«Мне страшно любить тебя. Ведь, если мы целое, то полчеловека я. Я неполноценная. Ведь, если мы целое, то полчеловека я.» (Rita Dakota — Полчеловека)
***
Дина и Владислав прожили с того момента около двух месяцев, может, чуть больше. Девушка осознала, что прожив с этим мужчиной четыре года совместной жизни, она так и не узнала его, не поняла в полной мере, как ей этого хотелось. Страсть снова остыла. Так бывает, когда часто вспыхиваешь, то потом также неожиданно гаснешь. В их отношениях уже это было, но Дина всегда разжигала в нём огонь, а теперь… Она очень устала. Потому что только она одна вкладывается в эти отношения. Владиславу это вовсе не нужно. Он никогда не держался ни за неё, ни за детей. Он всё это время жил, как бы сквозь, это очень обидно. Однако обида — это одно, а вот, когда ты просто устала от всего этого, и ты уже сама не в силах тащить этот «чемодан без ручки». Дина любит его, ничего не изменилось. Любовь, привязанность — это не выветрится просто так в форточку, но сил уже совершенно нет. Его женщины, его безразличие… Это невыносимо. Так больше не может продолжаться. Они вдвоём это понимают. Владислав молчит, потому что привык, ему в принципе, удобно, что Дина — его рабыня, хотя и страсть утихла. Мужчина иногда ловил себя на мысли, что она нужна ему, но понять, осознать — зачем, он так и не смог. Искаженный разум, пустой рассудок. Он сам не знает, чего хочет от жизни. Может, умереть, а может, пропасть безвести, чтобы уже наконец определиться, что же у него всё-таки внутри?..***
Обычное серое утро. За окном моросит мелкий дождь. Капли марают стекло, словно расплескавшаяся газировка. Сыро, проморзгло на улице, как и в душе Дины. Дети сегодня у матери. Вчера у них должен был быть ужин и ночь, но ничего не было. Супруг просто опустошил бутылку вина и уснул на диване. Дина не стала его беспокоить. Он тоже не притронулся к ней даже утром. — Вас сегодня ждать вечером? — спрашивает девушка, хотя в глубине души уже знает ответ. — Можешь не ждать. Ни к чему тебе зря волноваться, — ответил сухо Владислав, не глядя ей в глаза. Ей было больно это слышать. Сердце разбивалось на миллионы маленьких осколков. Однако, за последнее время слишком многое произошло. Это не просто пережить. Она поймала его взгляд, сдерживая накатившиеся слёзы. Он по-прежнему не смотрел, но чувствовал, как ей тяжело. — Я люблю тебя, — она обняла его сзади за плечи. — И буду любить до последнего вздоха. — Даже, если… — её голос дрожал. — Даже, если меня не любишь ты… Он убрал руки супруги со своих плеч. Мужчина не знал, как ему правильно реагировать на это. Что-то внутри подсказывало, что этот разговор — последний, но мыслей в голове не было, лишь пустота. Владислав больше не хотел ломать её. Он не хотел вообще ничего, кроме одного — отдохнуть и привести мысли в порядок. Пожалуй, это единственное, что сейчас было важно для него. — Прости… — прошептал он и вышел. Дверь за ним захлопнулась, а звук от неё отдавался эхом в голове Дины. Сегодня она уйдёт. Всё. На этот раз точно хватит. Он больше не может её видеть. Девушка решила не настаивать. В конце концов она повзрослела и кое-что поняла. Человек, который не разобрался в себе — не сможет быть счастлив с кем-либо в полной мере. Их отношения — это страсть, магнетизм, притяжение. Инстинктивно, как у животных. Звучит отвратительно, но это правда, которую пора признать. И пусть лучше поздно, чем никогда. Конечно, в душе у Дины скребли кошки, и это мягко сказано. Ведь, несмотря на всё это, она, действительно, испытывала к нему что-то большее, чем страсть. По крайней мере, ей так казалось. Любовь — понятие относительное и эфемерное. В сущности, что это любовь? Каждый объяснит по-своему, поэтому никто не может судить о чьей-либо любви, даже, если это болезненная страсть, ибо это чувства к объекту любви, слепое обожание.***
Вечер был всё так же дождлив, как и утро. На столе лежала записка с подписью «Навсегда твоя Дина». Нет, она не покончила с собой, хотя, признаться, очень хотела. Особенно, вспоминая свои унижения. Девушка с трудом поборола в себе желание взять нож и пустить по венам, и будь, что будет. Жизнь без него — пытка, жизнь с воспоминаниями — ещё большая пытка, но в этом мире её ещё держали их дети. Они ведь совсем крошки и не заслуживают такого горя. Хотя, конечно, объяснить им то, что с папой они, возможно, больше не увидятся — тоже очень больно, но ведь они — вместе: Дина, Ангелина и Глеб. Солнце проглянуло сквозь тучи совсем слабо, но всё-таки его лучи хотя бы немного озарили небо, подарив багряный закат. Тёмные тучи превращались в алые облака. Как будто подавая знак вечной надежды, что тьма рассеется, и вновь воссияет солнце…