Некоторые любят погорячее

      «Ту-дух — ту-дух, ту-дух — ту-дух».       Извечная метроритмическая формула повторялась с все большим и большим ускорением по мере того, как поезд метро набирал ход.       «Давненько мы уже не пользовались общественным транспортом. Да и ладно, нормально же едем; тесновато, конечно, но зато и пробок под землей не бывает», — такие мысли пронеслись в сознании студентки второго (уже второго!) курса Токийского университета Айхары Мэй.       Год назад, после поступления, они с Юдзу купили свою первую семейную машину — немного подержанную «Мицубиши ASX», и с тех пор все передвижения по городу совершали только и исключительно на ней, порой весьма горячо споря по поводу того, чья очередь садиться за руль.       Увы, сегодня утром их всегда безусловно надежная «ласточка» по неизвестным причинам отказалась заводиться: возможно, разрядился аккумулятор, возможно, вышел из строя стартер, — так или иначе, на выяснение причин времени уже не оставалось, опаздывать на учебу в первый же день нового семестра было «не комильфо», так что пришлось в срочном порядке воспользоваться планом «Б» и ехать на метро.       «Надеюсь, Юдзу не слишком расстроилась из-за машины… А кстати, где она, и… — тут глаза бывшего президента учсовета академии Айхара изумленно расширились чуть не на пол-лица, — чья рука лежит на моем бедре?»       Повернув голову, насколько это позволяла плотная толпа вокруг, она нашла ответы на оба вопроса. Процесс высадки-посадки на последней станции спровоцировал резкую активизацию броуновского движения пассажиров внутри вагона, в результате чего Юдзу, всю дорогу стоявшая сбоку от Мэй, оказалась позади нее. А дальше… Что ж, по всей видимости, узрев непосредственно перед собой аппетитные прикрытые тонкой тканью юбки округлости, ее несколько безбашенная женушка просто-напросто не удержалась.       Мэй без труда восстановила ход событий, но на данный момент не готова была принять его безоговорочно.       — Что ты делаешь? — спросила она на пониженных тонах, чтобы не привлекать внимания людей вокруг.       — То, что следовало сделать еще четыре года назад во время нашей первой совместной прогулки, — так же негромко ответила ее жена, она же — сводная сестра, — так что можешь считать, что я исправляю ошибки прошлого, — на этих словах другая рука легла на соблазнительно упругую ягодицу и принялась нахально ее наглаживать.       — Юдзу! Твою-то мать! — прошипела Мэй.       — В таком случае — и твою, — промурлыкали за ее спиной.       Мэй попыталась было противодействовать, но, как оказалось, невероятно плотная концентрация пассажиров в вагоне сделала ее полностью беспомощной и неспособной элементарно двинуть рукой.       — Да ладно тебе, просто расслабься, — с этими словами Юдзу вторглась под юбку Мэй, уже безо всяких преград лаская нежную кожу бедра.       Мэй выдохнула и притихла. Этот выдох - продолжительный, судорожно-рваный, - выдал ее с головой.       — Ну вот, давно бы так, — с этими словами светловолосая перешла к еще более активным действиям.       Ладонь другой руки безо всякого стеснения тоже проникла под юбку — для того, чтобы захватить ткань трусиков меж ягодиц и плавно потянуть назад.       Мэй пришлось чуть не до крови закусить губу, чтобы не застонать в голос. Ощущение трущихся о промежность рельефных кружев было не то чтобы совсем незнакомым, но… Именно здесь и сейчас, в переполненном вагоне метро, — оно неожиданно заиграло совершенно новыми красками. Да, чисто теоретически их могли «раскрыть» в любой момент, но как же это заводило!       Ловкие пальчики тем временем отодвинули полоску ткани в сторону и мягко, но властно, погладили чувствительную бусинку. Мэй оставалось лишь зажмуриться, ощущая, как глубоко внутри нее отворяется теплый поток, контролировать который она не в состоянии. Затем она скорее уловила всем телом, чем услышала легкий смешок Юдзу, которая, разумеется, тоже прекрасно понимала, что творится с ее возлюбленной. Два пальца провели взад-вперед по промежности, размазывая горячую жидкость, а затем надавили на влажное и уже возбужденное до предела лоно, проникая внутрь, все же вынуждая Мэй тихо и глухо застонать.       — Юдзу… Прекрати немедленно… — каким-то чудом еще смогла прошептать темноволосая, одновременно расставляя ноги чуть шире и прижимаясь ягодицами к бедрам своей мучительницы.       — Ох уж эти женщины, — философски вздохнула на это старшая Айхара, — вечно они говорят одно, а делают совершенно иное… — не вняв вербальному призыву Мэй, она начала двигать пальцами, постепенно ускоряясь.       С губ темноволосой сорвался еще один протяжный стон, к счастью, поглощенный перестуком колес поезда. На то, чтобы достигнуть финиша, ей потребовалось совсем немного времени; к тому же, словно сама судьба вмешалась в ход событий: замедляясь перед следующей станцией, поезд, вероятно, утратил часть поступающей энергии, из-за чего лампы в вагоне мигнули и погасли на пару секунд. Именно в этот момент Юдзу приникла к ушку своей любимой, нежно поглаживая мочку языком. Эта двойная стимуляция заставила Мэй разразиться очередным уже каким-то абсолютно беспомощным стоном и, ощущая пробегающие по всему телу горячие волны наслаждения, излиться прямо на пальцы светловолосой затейницы.       «Блин, добилась-таки своего! Я даже спиной чувствую, насколько она довольна…» — пытаясь привести дыхание в норму, Мэй прижалась к груди Юдзу и, чтобы та совсем уж не расслаблялась, шепотом пообещала:       — Я тебе этого так не оставлю, не надейся!       Светловолосая хмыкнула:       — Вообще-то как раз на это я и надеюсь. Ну и, кроме того… разве я не обещала сделать первый день нового семестра незабываемым?       — Эммм… Юдзу? — Мэй тут же исполнилась подозрений, хотя и несколько запоздало, — а скажи-ка мне, была ли поломка машины сегодняшним утром такой уж случайностью?       — Нууу… — несколько смущенно протянула та, — кто знает? Клеммы с аккумулятора могли и сами собой сняться… В конце концов, все возможно в этом лучшем из миров…       «Так, все с ней ясно, — усмехаясь про себя, подумала Мэй, — по ходу, я замужем за девушкой-сюрпризом. И… как же я этому рада…»       Она умиротворенно выдохнула. Им предстояло ехать до университета еще две станции.       Вполне достаточно для того, чтобы настроиться на предстоящие лекции.       И одновременно — не упустить мысль о реванше грядущей ночью.