***
Октавии шесть лет, и она узнает о том, что значит потерять отца. Её детство сложно назвать счастливым — вечные гонения папы, матери, придирки, никаких прогулок и друзей, пока не выполнит ежедневное задание — чтение двадцати страниц текста, четыре примера по математике и повторение выученных слов на иностранном языке. Вместо игрушек — учебники, в то время как старший брат бегал по улице и играл с ребятами с баскетбол, футбол, ломал руки, ставил синяки не только себе. Октавии казалось, что его любят больше. А может и правда так и было? Октавии семь лет, и она уже умеет умножать трехзначные числа и знает сорок слов на французском, поэтому ей становится скучно на уроках математики, да и в школе. Вместо того, чтобы решать задачи, она смотрит в окно, на птиц, и думает об отце. Он где-то там, наверху, и птицы могут передать её послание. Октавия пишет письмо отцу, рассказывая о себе, о том, как сильно скучает по нему, о брате и о матери, которой практически не бывает дома. Девочка привязывает письмо к лапке птицы и отпускает её в небо, надеясь, что послание дойдёт. И она получает ответное, как ей кажется, от папы. Октавии восемь, и она узнает, что такое ложь. Брат целый год строчил ей письма от имени отца. Девочка громко хлопает дверью, падая на кровать. Она не плачет, хотя очень хочет. Она просто молча смотрит на плюшевого медведя, подаренного папой. И выбрасывает его в мусорное ведро на глазах брата. Октавии двенадцать, и она понимает мотивы брата. Ей двенадцать, и она остаётся по вечерам одна. Белл гуляет с подругой, показывая красивые места Нью-Йорка, каждый вечер. Октавия в одиночестве делает уроки, в одиночестве ужинает и ложится спать. Мать приходит без пяти двенадцать, Беллами ровно на полчаса раньше. Октавии пятнадцать, и она знакомится с Рейвен Рейес — девушкой, которую Беллами встретил на улице. И к которой мама воспылала любовью. Октавии пятнадцать, и она узнает, что такое ревность. Октавии шестнадцать, и она впервые пробует наркотики. Всё плывёт перед глазами, появляется желание смеяться без умолку. Всё кажется таким смешным, не натуральным, нереальным. Может и вправду так? Весь этот мир — плод воображения Октавии, а она сама — Бог? Тогда что она сделает в своей новой вселенной? Но не успевает обдумать это и падает прямо на одно из кресел лицом вниз. — Давай её на улицу, — сквозь туман доносится знакомый женский голос. Рейвен с Беллами выносят Октавию на руках, обходя нескольких обдолбавшихся наркоманов. На улице уже становится холодно, люди расходятся по домам, не обращая внимание на парня и двух девушек. Они кладут Октавию на траву, Беллами накрывает её своей курткой. — Моя мать раньше зависала в этом притоне, — грустно произносит Рейвен, уткнувшись носом в плечо Беллами. — Что стало потом? — Наркоманы стали приходить к нам домой, — она дрожит, сцепляя руки на спине Беллами. Дрожит от воспоминаний, от пережитого. Но рядом с Беллами ей комфортно, она чувствует себя в безопасности, как ни странно. Беллами — единственный, кому она может доверять, единственный, к кому она относится с трепетом, с нежностью. — Мне жаль, Рейвен, — кусает щеку, отводя взгляд. Никогда не жаловался на то, что Рейес грузит его своими проблемами, за что она благодарна. — Маме не объяснишь, что с ней стало, — Беллами кивает на Октавию, хватающую что-то в воздухе. Она смеётся, а следом начинает плакать. — У меня есть деньги, можем снять квартиру на пару дней. Я приведу её в чувства, с матерью так делала, — не мама, а мать. Она больше не чувствует любви к этой женщине, обида слишком сильна. Настолько же сильна, как и любовь к Беллами и его семье. — Не трать, тебе они нужнее, — он достаёт кошелёк, — поехали в гостиницу, оставлю вас там. Октавии шестнадцать, но она уже выслушивает нотации от девки, которая младше её на год, но считающей себя умнее всех. И в глубине души Октавия осознает, что это так. Рейвен умнее её во всем. — Беллами заботиться о тебе, — Рейвен сидит на подоконнике, с укором смотря в глаза собеседнице, — всегда, Октавия, а ты… Знаешь, что бывает с наркоманами? — знаешь, какое будущее тебя ждёт? — Прекрати, Рейес, — фыркает Октавия, потирая виски, — у тебя у самой бревно в глазу. — Она права, но девушке трудно это признать, поэтому остаётся задеть за больное место. — Я не употребляю наркотики. — Чётко выделяет последнее слово. — Моя мать бросила заботиться обо мне после второй дозы, а после пыталась продать за один грамм кокса, хотя говорила, что любит меня. — Любила. Нельзя просто так продать человека, которого любишь за нечто… за то, что убивает тебя. — Видимо не так уж и больше, разрешила тобой торговать. — Речь не об этом, Октавия. Наркоманы предают больше всего тех, кого любят и кто любит их. Ты не видела Беллами вчера, когда мы искали тебя по притонам, он чуть с ума не сошёл, — глубокий вдох, как аргумент. — Это твой первый раз? — Октавия кивает. — Тогда будет легче. Октавии семнадцать, и она влюбляется в первый раз в друга брата — Финна Коллинза. Ей кажется, что это большая любовь, она придумывает будущее с этим человеком, фантазирует, какие у них будут дети. Октавии семнадцать, и она знает, что значит быть разбитой, преданной.***
Когда вся семья, включая Рейвен, собирается за одним столом, Беллами приводит первую девушку знакомится. Кажется, её звали Джиной, но Октавия может ошибаться в имени, но не в себе. Эта девушка не подходит брату, и Блейк впадает в истерику. — Не трогайте меня, — забивается в угол комнаты, закрывает лицо руками, громко плача. Чтобы Джина услышала, чтобы услышал Беллами. Рейвен с Беллами пытаются успокоить Октавию, расспрашивая что случилось, но она молчит, лишь ещё громче истерит. Джина уходит по-английски, не прощаясь. Утром Беллами приходит СМС-ка, содержащая пять слов: «Мы не подходим друг другу». Октавии шестнадцать, и она проводит день святого Валентина в компании с Рейвен. Дверь открывается, и слышится женский голос. Девушки выходят в прихожую. — Это Эко… — Беллами не успевает договорить, как Октавия впадает в истерику. Снова. Эко выдерживает больше, чем один день. Это злит Октавию, но она не показывает это открыто. В следующий раз, когда Эко оказывается у них дома, Октавия наливает суперклей в кроссовки девушки. Стоит Беллами заговорить с мамой или Рейвен об Эко, как все заканчивается хлопком двери и громкой истерикой от Октавии. Она чувствует, что это не тот человек. Не должна она быть рядом с Братом. — Она ревнует, Беллами, — Рейвен помогает убрать посуду, — скоро подрастёт, поумнеет. — Как скоро, Рейвен? — Беллами запускает руки в волосы, смотря на пол. Октавия взрослеет, но не меняется. Эко выдерживает целый год, прежде чем бросить Беллами возле озера. Проходя мимо приоткрытой комнаты, Октавия замечает несколько пустых бутылок и спящего брата. Девушка, не долго думая, вызывает Рейвен. — Итак, её зовут Кларк Гриффин… — начинает Рейвен, положив ноги на Беллами, с чьих волос капает вода. Октавия уходит из дома, прихватив с собой наушники и телефон, мысленно жалея о своих поступках.***
Рейвен дожидается, когда Кларк уведет Эмори, по просьбе самой Рейес, и подсаживается к Финну, вытянув ноги вперёд. — Привет, — нет язвительности. Она делает вид, что все нормально, что ей все равно. — Что-то нужно, Рейвен? — Финн осушает стакан и бросает его в огонь. Напротив них сидят несколько ребят, бурно обсуждая что-то. Звуки музыки смешиваются с галдежом ребят. Солнце уже село, единственным источником света остался костёр, но позже кто-то зажигает фонарь. — Решил подкатить свои яйца к Кларк? — старается говорить ровно, не выдавая волнения. — Она твоя девушка? — он, словно старый друг, кладёт руку на плечо, прижимаясь ближе к Рейвен. — Не имеет значения, — сжимает руки в кулаки, ощущая острую боль в ладонях от ногтей. Вот-вот и пойдёт кровь. Или можно поступить иначе — расцарапать милое личико Коллинзу, чего она так хочет сделать давно. Правым ногтем ткнуть в глаз, выдавливая его, левым — в щеку, разрывая её на куски. Выбить зубы, поджечь волосы. Но это мысли, за это не сажают. И это позволяет успокоиться. — Имеет. Если ты забила её, то я ни на что не претендую, — поднимает руки, вставая. Кларк для него вещь, ох как жаль, что она это не слышит. Может не успеет тогда влюбиться. Не успеет утонуть в этом человеке, как сделала Рейвен. Однако она сильная, сильнее чем Кларк, но… но чуть не сломалась, чуть не покончила с собой, чуть не убила Финна. — Она не моя девушка, — «она моя сестра» застревает в горле, не позволяя рассказывать все Коллинзу. Рейвен смотрит из-под лобья, нахмурив брови. Она представляет, что говорит с кем-то ужасным, даже не человеком. — Спорим, что Кларк сбежит через месяц от тебя. — Может быть у них ничего бы не вышло, не стоило Рейвен начинать этот разговор, но отступать поздно. И обида, застрявшая где-то внутри, дает о себе знать. Рейес хочет отомстить Кларк, хочет отомстить Финну, сделать им также больно, как было Рейвен. — Ты споришь на людей, что я вижу. На что спорим? — На тысячу долларов. — Но Кларк стоит дороже. Тупая Рейвен, он теперь сделает все, чтобы влюбить в себя Кларк, привязать. Одна часть девушки радуется, но другая сожалеет и ненавидит себя за это. Главное убедить Кларк, что Финн тот ещё мудак. И это будет легко, Октавия должна помочь ей.