Without each others help there ain't no hope for us I'm living in a dream of fantasy
***
Мы — не люди. Мы вообще не смертные. Да, у нас есть родственники и даже вполне себе настоящие. Но мы — демоны. Как мы оказались в мире людей? Это всё Фредди. Он всегда был мечтателем, был уверен, что возможно что-то изменить. Объяснить людям, что так жить, как живут они, — нельзя. Он буквально горел этой идеей и смог убедить меня. Мы с ним сбежали. Возможно, это объясняется его происхождением. Он не чистый демон, в нём течёт ещё и ангельская кровь. Его мать была ангелом (да, ангелы могут обретать пол при желании). Правда, нас достаточно быстро хватились и приставили наблюдателей, которых выдали за наших родных.***
А потом к нам присоединился Роджер. Ну как присоединился? Его притащил Фредди. Притащил этот шипящий и плюющийся комок перьев и грязи в нашу квартиру. На мой вполне логичный вопрос «зачем?» он ответил только, что не мог оставить это несчастное существо валяться на мостовой. «Несчастное существо» всем своим видом показывало, что не слишком радуется своему спасению. Тем более демоном. Я попытался указать Фредди на очевидное: Роджер, так он просил его называть, совсем не рад тому, в какую компанию попал. На это Фредди ответил вполне в своём стиле: — Его бы просто затоптали или что похуже, — пожал он плечами. Мне оставалось только вздохнуть и оставить как есть — всё равно не переубедить. Именно Фредди отмыл Роджера, игнорируя все протесты, крики, приглушённые хныканья, которые я имел счастье слышать из-за двери ванной. Он умел разговаривать даже с животными, куда уж устоять какому-то ангелу? Я всегда удивлялся тому, что крылья остались белыми, но Роджер предпочитал не распространяться о причинах. Фыркал только что-то вроде: «Я же не падший, а просто скинутый», — и я имел сомнительное счастье наблюдать, как он весь дрожит от гнева. Даже перья шуршали по-другому. Фредди умел снимать боль руками и использовал какие-то, только ему известные снадобья и заговоры. У нас с Роджером был вооружённый нейтралитет. Я не трогал его, он старался игнорировать меня. Только за Фредди он таскался как собачонка. Наши отношения наладились лишь с созданием группы. Джон присоединился к нам последним. Как только я увидел его, сразу понял, что он то самое, последнее звено, которое необходимо, чтобы замкнуть цепь. Он откликнулся на одно из многочисленных объявлений, расклеенных по учебным корпусам. К моменту, когда он появился, у нас сменилось не меньше семи бас-гитаристов, и нас всё чаще посещали мысли, что мы никого не найдём и пора сворачивать идею с группой. Фредди был почти на грани. И поэтому он не сразу разглядел в Джоне что-то слишком знакомое. То, что отличало его от обычных людей. Но то, что он не заметил сразу, не значит, что он не заметил вообще. Как-то я стал случайным свидетелем их разговора. Так вышло. Но я не собирался распространяться о своей осведомленности на этот счёт. — Зачем ты здесь? Точно не из-за меня, — Фредди испытующе смотрел на Джона, словно пытался прочесть скрытые мысли. — Я здесь, чтобы вернуть Брайана, как он здесь себя называет. Я должен забрать его с собой, — Джон совсем не робел под этим прожигающим стены взглядом. Я не привык видеть его таким. Я знал его как скромнягу-басиста, а тут он проявил свой настоящий характер. — У тебя не получится. И, я думаю, ты знаешь об этом не хуже меня, — Фредди заметно расслабился после ответа, — я ничего ему не скажу. Это будет наш секрет, — Фредди похлопал Джона по плечу и развернулся, чтобы уйти, но остановился и, не поворачиваясь, сказал: — Только, пожалуйста, сделай вид, что этого разговора не было. Я не знал, догадывались ли они о моем присутствии, но постарался выйти как можно тише.