Фаталисты

      Томми стал частым гостем в её, теперь пустой, квартире. Он мог иногда оставаться на ночь… И в скором времени Эми потеряла ту свою стыдливость, чувство вины непонятно в чём, которое так давило на неё после первого раза.       Единственным человек, перед которым девушка чувствовала себя ужасно неловко, была миссис Стэтхэм. Она боялась, что эта воспитанная женщина из высшего общества начнет её осуждать и презирать, если узнает, что Эми лишилась невинности в столь юном возрасте. Несчастная думала, что даже по её внешнему виду, по её речи и движениям это видно, что глубине души Хелен питает к ней решительное неуважение, поэтому она старалась только делать работу по дому и особо не говорить с хозяйкой, чтобы в словах не выдать себя.       – Эми, поди сюда, дорогая. – Сказала миссис Стэтхэм, присев за кофейный столик в комнате, где девушка вытирала пыль.       – Но… я еще не закончила с работой, – сказала Эми.       – Да чёрт с ней, с этой работой, – ответила хозяйка.       Эми отложила тряпку и села рядом с женщиной, не поднимая глаз на неё.       – Душечка, быть может, я тебя обидела чем? – спросила миссис Стетхем.       – Что Вы, Хелен, нет. Конечно, нет.       «Сейчас она спросит, что со мной. Только держи язык за зубами, Эми» – подумала девушка.       – Я очень этому рада… ведь... Я бы не смогла простить себе, если бы ты имела на меня какую-то обиду в сердце…       – Ну, что Вы такое выдумываете? – Эми улыбнулась и взяла за руки женщину, радуясь, что она ничего не спросила. – Я Вам безмерно благодарна и искренне люблю Вас.       – Ох, не говори этого, моя душенька, не рви сердце на части… – Дрожащим голосом проговорила миссис Стэтхэм, поднесла руку к левой стороне груди и громко вздохнув при этом.       – Хелен, что случилось? Я сказала что-то дурное?       – Нет-нет, дорогуша. В том-то и дело, что ты всегда всё говоришь и делаешь правильно... И я тоже очень люблю тебя, очень, – она уже плакала. – Ты ведь знаешь, не было у меня детей, и только ты принесла мне отраду, спасла от серых тусклых дней, озаряла этот унылый дом своим светом.       Эми слушала женщину, не перебивая, крепко сжимая при этом её руку.       – Мы вынуждены покинуть Бирмингем. – Эти слова будто оглушили девушку по голове. – Моего мужа сокращают с должности из-за того, что он не может контролировать город… Тут появились очень опасные бандиты, которые держат всё и вся в руках… Поэтому и ты будь аккуратна... – Она закрыла глаза и отвернула голову. – Ему предложили ту же должность в городке M* , и он, естественно, не отказался. А я ведь не могу остаться тут... По всем правилам, жена должна сопровождать мужа...       Женщина смотрела на Эми, которая теперь тоже плакала.       – Ничего бы меня не заставило жалеть об отъезде: ни этот город, ни этот дом, – но только ты, мой дружочек, – она коснулась ладонью лица девушки. – Пообещай, что у тебя всё будет хорошо...       – Но, Хелен, как же так? – Губы девушки задрожали, и она бросилась на колени, головой приправ на руки миссис Стэтхэм. – Нет, нет, нет! Я не отпущу Вас. Не хочу. Не могу.       – Не терзай душу, девочка , не надо… В жизни ты встретишь еще много хороших людей, которые полюбят тебя так же сильно. Ведь впереди еще большая жизнь, Эми! Но не забывай свою Хелен Стэтхэм, не забывай того, что узнала от меня и чему научилась, не забудь моих книг и их наставлений. Моя дорогая... Душечка… Ты такая красивая, такая добрая и талантливая... Ты обязательно станешь великим человеком! – она о чем-то задумалась. – И если ты действительно так сильно любишь того парня...Томми, то дай же вам Бог счастья.       «Она даже не догадывается, что, по сути, из-за Томаса они с мужем и вынуждены уехать. О, моя милая, добрая Хелен...»       – Это твой расчёт за месяц, – женщина протянула конверт. – Я пришлю тебе ещё кое-что на днях… А теперь обнимемся, а потом – уходи… Не могу думать, что больше никогда тебя не увижу.       Девушка крепко обняла миссис Стэтхэм и горько всхлипнула.       – Прощайте, Хелен. Будьте счастливы!       – Благослови тебя Господь.

***

      Эми уткнулась в грудь Томми и тихонько плакала. Он чувствовал, как его рубашка промокает в районе сердца, и парню казалось, что холодок от этой соленой воды медленно касается его стенки, а потом проникает внутрь.       «Теперь её слёзы в моём сердце» – подумал Шелби и закрыл глаза.       Он вспомнил, как шумит лес, только в раз 10 громче, и представил, будто это море слёз Эми шумит прямо в его сердце. От этого ему стало грустно.       – Довольно, Эми... Ну, хорошая женщина миссис Стэтхэм. Ну, уезжает она... Не умирает ведь, чего ты ревешь?       Девушка подняла на него свои заплаканные глаза.       – Потому что её больше не будет рядом, – она снова прислонилась к его груди.       – Но ведь у тебя есть я.       Эми снова посмотрела на него. Эти красивые небесные глаза смотрели на неё с жаром любви и верности. Она поцеловал его губы. Раз. И еще раз. Она поняла, что снова хочет его тепла. Физического тепла. Она скользнула руками к ширинке его брюк, и Томми охотно принял её инициативу.       – Ну же, утешь меня, – говорила девушка, пока Том целовал её шею.       Он помогал ей избавиться от одежды.       – Утешь, – повторила Эми. – Вот, посмотри, что ты со мной сделал.

***

      Томас смотрел на её красивое тело, которое выглядело, как дорогой, чистый фарфор, но, в отличии от него, было теплым и нежным. Она тихонько запела. Её голос был будто зов ангела с небес. Он вспоминал, какое её тело податливое, смотрел на неё, и что-то больно кольнуло в сердце. Ему стало невыносимо совестно. Он поцеловал её в лоб и нервно промолвил:       – Прости, прости меня…       – За что, Томми?       – Ты ангел, а я... Я мерзавец, Эми, ничтожество, подлец...       – Ну что ты говоришь такое, дурачок..?       – Тс-с-с, выслушай меня! Я действительно блядский мерзавец. Я тебя нагло обманывал, Эми. Если бы ты знала, кто я, ты бы никогда в жизни не отдалась бы такому уроду. – Он поджал губы. – Но самое подлое, что я мог сделать в своей жизни – это предложить тебе клятву на крови.       Она молча притронулась рукой к его щеке, парень взял её обеими ладонями и прикрыл глаза. От какой-то неведомой боли, из самой глубины его души, он сильно прижмурил уже закрытые глаза, а затем поцеловал её руку и взглянул на неё.       – Эми, я убийца! Головорез! Я блядский рэкетир. Мне только 19, а мои руки уже по локоть в крови. Это из-за моей преступной организации уезжает твоя миссис Стэтхем. Вот с кем ты связала свою душу... Ты не сможешь простить меня, конечно. Но я прошу о милосердии. Твое презрение… Расставание с тобой будет худшим наказанием за все мои грехи. Если хочешь, просто убей меня...       Томми истинно раскаивался в том, что не сказал ей, но его внутренней силы было всё же слишком много, чтобы пустить хоть одну слезу.       Они молчали несколько минут. Шелби пристально смотрел на девушку.       – Я знала обо всем этом, Томми…       – Что?!       – Конечно. Острые козырьки… – Она потянулась к его кепи и посмотрела на лезвие в козырьке. – Я же не дура, Том.       – Но как ты тогда..?       – Что?! Почему я не распрощалась с тобой?! Почему трахаюсь с тобой?! Почему поклялась?! Да потому что я люблю тебя, блять! – Она перешла на слёзы. – Люблю тебя, чертов Томас Шелби! – она ударила его по плечу.       Томми смотрел на неё и чувствовал, что в его горле растет болезненный клубок.       – То, чем ты занимаешься... Непростительно! Варварски! Просто омерзительно! Это дьявольски, Том. Тобой руководит сам, мать его, Мефистофель!* Но... моя любовь к тебе срослась с душой моей... Душа и сердце, будто болячкой, одурманенные тобой, заставляют молчать мой разум, мою совесть. Так что я для себя прощаю это… Ради тебя я отрекусь от всего: от чести, законов, правил, и даже Бога! Люблю, люблю… до помешательства.       – О, Эми… – парень обнимал её и только сейчас почувствовал слёзы на своих собственных щеках. – Я тебя безмерно люблю… Это прекратится, я обещаю… Я буду заниматься легальным бизнесом. Обещаю тебе.       – Мне придётся тебе верить, ведь такова наша судьба.       – Наша судьба... – прошептал парень.       Они нежно поцеловались, обнимая при этом теплые, вспотевшие тела друг друга. Ах, эти блаженные, счастливые минуты! Впрочем, в этой земной жизни нет ничего абсолютно счастливого. Счастливое обычно или сразу отравлено где-то глубоко внутри или же отправляется чем-нибудь извне.       – Что тут, блять, происходит?!       Влюбленные услышали за спиной голос миссис Филипс.       – О нет... – сдавленным голосом сказала Эми.       Том обернулся.       – Это ты?! – выкрикнула она, узнав цыганского парня Шелби.