Посылки от сына Короля Демонов

Пламенем и кровью я забираю причитающееся мне и дарую вечную свободу Тебе. Да окрепнет имя Твое, да прибудет воля Твоя, да вознесется слава под именем Твоим. Восславься, ибо плотью своей я дарую волю, силу и благодать Тебе. Да падут замертво враги Твои, мой Король. (с) Пророчество, Песнь VII.

Монотонный стук колес нарушал размеренную тишину раннего утра. Желто-оранжевое светило медленно вставало из-за горизонта, рассыпая первые ржавые лучи на раскинувшийся стальной город. Ишин стоял, выпрямив спину и прикрыв глаза, и вдыхал бьющий ему в лицо прохладный ветер, пахнущий чистой новизной раннего утра. Поезд мчался к центру города, развозя пассажиров, спешащих на работу. Вокруг мелькали металлического цвета высотки, примыкающие к ним оранжевые пятиэтажные дома, стоящие тут уже целую вечность, и восточные закусочные. Небо постепенно окрашивалось в светло-голубой с примесью розовых лучей. Ишин открыл черные глаза с едва различимой темно-фиолетовой радужкой и задрал голову, устремив взгляд в бесконечное пространство над головой. Ветер теплыми пальцами трепал его кучерявые темные волосы и, цепляясь за изогнутые рога, чуть оттягивал голову назад. — Наслаждаешься? — хрипло поинтересовался возникший рядом с ним демон. Ишин повернул голову и через плечо бросил на него короткий взгляд, но тут же отвернулся. Перед ним во всей своей красе предстал Беобар — серокожая, покрытая кровоточащими струпьями и шрамами тварь, закованная цепями. Беобар отдаленно напоминал сильно искалеченного человека с тремя руками, зашитым правым глазом и вытекающим левым. Его рот с неровным рядом гнилых отростков, призванных выполнять кусательно-хватательные функции, кривился в боли и презрении, а из одежды на худощавом сутулом теле были лишь грязные растянутые тряпки. — Отец зовет тебя… — угрожающе прошипел Беобар, прыгая на крышу поезда босыми, кое-как сросшимися ногами и оставляя оранжево-грязные следы из гноя и крови под собой. Черная цепь, звякнув о крышу, промяла ее. Ишин ответил после некоторой паузы, задумчиво покусав нижнюю губу и вскользь подумав о перспективах встречи с Королем Демонов: — Хочет попытаться устроить Апокалипсис еще раз? В этот раз лучше, наверное, без меня, — отозвался он по обыкновению ровным и не выражающим особой заинтересованности голосом. — Уверяю, ничтожество, если бы речь шла о конце света, ты был бы последним, с кем Он хотел бы говорить, — презрение отчетливо звякнуло в голосе Беобара, он даже поморщился, если эту гримасу можно было интерпретировать так. Ишин усмехнулся, щурясь на солнечный свет. Ответить он не успел, потому что поезд резко затормозил, и если Беобар воспарил в воздух, сумев сориентироваться вовремя, задумавшемуся Ишину повезло меньше, и он полетел вперед головой прямо на рельсы. Кровь брызнула на станцию, правая рука отлетела в сторону, размозженная на части рогатая голова осталась под колесами медленно тормозящего поезда, все лобовое стекло которого было замызгано черной жижей. Беобар молча сел на пол станции, подперев острый подбородок всеми тремя руками и уставившись на поезд, из которого толпой вываливали люди, спешащие на работу. Разумеется, никто из них не видел происходящего. — Блять, — Ишин сплюнул кровь на рельсы и потер шею. Его голова быстро срасталась, рука отрастала заново и даже элегантный черный костюм сам собой приобретал состояние абсолютной новизны, слегка дымясь при этом чернотой. — Сучий выродок, — зло выплюнул Беобар, оттопыривая нижнюю губу. — Надеюсь, ты подохнешь в самых зловонных ямах Ада, пожираемый тысячами плотоядных змей, которые разорвут тебя изнутри… — Звучит захватывающе, спасибо, — сухо заметил Ишин. — Посоветуешь что-то еще? — разбитыми, черными от крови губами произнес он, выпрыгивая на платформу и пытаясь фокусировать все еще мутный взгляд не до конца восстановившимися глазами. От него дыхнуло темной злостью пополам с раздражением. Беобар замолчал, сомкнув пухлые изорванные губы, покрытые язвами и царапинами. — Я сообщил, что Он зовет тебя, — глухо напомнил он, опустив ту часть тела, что можно было назвать головой. — Не явишься — увидишь, что бывает, когда кто-то перечит Его воле, — демон мерзко ухмыльнулся. — Так что не приходи, бесполезный церберский выблядок, сделай нам всем одолжение… — процедил он. — Да, пожалуй, так и сделаю, — Ишин кивнул. Беобар вскинулся, зашипел и, осыпав сына Короля Демонов последними проклятиями, растворился в Бездне. Ишин проследил за ним взглядом, стер черную кровь с губ и вновь задумчиво нахмурился. Отец зовет, да?.. Он всмотрелся в отъезжающий со станции поезд и, развернувшись, зашагал вдоль путей, засунув руки в карманы брюк. Ишин был сыном Короля Демонов и в свое время на него возлагали определенные надежды. Именно Ишин в свой шестнадцатый, по меркам демонов, день рождения, случившийся год (демонический год) назад, должен был организовать потрясающую праздничную вечеринку под названием Конец Света или, как писали в одноименной книжке-инструкции-пророчестве, Апокалипсис. Что такое в сущности Апокалипсис, кто-нибудь задумывался? Это целая философия. Почти даже религия. А Ишин — плод этой религии, тот самый Избранный, которому суждено было воссоздать все то, что описано в древних страшных Пророчествах Преисподней. Но, как выяснилось в процессе, Ишин оказался неудачником, а вовсе не Избранным. Запороть планируемый тысячи лет Конец Света — мощная оплошность. И сын Короля Демонов оказался достаточно бездарен, чтобы ее допустить. Это было даже смешно, если вспоминать. Хотя Ишин не мог вспоминать — он был совсем ребенком, несмышленым и ничего не знающим о мире, в который попал. Король Ада, Король Демонов, сам Дьявол зачал дитё в женщине, безумной и полной черной, сжигающий ее изнутри силы. И, согласно преданию, этот ребенок должен был быть Избранным, что устроит конец света. Это должен был быть ужасающий по своей мощи демон, безжалостный, неуязвимый, сильный настолько, что его дыхание могло сжигать города, уничтожающий все, на что падет его взор. Но вместо него появился Ишин. Он стоял в кратере посреди красного песка адской пустыни и смотрел на мир своими черными глазами. Его окружали ужасающие демоны, а присутствие Короля Демонов ощущалось незримой силой, тяжелым грузом упавшей на плечи. Ишин выглядел, как ребенок пяти лет. С небольшими рожками и слегка отстраненным выражением на лице. Но его тело, его демонически-прочную серую кожу покрывали ожоги от адского огня. Огня, что никогда не поранил бы Избранного, ведь Избранный неуязвим. Сейчас шрамы от пламени уродливыми бороздами тянулись по плечам, спине, рукам, шее и левой стороне лица Ишина, словно чьи-то жадные пальцы, добравшиеся до банки с желе. Они неровными пятью полосами, светло-серого оттенка, тянулись по лицу: от лба и обожженного века к виску, от щеки и подбородка и спускались к шее, к плечу, перерастая в один сплошной ожог, ниже к животу, бедру и так вплоть до самых кончиков пальцев левой ноги. Левая рука Ишина представляла собой один большой рубцеватый шрам, где не было ни куска здоровой кожи. И это все было доказательством того, что он вовсе не Избранный. Тогда Ишин, горя заживо, вдруг закричал от боли, чем лишь обозлил ошарашенных таким поворотом демонов. Конец Света не случился в тот день. Но Король Демонов не сдался так просто, решив, что ребенок из Пророчества просто еще не готов к тому, что будет. А потому операция с кодовым названием «Конец Света 2.0.» была запущена второй раз. Но и тут недоИзбранный сын Короля Демонов не справился с задачей. Вот если вспоминать этот момент, то становится действительно смешно (возможно, должно быть стыдно, но Ишин мало чего знал об этом). Вокруг у всех были такие лица. Удивленные. Озадаченные. Ошарашенные. Вы когда-нибудь выдели такие эмоции на лицах жестоких тысячелетних демонов? Желаемый Апокалипсис был так близко, оставалось полшага. Окропленный кровью принца Ада алтарь, полный жертв, уже готов был воздать за щедрость, открыв врата и впустив в мир бессмертную армию жутких, жаждущих человечины тварей, стоило только правильно прочитать одну строчку… В прочтении которой Ишин, конечно же, ошибся. Было, мягко говоря, неловко. И самое страшное в этом — он не специально. *** — «Ишин» с древнегреческого означает «разочарование», — Лаош ухмыльнулся всеми ста двадцатью тремя клыкастыми улыбками, рандомно разбросанными по всему его шарообразному складчатому телу. Его черные щупальца, вырастающие откуда-то снизу кожного шара-тела, обвились вокруг небольшого темно-красного куба, который ему доставил Ишин. Ишин не ответил, глядя на демона с легким подозрением. — Это ведь не твой настоящий облик? — с сомнением протянул он, прищурив черные глаза. Этот облик слишком напоминал ему что-то другое, что Ишин вспомнить не мог, но что-то однозначно более могущественное, чем был Лаош. — Как и не твой, — сотней голосов разной тональности ответило чудовище и его ухмылки тут же искривились в сожалении. — Мой слишком… С древнегреческого это было бы «Авиавес», — с обидой протянул он. — Авиавес? — с сомнением переспросил Ишин и вспомнил долговязую плотоядную тварь с тысячами рук и глаз, которая славилась пожиранием трупов и выблевыванием какой-то зловонной ядовитой жижи из всех мыслимых и немыслимых отверстий. — Безобидный, — пояснил Лаош и, желая продемонстрировать, принял свой истинный облик. Это был кот. Черный, пушистый, правда с темно-красными провалами вместо глаз, с закрученными рогами за ушами и непомерно клыкастой пастью-оскалом, из которой воняло сотнями утопленников, но все же кот. Он потянулся в спине и прищурился. Ишин фыркнул и присел, чтобы погладить демона против шерсти, из-за чего тот обиженно зашипел, подхватил зубами куб и скрылся в недрах квартиры. Ишин захлопнул дверь и посмотрел в свой постоянно пополняемый пергамент, развернув его. Пергамент был пока что пуст, а значит, на данный момент никто из демонического мира не ожидал доставки безделушек из адского магазина на диване или откуда там приходили все эти бесчисленные бесполезные вещи… Это было его наказанием. Он обязан был вечность работать мальчиком на побегушках у любого демона, кто сделает заказ какой-нибудь глупой хреновины. Это было по меньшей мере унизительно для сына Короля Демонов и вообще для любого демона с возможностями Ишина, но спорить с Отцом (или вообще как-либо контактировать) не было ни малейшего желания, а о понимание унижения у Ишина так и в принципе отсутствовало, как таковое, так что дискомфорта работа ему не причиняла. Если говорить начистоту, ему вообще мало что могло причинить дискомфорт. Оправданно, что многие считали, что такого рода наказание — слишком мягкое для твари, сорвавший им обещанный Апокалипсис. Здесь уже упоминалось, что Апокалипсис это религия? Так вот… Ишин, спускаясь по ступеням со сто тринадцатого этажа небоскреба, где находилась квартира Лаоша, уклонился от удара и тут же обернулся, чтобы увидеть врага в лицо. Точнее врагов. — Мы знакомы? — Ишин задался этим вопросом всерьез, посмотрел внимательно и с легким оттенком задумчивости. — Тебя, тварь, знают все, — на него уставилась пустота чужих глазниц. — Ты испоганил все, ради чего мы живем! — это было существо со странно изломанным белым телом, которое было обтянуто в черный плащ, у него не было ни лица, ни конечностей, словно червь, засунутый в одежду. На голове червя росла когтистая пятерня, покрытая венами и то и дело дергающаяся, словно в конвульсиях. Рядом с червем приземлился коренастый свин с золотыми копытцами. Он утробно хрюкнул, сверкнув злыми красными глазками. Что характерно, на свине был такой же черный плащ и до кучи еще и цилиндр с тростью. Весьма солидно для свиньи, надо полагать. Ко всему прочему у него имелся длинный кожаный хвост с кисточкой. — Итяк, ничтошество, — хрюкнув, визгливо начал свин, усмехнувшись. — Поря плятить по щетям! — прохрипел он. — Что у тебя с произношением? — удивился Ишин, чуть прищуриваясь и рассматривая подробнее своих очередных убийц. — Награда за твою жалкую головешку возросла, — прошептал червь и под его кожей разрослось что-то вроде ухмылки. — И поэтому мы здесь. В копытцах свина появился хлыст с металлической иглой на конце. — Шялкую! — весело завизжал он и ринулся вперед. Червь исчез из поля зрения и вынырнул из стены сзади Ишина уже через секунду с четким намерением обвить его шею и сдавить так, чтобы тупая голова идиота, сорвавшего им Апокалипсис, оторвалась и отлетела к его же папаше. Ишин сжег их, очертив вокруг себя круг черного пламени. Он сделал это с до максимального бесстрастным лицом, не вынимая руки из карманов брюк, не ссутулив плечи, держа присущую демонам его ранга грациозность, о которой даже не задумывался, обладая ею, как своим естественным и врожденным качеством. — Привет, меня зовут Ишин, я, сорвавший Апокалипсис сын Короля Демонов, — сухо представился он, прохладно глядя, как извиваются, стремительно сгорая тела двух не самых удачливых демонов. — На вашем месте я не захотел бы соваться ко мне, — посоветовал он, наблюдая за капающей на пол кожей, плазмой и чем-то еще. Вскоре огонь оставил от обоих демонов лишь горстки черного пепла на полу. Ишин вдохнул и выдохнул носом, улавливая аромат пламени, гарью повисший в воздухе. — Это он, — уронил чей-то холодный голос и в это же мгновение Ишин почувствовал рубленный удар в плечо. Он медленно перевел взгляд на застрявшее в его плече белоснежное лезвие, которое, чавкнув, вышло из плоти и устремилось вверх. Ишин обернулся и увидел перед собой двоих, в белом и с тяжелыми закругляющимися косами. Косы, впрочем, быстро трансформировались во что-то на подобии белоснежных тяжелых автоматических пушек, заряженных явно не светом и любовью. В голове Ишина закружилась мысль о том, из чего должно было быть сделано лезвие и с какой силой должен был быть нанесен удар, чтобы причинить ему вред. Вспомнился утренний поезд, и сын Короля Демонов отринул эту мысль. Он не был неуязвим. — Вы кто? — он повел срастающимся плечом и чуть склонил голову вбок, так и не вынув рук из карманов брюк и так и не расслабив спины. Кровь пропитала черный пиджак, чуть отяжелив его. Его противники нагловато усмехнулись, глядя надменно и с ярким презрением. Ишин уже привык к презрению соратников, но подобное получал впервые. Удивительно, но у презрения бывают виды! Демоны презирали его за никчемность, видя в нем свои не исполнившиеся надежды, а эти существа, кажется, презирали уже за то, кем он был. — Потрясающе, — закатив глаза, прокомментировал Ишин, перед тем, как в него выпустили заряд огневой мощи белых пушек. Демон так и замер, понимая, что подобного он раньше точно не встречал и просто пялясь на десятки истекающих черной жижей дыр в своей груди. Насмотревшись вдоволь, он вновь поднял слегка удивленный взгляд на существ перед собой. Они оба были мужского пола, в костюмах, одного роста. Оба со светлыми длинными волосами и фиолетовыми глазами, мраморной кожей, идеальными чертами лица… — Ангелы? — вдруг дошло до Ишина. Существа хищно усмехнулись и напали вновь. Ишин уклонился, поджег воздух вокруг, пытаясь достать их, но тщетно. Он впервые встречал такого противника, а потому сориентироваться сразу, даже если ты чертов сын Короля Демонов, было непросто. — У нас говорили, — тем временем холодно начал один из них, откинув назад прядь длинных вьющихся волос. Его оружие трансформировалось во что-то напоминающее ручную гранату. И, скорее всего, ей и являющееся. — Что сын Короля Демонов должен быть греховно привлекателен и харизматичен. Но на деле все оказалось как всегда, — он показательно смерил демона уничижающим взглядом. — Твое лицо уродливо, как и подобает тварям, тебе подобным. Ишин с трудом вспомнил значение слова «уродливо», отвлекшись от лицезрения рубцевидной белой гранаты. Демоны не мерили подобными категориями, не различая, кто из них красив, кто нет. — Как можно заявлять, что кто-то уродлив? — всерьез удивился Ишин. Ангелов не удавалось поджечь, они превосходили его опытом и явно умели убивать демонов, а значит оставалось лишь одно… — А как может в столь прекрасном мире существовать что-то столь отвратительное? — прошипел второй ангел глубоким, чарующим голосом и протянул ладонь к вздрогнувшему демону. Ишин посмотрел на ладонь, как на раскаленную кочергу смотрит кот и сломал ее в трех местах без единого прикосновения. Ангел так же ошарашенно уставился на свою с хрустом неестественно дергающуюся руку, побелел, но не издал ни звука. — Ах ты тварь… — угрожающе зашипел второй ангел и вырвал чеку гранаты. Вспышка резкого, жесткого света ослепил Ишина и болью пронзила каждую кость его тела. Ангельское оружие было необычайно эффективным против демонов. В голове зазвенело, перед глазами воцарилась тьма, а органы внутри будто бы завибрировали. Бездна запульсировала чернотой под пальцами, приглашающе напомнила о себе, словно пытаясь самостоятельно открыться сквозь пространство и забрать сына Короля Демонов в свои объятия. Ишин тряхнул головой и припал на одно колено, ослепленный и тяжело дышащий. Внутри и снаружи жгло от ощущения чужой, незнакомой силы. И несмотря на всю пульсацию Бездны под пальцами, мысль о побеге даже не проскочила в голове Ишина. Один из ангелов, не теряя времени, несколько раз выстрелил демону в затылок. Ишин услышал, как трещит череп, как он раскрывается, обнажая серый уязвимый мозг, словно улитка, которую выскребли из ракушки. Сознание уплыло, растворившись в пульсирующей тьме, и Ишин внутренне почти что поморщился от болезненного вопля Бездны где-то далеко. — Ну и падаль, — брезгливо поморщившись, с обидой проговорил первый ангел, помахивая постепенно срастающейся рукой. — Спасибо, Ририал. — Ты дал себя ранить этой твари, — Ририал поднял на него ледяной взгляд нечеловеческих глаз неестественного фиолетового цвета. — Ты тоже падаль, — бросил он и встал. Первый ангел, которого звали Ауритолли, нахмурился и сложил руки на груди. — Я просто не ожидал… — буркнул он. — Мне плевать, — холодно бросил Ририал. — Босс ждет. Бери его и убираемся из этой дыры, — брезгливо поморщился он. Ауритолли вздохнул, кивнул и, схватив демона за ноги, потащил к раскрытой товарищем Бездне, чтобы доставить их боссу. Ауритолли ненавидел свою работу. Она была сложной, неблагодарной и напичканной тиранами и самодурами. *** Ишин очнулся с болью в висках, в челюсти и почему-то во всем теле, словно его волоком тащили по ступенькам или ухабам. Он разлепил глаза, дернулся и тут же зажмурился, зашипев. — Блять… — с досадой выдохнул он второй раз за день. С губ текла черная вязкая кровь, капая на пурпурный пол. Вкус был отвратительным, если бы Ишин мог это проассоциировать, он сказал бы, что это напоминает смесь жженой резины и пластика. Демон был привязан к стулу черными цепями, на подобие тех, что сковывали Беобара. — Очнулся, — с ощутимым удовлетворением констатировал чей-то голос. Ишин сморгнул кровь с ресниц и медленно поднял взгляд на сидящего перед собой. Это был незнакомый Ишину ангел, при взгляде на которого на ум приходило другое слово, совершенно противоположное слову «уродство». Он сидел перед прикованным к стулу демоном, улыбаясь, глядя внимательно, с интересом и сложив руки на спинку своего стула. Он не был внешне похож на тех двух ангелов, что пленили Ишина. Если говорить начистоту, он не был похож ни на кого из тех, кого до этого встречал Ишин. — Меня зовут Баградиель, — представился ангел, видимо, полагая, что его имя что-то должно говорить Ишину. И оно говорило. Точнее вопило, что демон вляпался куда сильнее, чем мог бы себе представить. Перед ним сидел, улыбаясь, один из генералов армий Рая, одно из самых могущественных, жестоких и безжалостных существ во всех мирах. Легенды, что слагали о Баградиеле, были едва ли не ужаснее демонического пророчества о Конце Света. Ишин знал о них вскользь и не мог точно сказать откуда именно, но сам факт того, что он, сын Короля Демонов, вестник Апокалипсиса, Избранный и другие подобные характеристики, что добавляют важности и пафоса, знал, кто такой Баградиель, уже говорил о многом. Демон всмотрелся в него и решил промолчать, сглотнув кровь, скопившуюся во рту. Баградиель был одет в строгий белый костюм в серую полоску, который отлично контрастировал с его загорелой кожей, и черную шелковую рубашку с серебристо-серым галстуком, завязанным виндзорским узлом. На его руках сидели кожаные белые перчатки, а доходящие до поясницы платиновые волосы были собраны в аккуратный хвост на затылке, открывая красивый лоб с ровными бровями. На его по-настоящему красивом лице маской застыл интерес, на тонких губах — совершенно неискренняя улыбка. В стального цвета глазах, кажется, замерз целый океан. Он смотрел с таким холодом, что хотелось поежиться. Он него так и вело мощью, аристократичностью и остротой презрения. И Ишин заметил, что уши ангела проткнуты небольшими серебряными серьгами-кольцами — это были отличительные почетные метки, награды, если это так можно назвать, за участие в прошлых войнах. Ишин знал об этом так же немного, но уже из рассказа своего дяди, что, конечно, говорил о масштабных войнах между ангелами и демонами. Баградиель производил впечатление. За спиной Баградиеля, вытянувшись, стояли Ририал и Ауритолли. Их лица были напряжены, а внимательные взгляды целиком прикованы к Ишину. — Ничего не скажешь в ответ? — Баградиель поставил подбородок на сложенные руки и чуть наклонил голову, демонстрируя интерес. — Сын Короля Демонов, — его голос был спокойным, но в глазах играла, переливаясь, насмешка. Ишин поморщился и запрокинул голову, разминая затекшую шею и глядя в потолок. Он в принципе мог бы уйти прямо сейчас — цепи не смогли бы удержать его при всем желании, но пергамент с заказами был все еще пуст, а значит, у него было свободное время. С потолка на него томно смотрела голая демоница, распластанная на розовой постели. Знакомый потолок. Ишин вскинул брови и осмотрелся, прислушавшись, а затем удивленно уставился на ангела. — Мы что, в притоне? — хрипло из-за повреждений горла спросил Ишин. Где-то вдалеке грохотала музыка, а они сейчас находились в вип-ложе на втором этаже. Пурпурный пол, розовые стены, приглушенный свет, голые демоницы будто бы из эпохи Ренессанса на высоком потолке, красные диваны у стен, огороженные пологом и цветущие в кадках красные Гурилии — цветы возбуждения, названные в честь одноименной демоницы с бесконечными половыми органами разных мастей на теле. — Это не притон, — со смешком отозвался Баградиель, не сводя пронзительного взгляда с Ишина, выражение лица которого отразило все возможные грани удивления. — Это Чертоводчина. — Конечно, — Ишин красноречиво уставился в ответ. — Не. При-тон. — Не притон, — кивнув, подтвердил, как ни в чем не бывало, Баградиель. Демон несколько секунд помолчал, покусал губу, прежде чем мотнуть головой: — Без разницы, — заключил он, убирая удивление с лица. — Что я сделал? — он в упор черными безднами глаз посмотрел на ангела. Сейчас в розово-красном приглушенном свете притона фиолетовую радужку было и вовсе не разобрать. — Появился на свет, полагаю, — Баградиель нагло и угрожающе усмехнулся. — Это что, кудряшки? — спросил он с издевкой. — Никогда бы не подумал, что сын Короля Демонов будет выглядеть, как плохо подстриженная овца, — сталь звякнула в его голосе оттенком ядовитого презрения. Ишин сдул кудрявую челку со лба: — За все это я уже наказан, — спокойно отозвался он. — Что-то еще? — демон изогнул бровь. В его голосе, почти против его воли, скользнул вызов. Баградиель смерил его ничего не выражающим взглядом и жутко ухмыльнулся. Странно, но даже это надменное выражение и наглая ухмылка, вкупе с абсолютной стальной льдиной в глубине глаз не портили его красоты. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты — Избранный, о котором написано пророчество, способный дышать черным огнем и призванный сюда, чтобы уничтожить все живое, сущее и разумное? — он смотрел пронзительно, с ощутимой угрозой, и словно едва сдерживался, чтобы не вспороть демону глотку прямо сейчас. А, возможно, не только демону, но и всем, кто окажется поблизости. Ишин буквально мог видеть и чувствовать это: жажду убийства, крови и боли. Он четко видел, как белые крылья окрашиваются алым и черным, видел, как в венах ангела жжет от невозможности собственноручно уничтожить все, что может дышать и жить. Ишин чувствовал это и слегка морщился от такого спектра ощущений. — Не читал пророчества, — демон посмотрел на Баградиеля в ответ, медленно моргнул и отрешенно пожал плечами. Он видел Баградиеля с окровавленными крыльями прямо сейчас. Безумного, мрачного, без улыбки, жуткого. Стоящего в черноте пепла и лавы. — Но уверен, на эту роль есть кандидаты и получше. Ты не пробовал пройти кастинг? — Ишин съязвил не подумав, он вовсе не хотел этого — не хотел дать ангелу знать, что он увидел его. Баградиель прекратил улыбаться. На его лице мелькнуло выражение, которое Ишин не смог бы понять или интерпретировать при всем желании. Ангел промолчал, впившись взглядом в сына Короля Демонов. Ишину этот взгляд напомнил, что обычно в таких комнатах есть все надлежащие приспособления для масштабных БДСМ-оргий, и он, обведя взглядом комнату, обнаружил крестовину для пыток у дальней стены. Это заставило его грустно вздохнуть и задумчиво посмотреть на свои колени. Баградиель встал, медленно подошел и ровным пинком сломал ножку металлического стула, к которому был прикован Ишин. Стул ожидаемо завалился набок с характерным грохотом. Ангел поставил ногу демону на голову, упираясь невысоким каблуком в висок и вселяя тем самым в Ишина мысль о том, что его подозрения насчет БДСМ действительно не лишены опасений. — Давай сразу проясним, овцедемон, — лишенным любых эмоций голосом начал Баградиель, сверху вниз глядя полным стали, угрозы и равнодушия взглядом. — Сам факт твоего существования — грубое попустительство с нашей стороны. Но я задам вопросы, потому что ответы все равно скажут мне больше, чем твой труп. И если вдруг мне не понравятся эти ответы, — Баградиель возвел курок боевого белоснежного пистолета и направил дуло Ишину в голову. — Я сделаю в тебе столько дыр, что мой садовник сможет использовать твой череп в качестве лейки, договорились? — он расплылся в нежном, ничего хорошего не обещающем, оскале. Ишин вздохнул и отвел взгляд, посмотрел на стоящих у стены подчиненных ангела. Он с трудом мог представить, чтобы у Баградиеля был сад и садовник. Скорее уж, личный морг или кладбище. — Отсюда, конечно, слышно не очень хорошо, но ты так удивительно доходчив, — он откровенно подыграл маске ангела, но при это слегка насмешливо фыркнул, чувствуя, как давление каблука на его висок увеличилось так сильно, что кости черепа начали тихо трещать, а голова взорвалась болью. Баградиель, если бы не чужие глаза, попытался бы убить его собственными руками. Буквально. Запуская эти руки в тело, возможно разрезая его лезвием косы, возможно зубами и ногтями, но никак не пистолетом. Ишин видел это в его глазах слишком явно. Но в то же время еще он прекрасно помнил, каково это — ловить ангельские пули своим телом. Совсем неприятно. Даже для сына Короля Демонов. Поэтому и этой угрозы было достаточно. Надо полагать, обычных демонов, вроде Лаоша, такие пули убивали с одного попадания. — Отлично, — холодно отозвался Баградиель и, убрав ногу, вновь вернулся к своему стулу и сел. Ишин вернул на него взгляд, глядя снизу вверх. — Я хочу знать каждую деталь, поэтому потрудись и вспомни, как именно и зачем ты сорвал Апокалипсис, — ангел вновь натянул на губы презрительную неискреннюю улыбку, полную яда. Ишин пожал плечами. — Не за чем, — отозвался он. — Я нечаянно. Баградиель уставился на него, как на полного идиота, нахмурился, перестав улыбаться. — Подробнее, — процедил он. — Я просто не так прочитал слово. Меня, знаешь ли, не учили их читать, откуда мне было знать какие-то древние руны… — пробубнил он, потеревшись щекой об пол в попытке устроиться удобнее. — Ты был призван, чтобы вести за собой легионы, устраивая Ад во всех мирах, а ты говоришь, что не смог буковки прочитать правильно? — изогнул бровь Баградиель, глядя с легким оттенком неверия и удивления. Ишин бросил на него ответный взгляд. — Если ты думаешь, что тяжесть моей оплошности до меня еще не дошла за все это время и нужно озвучить это лишний раз с надменным лицом, то нет, я и с первого раза понял, где моя ошибка, — ровно произнес он с тем самым грациозным достоинством, которое не уходило даже тогда, когда он вместе со стулом лежал на полу в, будем честны, межвидовом притоне. Баградиель расхохотался, спустя четверть секунды удивления, что мелькнуло у него в глазах. Два ангела за его спиной вздрогнули, уставившись на босса. Ишин заметил, что на них надеты ошейники, в то время, как шея Барадиеля не опоясана ничем кроме галстука. — Не верю! — заявил он, отсмеявшись, в его глазах сверкало дикое, злое любопытство. То самое что заставляло его разрывать руками чужую плоть. Ишин не ответил, пожав плечами. От смеха Баградиеля ему вдруг на секунду стало не по себе. Баградиель вновь улыбнулся и чуть откинулся назад, его глаза сверкали ледяными водами бездонного океана. Он, как и Ишин, держал спину прямой. — Шрамы, — ангел кивнул демону, словно указывая. — Откуда у того, кто, согласно Пророчеству, неуязвим, подобное уродство? — в его взгляде играл смех. Ишин покусал губу, дернул головой, сдувая со лба челку. — Ты никогда не находил в этом хваленом Пророчестве некоторых логических дыр? — медленно начал он, не сводя взгляда с Баградиеля. — Например, существование в одном мире двух таких вещей: как уничтожающее все пламя и неуязвимый Избранный? И это только один пример, — он взял небольшую паузу, прежде чем закончить мысль: — Я родился в этом пламени и оказалось, что оно действительно способно сжечь что угодно, а Избранный не совсем неуязвим. — Либо ты не Избранный, — хмыкнул Баградиель, едва заметно кивнув и так же глядя в ответ. — Либо я не Избранный, — с готовностью подтвердил Ишин. — То есть… — ангел ухмылялся, довольный услышанным. — Ты родился в пламени, получил ожоги и теперь используешь его, как свое основное оружие, сжигая других, я прав? Какая ирония! — он вновь расхохотался, роняя ноты хрустального смеха в пространство. Ишин закатил глаза. Ответить он не успел, так как левая стена второго этажа с грохотом обвалилась под тяжестью чьего-то удара и резкий зычный рев наполнил все помещение, глуша музыку за стеной. — КЯК ТЫ ПОШМЕЛ?! — проорало огромное нечто, покрытое коричневой шерстью и стоящее на двух золотых копытцах. Это был огромный красноглазый кабан, дышащий зловонием и безумно вращающий глазами в поисках цели. На его огромном туловище сидел уже знакомый Ишину плащ, сейчас явно не подходящий по размеру. Ишин удивленно вскинул брови, проглотив вопрос о том, как эти существа выжили. Возможно, это они избранные? Баградиель медленно повернул голову и посмотрел на демонов с равнодушным профессиональным холодом палача, наблюдающего, как приговоренные преступники кладут головы на плаху. Он даже не встал с места. Двое в ошейниках тут же встали перед своим босом, обнажая оружие и готовясь отражать удар. Рядом со свином показался так же увеличившийся в размерах белый червь с оскалившейся одной сплошной пастью пурпурного цвета и иглами желтых зубов. Червь извивался на полу, его тело было покрыто уродливыми, лопающимися венами. Они оба бросились к слегка удивленному Ишину, который, сориентировавшись, вместе со стулом подпрыгнул к потолку и, уцепившись ногами за люстру, повис вниз головой, раскачиваясь и раздумывая об избранности свиньи и червя, какого-то черта выживших в пламени. Пока он раздумывал об этом червь плюнул в него мутной кислотой, которая сожгла все: и стул, и цепь, и люстру и часть потолка рядом с ним и частично даже костюм Ишина. — Прекрасно, — прокомментировал демон, рухнув на пол в вязкой жиже и поморщившись. Баградиель вновь перевел взгляд на сына Короля Демонов и довольно усмехнулся, наблюдая за ним. Кабан, визжа проклятия, побежал на него, Ишин посмотрел на него в упор и демон остановился, затрясся и вдруг захныкал как ребенок, потирая золотыми копытцами щелочки красных глаз. Червь во всю шнырял по второму этажу, плевал слизью, куда придется и, кажется, не отдавал отчета в происходящем. Ишин наблюдал за ним, сидя в слизи и вытряхивая ее из ушей со спокойствием истинного дзен-буддиста. Ангелы в ошейниках, переглянувшись, решили, видимо, заняться делом и поймать слизня, а потому, расправив крылья, гонялись за безумным существом, уворачиваясь от слизи. Кабан, хрюкнув, закончил рыдать и, вытерев слезы, вновь двинулся к Ишину, который встал и, отряхнувшись, позволил демону приблизиться вплотную. Он честно думал сжечь его, но потом посмотрел на Баградиеля. Глаза ангела горели. Он сжимал спинку стула и смотрел так, что Ишина захлестнуло горячей волной чужой жажды. Он на выдохе, глядя ангелу в глаза, вонзил руку в брюхо свиньи и с сытым чавканьем вытащил воняющие, полные опарышей кишки наружу. На пурпурный пол с густым звуком полилась ядовитая темно-оранжевая жижа. Кабан гортанно хрюкнул, выпучив глаза и замерев и вдруг заливисто расхохотался, заваливаясь на спину и дергая короткими конечностями, словно его щекотали со всех сторон. Ишин держал в кулаке его кишки, тянущиеся из брюха демона, не представляя, что делать с этим дальше и зачем он вообще это сделал. Баградиель заливисто рассмеялся, закрыв ладонью глаза и откинув голову назад. — ЕБУЧИЙ ВЫБЛЯДОК! — проорал знакомый голос, заставив Ишина обернуться и отпустить кишки, спрятав руку за спину, словно нашкодивший ребенок разбитую вазу. — Я ЖЕ СКАЗАЛ ОТЕЦ ИЩЕТ ТЕБЯ, ПОЧЕМУ ТЫ, БЛЯТЬ, СРАНОЕ, ВЫЕБАННОЕ В МОЗГ ОТРЕБЬЕ НЕ ЯВИЛОСЬ?! — Беобар явно негодовал, гремя цепями и роняя слюни во все стороны. — ПИЗДУЙ К ОТЦУ! Ишин закатил глаза второй раз за последние десять минут. Беобар продолжал надрываться, сыпать проклятиями и в целом отравлять своим гневом атмосферу вокруг. Баградиель хохотал. — А это еще кто? — задал вопрос Ририал, оставляя поимку бешеного слизня на младшего товарища и приземляясь на пол напротив Беобара, который замолчал. — Это что, хуянгел? — проскрипел демон и попятился. — Ты во что влез, блядь?! — вновь взревел он, повернув морду к Ишину. Точнее туда, где должен был бы быть Ишин, но того там уже давно не было. Только хохочущий кабан с выпущенными кишками и пеной из пасти. Беобар в сердцах выругался и отступил, чтобы уйти, но было остановлен тяжелой рукой Баградиеля, упавшей ему на плечо. — Я вижу вы с Избранным дружочки-пирожочки, — с ласковой улыбкой на красивом лице начал он, сжимая плечо демона так, что внутри начало хрустеть. — Нам будет о чем поболтать, уродец, — заявил и потащил ругающегося последними словами демона в сторону лестницы. — Я поймал! — тем временем с широкой улыбкой объявил тяжело дышащий Ауритолли, держа в руках извивающуюся, с упоением вгрызающуюся в его предплечье белесую тварь-червя. — Ага… — отозвался Ририал. — Круто, — мрачно кивнул он, окидывая взглядом погром, оставленный тут после присутствия этого сраного сына Сатаны, которого он искренне надеялся больше никогда не увидеть.