Still Delicate - Ещё нежнее

Стресс. Кажется, моя жизнь никогда не будет спокойной. Сложно припомнить время, когда я не нервничала. Должно быть, в последний раз это было еще до поездки в Хогвартс. Вся моя школьная жизнь состояла сплошняком из учебы, домашних заданий и попыток не дать Джеймсу Поттеру убиться. Шестой курс целиком и полностью прошел под эгидой беременности и опять же попыток сохранить жизнь Джеймсу Поттеру. А до Хогвартса я переживала, что я так и не научусь колдовать и останусь на всю жизнь сквибом, а значит, не видать мне письма из Хогвартса. И да, все тех же попыток сохранить жизнь Джеймсу Поттеру. Теперь же, помимо обязанности следить за тем, чтобы Джеймс Поттер не убился, я еще должна следить за жизнью собственного ребенка, скрывать чувства к женатому мужчине, обучаться на курсах зельеварения, помогать маме в ее гонке за кресло министра магии… еще и планировать вечеринку в честь шестилетия Эйдана. Неудивительно, что многие считают меня гораздо старше моих двадцати трех лет. С момент возвращения Эйдана домой прошло уже пару недель. Я нечасто виделась со Скорпиусом и Дэйзи, да и их общения между собой я тоже не видела. Обычно мы устраивали праздник для Эйдана в квартире Скорпиуса, которая гораздо больше моей, но, учитывая напряженную атмосферу, что царила теперь в жилище Малфоев, я решила спросить у родителей, смогу ли воспользоваться их домом, чтобы отметить день рождения сына. Я помогаю Эйдану составить приглашения. Он настоял на том, чтобы каждый член семьи получил персональное приглашение, хотя я и предлагала отослать парочку и попросить их рассказать остальным. Но мой сын слишком упрям и не откажется от принятого решения. — А можно пригласить волшебника? — спрашивает Эйдан, пока мы пишем приглашения. — Ты имеешь в виду маггла, который притворяется волшебником? — На день рождении Мии был такой, и он оказался таким забавным — заставил кролика появиться из шляпы! Я направляю палочку на тостер и быстро превращаю его в белого кролика, а потом все возвращаю обратно. — Нам нет необходимости платить магглу, чтобы заставить кролика появиться из шляпы, Эйдан, — говорю я ему. — Но ты же сказала, что никому не разрешено пользоваться магией на моей вечеринке, потому что на ней будут и магглы! — Да, но… — Прошу, мамочка? Пожалуйста? Я вздыхаю и закатываю глаза. — Я подумаю. Ему хватает и этого, чтобы прийти в хорошее расположение духа, потому что Эйдан прекрасно знает, что если он так быстро добился от меня изменения «нет» на «я подумаю», то значит, я уже практически со всем согласилась. Мы решаем провести вечеринку в воскресенье, главным образом для того, чтобы нарушить традицию отмечать по субботам. В воскресенье чем еще можно заняться, как не наносить визиты родственникам. В любом случае, большую часть воскресных дней мы гостим у родителей или в Норе. Нора была бы идеальным местом для проведения праздника, но было бы достаточно сложно объяснить родителям детей-магглов, почему дом не заваливается, ведь кажется, только дунь на него, и он упадет. Но вся суть в чарах, что дедушка наложил на него, теперь Норе не страшны ни шквальный ветер, ни сильные грозы. Как я и предполагала, большинство из Уизли предлагают моим родителям помощь в организации вечеринки Эйдана. Бабушка Молли приносит торт (который я ставлю повыше, чтобы до него не добрались маленькие шаловливые руки детей), а Джинни с мамой приготовили множество разнообразных блюд. Честно говоря, я даже не знаю, как только мама нашла время на все это, учитывая, что предвыборная кампания в самом разгаре. Во мне крепнет вера, что она с легкостью могла бы быть Суперженщиной. Мы удивляемся, когда даже дядя Перси и тетя Одри с дочерьми объявляются на празднике; папа даже выпустил огромный кусок торта, когда увидел их. — Всем привет! — напыщенно произносит Одри, заходя в дом, словно ее кто-то приглашал. На самом деле я специально не стала отправлять ей приглашение. Дядя Перси вручает Эйдану маленький и мягкий даже на вид сверток и бормочет: «С Днем Рождения». Эйдан, как и любой шестилетний ребенок, тут же разрывает упаковку, чтобы найти… Горчично-желтый галстук. Ох, уж Перси. — Что это? — практически выплевывает Эйдан. — Эйдан, — яростно шепчу я, — манеры. — У каждого молодого человека должен быть галстук! — пытается пояснить выбор столь странного подарка Перси. — Д-для официальных мероприятий… и еще… Он выглядит настолько смущенным, что мне его даже становится жаль. Почти. — Ладно, спасибо, — Эйдан практически роняет его на пол и уходит, как избалованный ребенок. — Спасибо, дядя Перси, — быстро вклиниваюсь я, поднимая галстук и откладывая его к другим подаркам. — Вы же знаете, эти дети… уверена, Эйдан оценит ваш подарок, когда придет время, чтобы надеть его, — пусть я и знаю, что это время вряд ли наступит. Скорпиус и Дэйзи появляются вместе, хотя я и не видела, чтобы они общались в последнее время. Я стараюсь избегать их, пытаясь не вызвать подозрений своим поведением. После того, что случилось в день выписки Эйдана из больницы, мне вообще не хочется с кем-либо из них говорить. Конечно же, полностью проигнорировать их не выходит. Дэйзи первой находит меня. Она шикарно выглядит в белых джинсах и мятно-зеленом жилете, не говоря уже о том, что она раз в шесть стройнее меня. Ей с легкостью удается вызывать во мне ненависть. Она появляется на кухне, когда я болтаю с матерью подруги Эйдана, и маячит на периферии, пока мама Мии не отправляется проверить детей. А затем она накидывается на меня. — Роза, — начинает она, — прости, мы почти не общались на этой неделе. Как у тебя дела? Если и существует что-то в этой жизни, что я не люблю больше, чем худых стерв в белых джинсах, так это разговоры с ними. — Хорошо, — отвечаю я, не глядя ей в глаза. Я уже сбилась со счета, сколько раз ее муж изменял ей со мной как эмоционально, так и физически. Может, мне стоит быть немногословной? — Я все еще чувствую себя виноватой… — Не стоит. С Эйданом все отлично. — Круто, — она на мгновение останавливается, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что на кухне больше никого нет. — Роза, мне кажется, что Скорпиус мне изменяет. Я захожусь в кашле, потому что выпитая газировка явно идет не в то горло. Ох, дерьмо дерьмовое. — Все в порядке? — взволновано спрашивает Дэйзи. — П-прости! — всхлипываю я. — П-просто подавилась! Почему подобное вечно случается именно со мной? — Просто… он всегда так поздно возвращается с работы, — продолжает она. — И я знаю, что это точно не сверхурочная работа… ведь именно я — та, кто назначает чертову дополнительную работу! — Уверена, он тебе не изменяет! — это единственное, что я могу сказать. Ну, технически, он ведь не активно ей изменяет. Да и не похоже, что между нами остались еще хоть какие-нибудь отношения. Можно ли считать несколько поцелуев полноценной изменой? — Он даже практически не прикасается ко мне, — грустно произносит она. — Знаю, я поступила ужасно, но я бы хотела, чтобы он просто поговорил со мной, вместо того, чтобы полностью игнорировать! А еще он возвращается домой поздно, и от него несет выпивкой. Я знаю, что он ходит в паб, но он ни разу не пригласил меня с собой. — Ты же знаешь этих мужчин, — стараюсь говорить максимально беспечно, — паб — это их территория, на которую женщинам ходу нет. Уверена, ты просто преувеличиваешь. — Сколько пар переживают разногласия в первый год совместной жизни? — практически плачет она. Этот разговор слишком серьезен для вечеринки в честь шестилетия ребенка. — Хм… — Я пыталась поговорить с ним об этом, но он просто выходит из комнаты или включает радио, — она сейчас и правда расплачется. В панике я хватаю ее за руку и тяну в другую часть дома, где точно никто не заметит ее слез. Последнее, что мне сейчас нужно, чтобы Дженни услышала, как Дэйзи произносит слово «роман». Она вытирает глаза рукавом и пытается взять себя в руки. Затем делает глубокий вдох, чтобы окончательно успокоиться. — Мне жаль, что я в таком раздрае, — шмыгает она. — Знаю, ты последний человек, с кем мне стоило бы это обсуждать. По какой-то причине меня задевают ее слова. Но правда, ей не стоило мне говорить обо всем этом прямо в лоб, учитывая, что именно я та, кто крутила шашни с ее мужем у нее же за спиной. Но все же, лучше бы она промолчала. Понимаю, что до сих пор не сказала ничего по существу, я говорю: — Может, тебе стоит просто проследить за ним. Что, черт возьми, со мной не так? — Проследить за ним? А разве это немного не… ненормально? Еще одно прилагательное, которым можно описать Розу Уизли. — Нет, он же твой муж! Если он изменяет тебе, ты имеешь право знать, — говорю я ей, а затем добавляю, словно эта мысль только что пришла мне в голову. — Хотя я уверена, что это не так. Если она проследит за ним и убедится, что он не изменяет ей… вернее, не изменяет ей со мной… тогда все будет хорошо. — Но как мне сделать это, чтобы никто не узнал? — спрашивает она. — Мантия-невидимка Джеймса! — Господи, и зачем я только родилась? Откуда, черт возьми, в моей голове появляются эти нелепые идеи? — Или, если он будет передвигаться на машине, просто последуй за ним, стараясь, чтобы между вашими машинами была еще чья-то… по крайней мере, слышала, что это делается именно так… Однажды мы с Дом таким образом следили за ее парнем-магглом. Оказалось, что он-таки ей изменял. С тех пор его машина лишилась боковых зеркал — Дом решила, что им будет лучше в ее прикроватной тумбочке. Дэйзи, кажется, всерьез задумывается над моими словами. И мне бы не хотелось, чтобы она решилась последовать моему совету. В конце концов, я ведь явно не в себе. Да и Скорпиус не изменяет ей, он просто зол. Скорпиус ведет себя, как избалованный ребенок, и точно не станет говорить о том, что его на самом деле беспокоит. И никакая машина, что будет следовать за ним по пятам, подобного положения вещей не изменит. К счастью, наш разговор прерывает волшебник, которого я наняла по просьбе Эйдана. Он выглядит совершенно нелепо в своем черном смокинге, цилиндре и с достаточно увесистым чемоданом, доверху набитым различными маггловскими волшебными штуками. Хм, может быть, если я не преуспею в зельеварении, мне тоже стоит попробовать зарабатывать себе на жизнь маггловскими фокусами. — Здравствуйте, мисс Уизли? — спрашивает он меня. — Верно, — Дэйзи тоже осматривает его с головы до ног, впрочем вид фокусника не производит на нее должного впечатления, как и на меня. — Извините, я немного опоздал, пробки просто сумасшедшие! В каком месте мне стать? Я сопровождаю его в гостиную, из которой предварительно увели детей. Теперь они на заднем дворе гоняют с мои отцом маггловский футбольный мяч, купленный этим утром — до этого у нас были только мячи для квиддича. Волшебник, называющий себя Эриком Удивительным, начинает объяснять мне, как именно он выполняет свои трюки, и мне быстро становится скучно. Когда я зову детей обратно, чтобы они посмотрели на эту неудачную пародию на волшебника, Эйдан подходит ко мне и я не вижу неописуемого счастья на его лице. — Что случилось, дорогой? — спрашиваю я. — Где Джеймс? Джеймс. Сегодня я даже не вспомнила о нем. Быстро оглянувшись, я понимаю, что единственный член семьи, который сегодня не пришел, — это он. И он, на самом деле, единственный, кого искренне хотел бы видеть здесь Эйдан. — Должно быть, он приболел, — извиняюсь я перед Эйданом, — прости, милый. Почему бы тебе не посмотреть на волшебника, а я пока позвоню? Эйдан расстроенно кивает и отправляется к своим друзьям. Почему чертов Джеймс Поттер вечно все портит? Я мигом принимаю решение отправиться на поиски кузена, но стоит озаботиться группой поддержки в виде Ала, Дом или Скорпиуса. Дом болтает с Брайаном, в то время как Ал и Дженни рассматривают смешного маггла. Увлечение Ала магглами иногда так раздражает. Скорпиус — единственный, кто сидит в одиночестве, поэтому я решаю, что ему-то и предстоит подстраховать меня. — Скорпиус, за мной, — тихо приказываю я ему. Он не задает лишних вопросом и просто следует за мной из дома. Когда мы оказываемся на улице, я вкратце обрисовываю свой план. — … значит, мы врываемся в квартиру Джеймса и притаскиваем его сюда? — резюмирует Скорпиус. — Верно. Ты со мной? — А у меня есть выбор? — Вообще-то, нет. Мы аппарируем на порог квартиры Джеймса, и, как обычно, никто не отвечает на стук. Ну, к такому я была не готова. — И что теперь? — спрашивает Скорпиус, выглядя растерянным. Я на мгновение задумываюсь, а затем: — ДЖЕЙМС ПОТТЕР, НЕМЕДЛЕННО ОТКРЫВАЙ ДВЕРЬ! Скорпиус зажимает ладонями уши, чтобы уберечь слух. Но дверь так и остается закрытой. — И? — с раздражением спрашивает он. — Не стой столбом, взламывай дверь! — Взламывай? — шипит Скорпиус. — Знаешь ли, это достаточно респектабельный дом, Роза, и я не могу вот так просто… — Ох, просто уйди с дороги, — я буквально отталкиваю его и достаю палочку. Заклинание у меня выходит настолько мощным, что дверь буквально сносит с петель футов на десять вглубь квартиры. Скорпиус, который так и замер позади, выглядывает из-за моей спины, и мы заходим в квартиру. — Ты что, не могла воспользоваться Алохоморой? Ну, зато так вышло гораздо более зрелищно. Квартира Джеймса до ужаса неопрятна. Грязная одежда (не только Джеймса, если только он не носит розовые стринги) разбросана по всей гостиной вперемешку с пустыми флаконами от зелий. Скорпиус поднимает один и пристально рассматривает его. — Цито Циркумвенио, — читает он с этикетки. — Интересно, что это? Я поднимаю аналогичный флакон и поворачиваю к себе этикеткой: — Я уже где-то слышала это название, просто не могу вспомнить где… Я ломаю голову, пока Скорпиус бродит по квартире в надежде найти хоть кого-нибудь. Я точно знаю, что читала об этом зелье, и совсем недавно. Должно быть на вечерних занятиях или, быть может, в газете. В любом случае, ничего хорошего от этого зелья я не жду. — Роза, здесь никого нет, — кричит Скорпиус из спальни Джеймса. Цито Циркумвенио… — С ним определенно была девушка, — продолжает Скорпиус, — повсюду девчачьи шмотки. Оно как-то связано с квиддичем. То ли с выносливостью, то ли еще чем-то… — Скорп! — зову я, и он тут же появляется в гостиной. — Мне кажется, это зелье для повышения выносливости. И оно запрещено Квиддичной ассоциацией Великобритании… если кто-то узнает, что Джеймс принимал его, ему больше никогда не разрешат играть. — Так вот почему он так хорошо играет! Я снова осматриваю захламленную квартиру: — Оглянись вокруг — здесь столько флаконов, что он должен был бы принимать их ежедневно. И если это то самое зелье, о котором я думаю, оно вызывает сильнейшую зависимость. Мы со Скорпиусом ошарашенно переглядываемся. Вот причина столь странного поведения Джеймса. Вот, в чем причина его странной худобы. И почему ему постоянно холодно, и он практически не спит. Еще до того, как эта мысль укладывается в голове, в квартире Джеймса появляется незваный гость. Лаура. — Что ты здесь делаешь? — мне все равно, как этот вопрос может звучать со стороны. Что, черт побери, она делает в квартире Джеймса? — Что случилось с дверью? — спрашивает она вместо ответа. — Не отвечай вопросом на вопрос, бесишь, — резко говорю я. — Серьезно, что ты тут делаешь? Я не думала, что ты знаешь адрес Джеймса! Она опускает взгляд на пол, а я внезапно понимаю, кому принадлежат «девчачьи шмотки». — О Боже, — выдыхаю я, — ты виделась с Джеймсом? — Не может быть! — с нервным смешком восклицает Скорпиус. А вот я нисколечко не удивлена. — Лаура, ответь мне! Она специально избегает встречаться со мной взглядом. — Это было всего лишь пару раз. Я думала, что смогу помочь ему… Только не опять. Клянусь Мерлином, если он вновь бросит ее перед полным стадионом, я заберу сына и навсегда оставлю эту семейку. И поверьте, я так и сделаю. — Ты знала об этом? — я встряхиваю пустым флаконом из-под зелья. — Я пыталась остановить его! — настойчиво твердит она. — Но он сказал, что у него все под контролем! Мы со Скорпиусом снова шокировано переглядываемся, и немедленно в голове начинают формироваться вопросы. — Как долго это длится? — Где он сейчас? — У него зависимость? — С ним все в порядке? — Какого черта ты никому не сказала? Лаура поднимает руку, пытаясь заставить нас замолчать. По непонятной причине это даже срабатывает. По виду Лауры легко можно сказать, что ей очень стыдно, поэтому она проходит мимо нас и присаживается на диван. — Слушайте, почему бы вам не присесть. И я попытаюсь все объяснить.