Зов моря. Прошлое, настоящее, будущее

Шира

Меня разбудило яркое утреннее солнце. Я потянулась и огляделась. Оказывается, я спала на каком-то утёсе. Под его отвесным скосом виднелось море – оно было спокойно как никогда, только легкая зыбь колыхала его поверхность. Лучи серебрили верхушки крошечных волн, и я, увлечённая игрой бликов, не замечала ничего вокруг. Для меня враз всё перестало существовать, и мир, и окружение. Были лишь я и этот танец света. Меня тянуло к воде, но я удержалась от прыжка, вместо этого я поймала ритм перетекающих с волны на волну отблесков и тихо затанцевала вместе с ними. Меня отвлёк далёкий, но такой знакомый голос: — Ты красиво танцуешь, только непонятно, в честь чего. Я обернулась и смущённо проговорила: — Извини, Ди, я тебя не заметила. Наверно, со стороны это выглядело не очень. — Ты вечно меня не замечаешь Шира… Я хотела обидеться на своего парня, но он, заметив это, быстро поправился: — Извини, я пошутил, ты всегда держишь меня в своём внимании, даже когда спишь. Но танцевала ты красиво, и даже очень необычно, последний раз я видел твой танец на борту айсберга Гатта. Но там была забойная пляска, а сейчас ты двигалась медленно и красиво. Лучи играли на твоей серой шкуре, ты выглядела так, как будто состояла из света. — Ты мне льстишь, Диего. Я никогда не была отличной танцовщицей. Просто сегодня, когда я посмотрела на воду, то… — Что случилось, Шира? — Да так, ничего. Помнится, вчера вечером лил дождь. Я не понимаю, почему всё сухо, как в пустыне. — Кис… – Диего запнулся, – кошечка, это было позавчера, а не вчера. Но это не важно. Главное ты снова в порядке. Меня разом одолел гнев. Почему он говорит, что я в порядке. Я ведь не в порядке. Может, он опять считает, что я двинулась, и пытается сделать вид, что всё нормально, но это ведь не так… Я выпустила раздражение: — Ди, я не в порядке. Я не понимаю, что со мной, я ведь не помню вчерашнего дня, я не помню никаких событий. Диего подошёл ко мне поближе и, нежно лизнув, сказал: — Моя милая, всё нормально, успокойся, ведь в твоём-то положении не следует волноваться. Я взревела: — В каком таком положении, Диего?! Что за бред ты несёшь? Или опять хочешь намекнуть на что-то? Лучше, давай, говори прямо!!! — Спокойнее, милашка, ты что, правда не помнишь о том, что мне рассказала вчера? — Я тебе об этом и талдычу с самого утра, или твою голову отморозило полностью за те долгие годы скитания с мамонтом, опоссумами и ленивцем? Или же тебя хорошо хлестанули до попадания на остров – самый плохой перевалочный пункт из всех известных мне от моих погибших… – я запнулась и отвернулась от Диего, на мои глаза саваном опустился туман, и я почувствовала, как плачу. Ко мне подошёл Диего и, лизнув в щёку, тихо прошептал: — Извини, принцесса, я не хотел бередить воспоминания о гибели твоей родни. Расскажи о них, и тебе станет легче. — Этого ты не дождёшься, теперь я тебе не доверяю ещё больше, чем мамонту, одному из немногих в твоём стаде, кто меня невзлюбил. Да, он меня спас однажды, в самом начале, но всё же я ему не нравлюсь… — Подожди, я не понял, почему однажды? А в тот день, когда ты вытащила меня с острова? — Тогда он бы дал мне просто утонуть, если бы тебя не было рядом. Я это почуяла сразу, как увидела его глаза. — Но этого не может быть, Шира, он… — Ты хочешь сказать – сама заботливость и доброта? Возможно, для вас, но не для меня. Напоминаю: я живу с вами только из-за того, что ты испытываешь ко мне любовь. Вспомни, как Мэнни и Сид шутили над тобой, когда узнали, что ты влюбился в меня. Да и после нашего прибытия сюда, в первые дни, как они обижали тебя. И только Тигрица Шира помогала пережить это, – возмущённо ворчала я. — Шира, так ты помнишь первые дни? — Не точно и не полно, но да. Правда, много что затянуто туманом, но всё же да. Так, хватит увиливать от темы. Давай, просвети меня, что означают твои слова: «в таком положении?» — Ладно, милашка. Ты носишь наших котят. Ты сказала вчера: «Ди, я тут вспомнила один момент, помнишь начало этого месяца, которое каким-то образом стёрлось из нашей памяти». Я тогда ответил: «Да, начало месяца, точнее, вся первая неделя. В памяти на этом месте пустота. Я удивлен, что ты смогла вспомнить это время, ведь мы оба пытались это сделать неоднократно. А что ты вспомнила?» Тогда я и получил ответ, который меня сначала потряс меня, а затем поверг в невероятную радость: «Я беременна, Рыжик. И у нас с тобой будут котятки…» — Вот, значит, как. Я почему-то сейчас не могу вспомнить ни начала месяца, ни вчерашней беседы. Но я рада. Я повернулась к своему другу и прошептала: — Ди, поздравляю, ты скоро станешь отцом. Думаю, после этого разговора я дам тебе привилегию называть меня киской. — Спасибо, Широчка, буду рад этому, но не раньше, чем ты перестанешь бурно реагировать на эту кличку. Тебе что-нибудь нужно? — Ди, я беременная, а не при смерти, и спокойно смогу сама добывать еду. — Хорошо, просто я хотел поухаживать за самой важной кошкой в своей жизни. — Успеется, тигрёнок. Давай вернёмся и обрадуем твоих друзей тем, что через пять месяцев будет пополнение. — С удовольствием, киска. Ближе к вечеру мы вернулись в лагерь, где обитало стадо. Меня удивило, что там было необычайно тихо, хотя сколько помню, всегда здесь стоял галдёж, плеск и смех. На этот раз поляна перед пещерой была безмолвна, как пустыня. Я попыталась первая пройти сквозь куст, но Диего отодвинул меня и сам проскользнул за него, я недовольно рыкнула и прошла следом. Лагерь был пуст, на лужайке дотлевали угли, чуть в стороне от них я увидела множество следов, они перекрывали друг друга и вели в разные стороны, я приблизилась и принялась осматривать их. Диего подошёл ко мне и легонько отпихнул. Я зарычала на него: — Ди, что происходит? Зачем ты мне мешаешь, я ведь не маленький тигрёнок. — Вдруг они опасны… Я резко боднула его и прорычала: — Издеваешься, Диего. Как следы могут быть опасны? Я понимаю, ты хочешь уберечь меня от любых опасностей, но всё же я не инвалид, а всего-навсего беременная, да и срок малый, так что ничего с котятами не случится. И, кстати, если будешь так себя вести, я просто сбегу от тебя так далеко, как смогу. И ты лишишься не только своей подруги, но и своих детей, усёк? Да, и ещё кое-что, если ты забыл: я более опытный следопыт, чем ты. — Да, Шира, я постараюсь не волноваться за тебя так сильно. Диего отошёл в сторону, позволив мне продолжать изучать следы. Спустя некоторое время я окликнула его: — Рыжик, иди сюда скорее… В мгновение ока он оказался рядом и спросил взволновано: — Что-то случилось, у тебя болит брюхо… Я легонько пихнула его лапой и ответила: — Что? Нет, всё отлично, я скажу больше – на наших… на твоих друзей напали. Это небольшой отряд каких-то животных, так как следы затёрты, я не смогла их определить. Вот здесь была небольшая схватка, чуть в стороне видно, что кто-то попытался помочь твоему стаду, но не справился. Они и тех прихватили, я не могу понять зачем… Я не понимаю ещё одного: зачем нападать на большое стадо?.. Ладно, не важно, схватка была рано утром, поэтому нападающие не получили сильного отпора… Я услышала чуть тихий шелест и шепнула своему парню на ухо: — За нами следят. Кто-то сидит в третьем кусте справа от тебя, и ещё один на пятой ветке в кроне дерева, нависшего над кустом. Я пойду к кусту, а ты к дереву, надеюсь, ты не против задать работу своим когтям. Диего ответил: — Хорошо, милашка, только будь осторожна. — Я всегда осторожна, если ты не заметил. Делая вид, что продолжаем изучать поляну, мы начали приближаться к вражеской засаде. Я услышала, как наблюдатель перебирается к другому кусту, и, подав сигнал Диего, атаковала. Одновременно с этим мой парень прыгнул на дерево и вскарабкался на него. Он приземлился с птицей в зубах, а я выкатилась с барсуком. Мы прижали обоих к земле, и я прорычала: — Сайлас, Гупта, зачем вы напали на моё стадо? — Шира, тебя не узнать. Ты просто светишься, – ответил барсук. — Молчи, закуска, а то я тебе кости переломаю, – возмутился Диего. — Диего, поаккуратней, – прохрипел Сайлас. – Мы знаем, что ты можешь с нами быстро расправиться. Но мы ни на кого не нападали. После гибели Гатта наше пиратское предприятие развалилось… — Да, это так, – подхватил барсук. – Мы пытались продолжить работать, но не смогли, без Гатта сложно. А три дня назад мы увидели эту землю. — Я облетел окрестности и понял, что мы прибыли к острову Разворотной бухты. Диего прорычал: — Ну и развернулись бы отсюда. — Это было невозможно. Наш корабль разбился о скалы у берега, а новый корабль мы не смогли сделать, ведь только Гатт мог ломать лёд. — И, конечно же, вам ничего не оставалось, как припереться сюда. За Широй явились? Я вам ее не отдам. — Да, Диего, мы пришли за ней. Она ведь была старпомом Гатта, и по праву должна занять его место… Теперь уже я оскалилась на Гупту: — Я не пойду с вами, мне и здесь хорошо, рядом с тем, кого я люблю. — Мы все равно сразу не нашли тебя, а когда захотели уйти, то увидели, как к вашему лагерю приближается отряд из странных незнакомых нам существ, так сильно похожих на вас, но без клыков. Борис, Раз и Сквинт попытались помочь вашему стаду, но не смогли. Их одолели. Ярость пропала, сменилась тревогой, но я этого не показала. Я отпустила Гупту и велела то же самое сделать Диего. Он хотел возразить, но я прервала его и уселась рядом с барсуком…