Без пяти минут принцесса

      Скоро на часах 23:00. Я всегда приходила к принцу строго в это время. И в последнюю минуту, стоя у двери, я набиралась храбрости чтобы дернуть холодную ручку. Так было в первый раз и до сих пор я не изменила себе. Я знакома с господином Чонгуком уже почти полгода, но приходить к нему в глубокие ночи начала два месяца назад, девятнадцатого августа. Да, я помню число, помню месяц. Я помню все.       Он касался меня словно бабочка касается лепестка цветочка крылышком. Я даже не смогла понять в какой момент я отдалась ему. Не смогла понять как оказалась под ним и как начала издавать протяжные стоны от огромного наслаждения. А когда он лег рядом со мной, пытаясь губами хватать воздух, принц лишь сказал, что не замечал меня здесь раньше. Он провалился в сон, а я ушла. И на следующий день, немного подслушав других служанок, узнала, что не я одна не могла противостоять чарам господина Чонгука.       А я ведь совсем случайно забрела в покои Его Величества тогда. Я думала, что иду в библиотеку, а оказалось в руки принца. И я даже не знала что чувствовать: счастье, из-за приятных прикосновений, или печаль из-за того, что именно поэтому я счастлива не буду. Я выбрала и первое и второе. Счастьем пользуюсь, когда ощущаю его большие руки на своем обнаженном теле, а печалью, когда вижу лишь его безжизненное лицо, которым он смотрит на свою семью за столом.       Отвлекая себя всевозможными мыслями, я все же натыкаюсь взглядом на настенные деревянные часы, которые словно кричат мне, что сейчас 22:53. Спасибо, я прекрасно слышу, и вижу тоже.       Интересно... Господин Чонгук ждет меня? Он... он знает, что я каждый раз захожу в одно и то же время? А что если он разозлится если я не приду? А что если он позовет кого-то другого?       Это так глупо, да? Глупо, что я так неуважительно к себе отношусь говоря, что он может позвать другую если не приду я. Но я уважаю себя! Но сильнее уважения к себе я испытываю любовь к принцу. Я заболела своей любовью к нему. К его прикосновениям, к его голосу, к его глазам. Один его взгляд и я полностью в подчинении. Если господин скажет мне прыгнуть из окна его покоев, которые на самой верхушке высокого замка, то я прыгну. Прыгну и в полете пророню слезу, кричащую о моей любви к нему.       Но сколько в этом самом замке еще влюбленных в него девушек? Я слышала как они обсуждают принца между собой. Слышала огромное количество разговоров, но разве можно так спокойно говорить про мужчину с которым спишь с другой, которая тоже с ним спит? Сомневаюсь.       Я понимаю, что хочу к нему. Я хочу сейчас подняться по старой лестнице и попасть прямо в его покои. Я резко встала и перекрывая двумя ладонями нос и губы посмотрела вверх, в надежде получить хоть какой-то ответ хоть от кого-нибудь на этом белом свете. И еще раз взглянув на часы, стрелки которых показывали уже 23:01, вроде как дали свой ответ. Они сказали, что уже поздно куда-то идти. Потому что не 23:00. А я поняла, что ничего не поздно, когда сердце слишком ощутимо больно ударило меня изнутри, напоминая, что оно живое. И что я не могу манипулировать им каким-то ничтожным временем. Я не могу манипулировать им вообще.       Я вновь прохожу эти пугающие стены, но уже в непривычное для себя время. Даже не прохожу, а пробегаю. И если обычно меня нельзя было услышать, то сейчас услышать можно было как раз только меня. И я определенно не знаю какой бес вселился в меня, когда я не потратила как раньше время на то, чтобы постоять на привычным месте, а просто взяла и резко распахнула двери, глубоко вдыхая и выдыхая немного прохладный воздух. — Ты опоздала, — своим низким красивым голосом произнес принц, стоя лицом к открытому окну. Он даже не оборачивался на меня, когда я появилась в его дверном проеме. Он просто знал, что это я?       Я... Опоздала? — На две минуты, — прибавил он. 23:02.       Неужели принц и вправду знает во сколько я обычно прихожу? Значит ли это, что он ждал меня? Ждал... Меня.       Я молчу. Хочу сказать многое, но я не позволю этого себе. Я могу только смотреть на его спину, за которой так хочется встать, чтобы моментально почувствовать себя в полной безопасности. Больше ничего не могу. Ни на что не способна. — М? — он повернулся ко мне лицом и я увидела его взъерошенные черные волосы и бесконечные черные глаза. Принц Чонгук был невыносимо красив. Невыносимо эстетичен. Невыносимо прекрасен. — Почему ты опоздала?       Я не понимаю... Его Величество спрашивает почему я опоздала, хотя и не было сказано во сколько мне следует прийти. Или он все же заметил, что я всегда прихожу в одно и то же время? — И-извините, Ваше Высочество, — сказала я растерянным и тихим голосом, после чего увидела как губы господина Чона немного растянулись в улыбке. — Я не просил извиняться, — немного поднимая голову он облизнул губы, которые я так давно желала попробовать. — Я хочу, чтобы ты ответила на мой вопрос.       Прямо сейчас господин Чонгук вел себя очень загадочно. Он не был похож на себя. — Я... Я закончила работать только сейчас... — мой голос заметно дрожал и мне было очень не комфортно от себя же из-за такой слабости. — Не люблю когда мне врут, — почти что прорычал он, когда скрестил руки на груди. — Я не вру, Ваше Высочество... — Ты наврала второй раз.       Я никогда не умела врать, и когда я поняла, что и сейчас у меня это выходит плохо, я опустила глаза словно натворивший что-то непослушный ребенок. Как вообще в мою голову пришла мысль о том, что я могу так просто врать Его Величеству? — Извин... — И когда часто извиняются мне тоже не нравится, — он будто был недоволен всем. Недоволен каждым моим словом. — А еще, не нравится, когда входят ко мне без стука. А ты это сделала за сегодня уже второй раз. Опять же. Он недоволен мной. Только мной. — М-мне король приказал разбудить Вас утром, — мысли о воспоминаниях отняли моих пару секунд. — Я думала как бы правильно это сделать и совсем забыла постучаться, — мое сердце вновь неспокойно и по-моему я слышу как оно читает стихи о боли. — Не знала, что... Вы не спали.       Наблюдая за моей растерянностью, принц начал медленно подходить ко мне. Так медленно, словно ходит по острому стеклу. Словно он знает, что с каждым его шагом я трясусь все больше и больше. Словно он знает, что я влюблена. — Ее зовут Соён, — видя его глаза напротив я боюсь, что принц может разглядеть в моих вскоре скопившиеся слезы, которые я не желала бы показывать. — Впервые ее встретил... Она мне не понравилась.       Я должна была почувствовать облегчение на последний словах? Тогда почему я этого не получила? Почему когда господин Чон произнес имя другой, мое сердце сжалось и превратилось в крохотное нечто, выглядевшее прямо как зернышко кофе. — Я тоже ее впервые встретила, — вырвала из себя я.       Я хотела показать свой равнодушный голос, в котором не наблюдалось бы никакого стеснения или боязни. Я хотела сказать эти слова так, как сказала бы любая другая служанка принцу. Служанка, которая не может его любить. Которой просто нельзя. Но мой голос по-прежнему дрожал. — Не влюбляйся в меня, — почти сразу же после моих слов произнес он, заставляя замереть на месте, и после прибавил: — Хорошо?       Что?.. Горько. Слишком горько. Я знаю, что не должна любить принца, но слышать запрет от него это как соприкосновение кожи с самым острым ножом. Но боль эта ощущается не физически. Кровь идёт из-за ножа по коже, но у меня кровь бурлит внутри.       И ведь поздно, слишком поздно. Я уже влюблена. — Тебя удивляет тот факт, что я так много сказал, не так ли? — словно прочитав мои мысли спросил он и подошел ко мне как можно плотнее. Принц Чонгук, взяв мои волосы в ладонь, бережно переложил их со спины на левое плечо, после чего я сразу почувствовала его обжигающее дыхание на своей шее. — Мне больше нравится слушать твои стоны, нежели свои же слова. Поэтому рядом с тобой я предпочитаю молчать.