***
Эртур устало расслабил галстук, потёр виски́ и, откинув голову на спинку кресла, закрыл глаза. Позади почти два месяца кропотливой работы, беседы, опросы, постоянный анализ, размышления, бессонные ночи и долгое томительное ожидание. Придуманный им план наконец-то сработал. Неуловимый хитрый крот, перестав получать информацию, решил снова поставить прослушку и попал в объектив установленной камеры, той самой, о которой никто не знал, и которая засняла любовные игрища молодого поколения драконьей семьи. При воспоминании об этом кольнуло сердце, но Эртур усилием воли отогнал от себя всплывшую перед внутренним взором картинку. Не время об этом думать. Сейчас главное – разобраться с кротом. Ему бы радоваться, что дело закончено и можно ставить точку, но чутьё подсказывало, что всё только начинается, а на душе было муторно и гадко, словно он добровольно сунул голову в дерьмо. Тяжело вздохнув, он нажал кнопку селекторной связи. - Слушаю тебя, – почти сразу ответил Тирион. - Пришли ко мне в кабинет Дорею. - Хорошо, – сказал Тирион. – Тебе что-нибудь принести? - Нет, спасибо, – ответил он. – Мне просто надо с ней переговорить. «И доложить обо всём Рейгару», – мысленно закончил он. Вернее, подумать как доложить. Сегодня, наверное, не сто́ит портить ему вечер. Он будет не один, а с этой девочкой, дочерью Старка… Дракон увлёкся не на шутку – Эртур видел это, – и, похоже, даже решил отказаться от своего плана с поставками оружия на север. Во всяком случае, с тех пор, как они отвезли ей сумочку, разговоров о встрече с Уолдером Фреем больше не заводилось. И этот выскочка Грейджой, предложивший решить проблему с так называемым «коридором» за Стену, тоже остался ни с чем. С одной стороны, он был рад. С другой же – сердце болело за сестру. Эртур всей душой был предан Рейгару. Они подружились давно, ещё будучи мальчишками, сначала подравшись, потом помирившись, и по-детски наивно поклялись друг другу в вечной дружбе. Поклялись на крови, порезав запястья. Им обоим тогда за это здо́рово влетело от матери Рейгара, не оценившей их романтического порыва. «Друзьями становятся не по крови, а по поступкам, – сказала она. – А вы пока понятия не имеете, что такое настоящая дружба. Для вас это просто игра». Но их скреплённая кровью детская клятва оказалась самой что ни на есть сильной и настоящей. Они всё время были вместе, чувствовали один другого даже на расстоянии, доверяли друг другу тайны, о которых не знал никто, пополам делили проблемы и заботы. Ради Рейгара Эртур, как говорили в старину, готов был броситься на мечи. И много лет сквозь пальцы смотрел на его связь с собственной сестрой. Эшара безумно любила Дракона с того самого момента, как увидела его впервые, прибыв в столицу на свадьбу своей подруги Элии Мартелл. Он никогда не отвечал ей взаимностью, и Эртур был твёрдо уверен, что если бы не гибель Элии, а следом за ней смерть Лианны Старк, Рейгар бы ни за что не позволил себе даже прикоснуться к Эшаре. Отношения между ними были слишком сложными для его восприятия. Наверное, это единственное, чего он откровенно не понимал: как можно на протяжении стольких лет делить постель с женщиной, считаться с её присутствием, принимать целиком – и при этом не видеть её спутницей жизни. Однако сестра была счастлива даже тем, что Рейгар мог ей предложить, и Эртур молчал, будучи не в силах разрушить её пусть и призрачное счастье. Он горестно усмехнулся: видимо, им с Эшарой на роду написано страдать в тени Таргариенов. Она безнадёжно больна Драконом, который никогда не назовёт её своей женой, а он сам… О себе и говорить не хотелось. Его любовь к Дени – любовь обречённого на вечные муки. Иногда по ночам, сгорая от ревности, он раздумывал над тем, что может дать ей Джон, сам по сути ещё мальчишка, или этот раздутый от самомнения индюк Грейджой. Такой женщине, как она, горячей и страстной, нужен мужчина, сильный, опытный, способный насытить её до краёв, напоить любовными соками её жаждущее ласк молодое тело. Но стоило ему представить ужас в её глазах в тот миг, когда она узнает правду о его чувствах, – и на него словно кто-то выливал ведро воды. Нет, он никогда этого не допустит. Не сможет всё испортить, лишить себя её доверия, её улыбки. Главное – чтобы она была счастлива. Дверь его кабинета тихо открылась, но он услышал и поднял голову. Дорея, в узкой чёрной юбке и белой блузе, бесстыдно обтянувшей аппетитные округлые груди, вошла в кабинет и привычно закрыла защёлку изнутри. - Подойди, – глухо сказал Эртур. Она подошла, смело глядя ему в лицо. Пахну́ло кофе и цветочным мылом. Он окинул её тяжёлым взглядом и, положив руку на стол, разжал ладонь. - Рассказывай. Улыбка тут же исчезла с её лица: на ладони лежал крохотный чёрный «жучок» с торчащим из него проводком. - Я не понимаю... о чём вы… – растерянно пролепетала девушка. Эртур медленно повернул к ней монитор и нажал на кнопку. На экране появилось изображение кабинета: диван, стол – точная копия того самого знаменитого стола Эйгона Завоевателя, высокое кресло, книжные шкафы под стеклом, светловолосая девушка в белой блузе и чёрной юбке... Дорея смотрела на экран и всё больше бледнела. - Никто не знал об этой камере, – медленно произнёс Эртур. Она вдруг жалобно скривила личико и заплакала. - Прошу вас, мистер Дейн… Я вам не враг… Он сказал, что оплатит лечение маме… - Кто он? - Я не хотела… – всхлипнула она, вытирая руками слёзы. – Мисс Таргариен была добра ко мне… - Кто он, Дорея? – повысил голос Эртур. Она судорожно икнула и замолчала, отвернувшись. Дейн ждал, сверля её тёмными глазами. - Что мне за это будет? – упавшим голосом спросила она. - Всё зависит от твоего ответа. - В каком смысле? - Не заставляй меня быть грубым, - в его голосе послышалась угроза. Она снова всхлипнула и закрыла лицо ладонями. Эртур не мог выносить женских слёз, но сейчас призвал на помощь самообладание и взял себя в руки. - Ещё раз спрашиваю – кто он? - Я его не знаю, – прошептала девушка и снова заплакала. – Видела всего один раз… – Слёзы текли ручьями, а она растирала их ладошками по лицу. – Прошу вас, мистер Дейн… Они убьют меня… а мама умрёт. Эртур сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. - Как он выглядел? - Я… не помню… – всхлипнула Дорея. - Что значит не помнишь? – рявкнул Эртур. – За дурака меня держишь? Дорея вдруг дёрнула головой и с вызовом посмотрела на него. - Хотя нет, помню. Я очень хорошо рассмотрела его член. Описать? Внутри вдруг шевельнулось что-то, похожее на ревность. А может, просто горько стало до невозможности. Он никогда не задумывался над тем, кто ещё мог пользоваться услугами Дореи. А ведь она была мигранткой, бесправной и фактически беззащитной. В «Драконьем Камне» к ней хорошо относились, не обижали, исправно платили, Эртур почти всегда видел её улыбающейся. Но понятия не имел, как она живёт вне стен клуба. Он отвернулся к монитору и какое-то время молчал. Потом снова посмотрел на неё. - Это он дал тебе микрофон? - Да… – прошептала Дорея. – Наглый такой… Волосы коротко стрижены… Сказал, что если я откажусь, моей маме аннулируют страховку. Она и так нищенская, даже на обезболивающие не хватает. А если всё сделаю, его босс оплатит ей лечение. - Что за босс? Он называл его имя? - Нет, – всхлипнула Дорея. - А что с твоей матерью? – спросил Эртур. - Серая хворь… – Она снова заплакала. Он с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Подождал, пока она немного успокоится, и спросил: - Почему ты ни к кому не обратилась? Ни к Де… мисс Таргариен, ни к Ланнистеру, ни ко мне? - А кому нужны мои проблемы? – в её голосе звучала неприкрытая горечь. – Мистеру Ланнистеру? Или, может быть, вам? Вы хоть раз о чём-нибудь меня спросили? Поинтересовались? Эртур отвёл глаза. Девчонка была права: он ни разу не задал ей вопроса, как и чем она живёт, что ей надо, какие у неё трудности. Конечно, у него было досье – иначе и нельзя. Но о больной матери в нём не было ни слова. Только упоминание о том, что она родом из Лиса, работала официанткой в одном из ресторанов в Ваэс Дотрак, потом в Браавосе, не замужем, бездетная. Дорея тихо и горько плакала. Слышать это было невыносимо. - Как его зовут? – он постарался сделать голос грубее и строже. - Ти… танов Бас… тард… – всхлипывая, ответила она. - Как? – не понял Эртур. - Титанов... Бастард! – Дорея как подкошенная рухнула на колени: - Прошу вас, мистер Дейн, не отдавайте меня им! Эртур вскочил с кресла, схватил девчонку за плечи и с силой встряхнул. - Прекрати реветь! – рявкнул он. – И не надо разыгрывать передо мной драму! Голова её от встряски дёрнулась в сторону, а в заплаканных глазах появился испуг. - Это не драма. Я говорю правду. Он отпустил её, схватился за голову и взъерошил пальцами волосы. Прошёлся по кабинету взад-вперёд. Необходимо время. Надо подумать, прикинуть, сопоставить. Не зря ему казалось, что всё только начинается. - Значит так, – он повернулся к плачущей девушке. – Сейчас успокойся, приведи себя в порядок и иди работай – народу полный зал. А я пока подумаю, что с тобой делать. – Он глубоко вздохнул. – Иди. Она молча кивнула и пошла к двери. - И не вздумай никому ничего болтать, поняла? – бросил ей вслед Эртур.***
Сандор страдал молча. Дни его проходили уныло и однообразно: пробежка рано утром до жары, тренировки в зале до изнеможения – и домой. Там он плотно зашторивал окна, отключал телефон и, лёжа в прохладном полумраке спальни, читал. С самого детства он привык сбегать от жестокой реальности в мир фантазий, который дарили книги – лучшее лекарство от обид и душевной боли. А спорт помогал сдерживать бушующую плоть. Когда за окнами начинало темнеть, он гасил свет и подолгу лежал в темноте, вспоминал, мечтал, думал. Мысли в голову лезли разные, от сладостно-приятных до развратно-пошлых. Он не пытался с ними бороться – всё равно бесполезно – и с болезненным наслаждением грезил о любви, о жарких страстных ночах, о тихом счастье вдвоём, о домике с цветником под окнами, о семейных завтраках. Иногда ему даже чудился переливчатый пташкин смех и запах свежей выпечки. Замечтавшись, он незаметно проваливался в сон. А с первыми лучами солнца начинался ещё один однообразно-скучный день. С их последней с пташкой встречи в парке прошла неделя. Он так привык её видеть, хотя бы издалека, хотя бы мельком, что теперь чувствовал что-то вроде ломки. Ему хотелось послать всё к Иным, сесть в машину и помчаться к её дому. Или к детскому приюту. И плевать на гордость, на уязвлённое самолюбие, обиду. Она ведь не говорила, что больше не желает его видеть, а улица – место общественное, любому можно там находиться. Но он держался. Время работало на него. Оставалось только ждать, когда страсти в душе утихнут, фантазии отойдут на задний план, спадёт жар в крови. Надо просто ждать. Сандор никогда не любил и даже понятия не имел, каково это – чувствовать себя целым и наполненным, ощущать сладостный трепет в душе, когда мир вокруг уменьшается в размерах и сосредотачивается на одном человеке. Наверное, это прекрасно, когда чувства взаимны. А если нет – твой удел боль и тоска. С Арисом они тоже больше не виделись. Сандор даже попросил тренера Селми изменить ему график тренировок, чтобы лишний раз не провоцировать его перед боем. И вот сегодня вечером Арис наконец-то выйдет на ринг «Драконьего Камня» против какого-то бойца из Квохора. Но Сандор твёрдо решил, что не поедет в клуб. Хотя решение это далось ему тяжело. Начинало темнеть. Он встал с постели, раздвинул плотные портьеры и на несколько минут замер, любуясь зависшей над заливом луной. Затем прошёл на кухню, достал из холодильника замороженные бифштексы, вскрыл упаковку. «...Полить кунжутным маслом и соком лайма, добавить свежий тимьян…», - прочитал он сбоку на коробке. Ещё чего! Кунжутное масло, тимьян, лаймы… Все эти эстетические заморочки для таких, как пташка. А ему – просто разогреть, и всего делов. Он задумчиво уставился на мёрзлые бифштексы. Интересно, что она ест? Что любит? Наверняка не покупные полуфабрикаты. Такой девушке больше подходит высокая кухня, что-нибудь типа паштета из чёрных трюфелей. Хотя, если вспомнить, где она работает… Вряд ли детям в приюте на десерт дают манговый мусс или клафути. В его приютском детстве даже дешёвые леденцы были за счастье. Сандор вдруг ясно вспомнил, как один из малышей спрашивал его о конфетах. Пекло, как же он об этом забыл? Нет, пусть пташка говорит что хочет, но он просто обязан снова прийти к ней на занятие и принести детям сладостей. Он принялся высчитывать, когда у неё очередная дневная смена, как вдруг раздался звонок домофона. Сандор нехотя подошёл к двери и взглянул на экран. Джейме, мать его, Ланнистер… ххх Микроволновка издала звуковой сигнал. - Есть со мной будешь? – спросил Сандор, доставая из неё разогретые бифштексы. - Нет, спасибо, – Джейме присел на барный стул; он выглядел уставшим и, казалось, расстроенным. – А вот от кофе не откажусь. Сандор засыпал в контейнер кофейные зёрна, долил воды, включил кофеварку и, усевшись напротив Джейме, принялся за еду. Ланнистер молчал недолго. - Сегодня у Ариса бой, – осторожно начал он. - Знаю. - Он надеется, что ты придёшь. - Не он, а ты, – отозвался Сандор. - Я так понимаю, ты даже не собираешься. - Правильно понимаешь. – Он уткнулся в тарелку: почему-то говорить об этом было неприятно. - Пекло, я уже вторую неделю не могу добиться хоть какого-то внятного ответа, что между вами произошло?! – не выдержал Джейме. – Он молчит, ты молчишь… Что вы не поделили? - Я с ним ничего не делил, – Сандор искоса посмотрел на друга. – Его просто сорвало. Так бывает, сам знаешь. - А что с девушкой? – спросил вдруг Джейме. - С какой девушкой? – он напрягся. - С Арианной. Вы будто с ума сошли из-за неё. Чтобы не зарычать в ответ, Сандор спокойно дожевал, а затем заговорил глухим голосом: - Джей, выслушай меня и хорошо запомни, потому что больше я повторять не буду. У меня с Арианной ничего нет. Ни-че-го нет. И мне абсолютно всё равно, с кем она проводит время. Хоть с Арисом, хоть с Меррином, хоть с Лимом. Да хоть с Тормундом – мне по барабану, понимаешь? - Думаю, она с Арисом назло тебе, – вставил Джейме. - Это его проблемы. – Сандор встал, выключил кофеварку и поставил перед Джейме чашку эспрессо. – Арис взрослый мужик, пусть сам решает, с кем ему спать. Какое-то время они молчали. Сандор ел, Джейме пил кофе. Затем не выдержал и спросил: - Ну хорошо, Ариса я в чём-то понимаю. «Подсел» на девчонку, увлёкся, тут ещё бой, нервы… А с тобой-то что? - Всё нормально, – пробурчал в ответ Сандор. - Можешь говорить что угодно, – возразил Ланнистер, – но я тебя знаю. И таким ещё ни разу не видел. - Каким? – он снова напрягся. - Ты уже давно сам не свой. Задумчивый, отстранённый… - Всегда таким был, – глухо отозвался Сандор. - Нет, – покачал головой Джейме и внимательно посмотрел на него. – Меня ты не обманешь. Я хорошо знаю это состояние. - Какое состояние? – начал заводиться Сандор. – Что ты мелешь? - Ты влюбился. Он резко вскинул голову и открыл было рот, чтобы послать Ланнистера куда подальше, но сдержался. Какой смысл ругаться и орать? Ведь он прав, Иные бы его забрали! - Это не твоё дело, – прохрипел он, снова уткнувшись в тарелку. - Я понимаю, – неожиданно сдался Джейме и вздохнул. – Ну что ж, рад за тебя. Хотя, судя по твоему настроению, радоваться нечему. Сандор молчал. - А насчёт «Драконьего Камня»… - Сказал – не поеду, – перебил его Сандор. - Он твой друг, – Джейме встал со стула, – что бы между вами ни произошло. И сегодня ему как никогда нужна твоя поддержка. - Я не поеду! - Сандор зарычал, словно собака, у которой попытались отобрать кость. Джейме несколько секунд смотрел на его вздувшиеся на правой щеке желваки, на напряжённые плечи, на сжатую в кулак левую руку, лежавшую на барной стойке. Он даже жевать перестал, видимо, ожидая нравоучительной проповеди. - Спасибо за кофе, – холодно сказал он и, повернувшись, пошёл к двери. ххх Джейме, эта зеленоглазая сволочь, знал, что делает. Всё, сказанное им, выглядело выверенным и продуманным и даже после его ухода звучало в голове, словно колокола Великой Септы. Арис был вторым человеком в жизни Сандора, принявшим его уродство, его сложный характер, замкнутость, скрытность, грубость. С первого же дня знакомства, когда они, новобранцы, стояли навытяжку перед командиром, Арис смотрел на него без отвращения и брезгливости. Рядом с ним Сандор никогда не чувствовал себя ущербным. Он мог злиться на него, мог не общаться с ним по нескольку дней, но всегда, даже на расстоянии чувствовал его плечо, его участие и поддержку. И Джейме прав: он должен сегодня быть в клубе. Если не в группе сопровождения, то хотя бы в зале. На часах было начало одиннадцатого вечера, когда он окончательно сломался. Причём не только в отношении Ариса, но и в отношении пташки. Быстро приняв душ и одевшись, сел в машину и понёсся по хорошо знакомому маршруту прямо к её дому. Но пташки не было. Сандор смотрел на тёмные провалы окон с глухой надеждой, что в каком-нибудь из них сейчас вспыхнет свет, и вспоминал слова старушки из парка. Там уже давно всё решили за вас… Да, решили давно, но не в его пользу. Эта девушка недосягаема. Яркая, словно райская птичка, добрая, весёлая, красивая, она сочетала в себе всё, чего у него никогда не было и не будет. Надо смириться и принять это как данность, болезненную, но неизбежную. И пусть будет так, лишь бы Арис сегодня победил. Может, тогда, на волне победной эйфории он примет его поздравления, они обнимутся, как раньше, и все недоразумения и обиды отойдут на второй план. Он подождал ещё немного, глядя на безжизненные тёмные окна, а потом завёл машину и поехал в клуб.***
Всю неделю после ужина в президентском дворце Санса хваталась за голову. Боги, что она наделала?! Напросилась в «Драконий Камень», да ещё с кем?! С самим главным Драконом! Это выглядело высшей степенью абсурда: искать человека, спасшего её из лап Таргариена-младшего, с помощью Таргариена-старшего! О чём она думала, предлагая ему такое?! Дракон, к его чести, даже если и удивился, виду не подал. Наоборот, принял это спокойно, будто в её желании не было ничего необычного. И не задавал вопросов, просто согласился. Сансу же так и подмывало спросить о бойце с ожогом, но она промолчала: ей казалось, что Таргариен разгадает её хитрость ещё быстрее, чем его сын. Прощаясь, он пообещал узнать, когда будет ближайший значимый бой, и сообщить ей. Идти в клуб не хотелось, а при воспоминании о «Драконьем Камне» до сих пор холодела спина. Вот уж точно незабываемая ночь! Да и последствия той ночи тоже запомнятся на всю жизнь. И всё же она сама, по доброй воле попросила Рейгара её туда сводить. Не ради встречи с ним и его магической сексуальностью, а просто потому, что это единственное место, где наверняка бывает её спаситель. В глубине души теплилась надежда, что Сандор всё-таки объявится. Взгляд невольно высматривал на аллеях парка, куда она днями водила детишек, его высокую фигуру в безрукавке с капюшоном, а дома она подолгу сидела на диване, поглядывая в окно, из которого хорошо был виден соседский заборчик, в ожидании, что вот-вот подъедет его джип. Она даже звонила ему, правда, с городского телефона. Один раз днём, но он оказался недоступен, а второй – когда работала в вечернюю смену. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – равнодушно ответил автоинформатор. Через три дня, вернувшись с работы, она обнаружила на пороге дома перевязанную подарочной лентой коробку. Под ленту было подложено уведомление. «Получатель мисс Санса Старк ценная посылка вес 6,61 lb предоплата 100 %», – прочитала она на бланке с логотипом службы доставки. На всякий случай оглянувшись по сторонам, внесла коробку в дом, поставила на столик в гостиной и осторожно, чтобы ничего не повредить или не сломать, хотя никаких предупреждений указано не было, вскрыла. Внутри оказалась корзинка из выбеленной лозы с крупными красно-розовыми фруктами в кожуре в виде чешуек с жёлто-зелёными кончиками на каждой из них, и такими же хвостиками на верхушках. Санса взяла один в руки: тяжёлый, тёплый, упругий на ощупь, с приятным запахом. К одному из переплётов лозы был прикреплён конверт. Она вернула плод в корзинку, вытащила из конверта карточку и прочитала: Ваше желание – закон. Пятница, десять вечера. Я пришлю за Вами машину. И внизу приписка: Это zaldrīzes prūmia, в переводе с валирийского – сердце дракона. Буду рад, если Вам понравится. Р.Т. Санса долго сидела перед раскрытой коробкой, тупо уставившись на очередной подарок Таргариена. Сердце дракона… Конечно, она слышала о нём. Очень редкий фрукт, эндемик Валирии, растущий только на западном побережье острова, где наиболее сухой климат, несмотря на окружающее его море. Зачем он это делает? Сперва лотос – цветок жизни, потом ненавязчивый обед в дорогом ресторане, теперь, вот, драконье сердце. Вроде бы мелочь – ну что такое цветок в колбе или корзинка с фруктами для миллиардера? Подумаешь… Это же не драгоценности, не личный самолёт и не нефтяная скважина. Но дары имели двоякий смысл, и Санса его понимала. От этого становилось только хуже. Кем бы ни был Дракон, какие бы прегрешения перед её семьёй на нём ни висели, она не имела права манипулировать им, давая ложные надежды. Коль уж придётся провести с ним вечер, решила она, надо будет чётко обозначить свою позицию и пресечь дальнейшие ухаживания. Эта мысль почему-то приводила в смятение. Санса понятия не имела, как решать подобные вопросы со взрослым мужчиной. Таргариен – не Гарри и не Дикон, ему не предложишь остаться друзьями. Тут надо быть предельно корректной и осторожной, поскольку, как подсказывало женское чутьё, он показал далеко не все свои приёмы обольщения. До пятницы оставалось всего два дня, а Сандор так и не объявился. Ей было неловко признаваться самой себе, но это и задевало, и возмущало одновременно. «Да кто он вообще такой? – иногда думала она. – Не в его случае быть настолько заносчивым! Видите ли, обиделся, что я не захотела с ним погулять! Тоже мне, красавец…» И тут же одёргивала себя: «Почему не захотела? Не смогла! У меня была причина, а он даже слушать не стал! Смотрите, какой гордый!» Негодование на какое-то время помогало отогнать навязчивые мысли об этом странном человеке, но потом в мозгу снова всплывали отрывки из пресловутого сна, руки на руле, хриплый голос, произнёсший «Всё хорошо, пташка. Теперь всё хорошо» Санса доставала из бумажного пакета аккуратно сложенную спортивную безрукавку и, раскинув её на спинке дивана, прикидывала ширину плеч владельца. Смутно припомнив, как голая, животом лежала у него на плече, она стыдливо краснела и убирала безрукавку обратно в пакет. И тут на помощь приходили слова соседки о чёрном джипе. Нет, ей просто необходимо снова встретиться с этим мужчиной, поговорить и выяснить, с какой целью он следил за ней. Да и вообще, он ли это. Потому что если не он, то надо принимать какие-то меры. А это значит, что «Драконьего Камня» ей не избежать. Но одно дело заявиться туда с Эйгоном, и совсем другое – с его отцом. Она прекрасно понимала, что не останется незамеченной, и наверняка среди присутствующих окажутся те, кто так или иначе знаком с Эддардом Старком. Поэтому, коль уж создала сама себе проблему, надо её как-то решать. И в одиночку тут не справиться. Плодов было всего шесть. Четыре самых крупных она отложила для своих маленьких подопечных, а два поменьше сунула в пакет, прихватила бутылку вина и поехала к Рослин. Всю дорогу в такси она думала о том, как преподнести подруге новость о походе в «Драконий Камень». Санса не хотела лгать, но и правду сказать не могла – уж слишком нелогичной и абсурдной выглядела эта правда. Да и сама себе она многого пока не могла объяснить, например, желания встретиться со своим спасителем. Ведь все формальности между ними соблюдены, она его от души поблагодарила и всегда будет помнить, но зачем он ей теперь? На все убеждения вроде необходимости выяснить, с какой целью он за ней следил, что-то в глубине её существа неустанно шептало: «Ложь… ложь… ложь» В итоге она решила вообще не говорить о «Драконьем Камне». Рослин вряд ли это одобрит, особенно после всего, что произошло. Вместо этого Санса сообщила, что её назначили куратором координационной группы по оказанию спонсорской помощи приюту, и что в пятницу они с Таргариеном-старшим идут в ресторан с целью обсудить возникшие рабочие вопросы. Подруга долго и с удивлением смотрела на неё, а в тёмно-карих глазах ясно читался немой упрёк. Конечно же, она догадалась, что Санса снова что-то скрывает, но спрашивать ни о чём не стала. Они просидели до позднего вечера, наслаждаясь вином и вкусом экзотического фрукта, много говорили, обсуждали, спорили. И, покидая квартиру Рослин, она чётко знала, что должна делать. ххх Санса смотрела в зеркало и не верила глазам: за несколько часов умница Кэзмия, настоящий мастер своего дела, превратила её в совершенно другого человека! Профессиональный макияж, реалистичный парик - и вот она уже эффектная блондинка с пухлыми губами и томным взглядом. Чёрный, сильно декольтированный комбинезон с открытыми плечами и спиной и серебряные серьги-кольца довершали образ. Санса ещё никогда настолько глубоко не ощущала себя другим человеком. Разве только глаза остались прежними… Но с этим ничего не поделаешь. Она скинула Рослин селфи. Молчание длилось несколько минут, а потом прилетело сообщение: «Это ты??? Семеро, я не верю! Офигенно!!! Ты вообще на себя не похожа!» Санса улыбнулась: план Рослин сделать из неё женщину-вамп сработал. Уж если подруга с трудом её узнала, значит, другие тем более не смогут. А к своему спасителю она сама подойдёт. Телефон снова сработал на входящее сообщение. «Смело играй свою роль. Только глаза прячь, они могут выдать» Раздался звонок в дверь. Санса непроизвольно вздрогнула и взглянула на часы – десять вечера. На пороге стоял симпатичный молодой брюнет с аккуратной бородкой, скорее даже трёхдневной небритостью, обрамляющей красивый рисунок губ. - Добрый вечер, - сказал парень. – Вы Санса? - Да, - настороженно ответила она. - Джон Таргариен, - он протянул ей руку для знакомства – Отец попросил меня отвезти вас в клуб. - А...! – Санса улыбнулась, пожав в ответ его руку. – Простите, я не сразу поняла. - Я так и подумал, – он тоже улыбнулся, но в его тёмных, совершенно не таргариеновских глазах, казалось, затаилась печаль. – Вы готовы ехать или вас подождать? - Нет, спасибо, я готова, - ответила Санса, – только возьму сумочку. - Тогда я жду вас на улице. – Джон махнул рукой в сторону подъездной дорожки, где в свете уличных фонарей блестела и переливалась чёрная машина. ххх Огни ночного города сливались в одну яркую линию, словно хвост кометы. Санса совершенно не разбиралась в машинах, но когда они выехали на окружную трассу, поняла, что такое спортивное авто. Обтекаемая форма капота усиливала аэродинамический эффект, и ей казалось, что они словно парят над бетонным покрытием дороги. Было немного страшно, но она молчала, размышляя о том, что страсть к полётам у Таргариенов, видимо, сохранилась со времён глубокой древности, когда их предки управляли драконами. - Вы подруга отца? – вдруг спросил Джон. Санса от неожиданности невольно вздрогнула и покраснела. Хорошо, что в машине темно – наверное, он не заметил. - Нет, ну что вы… – ответила она как можно спокойней. – Я просто курирую деятельность координационной группы приюта Святого Бейлора. Компания мистера Таргариена оказывает нашему приюту спонсорскую помощь. Джон повернулся и внимательно посмотрел на неё. Санса замерла, чувствуя, как загорелись прикрытые локонами парика уши. Сказанное ею выглядело настолько наивным, что даже дурак в это не поверил бы. - Странно. - Простите?.. - не поняла Санса. – Отец в последнее время выглядит таким… одухотворённым, что ли… Стал чаще улыбаться. Мне даже кажется, что он помолодел, - в его голосе послышалась теплота. - Ну... Я не думаю, что у него трудности с… - она лихорадочно соображала, что бы ему ответить. – Ваш отец очень интересный мужчина. У нас вся женская часть администрации от него в восторге. Боги, что она говорит?! Санса мысленно схватилась за голову. Причём тут администрация приюта? Да, весь преподавательский состав во главе с миссис Спэрроу словно с ума сошёл от Таргариена, но зачем парню об этом знать? Он ведь не имел ввиду успех отца у женщин. Его бесхитростные слова вызвали в ней небывалую бурю эмоций: волнение, удовольствие, стыд и даже нервную дрожь. - Но не вы, да? – закончил Джон. - У нас с вашим отцом исключительно деловые контакты, - улыбнулась она. Джон снова взглянул на неё. - Жаль. Он заслуживает хотя бы немного счастья. Санса решила, что надо срочно перевести тему. - А вы на отца не похожи. - Да, я похож на маму. – Джон включил поворотник, свернул с трассы, и Санса внутренне сжалась в комок, невольно вспомнив, как её везли сюда дотракийцы. – Она умерла в родах. - Простите, - прошептала она, вглядываясь в ночной лес, выхватываемый из темноты светом фар. - Ничего, - отозвался парень. – Я её не знал. Видел только на фотографиях у отца. Она была северянкой. - Северянкой? – Санса удивлённо посмотрела на Джона. - Да. Отец так говорил. - А что ещё он говорил? – робко спросила она, позабыв, что должна играть роль равнодушной, уставшей от внимания мужчин блондинки. - О маме почти ничего, - ответил Джон. – Всё в себе держит. Я думаю, ему до сих пор очень больно о ней вспоминать. Санса замолчала, понимая, что необходимо прекратить разговор о Таргариене. Жалость и сострадание – прекрасные чувства, но не тогда, когда речь заходит о мужчине, тем более таком, как Дракон. Его жизнь наверняка усеяна разбитыми сердцами влюблённых в него женщин. Тётя Лианна, умершая за несколько лет до её рождения - яркий тому пример, и Санса не позволит душещипательному рассказу о печальной любви Дракона пустить в её душе корни. - Но в последнее время он будто ожил, - продолжал Джон. – Вот я и решил, что это из-за вас. Простите, если вас это задело. - Всё в порядке, - она улыбнулась и, желая поскорее перевести разговор на другую тему, сказала: - У нас просто возник ряд вопросов, которые необходимо обсудить, поэтому мы договорились встретиться в нерабочей обстановке. А поскольку я никогда не бывала на боях, ваш отец любезно пригласил меня в клуб. - Понятно, - кивнул он головой. Санса искоса поглядывала на него, пытаясь получше рассмотреть. В нём не было ничего от отца - ни серебристых волос, ни индиговых глаз, ни загадочности, ни ярко выраженного эротизма, - но ему очень шла небритость, гладко зачёсанные назад тёмные волосы, печальный взгляд и серьёзное выражение лица. - Вы тоже будете в клубе? – спросила она, пытаясь поддержать разговор. - Нет, - ответил Джон, – домой поеду. - Не любите бои? - Да нет, не в этом дело, - пожал он плечами. - Просто устал за неделю, хочу выспаться. - А я даже не представляю себе, что такое бой без правил, - сказала Санса, стараясь подавить внутреннюю дрожь от возникшего в памяти сильно избитого Робба. - Вот и увидите, - он снова посмотрел на неё. - Сегодня хороший бой, знаковый. Арис Дуболом против Чёрного Козла из Квохора. - Что? - от неожиданности она почти подпрыгнула на сиденье. - А Пёс? - Вы знаете Пса? - улыбнулся Джон. - Н-нет... - кровь бросилась ей в лицо, запылали щёки и уши. - Я просто много слышала о нём. Хотела посмотреть, как он выступает на ринге. - Сожалею, но сегодня не его бой. – Он отвернулся, глядя на дорогу. Санса почувствовала разочарование. Всё напрасно, всё зря. Просто ещё одна встреча с Драконом, на которую она сама и напросилась. Ну что ж… Придётся играть роль до конца.