Home is a Fire

Клинт вернулся наверх, чувствуя, будто пробежал марафон. Он не был марафонцем по натуре. Он мог находиться в тишине часами. Терпение всегда было словно игрой для него, но сегодня он чувствовал, что оно наконец у него заканчивается , как будто он и Наташа играли в одну из ее игр по выслеживанию целей, но он не как не мог решить, кто же из них был той целью. У него было ужасное предчувствие, что сегодня именно он проиграл эту игру. Клинт по-настоящему не понимал, какой вес он чувствовал от взгляда Оливии все это время, и эти дополнительные слои охраны, которые он инстинктивно ввел вокруг нее. Он не будет бессмысленно пытаться достучатся до Наташи перед Вией , не то, чтобы он мог когда-либо достучатся до Нат если она уже считала что это бессмысленным, но в гневе он мог хотя бы попытаться ей что то объяснить. Он ненавидел носить гнев и страх долго в своем теле. Для него это было утомительно. Клинт был слишком стар для этого дерьма. По праву, Нат насторожилась, когда он вернулся. Она знала, что он был не в лучшей форме,и не стал устраивать сцену, только потому что Лив сидела там и потому что она сама фактически заплакала. Таша встала, когда он вошел, и комната сразу застыла, все взгляды были устремлены на них. Клинт смотрел на ее рыжие корни волос, задумавшись как скоро ее натуральный оттенок вернётся. В такие моменты ему очень сильно хотелось что нибудь ударить. Он хотел кричать. И он с огромными усилениями едва сдерживал ураган эмоций бушующий внутри него. Он чувствовал, что они словно вернулись на двенадцать лет назад к независимым и безрассудным поступками , которые она принимала, когда впервые попала в ЩИТ , и к тому, как уже тогда, его пугала то что он не как не мог на это повлиять. « Лив сегодня преуспела». Решил заговорить первым Стив. Я думаю, что это было правильным решением». — Да, — отрешенно ответил Клинт. Его взгляд метался по комнате. «Нам нужно поговорить». Сказал он Наташи на русском. Наташа слегка наклонила голову, ему показалось, будто она удивлена, что он не устроил сцену перед всей командой. Она вздохнула с неким облегчением . И медленно подошла к нему ответив все так же по-русски «Ты не переубедишь меня. Это мое решение». Пока она приближалась к нему ее голос звучал тихо, низко и подтянуто казалось словно канат был натянут между ними. «Мы партнеры». Она сделала паузу и ответила «Не в этот раз, здесь наши пути расходятся». Он посмотрел через ее плечо на команду и сказал: « Давай пройдёмся ». Он не мог нормально думать, когда был зол, и тем более когда она была в его спальне, в свою спальню она его не пускала, это никогда небыло заявлено прямо поэтому ему было все ровно, ведь большинство времени она и так проводила в его комнате. Клинт не пытался узнать почему она всегда была столь скрытна по этому поводу. Поэтому тренажерный зал был единственным логичным местом, куда они оба были согласны пойти. Они зашли в спортзал и переоделись в тишине . Оба решив начать с разминки мышц и связок, их тела сразу оживились, но все равно недосказанность все ещё висела в воздухе между ними . Они вышли на ринг, без какой либо защиты на руки и босиком, одетые в удобную и свободную одежду. Ему нравилось наблюдать, как она кружит вокруг него, ее взгляд был предупреждающем, но ее тело было похоже на львицу. В основном именно в такие моменты он и любил нападать на неё. Он сделал выпад , двигаясь вперед с серией резких, и яростных атак, его кулаки открывались и закрывались для атак. Она обернулась, блокируя его ругаясь, когда его нога поймала ее, приземлив на мат, но она прогнула спину и откинув его поднялась в вертикальное положение, ещё до того как ее пальцы коснулись земли, она развернулась и напала сзади. «Теперь все по-другому», — сказала она ему, ее дыхание слегка сбилось а щеки порозовели. Он облизнул пот с верхней части губы. «С каких пор?» « С прошлой весны», спокойно ответила она. «Все по-другому. Я больше не с ЩИТом . Только ты. Мы больше не партнеры». «Это чушь собачья», — сказал он, уклоняясь, блокируя, и обдумывая следующий удар . «С тех пор я прикрывал тебя на четырех миссиях и шесть раз мы выходили с командой». «Мы были партнерами, и все изменилось», — тихо сказала она ему. « Тебя понизили но ты нашёл , где тебе будет комфортно. Мы все сталкиваемся с этим рано или поздно. Мне нужна была независимость и я ее получила». «Я и понятия не имел, что перестал соответствовать твоему стилю». « Это не то что я имела ввиду ». «Да ладно не скромничай Таша», — огрызнулся он, сплевывая , когда ее кулак приблизился к нему, он увернулся и ответил ударом, наслаждаясь тем, как она резко управляла руками, ярость повисла в воздухе, она словно метала невидимые ножи из своих рук. «Ты не передумаешь». «А ты, как считаешь ?» — спросила она, ее голос был немного хриплым. Она слегка отступила. «В Волгограде есть что-то, что мне нужно, и ты не можешь поехать со мной». «Я знаю. Я знаю о чем ты, я проверил запрос что ты подала в ЩИТ . Ты думаешь , что Красную комнату перезапустили. А теперь ответь мне, как это не касается меня?». «Они издевались надо мной, ты здесь не причём». Ее ответ был настолько прост, что он опустил руки и уставился на нее. Ей едва удалось остановить свой удар, она замерла, отступив, растерянно глядя на него. « В чем дело? Почему ты просто не можешь это отпустить? » «Таша», — тихо ответил Клинт. «До Софии, когда они пользовались тобой, играя с твоими мозгами, меня это не касалось. Но во второй раз это было личное. То, что Красная комната сделала с тобой, они сделали и со мной». Ее взгляд стал холодным и оборонительным. «Ты не понимаешь» «Наташа, то, что Локи сделал со мной, он сделал и с тобой. Именно поэтому ты бросила все по просьбе Колсона и приехала». Теперь Наташа выглядела абсолютно растерянной и испуганной, она всегда боялась признаться себе, что испытывает какие-то чувства к нему. Поэтому когда он увидел, как ее глаза мерцают а взгляд мелькает между Нат и ледяным отчуждением Вдовы. Он приготовился, на случай если она решит перейти в режим вдовы, но она потянулась, и обхватила себя руками словно намеренно удерживала себя отдельнейших действий , и он распознал это жест, так она довала ему понять что попытается его выслушать. Он немного смягчился и ласково сказал: «Таша, ты ведь и сама знаешь это. Именно поэтому ты приходишь в мою комнату и смотришь со мной бессмысленные шоу по ТВ, или сворачиваешься калачиком на диване вместе со мной. Вот почему ты провела шесть часов, вытаскивая стекло из моей спины в прошлом мае. Ты больше не одна, мы партнеры. То, что угрожает тебе, угрожает нам обоим». «Знаешь а ты мог бы стать поэтом когда все это закончится», — сказала она после долгой паузы. Она посмотрела на свет лампы, а затем обратно на него, он наблюдал, как ее зрачки расширяются и переходят от обычного зелёного к более темному оттенку. «Ты сам, назвал причины по которым тебе нельзя ехать в Волгоград. Там нет места для снайпера или лучника. Это Красная комната. То что они могут сделать с тобой, если они все таки поймают тебя, Клинт, я так не могу — ты не можешь поехать со мной — не после событий прошлого года. К тому же у тебя есть Вия, и теперь она знает». Он тяжело выдохнул. « Ты поэтому хотела чтобы я прислушался к Старку, с его предложением о ней? Дело было вовсе не в командной работе. Ты хотела чтобы у меня был еще один долг, который я должен был бы нести ?» У Наташи хватило смелости выглядеть извиняющиеся . — Да. От ее честности Клинт отвел взгляд. «Нат, ты не можешь пойти туда в одиночку». «Я не могу позволить им возобновить работу, как они сделали это в прошлый раз, я должна быть уверена что она жива и что ей ничего не угрожает ». «Позволь команде помочь тебе». «Нет. Это моя миссия. Я уже провела разведку. Я работала над этим еще до событий Нью-Йорка». Его глаза поднялись и снова встретились с ее . « Это больно, Таша». Она немного пожала плечами. «Если бы я сказала тебе раньше, ты бы не отпустил меня». В этот момент ему показалось , что возможно она имела в виду нечто большее, чем просто волгоградскую миссию. «Наташа, не уезжай . Поделитесь всей информацией со мной, и я помогу тебе . Мы спланируем это вместе, как раньше ». «Кровавый след который красная комната заставляла меня оставлять за собой, навсегда останется со мной», — огрызнулась она на него, ее глаза снова вспыхнули яростью вдовы. Потеря Наташи стала ударом по Красной комнате. Они потеряли почти все, когда ей удалось сбежать. Но не смотря на это у них оставался рычаг давления на неё, и около пяти лет назад она впервые за много лет услышала что есть вероятность что ее младшая сестра все ещё жива, тогда же им и повезло схватить и перепрограммировать Нат. Клинту тогда с трудом удалось ее найти, и помочь вспомнить кто она на самом деле . Он чуть не умер, когда в перестрелке его серьезно ранили, поэтому Наташе не удалось взорвать те объекты. Вместо того чтобы найти информацию о сестре она увезла его в безопасное место. Он до сих пор задается вопросом, винит ли она его в том, что в той миссии его подстрелили, из за чего в итоге Красная комната смогла восстановится до такой степени, что Наташа не оставляет себе выбора, кроме как во что бы то не стало проникнуть и уничтожить их изнутри. Он задумался, почему она вдруг начала сомневаться в их командной работе, что заставило ее думать что они не смогут войти и выйти незамеченными. Как будто прочитав его мысли, Наташа тихо сказала: «Это не потому, в последний раз тебя подстрелили. Клинт, мы скомпрометированы, когда находимся вместе в поле. Мы не мыслим ясно. Именно поэтому Красная комната никогда не использовала партнеров». Клинт посмотрел на нее. «Но мы также спасли большенство жизней, потому что знаем, как работать вместе». Она покачала головой. «Ты не можешь запретить мне отправиться туда ». — Разве я этого не знаю, — пробормотал он себе под нос. Клинт наклонился и коснулся пальцев ног, чтобы выиграть время. «Таша. Пожалуйста». Он мог видеть, как она слегка смещает свой вес. «Клинт, пожалуйста, не делай этого». Он замер. «Я правильно понял, если продолжу спрашивать, твоего разрешение на мой поход с тобой, то ты не откажешься от мысли об суицидальной миссии?» «Это не самоубийство. Не обязательно». Он думал, что его стошнит. Клинт посмотрел вверх, чувствуя себя совершенно опустошенным, словно она отняла у него эти слова. «Это убьёт меня, если я потеряю тебя». Она вздрогнула. «Это неправда. Ты найдёшь кого нибудь другого». «Серьезно? Ты правда так считаешь ? А если бы Локи убил меня, ты бы нашла кого нибудь другого?» — спросил он ее. Пальцы Наташи обернулись вокруг каната. — Нет. Он наблюдал разыгрывающуюся борьбу внутри ее глазах, и он знал, что все сводится к тому что : она всегда считала, что не достойна тех же вещей, что он, или кто-либо другой в ее жизни, потому что на ее руках была невинная кровь , у неё был баланс, долг, который она считала должным погасить перед теми, кто вернул ей ее разум. В день их знакомства она впервые, изо всех сил пыталась перенести несоответствие между миром внутри нее и словами, которые он ей тогда предлагал, подобно тому, как она не могла нести мир внутри себя и связь между ними, которую он мог ей предложить, именно поэтому он никогда не говорил ей этих слов, никогда не говорил того, что, как он подозревал, они оба знали и не смогли бы произнести. Она верила, что он сможет двигаться дальше, при том что сама она бы этого не смогла, и причина была бы не в эмоциональной привязанности не для нее, в этом и заключалась ее холодная правда. Это была тяжелая правда с которой ей приходилось жить, и более трудная правда для него, чтобы просто смириться . «Это то же самое». «Это не одно и то же», — вздохнула она. «Локи забрал тебя у меня без разрешения, он не спрашивал его у тебя, или меня. Я же ухожу по собственному желанию». — Почему? «Потому что я единственная кто может их остановить, это мое бремя». «Это не причина». «Это единственная, которую я могу тебе дать». — Таша. — Клинт. «Пожалуйста, не делайте ничего глупого и безрассудного. Того, что сделала бы старая Наташа. Так поступала Наталья. Но ты изменилась . Ты всегда тщательно планируешь миссии и используешь ресурсы, имеющиеся в твоём распоряжении. У тебя есть мы». «Я не могу нести ответственность за смерть других». В такие моменты ему хотелось сжечь ее прошлое, вместе с бременем в котором она себя убедила , если бы он только мог, это было похоже на неосязаемую пропасть, болтающуюся между ними, стекло, которое он никогда не мог разбить, всем, что заставляло его возвращаться обратно к колодцу чувств, которые угрожали утопить его, каждый раз когда она была рядом. — Когда ты стала таким мучеником? Она подарила ему грустную улыбку. «Я не мученик, Клинт». Он подошел к ней ближе. «Я не позволю тебе этого сделать. Я буду преследовать тебя». Она закрыла глаза, и он сомкнул расстояние между ними, просунув руку ей через плечи и прижав ее к себе. Ее руки скользнули вокруг него, и он вдохнул запах ее — пота и лаванды, свободы и войны — он никогда не хотел ее отпускать. «Почему?» — спросила она его, хрипло. «Ты знаешь», — яростно сказал он. Клинт чувствовал, как ее пальцы сомкнулись с его, и она долго ничего не говорила. «Оливия», — сказала она, и ее голос приглушенно отдавался в его груди. «У тебя есть Оливия ». Он медленно выдохнул, пальцы сжались в ее плече. "Наташа. Дай этому плану несколько дней. Пожалуйста. Подумай об этом». Он долго размышлял, о том что она собирается отказаться, но ее плечи немного обмякли , и свои телом она прижалась к нему в как могло показаться в облегчение. Она медленно кивнула. Он скользнул другой рукой вокруг нее и прижал ее сильнее к себе. Клинт оставил поцелуй на ее макушке . Она притянула его ближе. «Никаких гарантий», — сказала она, оторвав подбородок от его груди. «Понял», — сказал он, хотя и не планировал выпускать ее из поля зрения в определённом будущем . «Мы рассмотрим информацию и то, что у тебя есть на них. Давай поговорим об этом, и, возможно, мы сможем найти золотую середину. Это миссия. Поэтому будем относиться к этому как всегда ». «Я не могу позволить им сделать с другими то, что они сделали со мной и Еленой», — сказала она ему почти шёпотом . «Я понимаю, но это не значит что я позволю тебе погубить свою жизнь из-за проклятого долга и гордости», — твердо заявил он. «Где-то есть золотая середина». Клинт сделал паузу и добавил: «Ты должна впустить меня, Наташа». «Ты знаешь, что ты единственный, кого я когда-либо впускала». «Но сейчас ты закрываешься от меня». «Я не хочу причинять тебе боль». Это было самое близкое, что она когда-либо говорила, к тому что имел в виду Клинт, когда разозлившись на нее сказал ей, что она знает, почему он не позволит ей просто уйти и исчезнуть из их жизни. «Но ты сделаешь это, если отправишься на самоубийственную миссию без планирования и поддержки команды». «Три дня». «Три дня».