал уже, казалось, целую вечность. Джинора запустила руку в его волосы, которые как будто хотели затащить пальцы в самую свою глубину, как лианы, тянущие жертву все дальше и дальше в свои глубины, не желая отпускать столь желанную добычу. Их губы двигались беспорядочно и немного неумело. Не имея за спиной богатого опыта по этой части, молодые люди просто наслаждались близостью друг к другу, которой были так долго лишены. Джина порой забывала, как дышать. Особенно после того, как он аккуратно дотрагивался до нее кончиками пальцев. Они бы так и продолжали целоваться, выказывая всю свою нежность, полноту и горячность юношеской любви, пока у них не кончился бы воздух, но внезапно Кай краем глаза заметил Тензина, с непередаваемым выражением на лице стоящего в отдалении и наблюдающего за развернувшимся представлением. Парень окаменел, заставив Джинору отстраниться и с тревогой взглянуть в глубину изумрудных глаз, пытаясь отыскать в них причину такой внезапной остановки. Однако, ответ пришёл из-за спины в срывающемся голосе Тензина, полного негодования. — Как ты смеешь трогать мою дочь?! С трудом оторвавшись от девушки и выпутавшись из её объятий, парень медленно полностью перевёл взгляд на учителя. Который явно был, мягко говоря, в культурном шоке. Джина нервно скользнула за его спину, вцепившись с свободные одежды воздушного кочевника, а сам ученик магии воздуха хотел уже что-то сказать, как учитель тихо произнес, не выказывая ни гнева, ни вообще каких-либо эмоций помимо холодности: — Идем со мной, Кай. Парень всегда был в его глазах воришкой с поломанным детством. Но в этом "идем" было столько холода и презрения, что маг невольно сглотнул. А девушка все так же стояла около дерева столбом, пытаясь привести себя в чувства после такой резкой смены событий. На её губах всё ещё застыл отголосок того поцелуя.***
Как только они зашли в коридор, настроение, и без того не сочащееся радужными красками после неприятной ситуации, вогнавшей в краску и досаду, помрачнело ещё больше от серых стен и серьезного настроения и ученика, и учителя. У Кая быстро образовалась морщинка между бровей, съехавшихся к переносице. Перед Каем была деревянная дверь, ведущая в кабинет учителя, которая в данный момент казалась «вору» много страшнее его прошлой жизни. В кабинете. Учитель подошел почти вплотную к парню. Где-то глубоко внутри зрело желание схватить Кая за ворот, как нашкодившего котёнка, и вытащить всю дурь из и без того пустой головы, но сдержавшись, Тензин лишь тихо произнес даже немного мягким, но низким и глубоким от переполнявших эмоций, голосом: — Я очень люблю свою дочь, Кай. К тому же, она единственная надежда на хорошее будущее для народа Воздуха. Что говорить, на младших моих детей надежды мало, — он сказал это без каких-либо упрёков и сожалений. Лишь сухая констатация. Кай даже был согласен с ним на этот счёт — стоило только представить Мило в качестве наставника. Тензин, тем временем, продолжал: — А из-за вашей детской "любви" страдают все. Я верю, что ты неплохой парень, — здесь Кай в надежде вскинул голову, но продолжение сразу заставило его снова сжать кулаки, насупившись. — Но моей девочке ты не подходишь. Она видит все не так, как ты. И если ты её правда любишь, то отпусти. Иначе... — он на мгновение замолчал, собираясь с мыслями. — Иначе мне придется отправить тебя в другой храм. Кай опешил. Но следом пришло негодование, смешанное с отчаянием и яростью. — Учитель, я очень люблю вашу дочь! И никогда никому не дам ее обидеть! Я сам себя не прощу, если с ней что-нибудь случится! Если будет надо, то я отдам за нее жизнь! — запальчиво выпалил парень, но потом прикусил губу, нахмурившись и продолжив без прежней горячности. — Но отпустить я её не могу. — самым серьезным тоном и такими же намерениями произнес Кай. — Я действительно люблю её, учитель. Тензин удивился, но попытался никак не выдать своего смятения. Вместо этого он тихо произнёс. — Тогда, ответь на один вопрос. Мужчина потер глаза рукой и тихо спросил, словно боялся услышать ответ на свой вопрос: — У вас... было... с ней? — он неопределённо махнул рукой в воздухе. — Вы меня простите, — снова вспыхнул Кай. — Но неужели вы не понимаете? Неужели вы такого плохого мнения о собственной дочери? Вы не понимаете, что Джинора — порядочная девушка? — Тензин тоже яростно нахмурился, но Кай, сам удивляясь своему бесстрашию, выпалил, не давая вставить учителю ни слова: — Я к ней и пальцем не притронусь, пока она сама того не захочет. И даже если она захочет раньше, чем сможет... То я обещаю вам, что не трону её. Тензин сразу немного поостыл. Он прикрыл глаза, отвернувшись к окну, и тяжело вздохнул, пытаясь привести мысли в порядок и выровнять дыхание. — Кай, не пойми меня неправильно... — парень напрягся. — Твоё благородство действительно заслуживает уважения, говорю тебе искренне, меня это тронуло. Я не знал, что ты так относишься к Джиноре... — он повернулся к ученику, который уже преисполнился надежд, и продолжил, обрубая их на корню. — Но мой ответ неизменен. У тебя день, чтобы с ней попрощаться и объясниться. После чего ты переедешь в другую комнату, на этаж выше. Кай был ужасно шокирован, а желание убить это "престарелого самодура", как всегда считал парень, возросло настолько высоко, насколько это только было возможно и насколько высоко не было никогда. — И да, если ты ее обидишь... — выдерживая паузу, говорил мужчина. — Я тебя просто заставлю пожалеть, что ты родился. Скорее всего, тем самым Тензин намекал, что продыху молодому человеку от занятий не будет, но Кай по-другому истолковал слова мастера. — Я сам всю жизнь жалел, пока не встретил вашу дочь. — свистящим шёпотом яростно ответил он, а потом добавил иронично, желая ужалить с той же силой, которую он испытал, слушая Тензина: — Мы, кстати, встречаемся. Сказав это, ученик магии воздуха ушёл, оглушительно хлопнув напоследок дверью. С потолка над ней откололся и шлёпнулся на пол, разлетевшись на части, внушительный кусок штукатурки.***
Тем временем, во дворе. Солнце всё так же ярко сияло в голубой выси, отражаясь бликами в глазах людей, а зелёные листочки развевались на ветру, подгоняемые ласковым летним ветерком,который призывал человека, да и всё, что ни есть на свете живое, дышать свежим воздухом, посылаемым самой природой. Однако, девушка, сидящая у своего любимого дерева в саду храма, не думала ни о прекрасном летнем дне, ни о свежем подвижном ветерке, колышущем её волосы. Её никак не волновала эта красота. Все мысли занимал один зеленоглазый молодой человек, который никак не мог найти общий язык с отцом девушки и собственным учителем по совместительству. Сейчас где-то в глубине храма, в кабинете отца, они должны были вести беседу, и Джиноре совсем не нравилась ни тема этой беседы, ни как она была спровоцирована. А отвлечь и так напряженный и измученный долгим ожиданием разум она просто не могла — не получалось. Она думала об одном и том же, много раз прокручивая их неловкую встречу с отцом. Глаза Джиноры были устремлены в одну точку, на переплетавшихся между собой ветвях, и не выражали никаких эмоций, кроме явной печали. Казалось, что ее тело парализовало, и она не могла повернуть даже голову в сторону Храма, а на лице то и дело проступало выражение муки, смешанное с нерешительностью. — Джина! — крикнул Кай издалека и, не получив решительно никакого отклика, шустро подбежал к застывшей каменным изваянием Джиноре. Девушка, казалось, ушла в себя настолько, что случись даже землятресение, она продолжила бы сидеть и разглядывать ветви, всё глубже погружаясь в невесёлые дебри самоанализа, не реагируя на внешние раздражители. Пока парень не положил руки ей на плечи, сжимая пальцы все крепче, пытаясь вырвать из этого транса, Джинора так и сидела с печатью хмурой грусти на лице. Наконец, очнувшись благодаря цепкой хватке Кая, она почувствовала небольшую боль там, где мгновение назад были его пальцы. — Что сказал отец? — тихо спросила девушка, пытаясь натянуть на лицо хоть сколь правдоподобную улыбку. Но уголки губ быстро опускались, и это было трудно не заметить. — Да все нормально, потом расскажу — как бы он не улыбался, в нём, словно в зеркале, Джинора видела отражение своей собственной тоски. Но Каю не хотелось "добивать" любимую, расстроенную и без того паршивыми событиями. Это расстроит её ещё больше, ведь Джинора любит отца и не хочет ему перечить. Но она любит и мага, поэтому вся душа её, всё её естество металось, страшась выбора. Он прекрасно ее понимал и решил отложить этот разговор, хотя самого юношу распирало изнутри ничуть не хуже. Девушка недоверчиво на него посмотрела, но тот лишь невинно улыбнулся. Однако, нервно подрагивающие пальцы, которые он спешно сцепил в замок за спиной, быстро заметив недоверчивый взгляд девушки, отлично выдавали истинное его состояние. Кай обворожительно улыбнулся. — Так ты хочешь узнать, что со мной произошло на задании? — поинтересовался он, отвернув голову в сторону так, сто все мышцы на шее напряглись, очерчивая тонкие и резкие линии. — Конечно, — сказала Джинора и прижилась к парню, положив голову ему на плечо, ощущая, как мерно и спокойно стучит её собственное сердце в унисон с его. У Кая непроизвольно слезла улыбка, а черные брови сблизились друг к другу, показывая явное недовольство. Правда не от неприязни или несчастливых воспоминаний, а от боли. Но девушка, погружённая чувствами в своё упоительное счастье, этого не заметила. — Ну, тогда, слушай. Парень отстранился от Джины и очень медленно положил свою ладонь поверх её руки. Так аккуратно, как будто его рука была вся в ожогах, и её просто нельзя было повредить. — Как ты знаешь, твой отец отправил меня на задание с нашей новой ученицей — Риккой. Ей 16 лет. Мы летели на Лефти с продуктами для деревни, но на нас напали. Девушка не стала спрашивать, кто именно, так как Кай любил выдерживать паузы, интригуя и заставляя её вновь и вновь загораться ещё большим любопытством, чем было в самом начале его повествования. Каждый раз он снова и снова продолжал в тот момент, чтобы та не успевала его перебить. — Это были местные воришки. Их было пятеро. Они как-то усыпили Лефти прямо в воздухе — я до сих пор не понимаю, как они это сделали — и мы с Рикой решили вместе создать воздушный вихрь. Чтобы мой летающий мохнатый друг мягко приземлился. Внучка Аанга сжала кулачки за спиной, прекрасно зная, как именно создаётся воздушный вихрь. В её голове тут же вспыхнул образ Кая и Рикки, в обнимку покоряющих воздух. Кай улыбнулся. — Ревнуешь? — с улыбкой влюблённого олуха сказал маг. — Вот еще, — обиженно надула губки девушка, вздёрнув подбородок и попытавшись отползти от парня. Не тут-то было. Кай обнял ее за талию и продолжил рассказ, объясняя причину такого решения: — Рикка плохо владела магией, поэтому мне нужно было её защищать. Она обучалась всего неделю. Джина сделала заумный и слегка надменный вид, как будто говорящий: «ты и через неделю уже хорошо владел магией». — Так вот, — продолжал Кай, будто не заметив её недовольной моськи, — с четырьмя помощниками я разобрался без труда. А вот главарь... он не владел никакой из четырех стихий, поэтому разумно пасовал сражаться на моих правилах. И предложил мне вот что: «Давай бой без магии, по-мужски. Выигрываешь ты — я ухожу, нежели побеждаю я — беру эту девку с собой". — на этом месте Джинора поджала губы, явно показывая, что она думала об этом разбойнике, собравшимся «по-мужски» разбираться с мальчишкой-монахом. — Я согласился, но, когда практически победил, когда этот бандюга уже завалился на одно колено и почти потерял равновесие... Он начал драться не по правилам, — Кай многозначительно приподнял брови. — Парень достал нож. Девушка передёрнула плечами, с восторгом и опасением следя за рассказом. — Мы дрались около получаса. Он ранил меня в бок и ногу. — Кай демонстративно похлопал по бедру и слегка скривился. — Но, собравшись с последними силами, я выхватил у него орудие и повалил на землю. После этого он просто встал и ушел прочь, представляешь? — глаза Кая так и горели восторгом и довольством самим собой. Джинора мягко ему улыбнулась, в глазах сияла гордость за возлюбленного. — А потом мы хотели разбудить Лефти, — продолжил Кай. — Но он не просыпался несколько недель. Я уже начал думать, что он скоро погибнет от истощения, — он вздохнул. — Но Лефти выжил. Всё-таки что-то действительно паршивое эти бандиты распылили тогда в воздухе. Мы с Риккой дали ему отдохнуть, а потом достали продукты и полетели домой. Девушка скорчила рожу и язвительно выгнула бровь, отчего магу на мгновение показалось, что он тупее бревна. — Как продукты не испортились? — Ну, раз ты мне не веришь, я не буду говорить, — Кай в притворной обиде надулся. Он знал, что очень любопытная Джинора сейчас лопнет и сыграл на этом. — Все, прости. Я слушаю. Только, — она поджала губы, только на этот раз от с трудом сдерживаемого беспокойства. — покажи раны. Тебе их хоть обработали? — Ох... — Парень поднял кофту, под которой красовался бинт, испачканный кровью. Она аккуратно положила ладонь на бинт, пытаясь аккуратно ощупать рану, но сразу же её отдёрнула, стоило магу зашипеть. Джинсов подняла взгляд и посмотрела в его глаза. — Тебе было очень больно? — шепотом, с придыханием и тягучей щекоткой в солнечном сплетении говорила девушка. Кай взял ее руку и сплел свои пальцы с пальцами девушки. — Жить можно. — усмехнулся он. А после продолжил свой рассказ. — Рикка дала мне свиток, в котором рассказывалось, как менять температуру воздуха, чтобы я смог его изучить. Она помогла мне забинтовать раны, ну, а через день я начал копать яму. Лопата была среди вещей, что мы везли, — пояснил он. — После того, как я выкопал яму, мы положили внутрь продукты и я создал холодный вихрь, чтобы ничего не испортилось. — немного подумав, он добавил: — Вот, собственно, и всё наше путешествие. Джинора положила голову на плечо парня и тихо шепнула, прикрывая глаза: — Как хорошо, что ты жив. Через несколько минут совершенно неожиданно и будто из ниоткуда к ним подбежала стройная девушка и порывисто обняла Кая, растрепав ему всю шевелюру. Тот обнял в ответ, тепло улыбнувшись. Джина хотела оттащить незнакомку за волосы, но решила всё-таки отвернуться. Отчасти, вероятно, оттого, что желание это отчётливо читалось у внучки аватара Аанга, обладавшего не менее подвижной мимикой, на лице. — Джи, это Рикка! — представил Кай. Рикка оценивающие посмотрела на Мастера магии воздуха. И родинка, находящаяся над губой, поднялась вверх от притворной улыбки. А голубые глаза показывали совсем другое: злобу и превосходство над Джинорой. — Твой, парень — герой, он спас меня. Она еще раз взглянула на недовольную девушку. И нарочно поцеловала его в щеку, кладя одну руку на шею, а потом быстро удалилась, как будто там и не появлялась. Парень, наконец, заметил, что девушка чем-то расстроена. — Эй, ты чего. Не ревнуй. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. — подойдя к ней вплотную со спины, нежным тоном сказал маг. — Тогда что эта змея тебя поцеловала? Кай прыснул. — И вовсе она не змея. Я сам не знаю. Может, просто благодарность... Ну все, не злись. — парень обнял ее со спины и положил подбородок ей на плечо. — Знаешь, я должен тебе все-таки рассказать, что сказал твой отец. -внезапно добавил юноша, помрачнев. Он рассказал только про то, что её отец переводит его на другой этаж. Чтобы больше не видеться с ней. Девушка горько всхлипнула, пытаясь отвернуться, чтобы спрятать свои слёзы, но Кай, заметив столь подавленное состояние девушки, не позволил. Джинора несколько раз стукнула маленький кулачками по широкой груди парня. — Зачем ты меня поцеловал? — обиженно и слегка задушевно от застрявших в горле слёз булькнула Джина. — Успокойся. У меня есть идея, но, если ты не захочешь, я пойму. — с грустью шепнул девушке на ухо Кай. Она одобрительно кивнула, давая, знак, что слушает. — Раз мы воздушные кочевники... Тогда, быть может, и сбежим с тобой вдвоем? Будем путешествовать по всему миру, как когда-то аватар Аанг с со своими друзьями? Ты как, за? Дочь Тензина с надеждой посмотрела на парня. В её глазах читался страх и безысходность вперемешку с отчаянным желанием. Но как она может сбежать из дома? Это ужасно расстроит отца с матерью, однако... Однако, разве она уже не достаточно взрослая, чтобы самостоятельно принимать решения? Она мастер магии воздуха. А мастера в состоянии принимать решения. Чувства к Каю оказались сильны. Девушка кротко кивнула. — Только расскажи отцу, про отношение ко мне... Может, он всё-таки тебя выслушает... «И тогда не придётся никуда убегать» — закончила про себя за Каем Джинора.***
То, что происходит сейчас. Кай подбежал к любимой, расстроенно смахивающей слёзы с щёк, и спросил: — Он всё равно против нас, да? — Угу, — пыталась ответить через слезы Джинора как можно менее задушено. Парень прижал ее к себе, зарываясь в каштановые волосы, вдыхая аромат. — Тогда, собери вещи и жди меня ночью, — прошептал он. — Хорошо, — так же заговорщически ответила она. Джина поцеловала парня в уголок губ и, не оборачиваясь, побежала собирать вещи. «Нужно сходить к Мако, он может нам помочь. И к Корре тоже.» — подумал Кай, наблюдая, как Джинора скрывается меж садовых деревьев.***
Кай вышел на поляну и тут же наткнулся взглядом на целующихся Мако и Корру. — Опять помирились, — с усмешкой подумал про себя парень с зелеными, как изумруды, глазами. — Кхм, — нарочно кашлянул маг воздуха, привлекая к себе внимание. Мако с Коррой тут жён отоипли друг от друга и, совершенно счастливые, без капли стеснения уставились на парня. — Привет, Кай, — с удивительным единодушием поздоровались оба. — Привет, ребята. У меня к вам дело... — он смущенно почесал кончик носа. — Ну, так озвучивай, — подбодрила Корра, всё также не отлипая от Мако. — Оно, собственно, вот в чем... Я по-настоящему люблю — мялся парень. Его брови то быстро спускались к переносице, то поднимались к волосам. Он заметно нервничал. Кай рассказывал, одновременно успевая чертить какие-то не понятные узоры на земле носком обуви. Мако с Коррой переглянулись. — Совет, да любовь, как говорится... — буркнула девушка. — Не всё так просто... — вздохнул Кай. — Дело в том, что учитель... — Тензин? — непонятно усмехнулась Аватар. — Ага. Короче, он категорически против. И мы решили сбежать. Я вас прошу по-человечески, — он сложил бровки домиком, ладошки вертикальной лодочкой. — Не говорите никому ничего, особенно Тензину! — Так зачем ты нам рассказал, если об этом знать никто не должен? — спросила девушка. Мако отмалчивался, сурово хмуря брови. — Вы обещаете не говорить где мы и куда направились? Это все ради наших чувств! Кай умел отлично заговаривать зубы, даже говоря чистую правду. Он пытался давить на жалость. Корра с Мако переглянулись, и парень громко саркастично фыркнул. — Мне это сейчас всё снится? — Нет, милый, — ухмыльнулась Корра. — Какая нахрен великая любовь? — вспылил парень. — Ты что, не помнишь, что у нас было? — ухмыльнулась Корра. Мако заметно поостыл. — Но это не повод для побега из дома! Кай, поставь себя на место Тензина! Ты что, не понимаешь, что вы собираетесь натворить? — Расслабься, Мако, мы не сбегаем насовсем. Жизнь в храме стала невозможной. Мы хотим какое-то время побыть вместе, а потом снова вернуться. — умоляющий взгляд. — Мако, Тензин стал совершенно невыносим! Он собирается переселять меня в другую комнату только из-за того, что мы с Джинорой вместе сидели под деревом в саду, — приврал он немного для пущего эффекта. — О, это так похоже на Тензина, — хмыкнула Корра. Мако раздраженно вздохнул, закатив глаза. — Мако, ну вы же с Коррой будете знать, где мы! В случае, если что-то выйдет из-под контроля, вы тут же сообщите нам, и мы вернёмся. — Мако, — улыбнулась Корра, любительница любого рода авантюр, одной из своих раздражающе уверенных улыбок, положив голову щекой на грудь парня. — Они же всё равно сбегут, только тогда мы уже не будем знать, куда. — Кай энергично закивал, а Корра продолжала: — Ты что, не помнишь, как я в своё время сбежала с Южного полюса?... — Корра, ты вообще-то Аватар. И знала явно больше, чем эти дети. Да, у тебя взрывной характер, но.. — Какой характер? — девушка перевела взгляд на мага огня и начала пристально рассматривать его выражение лица, хитро прищурившись. — Ну, я хотел сказать... Э-мм, просто, ты бесстрашная... — пытаясь выкрутиться, сказал Мако. Но тут их прервал Кай: широко распахнул глаза, дожидаясь ответа. — Мы тоже бесстрашные! — Вы — олухи малолетние, — проворчал Мако. Кай надулся. Корра укоризненно поглядела на мага огня, тот сжалился под её взглядом, обреченно вздохнув. — Ладно, мы не против. — махнув рукой, произнес огненный парень. — Но инет всё это чертовски ни нравится! Пообещай, что, если всё выйдет из под контроля, вы вернетесь! — приказным и в то же время грубым от напряжения тоном, сказал тот. — Спасибо вам, ребята! — улыбаясь, как маленький ребенок, поблагодарил маг воздуха. — Можно еще одну просьбу? — Ну, раз начал, то давай, — хмуро сказал он и скрестил руки на груди. — Мако, мы будем путешествовать по всему миру. Можно тебя попросить предупредить своих родственников, что, если нам некуда будет идти, мы временно поживем у них? Корра, к тебе такая же просьба. Мако пожал руку Каю и, всё также без явного желания, передал немалое количество денег в кожаном мешочке. Видимо, он всё равно чувствовал, что не нужно это всё делать. — Хорошо. Вот, держи, это на первое время. — Я тоже своим напишу. — Корра улыбнулась и обняла мага воздуха, чмокнув в щеку, на что Кай смущённо почесал затылок и немного покраснел. — Ладно, уже темнеет, нужно идти. — сообщил он и, прежде, чем скрыться, помахал мешочком паре а по прощание. Кай пошел готовить Лефти к долгому полету и, естественно, настраиваться самому. Не любил он медитировать, но сейчас надо было. Когда Кай закончил свои дела, была уже ночь, все спали. Пора было выдвигаться.***
Джинора не спала. Она просто слушала свой внутренний голос, который все время отговаривал ее от путешествия. Но сердце нельзя было обмануть, а оно страстно желало приключений. Она любила парня и не могла без него. Ей трудно дался выбор: идти против отца. Но он не оставил ей выбора. Размышления девушки прервал стук в окно, она резко вскочила с кровати и открыла его. — Привет. Парень, чертиком из табакерки выпрыгнувший из темноты ночи, поцеловал её в щёку, схватив уже собранную сумку. Девушка кротко и счастливо улыбнулась, позволяя вовлечь себя в объятие и, как только Кай его расцепил, выбравшись из окна, тут же выскочила следом, и они вместе направились к летающему зубру. Кай поправил седло и порывался уже помочь Джиноре, как она совершенно самостоятельно и легко — мастер магии духа, как-никак — запрыгнул на летающего зубра. Парень у усмехнулся и, запрыгнув следом, взял поводья. Совершенно бесшумно они покинули Храм воздуха, взмыв в ночное небо.