Посохом и Добрым Словом

      К сожалению младшего Хёдо, возможность поговорить с братом выпала лишь в среду, ближе к вечеру. И то, парень сильно сомневался в успехе, по крайней мере сегодня.              — Вообще, это неправильно, — Иссей бросил взгляд на Шизуку, доевшую остатки ужина. Несмотря на то, что она сделала это с видимым удовольствием, сейчас сестра сидела с надутым видом, вперив взгляд в старшего брата. — Парни не должны так вкусно готовить!              Тот лишь усмехнулся, почти не притронувшись к своей порции. Шатен слегка нахмурился, заметив, что Джун не обращает на слова девушки никакого внимания, погруженный в свои мысли.              — Наверное, — всё-таки отозвался блондин. — Но кое-кто, вместо того, чтобы возмущаться, могла бы просто взять и научиться. Особого таланта в готовке не требуется.              — Не-е-е, — поморщилась Шизуку. — Зачем мне это, если всегда можно попросить любимого братика?              — И при этом ты возмущаешься, — фыркнул Иссей и тут же ловко избежал удара в плечо. Его сестра, надувшись ещё сильнее, сложила руки под недостаточно крупной грудью.              — К слову говоря, — Джун, поднявшись из-за стола, собрал тарелки и сложил их в раковину. — Ты когда перестанешь таскать мои вещи?              Блондинка, приложившись к чашечке с какао, задумчиво хмыкнула.              — Никогда? — и продолжила свою мысль: — Они слишком удобные. Большие, свободные и в них никто не посмеет сказать, что я потолстела.              Уловив возможность поддеть сестру, Иссей оскалился.              — Кто-то заметил, что ночные забеги к холодильнику оставляют свой след на её боках?              Хёдо дернула нижним веком.              — Поаккуратнее со словами, молодой человек, иначе рискуете проснуться в весьма незавидном состоянии.              — Стоп, — прервал их властный голос старшего брата. — Никаких разборок за столом.              Переглянувшись, Шизуку и Иссей одновременно кивнули.              Если Джун не в духе, то лучше лишний раз не вызывать его раздражение, иначе это чревато не самыми приятными последствиями.              — Если закончили есть — можете идти по своим делам, — под конец фразы парень слегка поморщился, словно бы от укола головной боли.              — Эм… давай я хотя бы посуду помогу помыть? — предложила девушка.              — Не надо, — вздохнул старший брат, упираясь руками в раковину. — Идите, ладно? Я справлюсь.              В голове шатена мелькнула мысль: а о посуде ли Джун говорит?              Момент для разговора был явно неподходящим, так что, поблагодарив за еду, Иссей последовал за сестрой наверх. Не говоря ни слова друг другу, они зашли в комнату шатена.              — Знаешь, почему он последние два дня такой убитый? — со вздохом поинтересовалась Шизуку, падая на кресло.              Хёдо, усевшись на пол, упершись спиной в кровать, пожал плечами.              — Я его с того вечера всего пару раз мельком видел.              — Больше скажу, — девушка потерла переносицу. — Он дома не ночует уже третий день, — увидев вопросительный взгляд брата, она дополнила ответ, — Иногда заглядываю в его комнату, так, на всякий случай.              Ей не пришлось пояснять адекватные причины подобного, поскольку из памяти Иссея ещё не полностью выветрились воспоминания о долгой коме Джуна. Она оставила заметный след в их сердцах.              Запрокинув голову, Хёдо прикрыл глаза, вдыхая полной грудью свежий из-за приоткрытого окна воздух.              — В любом случае, он нам ничего толком не скажет, а если будем пытаться лезть без разрешения, выведем его из себя ещё больше, — парень почесал щеку. — В этом плане мы близки, верно?              Блондинка хмыкнула, но не стала оспаривать слова брата, закинув ногу на ногу.              — Кстати, как думаешь, какие у меня шансы начать встречаться с Акено? — решив перевести тему, как бы мимоходом поинтересовался Иссей. Реакцией на его слова стал долгий и заливистый хохот. — Ками-сама, и чего я ещё мог от тебя ожидать?              Бросив слегка раздраженный взгляд на угорающую девушку, шатен поджал губы, но, спустя пару секунд, и сам издал тихий смешок.              Чтобы он смог захомутать одну из самых главных красавиц Академии? Скорее всего она на свидание согласилась из чистого любопытства. По крайней мере, Хёдо старался в это верить, отбрасывая в сторону негативные мысли. Не хочет же Химеджима над ним как-то подшутить, верно? Поводов вроде не давал для такого.              Однако, даже если это и будет единоразовая акция, жалеть парень точно не будет. Надо же каким-то образом опыта реального набираться? А то на одних журналах и фильмах далеко не уедешь. Вон, Мацуда и Мотохама уже вовсю готовятся к получению кандидатов в мастера спорта по рукопашному сексу. Ему же хотелось избежать этой участи.              — Если честно, то шансы больше нуля, — неожиданно произнесла Шизуку, заработав слегка удивленный взгляд от брата. — Чего? Она же девушка. Мало ли что ей в голову взбредет. Узнай её получше, выучи привычки и работай. Не получится — так не получится.              — В море полно рыбы? — фыркнул Иссей.              — Конечно, — потянулась девушка. — Тебе вообще проще. Ну, в плане найти себе пару. А вот мне, мда-а-а, — она цокнула языком, заметно нахмурившись, на секунду став похожей на Джуна. — Сложно. Два опекающих брата, у которых репутация такая, что хоть в монастырь уходи.              — Ты про что?              Сестра закатила глаза. Нет, она действительно неосознанно копирует мимику старшего брата!              — Один — не особо скрывающийся извращенец с подвешенным языком и скрытым комплексом опекать семью. Второй — асексуальный тип, с невероятно тяжелым характером. Я молчу про родителей. Вокруг меня такой бастион, что не каждый рискнет подумать о том, чтобы ко мне подкатить. Чую быть мне старой девой до конца жизни, — несмотря на шутливость в голосе, Шизуку испытывала тоску, немного завидуя подругам, которые уже вовсю крутили романы с милыми парнями. — Или же… попытаться соблазнить Джуна. Что ты так смотришь?              — Жду: “шучу, не беспокойся”, — прокашлялся Иссей.              — Удачи, — фыркнула девушка.              — Шизу… — предостерегающе протянул шатен.              — Да, меня так зовут, — соскочив со стула, блондинка показала брату язык и выбежала из комнаты.              Хёдо лишь покачал головой, провожая её взглядом, иногда задаваясь вопросом, что творится в этой светловолосой голове на самом деле.              * * *              Закурив, присел на ступеньки порога в заднем дворе. Видимо кто-то выше посчитал, что я слишком долго чувствовал себя в приподнятом настроении, раз последние два дня смешались в круговорот сероватых событий.              Я толком даже не понимаю, что именно происходит. Нет, определенное знание о психологических процессах, протекающих в моём дырявом сознании, имеется. Какой-то вот прям разумностью там и не пахнет.              Но что действительно странно — я абсолютно никак не могу на это повлиять. Даже тот же Наставник, выслушав мои мысли, отрицательно качнул головой, говоря, что при всём желании лечить травмы такого уровня он не способен.              Сделав ещё одну затяжку, устало протер ладонями лицо, чувствуя сильную слабость. Двигаться вообще не хотелось, как и что-либо делать. Благо хотя бы на чистой силе воли смог приготовить Иссею и Шизуку поесть, да и умудрился провести пару удачных операций.              Выпустив сизый дым в небо, запрокинул голову и замер, чувствуя, как поток мыслей начинает нарушаться. Надо сосредоточиться. На чём?              Пару раз моргнув, слепо наблюдал за тем, как никотиновые испарения растворяются в ночной тьме.              Тело чувствовалось чуждым. Разумом я понимал, что просто застыл и нужно опустить голову, сделать ещё затяжку, или, лучше, подняться на ноги. Однако конечности отказывались подчиняться, словно кровь превратилась в чистый свинец и не даёт пошевелить и пальцем.              Scheisse.              Где-то вдалеке раздался автомобильный гудок, расходясь волнами эхо, то затихая, то становясь невыносимо громким.              Рвано вздохнув, согнул указательный палец, касаясь внутренней стороны ладони и резко выгнулся, чувствуя, как резко сократились мышцы, вызывая состояние легкого шока.              Кашляя, судорожно затянулся сигаретой, закрывая глаза и диагностируя внутреннее состояние.              С точки зрения медицины, я абсолютно здоров. Никаких отклонений в работе внутренних органов, повреждений лобной доли мозга или отделов, отвечающих за эмоции.              Также адекватных причин для резкого перепада настроения и моральной усталости не наблюдается. Возможно, внешнее вмешательство?              Нет, проклятие бы Учитель точно заметил. В чём-чём, а в его методах диагностики сомнений нет.              На стандартную хандру не похоже. Да, есть общие мотивы и элементы, однако нагнетающая сознание серая пелена невнятных тревог и переживаний… или всё же я излишне драматизирую?              Только вот полное отключение тела от разума и ошибка в работе сознания слабо помогают верить в то, что я себя просто накручиваю.              Добив до фазы, облизнул пересохшие губы, полностью возвращая себе контроль над движением.              Жаль я не могу препарировать собственный рассудок, дабы найти источник негативных эмоций.              Затушив окурок о жестяную банку, тихо вздохнул, морщась от короткого укола боли в висках.              Ещё один странный момент, выбивающийся из клинической картины. Непонятные, возникающие и пропадающие в различные промежутки времени неприятные ощущения, которые обычно связаны с эмоциональным отношением к условным действительным или возможным повреждениям тканей.              Моргнул. Это ведь не моя мысль. Или моя?              Самое мерзкое во всём этом, что я не могу сосредоточиться ни на чём ином, кроме как на собственных переживаниях. При попытки переключения сразу же возникает сильный дискомфорт и желание замереть на месте или лечь, избегая любого движения.              Разве это не произошло только что? О чём я в тот момент думал? Надо было всё-таки принимать предложение Учителя и остаться на денёк под его наблюдением. Судя по всему, моя память — несмотря на “абсолютность” — каким-то непонятным способом отрезает фрагменты-триггеры.              Час от часу не легче...              Остаётся надеяться, что это не продлится слишком долго. Блин, я даже не могу вспомнить, когда именно всё началось и были ли какие-то предпосылки.              Тихий писк заставил меня приподнять убрать ладони от лица, которыми я неосознанно закрылся.              — Эм, Джун, всё хорошо? — проморгавшись, я обернулся.              Позади меня, спрятав руки за спину и покачиваясь из стороны в сторону стояла Шизуку, рассматривая моё лицо.              — Это явно нездоровая бледность, — она быстро сократила расстояние и, присев на корточки, приложила ладонь сначала к своему лбу, а затем — моему, чтобы тут же отдернуть руку. — Ками-сама, да ты как ледышка.              Я нахмурил брови, проверяя её слова.              Странно, но судя по показаниям, всё в пределах нормы.              — Тебе кажется, — разлепить губы удалось с небольшим трудом. — Так что от меня требуется?              Сестра напряглась.              — Я не могу просто подойти и поинтересоваться твоим состоянием? — в голосе девушки прозвучали нотки обиды.              Первым желанием было грубо ей ответить и послать подальше. Сам факт наличия рядом живого, главное — близкого, человека вызывал глухое раздражение. Четко осознавая это, сжал зубы, четко контролируя свой рот, дабы не сказать лишнего. Она ни в чём не виновата. Срываться на Шизу из-за собственных проблем? Вроде бы я относительно взрослый человек.              — Прости, — избегая прямого контакта с её зелеными глазами, посмотрел в сторону. — Просто не с той ноги встал. Тебе действительно не о чём беспокоиться.              Тем более, что сестра, при всём своём желании не сможет мне как-либо помочь. Нарушать же свой принцип: не грузить других собственными проблемами — я не собираюсь.              — Джун, ты… ты просто невыносим! — под конец её голос дрогнул. — Неужели тебе так претит идея поделиться с нами своими трудностями? Зачем ты из себя непонятно кого строишь?!              От этих слов в глубине души возникло пламя гнева, почти вырвавшееся на свободу. Закрыв глаза, я глубоко втянул воздух, стараясь успокоиться.              Ты взрослый человек. Не смей срываться по пустякам. Думай, что говоришь.              Но даже так я чувствовал, как меня начинает потряхивать.              — Шизу, прошу тебя, — я старался максимально контролировать голос, не давая тому подрагивать от едва сдерживаемого бешенства. Оно поднималось волнами, стараясь захлестнуть меня с головой. — Давай оставим этот разговор на потом, ладно? Хорошо, ты полностью права, у меня сейчас имеется проблема. И серьезная.              Тяжело моргнув, посмотрел прямиком в глаза сестры. Девушка на секунду напряглась, и я уже ожидал, что она отпрянет или попытается уйти. Ведь это логично, правильно. Разумно.              Пусть хоть кто-то здесь будет обладать трезвым рассудком, прошу.              — Ты совсем дурак, если думаешь, что после этих слов я оставлю тебя здесь одного, — она произнесла это тихо, не разрывая зрительного контакта.              — Я непонятно выразился?! — в этот раз я не смог сдержать рык. — Просто. Оставь. Меня. Одного!              Почему она не понимает?              Почему она просто не свалит?              Зачем она продолжает докапываться?              Мне это не нужно. Мне ничего не нужно. Мне…              … нужно успокоиться. Контроль. Сохраняй контроль, Джун. Дубровский, ты сможешь. Просто вдохни и выдохни. Как на операции, отринь в сторону волнения.              — Шизу, я… — как ей объяснить, чтобы она поняла. Подобрать слова. Аккуратно.              Но что именно происходит со мной?              Мир перед глазами начал подрагивать, шум ветра начал заполняться непонятным властным голосом, становящимся всё громче и громче. Он что-то громко диктовал мне на ухо.              Качнув головой, я глухо застонал, хватаясь за волосы.              К непонятному, но крайне знакомому голосу, добавился громкий скрежет колес каталки по полу. Тихий детский плач. Шепот голосов.              Они ведь тогда просто не осознали глубину идеи. Просто отказались, посчитав это чистым безумием. Но именно через него рождаются самые гениальные идеи. Ведь чем больше мы делаем, тем меньше верим в это.              Искусство творения, под прекрасные звуки Штрауса, преодоление лимитов дозволенного в поисках знания. В нём не может быть ограничений или моральных границ, иначе полноценного результата невозможно достичь.              — Дж… Джу… ДЖУН! — незнакомая светловолосая девушка смотрела на меня с неприкрытым волнением в своих очаровательных зеленых глазах. Такой насыщенный и глубокий цвет, почти невозможно искусственно воссоздать. Почти. Если бы мне дали ещё немного времени, то всё бы точно получилось.              — Что с тобой? — она попыталась коснуться моего лица ладонью, но я успел остановить действие. Личные прикосновения запрещены. Контакт производить только при полной обработке.              — Мне кажется, я схожу с ума, — наваждение спало. Просто и неожиданно, словно бы кто-то щелкнул переключатель.              Конечно, всё это уже в прошлом. Я решил жить нормально. Без… без?              Я медленно разжал пальцы, выпуская руку блондинки, чувствуя сильную опустошенность.              Честно говоря, я ожидал вопросов. Уточнений. Того набора действий, когда человек слышит информацию, резко выбивающуюся из общей картины восприятия мира.              Но в следующий момент, я ощутил, что меня укладывают головой на что-то мягкое и теплое. Приятный запах. Лаванда?              Несмотря на то, что мои глаза были широко раскрыты, я не мог ничего толком увидеть. Лишь мерцающие зеленые огоньки, нависающие сверху. И розоватые губы.              Моих волос коснулась ладонь, медленно пропускающая локоны сквозь пальцы.              Так хорошо и спокойно…              Но холодно. Почему-то мне так холодно. Внутри.              — Тебе лучше? — девушка приблизилась ко мне, касаясь своим лбом моего. Я почувствовал горячее дыхание. Может быть оно поможет?              Протянув руку, обхватил незнакомку за шею и приподнявшись, попытался забрать немного её тепла.              Мягкие и приятные губы, отдающие на вкус чем-то мятным.              Почему-то она замерла. Видимо, не хочет делиться теплом. Но мне же нужно совсем немного, чтобы избавиться от сосущего чувства холода.              Кажется, девушка поняла.              Какой горячий язык. Юркий и ловкий, почти не угнаться.              Я чувствовал, как по телу начинает расходиться тепло. Но в таком положении я испытываю дискомфорт.              Оторвавшись от мятных губ, но не теряя из виду зеленые огоньки глаз, завалил незнакомку на деревянный пол, нависнув сверху.              Да, так будет гораздо правильнее. Теперь она точно не сможет сбежать и избавит меня от остатков холода.              И, видимо, девушка не имеет ничего против этого, обвив меня руками за шею и притягивая ближе к себе...       

***

      Шизуку судорожно выдохнула, выныривая из воспоминаний о прошлой ночи.              — Прости, — облизнув пересохшие и немного побаливающие губы, она посмотрела на Иссея, который обратился к ней с каким-то вопросом. — Тебе что-то нужно?              Парень шумно застонал, потирая лоб.              — Ками-сама! — он раздраженно взмахнул руками. — Что здесь вообще произошло, пока я спал? Вторжение инопланетян? Сначала Джун, с какого-то ляда с утра пораньше решивший устроить ремонт в комнате, проломив стену, теперь ты, смотрящая отсутствующим взглядом куда-то вдаль. Что я пропустил, колись?              Сестра издала неловкий смешок, не рискуя смотреть шатену в глаза. Каким образом она может ему сказать, что их старший брат ночью почти начисто лишился рассудка, дважды чуть её не задушил — благо синяки на шее чудесным образом исчезли — и почти разложил её на пороге заднего двора?              И, главное, как ей объяснить то, что она, в общем-то, ничего против этого не имела и, даже если бы Джун не вернул себе самообладание…              Шизуку нервно улыбнулась, трезво осознавая неправильность своих действий и желаний. Но, в конце концов, кто в их семействе не обладал какими-либо странностями, верно?              — Да ничего такого. Может быть Джун просто не с той ноги встал? — блондинка была искренне рада тому, что ещё не столкнулась с виновником своих терзаний. Потому что сердце ей подсказывало, что всё закончится не так радужно, как можно увидеть в различных фанатских рассказах.              — Просто прекрасные новости! — Иссей помассировал виски. — А мне он как раз-таки нужен в самом благодушном из возможных состояний.              — Настолько серьезное дело? — колупнув вилкой желток яичницы, поинтересовалась девушка.              — Максимально, — уныло подтвердил Хёдо, не притрагиваясь к завтраку и решая довольствоваться лишь кофе.              — Тогда не думаю, что он тебе откажет, — пожала плечами Шизуку. — Что бы он не говорил, в беде нас точно не бросит. Если не действием, то посоветовать определенно сможет.              — Последнее меня и напрягает больше всего, — пробормотал себе под нос шатен и, сделав смачный глоток, отставил пустую чашку в сторону. — Ладно, ты права. В конце концов, худшее, что меня ждет…              Парень не договорил, передернувшись.              — … хотя даже думать об этом не хочется. Пожелай мне удачи, я пошёл!              Девушка фыркнула.              — Обязательно буду поливать цветы на твоей могилке.              Показав сестре средний палец, Иссей пару раз хлопнул себя по щекам и поспешил на второй этаж, мысленно надеясь, что Джун не свалил через окно.              Шизуку же, оставшись в одиночестве, провела пальцем по опухшим губам и довольно улыбнулась.              — Какая же я отвратительная младшая сестра, — с каким-то болезненным удовольствием прошептала себе под нос девушка, восстанавливая в памяти сильные пальцы старшего брата, обхватившие её за шею. Единственное, что действительно беспокоило — психическое состояние Джуна.              Взгляд его глаз, ставших походить на голубоватый лёд, плотно отпечатался в памяти Хёдо.              И самое странное и, наверное, страшное, с точки зрения нормальности.              … ей хотелось вновь увидеть его.