I've been fighting all my life for you I never should have said goodbye But maybe that's what stupid people do 'Cause you gave me peace And I wasted it *
Уже собравшись нажать на спусковой крючок, Холмс ощутил, как его вырывают в реальность. — Шерли? Ты что, передумал? — послышался, будто под толщей воды, голос Джима. Детектив попытался найти глазами пропавшего куда-то Мориарти. Однако развернувшись и моргнув, он осознал, что уже находится не в чертогах. Кто-то держал его за волосы, пытаясь привести в чувство. «Майкрофт? Зачем ты приехал?», подумал Шерлок, даже не заметив, как произнес это вслух. Майкрофт стал неожиданностью. Действительно неожиданностью. Место нахождения выяснить было нереально: Шерлок не оставил ровно никаких следов. Как? — Шерлок, — настойчиво позвал брата политик. Оторвавшись от мыслей, детектив сначала даже не понял, что свободен от оков. Майкрофт стоял над ним, с настоящей тревогой вглядываясь в лицо младшего брата. Замедленные реакции Шерлока раздражали старшего Холмса. Раздражали, а также очень беспокоили. Физическое состояние детектива было не столь плачевным — все можно было исправить. Но как лечить его изнутри? Что делать с братом, который умышленно пошел на смерть? Фактически совершая самоубийство? Прочистив горло, Шерлок произнес: — Что ты забыл здесь, братец? Я не закончил… — Не закончил что? — с раздражением прервал его Майкрофт. — Не закончил свои обряды погружения? Чего ты добивался, сдаваясь? — Ради бога, Майкрофт… — Ради бога, Шерлок! Ты немедленно возвращаешься в Лондон, братишка. Мамуля волнуется, — ядовито прошипел политик.***
Возвращение в Лондон не принесло детективу никаких чувств. Опустошение — все, что имел Шерлок. Джим снова пропал. Правда искать его у Холмса не было возможности: Майкрофт не позволял ему уйти в себя. «Неужто ты что-то понял? О, ты, очевидно, понял все. Не мог не понять. Ты бы разочаровал меня, если бы не понял», — Холмс усмехнулся. «Ты всегда все знаешь, всегда приходишь к верным выводам. Молодец, Майкрофт, умница. Мамочка может тобой гордиться!» — Полагаю, сербская группировка была последней? — Да. Я уверен: больше ничего не осталось. — Скажи мне, Шерлок, зачем? Почему нельзя было просто вернуться сюда? — спокойно спросил Майкрофт. Вообще, он не надеялся, что брат назовет причину, но не спросить было нельзя. — Я вернулся! — с наигранной улыбкой воскликнул детектив. — Или я лишь галлюцинация твоего одинокого подсознания? — Одинокого? Я не одинок, Шерлок, — опешил политик. — Откуда ты знаешь? — застёгивая рукава рубашки, с иронией произнес младший Холмс. — Кстати говоря. Как там Джон Ватсон? Спрашивать о Джоне не было нужды. Контактировать с людьми из жизни Шерлока до падения совсем не хотелось. У них свои жизни. Теперь. Хотя… В докторе Шерлок сомневался. То, насколько Ватсон был раздавлен на мнимых похоронах своего друга, не оставляло после себя впечатления, что состояние Джона улучшится. — Джон? О, мы же каждую пятницу встречаемся и ходим в паб, — преувеличенно серьезно ответил Майкрофт. — Ну, ты же наверняка следишь за ним. Ты всегда выполняешь свои обязанности. Протягивая личное дело Ватсона с прикрепленной к папке фотографией, Майкрофт наблюдал за братом. Не похоже, что он играет. Просто справляется о друге. Все так делают. Однако некоторая подозрительность во всем этом проскальзывала. Разумеется, Шерлок умел моментально перестраиваться. Но Холмс-старший ожидал чего-то иного. — Так не пойдет… — поморщился детектив, рассматривая фотографию. — От них мы избавимся. — «Мы»? Ты не спешишь, дорогой братишка? — с сомнением поинтересовался Майкрофт. — А что такого? Его уже давно пора встряхнуть. Джон запустил себя! — невозмутимо ответил Шерлок. — Он же сейчас на Бейкер-стрит? Не хочу ехать не домой. Энтузиазм, который излучал из себя младший Холмс, начинал иссякать. Детектив чувствовал, как волны пустоты смывают наигранность. Но доиграть было важно. Майкрофт обязан поверить в мобильность младшего брата. — Бейкер-стрит? Он там больше не живёт, — заключил политик. — Что, прости? В каком смысле «не живёт»? Как ты это допустил? — шокировано поднял брови Шерлок. — Он съехал сразу после твоего отбытия, братец. А чего ты ожидал? Доктор Ватсон, как и любой нормальный чувствующий человек, просто не смог остаться в квартире, которая полностью ассоциируется с умершим товарищем, — с интонацией полнейшей очевидности ответил Майкрофт. — И никто не вправе его останавливать. У него своя жизнь, Шерлок. — Какая жизнь? Меня же не было! Информация была пренеприятной, непредсказуемой, хотя. Ожидать от Джона чего-либо другого и не нужно. Он лишь человек. — Ладно, с Джоном разберусь вечером. О месте его нахождения сообщишь в СМС. Что там по теракту?***
Джим любил Дублин. Одно из тех мест, куда бы он хотел перебраться в будущем. И, вернувшись сюда, было даже удивительным его спокойствие. Не опустошение, которое преследовало его последние два года. Именно спокойствие. Все налаживалось. Состояние улучшалось с каждым днём, в организации паутины все так же было идеально. Кто-то, а точнее — Майкрофт Холмс, любезно подчистил ее концы. Узнав от Морана, что деятельность группы была прекращена вместе с уничтожением самого слабого из сильнейших звеньев, Мориарти расстроился. Ему на самом деле было обидно. Как выразился Себастьян, шесть агентов «погибли при исполнении». — Что? Ты серьезно? Они только нашли ниточку к клубочку и сразу погибли? — спросил тогда Джим. — Что за безалаберность? Они должны были идти дальше! Они бы смогли выйти на что-то сильнее, что-то серьезнее! Мориарти негодовал. Он хотел лично увидеть «мусорщиков». Дал это прозвище шестерым неизвестным Джим лично, дабы хоть как-то их называть. «Мусорщики» стали своего рода героями для него, проделав столь масштабную работу за два года. Хотя позже Джеймс пришел к выводу, что можно было сработать и лучше. Шесть человек должны были выйти на людей барона Мопертиуса. Потому уже спустя два часа после своего негодования по поводу гибели агентов, окончательно разочаровался. На Джиме висело одно дело. Точнее, его разрешение пятого ноября. Злодей-консультант ненавидел террористов. Терпеть не мог их принципы. Что бы не говорили о Мориарти — массовые убийства он не любил. А вот террористы напротив, признавали сопутствующий ущерб. Потому надо было предотвратить это. Но как? В Лондоне все ещё нельзя показываться: слишком рискованно. Мистер Британское правительство непременно решит проявить себя. А отдавать себя в руки Майкрофта Холмса совершенно незачем. Не для кого. Джим с грустью, но уже без той всепоглощающей тоски вспоминал о своем промахе. Надежда хоть когда-нибудь воспринимать всю сложившуюся ситуацию как досадное недоразумение не представлялась, даже не хотела моделироваться. Пострадавший не тот. Мориарти скучал по Шерлоку. Скучал не по их играм, не по их вражде, не по их лозунгам. Именно по несносному детективу. С кем-то хотелось обсудить все переживания, но возможности не было. С Себастьяном говорить на эту тему нельзя. Уже и так много откровений. Снова идти к брату? Плохая идея. Учитывая их последний разговор… Не просто плохая — глупая. Джим любил анализировать вслух. Любил обсуждать с кем-то что-то, что его волновало. Но всегда были темы, которые просто нельзя поднимать. Мориарти услышал, как открывается дверной замок. — Се-е-е-еб! — крикнул только вошедшему в квартиру полковнику Джим. — Се-е-е-е-е-еб!!! Моран неспешно вошёл к гостиную. Мориарти радовал его своей оживлённостью, деятельностью. Его желание предотвратить теракт стало нонсенсом, но хорошим знаком. Джим никогда не брался за «благотворительность», как выражался сам консультант, однако Лондон было его личным городом. Его собственностью, на которую посягнули фанатики. Так что, стоит обновить информацию — не было таким уж нонсенсом. — Себ, мой милый, как идут дела? — елейно пропел Мориарти. — О, боже, Джим, прекрати, — недовольно поморщился полковник. — Ты взрослый человек, веди себя подобающе. Приподняв брови, Мориарти рассмеялся. — Себби, ну, чего ты такой серьезный взрослый? Это же скучно-о-о-о. Моран цокнул. Все же живость Джима была самой раздражающей чертой его характера и неимоверно бесила Себастьяна. Вообще, настроение полковника было замечательным. Все было исправлено: детектив был спасен и уже находился в Лондоне, организация Джеймса была в идеальном состоянии, сам Джеймс уже нормально функционировал. Даже больше, он жил. Казалось, он пережил «трагедию», причиной которой и послужил. Почему было как-то неправильно осуждать босса за паясничество. Улыбнувшись, Себастьян развернулся лицом к Джиму и проговорил: — За теракт уже взялись. Наше вмешательство не требуется. Мориарти смотрел на него с отсутствующим выражением лица. Оно и понятно: кто-то снова посмел вмешаться в его планы. Да в какие планы! А затем на лице Джима сменилось сразу несколько эмоций. Он был раздражен, недоволен, зол, но вместе с тем засиял, с удовлетворением прикрывая глаза и улыбаясь. — С одной стороны, я доволен, — начал консультант. — А с другой стороны, меня раздражает факт, что кто-то смеет портить мне акты благотворительной деятельности! — У нас сейчас нет возможности использовать наших людей в Лондоне, — напомнил Моран. — Майкрофт сразу поймет, откуда задул ветер. — Да, ты прав, — обиженно надул губы Джим. — Он всегда все портит… Почему он всегда все портит?! Старший Холмс всегда все портил. С самого своего появления в жизни Мориарти. Чертов Майкрофт. Внезапная мысль, что не будь его, с Шерлоком все могло бы быть иначе, снова посетила голову Джима. — Думаю, в этот раз его вмешательство нам в плюс, Джим, — с сомнением ответил Моран. — Нам нельзя вмешиваться. Не сейчас. Мориарти бросил раздраженный взгляд на полковника, в глубине души понимая, что тот прав. Несмотря на профессионализм своих людей, лучших людей, проводить какую-либо деятельность было бы неразумно. Майкрофт, все ещё наверняка одержимый жаждой покарать Джима за вред, нанесенный стране и ее государственному аппарату, будет просто счастлив выловить его мертвого и окончательно покончить с криминальным гением. Морана разрывало ощущение неправильности. Он точно знал, кто будет разбираться с терактом. Точно знал, что этот кто-то выжил. А если этот кто-то при исполнении поручений брата ещё и погибнет, а Джим узнает — земля обагрится кровью. И первыми павшими будут Себастьян и Майкрофт. Майкрофт по очевидным причинам — просто потому что. Себастьян — потому что не рассказал правду. Теракт должен был состояться уже сегодня вечером, после чего, вероятнее всего, живой Шерлок Холмс, спаситель всея Англии, предстанет перед прессой. Главное, чтобы предстал живым, а не мёртвым. — Себастьян, — прерывая поток мыслей полковника, позвал Мориарти. — Мне надоело здесь сидеть. — Нам нельзя в Лондон, Джим, — покачал головой Моран. Ему самому уже надоело находиться не дома. Несмотря на несчётное количество квартир и домов Мориарти, самым домашним домом был лондонский дом. Именно там ощущалось полное спокойствие и удовлетворение. Только там было не в тягость сидеть месяцами в одном помещении. А все остальное… лишь временное убежище.***
Извинения перед Джоном были чистой формальностью. Все расследование с Джоном было формальностью. Да, Ватсон помог, но острой необходимости в нем не было. Вообще все, что хоть как-то связывалось с доктором было данью уважения и чистой воды притворством. Не стоило «восставать из мёртвых», не сообщив об этом человеку, который являлся важной частью в жизни Холмса. Девушка Джона не шокировала Шерлока. Не она первая, не она последняя. Однако желание Ватсона на ней жениться озадачило детектива. Просто так взять и связать себя по рукам и ногам… Для чего? Для детектива было бы разумным просто уехать. Покинуть столицу и зажить где-нибудь, начав разводить пчел. Думая об этом, Холмс жалел, что уже никогда не получится сделать это: Майкрофт не даст. Будет следить, как всевидящее око, за каждым шагом брата. Но и оставаться совсем не хотелось. Зачем? Во-первых, сам Шерлок не хотел. Как бы он не любил Лондон, жить здесь без цели было глупо. А во-вторых… у Джона своя жизнь, у Лестрейда все наладится и без участия консультирующего детектива, не совсем же он идиот. Остаться здесь ради людей? Каких, к черту, людей?! Смена их мнений настолько быстрая, а жизни так скоротечны, что тратить на них свое время — неуважение к самому себе. «Хотя… возведение личности Шерлока Холмса в культ довольно весело», — ухмыльнулся про себя детектив, собираясь. Вновь засветиться в прессе, только теперь уже в качестве ожившего гения, а не лже-гения, было двояко. С одной стороны, «быть Шерлоком Холмсом» очень даже неплохо. А с другой… В последний раз все кончилось плохо. А повторять сей опыт желания не было никакого. Но решение уже было принято. Конечно, он мог пренебречь журналистами. Но их назойливое присутствие будет ощущаться, так что лучше сразу от них отвязаться.***
Весть о живом гении частного сыска облетела всех и вся. Просматривая новости в интернете и наткнувшись на самую первую статью, внутри Джима все перевернулось. Он жив. Шерлок жив. Все же выжил. Волна счастья, настоящего счастья захлестнула Мориарти. Значит, все, в чем Джим обвинял себя, уже не висело на нем грузом. Грузом, который уничтожал его по сей день. Но вместе с счастьем пришли вопросы. Вопросы к Себастьяну. Или он слепой идиот, что страшно, или он, старый пёс, скрывал правду два года. Оправданий, разумеется, у него будет куча. Ну, и пусть. Будет забавно смотреть на его жалкие попытки переубедить Джеймса. Доказать, что его действия были продиктованы разумом. Но все утром. Устраивать разбор полетов на ночь глядя не входило в сегодняшние планы Мориарти.***
Утро полковника не задалось с самого начала. Счастливая весть разбрелась по сети, оповещая всех о Шерлоке Холмсе. Не мог ведь он тихо и мирно сидеть в своей квартире, не появляясь повсюду. Хотя, если бы он поступил именно так, это вряд ли дало хоть какой-нибудь результат. Рано или поздно мир все равно узнал бы о живом детективе. А все только начало налаживаться! Чёртов Мориарти начнет закатывать истерики, мол, как это так, Себастьян, ты что, совсем ослеп, или ты посмел… Да, посмел, и что? Нет, серьезно, чего он ожидал? Что Моран, лишь узнав, что Холмс живой, сразу поведает об этом боссу? Если Джим действительно так думает — идиот здесь лишь он. Это же верх глупости! Рассчитывать, что после всего, что было, полковник расскажет ему сию же секунду, как идут дела! Себастьян злился. Агрессия прямо-таки вырывалась из него, почему когда Мориарти наконец явился, «явление Христа народу», как выразился про себя Моран, Джим даже растерял весь свой напускной претензионный настрой. — Доброе утро, Себ, — нахмурившись, протянул Джеймс. — Кто-то наступил тебе на хвост? Полковник, заведённый своими размышлениями, поднял на собеседника взгляд, так и говоривший: «молчи, сейчас буду говорить я». А сказать было что. — О, милый Джимми, что же ты не пришёл со своей гневной тирадой и претензиями ещё ночью? Хм? Изменяешь себе, дорогой. А я думал, ты снова поступишь как последний идиот! Ты пришёл сюда за объяснениями? О, сейчас все тебе будет! — глаза Себастьяна загорелись злобным блеском. — Ты хочешь знать, почему я сказал, что он мертв? Потому что он был мертв. Я видел, как он приземлился. Я был уверен в его смерти, представляешь? Как тебе такое? Я не ослеп, если ты думаешь об этом. Когда я узнал, что он жив? О, год назад. В Чехии. Представляешь? Ага, ты все верно понял, я тебе не сказал. Это он бегал по миру, убивая твоих служителей. Да-да, это все он. Лишь он. Один. В одиночку он это делал. Два года. Какая он у тебя умница. Не могу нарадоваться. Почему же я тебе не сказал? Дай-ка подумать… Наверное потому, что его могли подстрелить. И тогда ты бы точно застрелился, скажи я тебе. Не думаешь так? А я тебе поясню, почему он мог подохнуть, как псина. Когда у нас был разговор, пару дней назад, помнишь такой? Я сказал, что агенты мертвы. Так вот, Холмс попался. Самолично сдался людям твоего барона. Здорово, правда? Он пробыл там около недели. И чуть не умер. Он был уже готов умереть, веришь? Но потом пришел его брат. Вытащил его. И, вот досада, Шерлушик жить и не хочет, — состроил грустную мину полковник. — Почему я тебе все ещё не сказал? Потому что ты сам только перестал проваливаться в небытие, желая подохнуть. Ты все ещё ничего не понял? Себ, милый мой, так скажи мне ты на милость, в чем была твоя проблема? Да в том, что я не собираюсь позволять тебе убиваться из-за какого-то придурка снова и снова! Под конец этой тирады Себастьян сорвался на крик. Он чуть было не добавил, что не позволит близкому другу снова страдать, благо — остановился. Джим стоял, смотря на Морана во все глаза. Тревожный звоночек. Снова. Себастьян Моран, человек, никогда не срывающийся на крик, сорвался на крик! Мориарти с удовольствием приписал себе новое достижение. Однако недосказанность он заметил. Даже понял, что должно было прозвучать. Открыв рот, чтобы начать говорить, и подняв брови, Джеймс задумался. А стоит ли сейчас говорить что-либо? Да, доводы Морана несколько взбесили его, но были исчерпывающими. Все имеет свою причинно-следственную связь. — Спасибо, — все, что решил произнести Джим. — Я действительно благодарен тебе, Моран. И тоже считаю тебя другом. Близким другом. Последние слова были сказаны с расстановкой. Просто так нужно. Мориарти чувствовал необходимость проговорить именно так. Ведь Себастьян действительно был его близким, черт, даже единственным, другом. Почему все претензии теперь не имели смысла. Все, что имело смысл — забота, а это точно она, проявленная полковником. Моран нахмурился, явно не ожидая такого ответа. Он вообще не думал, что его речь приведет хоть к чему-нибудь. Но Джим вновь его удивил. Себастьян кивнул и начал собираться. — Куда ты? — удивился Мориарти. — Проветриться. Не скучай. И, хлопнув дверью, Моран покинул квартиру. Грустно вздохнув, Джим пожал плечами и пошел в кухню. Кофе пить совершенно не хотелось. Лишь чай. Крепкий черный чай. А ещё надо было подумать. Все, что высказал Себастьян, требовало анализа. Что значит, Шерлок не хочет жить? Почему? Не из-за Джонни или своих других друзей уж точно. Мыслей не было. Просто не приходили в голову. Резко перескочив на другую мысль, Джим восхитился работой. Работой, которую Холмс проделал за два года. Пока Мориарти увальнем лежал и убивался по все тому же Холмсу, Шерлок успел уничтожить все мелкие группы, а также выйти на самое маленькое из самых обширных звеньев. И тут Джим снова вернулся к поиску причин. Что такого могло произойти, чтобы Шерлок Холмс лично сдался сербам? В чем смысл? Хотя, если так подумать, детектив не очень-то и держался за жизнь. Если бы держался, не выбрал такую профессию. — В чем же проблема, Шерлок? — тихо спросил Мориарти, пытаясь воссоздать образ своего антагониста в голове. Каким бы гением не был Джим, настолько мастерски, как Шерлок, он не мог организовать свое умственное пространство в реальности. Во снах он проектировал абсолютно все, что было нужно. От обычных рисунков до планов преступлений. А вот «чертоги разума» у него не хотели создаваться. «Ну, и пусть», — ещё в детстве обиженно сказал брату Джим. «Во снах жить куда интереснее!» Мориарти хмыкнул. Ничего не изменилось с тех пор. Сны всегда были лучше реальности, так как были нарисованы и спланированы самим Джеймсом. Однако сейчас сон, хоть и осознанный, не имел места быть. Причину действий Шерлока можно было бы и придумать. Правдоподобную, в которой не возникнет сомнений. Но тешить себя чем-то ненастоящим Мориарти не хотел. Почему и начал все обдумывать с самого начала. Ну, не совсем с самого, но с начала. А начало это было положено самим Шерлоком и его словами. — Однако мы здесь. Ты и я. И я не признался на Бейкер-стрит, что корона тебе все же идет, — с ухмылкой проговорил детектив. — Я на самом деле пожалел, что тогда меня там не оказалось. Джим никак не мог отпустить эти слова. Думал о них, цеплялся как за якорь. Всё-таки странность в этом была… Шерлок Холмс никогда не делает комплиментов. Но это был он. Детектив сам это подтвердил. Точно! Он же прятал что-то. Пытался скрыть нечто за своим поведением. — Он шутил. Пытался что-то спрятать от меня, говорил все не в своей манере. Предвещая твой вопрос, Шерлок будто копировал… меня? Джим вспомнил свои слова и уцепился за них, как за ниточку. Шутки, комплименты — образ не Шерлока, а Джима. И Джим всегда вел себя так, когда пытался скрыть истинный смысл своих действий. А учитывая, насколько похожи консультанты, можно было бы предложить, что Шерлок действительно что-то скрывал. Но что? Поведение Шерлока в общем и целом было странным. Не таким, как до суда. Или нет… Что-то ещё было после суда. Что-то, что стало точкой отсчёта. Не суд. Чаепитие! О, разумеется. Джим даже удивился, как не дошел до этого раньше. Все изменилось после их встречи за чашкой чая на Бейкер-стрит. Тогда детектив начал вести себя по-другому. Начал прятаться под маской «Джим Мориарти», чего никогда не позволял себе делать. — И что же тогда пошло иначе? Мы встретились. Два или три раза. И на всех встречах ты был до жути странным. Что не так, Шерли? Но ответа на вопрос не было. Просто. Не было. А где его искать, Джим не знал. Точнее, он мог спросить у Шерлока, но ответит ли детектив? — С одной стороны, я бы обиделся, Шерлок, откажи ты мне в ответе. А с другой, я бы разочаровался, дай ты мне ответ. Замкнутый круг, — трагично вздохнул Мориарти. — А ведь все так хорошо начиналось. Ты не был… Мысль прервалась. Механизм замер. — Ты не был… Я думал, ты заурядный глупый человечек. Но ты доказал, что нет. Прямо даже сказал, что не веришь в мою сказку. Но почему ты это сказал? Ты же знал — ничего не изменится. Мой план будет приведен в исполнение. Тогда для чего? Последний крик утопающего? Последнее желание приговоренного к смерти? Чего ты хотел этим добиться? Вопросы нахлестывались один на другой, не давая остановиться на чем-то конкретном. Поток мыслей был настолько быстротечным, что все резко смешалось в кучу, после отзываясь острой болью в голове. Джеймс поморщился. Он знал, что бы могло это значить. Каждый раз, когда мозг перегружался, посылался сигнал. Хотя странным было настолько скорое предупреждение. Обычно это происходило после долгих часов анализа, планирования и управления. Но не после пары вопросов, на которые пока нет ответа. Джим решил повременить с решением данных вопросов. Просто отложил их до ночи. Во сне он сможет разложить все по полочкам, все факты, причины, следствия и значения будут расставлены в нужном порядке.***
Мориарти, неловко озираясь, осознал, что это не его сон. Точнее, разумеется, его, но моделировал его не совсем он. Он снова был дома. Снова смотрел на сад, на дом, на окна. И снова видел в окне брата. Поднявшись в спальню, Джим постучался. — Не стесняйся, братишка, входи, — прозвучал родной мягкий голос. — Я не собирался приходить сюда. Без понятия, как так вышло, но я снова с тобой, — пожал плечами Джим. — Джимми, это я позвал тебя. Тебе нужна помощь, — тепло улыбнулся близнец. — Я видел, что ты не можешь решить вопрос, потому захотел помочь. Ситуация была неожиданной. Понятно, если злодей-консультант пришел сам, все отлично, мозг работает без сбоев. А сейчас его мозг не подчиняется хозяину. — Не пытайся найти загвоздку, дело в другом сейчас, — заботливо произнес Джеймс. — Итак? — Я не понимаю, чего ты от меня хочешь, Джеймс. — Ой, да всё ты понимаешь. Прекрати, — закатил глаза близнец. Джим приподнял бровь, бросив вопросительный взгляд на брата. — Ты обиделся? На что? На то, что я наговорил тебе? Глупо с твоей стороны, братец. Все сказанное было в благих целях! — удивлённо воскликнул Джеймс. — Я понял. Ты ждёшь извинений. Хорошо. Ладно. Извини. Джим стоял и смотрел на собеседника. Для чего все это? Почему его мозг работает, опережая всех и вся? — Джимми, прости, — спокойно произнес Джеймс. — Я перегнул палку. Я просто не хотел видеть тебя умирающим изнутри. — Чего ты хочешь? — цокнул Мориарти. — Раз уж позвал, не тяни время. — Я хочу помочь тебе разобраться. Решить вопросы, которые нужно решить, — улыбнулся Джеймс. — Ну, я тебя слушаю. Твои идеи: почему он так себя вел? — Это лишь идеи, сам понимаешь. Все это сможет подтвердить сам Шерлок. — Это понятно. Почему я и не вижу смысла сейчас это всё обсуждать. В любом случае, у него своя трактовка. — Да, конечно. Но я никогда не ошибаюсь. Помнишь? — Помню, Джейми… И как ты думаешь, что с ним не так? — Ну, он очевидно что-то скрывает. Скрывал и все ещё скрывает. Потому что он повел себя точно так же, как и ты. Только ты скрываешь меру своего обожания, а не прячет что-то другое. Почему он тогда сказал тебе о «ключе от всех дверей»? Это была не попытка спастись. Ты же говорил, что разочарован в нем, так? Ты думал, что он заурядный глупый человечек, который поверил в выдумку. Но он опроверг это, верно? Думаю, он сказал это, чтобы ты не считал его обычным. Джим помедлил. В принципе, в этом был смысл. Но это не объясняло причины. Появился вопрос, для чего Шерлоку переубеждать его. Если ему плевать на мнение всех, почему он решил оправдаться перед соперником? — Я не могу быть уверен, — продолжил Джеймс. — Но мне кажется, что ты важен для него. Ты значишь для него гораздо больше, чем думаешь. И именно поэтому он не хотел жить. Не думаю, что он в курсе, что ты жив. — Но… Какой ему смысл так делать? Это же Шерлок, он не ведёт себя подобным образом. Это не в его вкусе. Не его манера, не его сфера. Почему? — тихо произнес Джим, смотря брату прямо в глаза. — Почему? — Ты сам уже все понял, Джимми. Вы слишком одинаковые, чтобы ты не смог понять. Джим не понимал. Просто не хотел понимать. Вывод, к которому он пришел, просто не укладывался в голове. Мориарти всегда вел себя вызывающе, пряча правду. Так же вел себя и Холмс. Правда предполагать, что Шерлок скрывал то же, что и Джим, было бы странно. — Не пытайся сейчас думать. Просто прими к сведению, хорошо? — заботливо попросил Джеймс. — Но ведь все это в моей голове, — ядовито проговорил злодей-консультант. — Зачем мне принимать к сведению свои же фантазии? Хм? — Тебе незачем. Ты прав. Но ты сам хочешь поверить. Джим уже собирался было уходить, но его остановили. — И Джимми… — тихо позвал близнеца Джеймс. — Вероятно, мы больше никогда здесь не встретимся. — Почему? — удивился Мориарти. — Потому что ты сдержал слово.***
Подготовка к свадьбе была муторной. Такой же муторной, как и сама свадьба. Все, о чем Шерлок хотел думать — скорейший уезд из страны. Он долго обсуждал это с Майкрофтом. Тот ни в какую не соглашался отпускать брата. Во-первых, он может понадобиться. А во-вторых, политик не мог быть стопроцентно уверен, что младший братишка не бросится во все тяжкие. — Нет, Шерлок, ты не уедешь. Я не позволю тебе это сделать, — твердо ответил старший Холмс. — И тебя уже никто не отпустит. В первую очередь, родители. — Да нет мне до вас дела, Майкрофт! — возмущённо выкрикнул Шерлок. — Я не хочу оставаться здесь! — Нет, дорогой брат. Ты останешься дома, на Бейкер-стрит, и будешь дальше расследовать дела глупых людей. — Вот именно! Глупых и скучных! Я подохну от скуки! — Не подохнешь. Если твой возлюбленный соперник застрелился, это не значит, что я не могу обеспечить тебе столько государственных расследований, сколько захочешь. Потому прекрати себя вести, как маленький ребенок! В большей степени, оставаться не хотелось именно из-за Джима. Точнее его отсутствия. Хоть он и был жив, в Лондоне его нет. И вряд ли появится. Детектив все никак не мог, да и не собирался, отпускать «карманного» Джима. Правда сам Джим, в чертогах, по-видимому, его отпустил. Так что все мысли об отъезде бессмысленны. Как, в общем-то, и все происходившее вокруг Шерлока действо. Почему он и покинул свадьбу рано.***
Полгода Джим решался. В первые два месяца он решился перебраться обратно в Лондон. После нового года он установил слежку за Холмсом. И до мая он исследовал. Анализировал поведение детектива. Он был слишком живым для того, кто хотел умереть. Или он все ещё очень мобилен, или он мастерски научился скрывать правду. Однако не заметить нервозность Холмса при свадебных приготовлениях было сложно. Уж слишком он был дотошным. — Себ, милый, как ты считаешь, почему? — Почему что? — повернулся к консультанту лицом полковник. — Почему сегодня вторник, а не пятница? — Не язви, зайка. Почему он такой дотошный? — без малейшего раздражения ответил Джим. — Ему все надоело. Хочет, чтобы все было идеально, а потом прошло максимально быстро. Это Холмс, все просто, — пожал плечами Моран. — Думаешь? — с сомнением поинтересовался Мориарти. — Уверен. Себастьян совершенно не желал говорить о детективе. Слишком много проблем он принес как Джиму, так и самому Морану. — Себ, — снова заговорил Джеймс. — Я хочу с ним встретиться. — Что, прости? — поднял брови Моран, проклиная чертова Холмса. — И зачем? — Я пришел кое к чему, хочу узнать: прав, нет. Думаю, после свадьбы самое время, — как ни в чем не бывало ответил Джим. — Ты издеваешься, — утвердительно проговорил полковник. — Нет, Себастьян, я не издеваюсь. Я хочу с ним поговорить. Уже полгода, вообще-то. — Знаешь, что… — начал было Моран, но тут же был прерван. — Мне это нужно. Ты сам знаешь, почему. — Я отказываюсь понимать тебя, Джимми. Зачем все это? — Потому что я пришел к выводу, который просто не может быть правдой. А если он окажется правдой, все наладится! — развел руками Мориарти. — Я просто хочу сдержать слово. Посмотрев на серьезное лицо босса, Себастьян закатил глаза. С одной стороны, все здорово. Если Джим выяснит, что прав — он будет счастлив. С другой стороны, если все окажется ложью, что с ним станет? — Мне не нужно твое одобрение, если хочешь знать. Просто говорю, что уже совсем скоро все решится.***
Шерлок, уйдя со свадьбы, не знал, куда пойти. На Бейкер-стрит не хотелось. В лабораторию не хотелось. Хотя… Было место, которое он хотел навестить после своего возвращения. Крыша Бартса встретила его воспоминаниями, вылезшими непонятно для чего. Холмс не хотел переживать это заново, несмотря на то, что Джим стопроцентно выжил. Шерлок сам нашел объяснение. Детектив подошёл и сел на парапет, точно туда, где сидел когда-то Мориарти. Лондон сейчас был как на ладони. Все такое крошечное. И по-настоящему прекрасное. Всё-таки по городу Шерлок бы скучал. За размышлениями детектив не заметил, как открылась дверь. — Добрый вечер, — раздался тихий голос с мягким ирландским акцентом. — Сидишь здесь один. Как король, наблюдающий за своими подданными. — Король здесь только один, — выделил последнее слово Холмс, смотря прямо на пришедшего. — Все же ты выжил. Я был прав. — Ах, ты, у-у-у-умница. И как же я это сделал? — улыбнулся Джим. — Холостой патрон и пакетик с кровью. Оригинально и просто. — Неплохо, Холмс, неплохо. Я уж думал, ты поверишь, — продолжил улыбаться Мориарти. — Я не намерен сегодня вести светские беседы, Джеймс, — твёрдо произнёс детектив. — Ты зря пришел. — Нет, milis*, не зря. Я пришел за ответами. — Ответами, — хмыкнул Шерлок. — Какими же? — Шерлок. Что бы ты сделал, будь у тебя выбор: солгать, прикрыть правду игрой или сказать правду? — начал Джим, подойдя к собеседнику. — Я всегда говорю правду. И только ее, — поднялся с парапета Холмс. — О-о-о, ты лжешь, Шерли, — ухмыльнулся Мориарти. — Зачем мне? В чем смысл врать тебе? — Чтобы я не узнал. Правду, — с нажимом ответил злодей-консультант. — И что же это за… правда? — Я хочу, чтобы ты сейчас был искренен. Постарайся, малыш Холмс. Вопрос важен. — Я ничего не могу обещать, — покачал головой детектив. — Хорошо. Мне надоела наша вражда, Шерлок. В любом случае от нас останутся лишь воспоминания на страницах газет: я злодей, а ты герой. Но на нас самих, на наши души, всем плевать. Так в чем же смысл? В чем смысл этой дурацкой вражды? Я не предлагаю тебе играть. Уже нет. Боже, Шерлок, подумай, мы можем покончить с этим. Шерлок опешил, но удержал лицо. Вот уж сюрприз: Джим Мориарти хочет прекратить вражду. — Что же ты предлагаешь? — спокойно спросил детектив. И вот он этот шаг. Отчаянный шаг, на который Наполеон криминала решил пойти. И сейчас он получит либо все, либо ничего. Надо лишь сказать. — Ты как-то сказал, что мне идёт королевская корона, — Мориарти помедлил. — И мой вопрос такой. Не хочешь примерить корону принца? Уголок губ Шерлока дёрнулся, обозначая ухмылку. Все внутри вновь сделало кувырок. А потом Холмс улыбнулся. Улыбнулся с какой-то нежностью во взгляде. — Хочу, Джим. Действительно хочу, — проговорил он, притягивая Мориарти к себе и целуя.