Spirited Away (2001) — The Name of Life (Instrumental Piano) Inochi No Namae
— А-а… Отстой… — Вэй Ин сполз по стене, присаживаясь на корточки, и выставил вперед правую руку, чтобы пепел с сигареты не падал на джинсы. — Чего это ты вдруг? — Вэнь Нин, сидящий на подоконнике, лениво повернул голову в сторону друга, отрываясь от разглядывания дождя за окном. Вэй Ин сделал затяжку и откинул голову назад, меланхолично наблюдая за струйками дыма. — Никак не могу вспомнить. Капли дождя с противным стуком бились о металлический козырек над окном второго этажа университета, и Вэй Ин всей душой ненавидел этот звук. Вэнь Нин только смеялся над его нытьем и тащил за собой к окну. Вэнь Нин почему-то любил эту премерзкую погоду, ливни и пробирающий до костей ветер. Вэй Ину же всегда хотелось спрятаться под одеялом и уснуть. Наверное, он терпел ради улыбающегося Вэнь Нина и его сверкающих радостью глаз. Боже, им обоим по девятнадцать, но Вэнь Нин еще такой ребенок… — Может, ты слишком сильно стараешься, поэтому ничего и не выходит? Вэй Ин подавился дымом, начав смеяться. Вэнь Нин обиженно выпятил губы. — Ну, что такое? — Так ведь… — Откашлявшись, пытался произнести Вэй Ин, смотря на друга с прищуром. — Если не стараться, разве что-нибудь толковое получится? — Дурак. — Вэнь Нин улыбнулся и опустил руку на голову Вэй Ина. — Чего дурак-то? — Ты постоянно думаешь о том, как вернуть память. Все думаешь, думаешь, лишний раз загоняешься. Только этим и занят. А результатов ноль. — Ну, в голове совсем пусто. — Пробормотал Вэй Ин. — Странное чувство. — Э-э? Пусто? Я с тобой каждую свободную минуту, а у тебя в голове пусто? Что, совсем никаких воспоминаний со мной создавать не желаешь? — Вэнь Нин, хихикая, потрепал распущенные волосы прильнувшего к его ногам друга. — Да ты теперь единственный, кто занял все мои мысли. Аж противно. — Смеясь, сказал У Сянь. — Самому не страшно? А если я влюблюсь в тебя? — Тогда мне придется взять на себя ответственность! — А-Нин, паршивец, я же реально влюбиться могу! Они смеялись, и Вэй Ин думал о том, что ему хочется сидеть вот так целую вечность, дурачиться вместе с Вэнь Нином, говорить о всякой ерунде и успокаиваться. Даже дождь перестал раздражать. — Но, знаешь… — Вэй Ин поднял голову, чтобы взглянуть на заговорившего друга. Вэнь Нин не смотрел на него. Он прислонился лбом к стеклу и вглядывался в завесу дождя, едва заметно улыбаясь. Вэй Ину нравилось, когда он такой. Умиротворенный и нежный. Хотя, наверное, Вэнь Нин всегда был таким, поэтому Вэй Ину и было уютно рядом с ним. — Я так рад, что ты не забыл меня. Я все думал, что буду делать, если ты перестанешь считать меня своим близким другом. Конечно, я думал об этом, ха-ха… И, наверное, тогда мне становилось страшно. Без тебя мне всегда будет страшно. — Страшно, да… — Прошептал Вэй Ин, гася сигарету о плитку пола. Он долго молчал, слушая, как капли дождя все с тем же отвратительным звуком опускаются на козырек. Ему припомнился тот день, когда в его палату вошел Вэнь Нин. Он пришел в тот же день, когда доктора наконец-таки разрешили посещения, ровно через три недели после аварии, в которой Вэй У Сянь едва не разбился насмерть в отцовской машине. Черт знает, почему он вообще в ней оказался, но очнулся уже в больнице, не помня абсолютно ничего. Не узнавая ни отца, ни мать, ни брата. Небеса, да он даже не мог сказать, как зовут его самого! Не помнил, как выглядит, не знал, что любит, чем занимается. Он помнил, как плакала женщина, назвавшаяся его матерью. Отец молчал, дрожащей рукой поглаживая мать по плечу. Старший брат стоял в стороне, скрыв глаза за челкой, но Вэй Ин видел, как он до крови кусает губы. Вэнь Нин зашел в палату, когда Вэй Ин уже больше не мог выносить гнетущей атмосферы, образовавшейся, когда он произнес: «Простите, но я совсем ничего не помню». Вэй Ин чувствовал, как его съедает вина перед семьей, которую он не может вспомнить, однако вместе с виной в его сердце поселились раздражение и испуг. Он хотел крикнуть им: «Уходите!». Хотел, но прекрасно понимал, что не посмеет. Эти чувства безумно мешали, было неспокойно. Вэй Ин не знал, куда себя деть, пока в палату снова не постучались, и в дверном проеме показалось лицо молодого человека. Увидев его, Вэй Ин едва не соскочил с кровати вместе с кучей проводов и капельницей. Он узнавал его. Ему было знакомо это лицо. Вэй Ин точно знал, что перед ним стоит Вэнь Нин. Неловкий и смущенный под взглядами чужих людей, но такой родной Вэнь Нин, с которым он провел почти все свое детство. У Сяню было плевать, откуда он знает об этом, раз не может вспомнить даже родителей. Было все равно, что творится с его головой, он лишь схватился за спасительную соломинку, понимая, что вот он — шанс. Его лучший друг был тем, кто не дал ему отчаяться тогда, когда Вэй Ину этого больше всего хотелось. Вэнь Нин послужил толчком к тому, чтобы начать вспоминать. Через три месяца Вэй Ин смог частично восстановить свою память. Вэнь Нин помогал ему. Всегда был рядом, рассказывал об их детстве, о том, как вместе ходили в школу, гуляли и сбегали из дома, оставались ночевать друг у друга; он водил его в те места, которые больше всего нравились прежнему Вэй Ину, и с надеждой следил за выражением его лица, когда Вэй Ин пытался что-то вспомнить. И когда Вэй У Сянь действительно вспоминал, Вэнь Нин начинал плакать. Иногда он ревел, совсем как маленький, невнятно мыча что-то вроде «хвала Небесам» и «я так испугался», и Вэй Ин думал, что больше всего испугался он сам. Успокаивать-то приходилось ему. Однако чувство того, что чего-то не хватает, не покидало его. Он нередко ходил задумчивый, копаясь в сознании, перебирая все, что вспомнил, и думая, что же он упустил. На ум так ничего и не приходило, только голова начинала раскалываться от лишних мыслей. Возможно, Вэнь Нин был прав: не стоит ему чересчур стараться. В конце концов, живет же он как-то без недостающих воспоминаний, и не то чтобы сильно страдает от их отсутствия. Главное, он вспомнил, что его зовут Вэй У Сянь, ему девятнадцать, есть чересчур заботливые родители и наглый старший брат, а еще прекрасный друг Вэнь Нин. Вэй Ин помотал головой, прогоняя навязчивые мысли. Дурацкая привычка уходить в себя в самые неподходящие моменты уже порядком достала его. Пора прекращать так много думать о прошлом. — Вэнь Нин. — М? — Ты знаешь, в тот день… В больнице, после аварии… Мне тоже было страшно. — Вэй Ин вздохнул, поднимаясь на ноги, потянулся и взглянул в окно. Дождь почти закончился. Небо немного просветлело. Вэй Ин улыбнулся, думая, что в его душе, похоже, тоже разошлись тучки. — Но ты… нет, все-таки ты такой паршивец, А-Нин! Он развернулся спиной к другу и зашагал прочь из уборной. — Чего-о?! — Он слышал, как Вэнь Нин соскочил с подоконника и понесся следом за ним. — Приходишь, улыбаешься, и все проходит! — Тебя что-то не устраивает? — В моей жизни нет места для грусти и страха. Ты их уничтожил! Тебе не стыдно? Я не испытываю всей полноты эмоций. — Ты совсем головой поехал? Скажи спасибо, что такому идиоту, как ты, посчастливилось со мной встретиться. Я спасаю его от всякой мерзости, а он еще и недоволен! — Ты опять ругаешь меня, что ли? Где мой добрый, дружелюбный А-Нин? — На тебя моя доброта больше не распространяется. — Э-э-э?! Как же так…***
— Что… — Вэй Ин нахмурился и поспешил отстраниться, впервые смело заглядывая в глаза Лань Ван Цзи. — Что это значит? Ваши слова. «Ты ведь никогда не был таким слабым. Где твоя прежняя улыбка, Вэй Ин? Мне так не хватало ее». Вэй Ин был сбит с толку. Ван Цзи говорил так, будто они давние знакомые. Молодой человек, по правде говоря, уже свыкся с тем, что господин Лань не стесняется звать его по первому имени, и почти не обращал внимания, однако сейчас это снова начало его беспокоить. Вэй У Сянь не в первый раз пытался понять его, вспомнить, но ему никогда еще не удавалось этого сделать. Поведение Лань Ван Цзи, то, как он разговаривает с ним, его забота и нежность, объятия, а еще странное чувство самого Вэй Ина, будто все идет своим чередом и ничего из ряда вон выходящего не происходит, все это говорило о том, что Вэй У Сянь что-то забыл. — Да быть не может… — Пробормотал он, вглядываясь в черты лица мужчины напротив. «Значит, мне это не показалось? Тогда… После аварии… Мы с Вэнь Нином несколько месяцев ходили по врачам, он столько всего рассказал мне… Я думал, что вспомнил практически все. И то чувство… будто чего-то не хватает… Мне казалось, что это все мое воображение, и я надумываю лишнего. А если и не надумываю, то когда-нибудь обязательно вспомню. По крайней мере, возвращать память насильно у меня никогда не получалось. А теперь он говорит такое, и что, прикажете, делать?!». — Господин Лань… Неужели мы, и правда, знакомы? — Прекрати называть меня так. — Вздохнул Лань Ван Цзи и поднялся. Вэй Ин все еще следил за каждым его движением. Мужчина подошел к окну и застыл на месте, обратив все свое внимание на шумную улицу. Он стоял, сунув руки в карманы брюк и чуть наклонив голову вперед. Его длинные волосы падали на лицо, и Вэй Ин не мог разглядеть, с каким выражением тот говорил следующее: — Раньше ты называл меня Лань Чжанем. А когда баловался… Все повторял «гэгэ», «Чжань-гэ». «Гэгэ?! Называл второго господина Лань — гэгэ?! — Внутренне возопил Вэй У Сянь. — Постойте-ка, когда это вообще было?!». — Я совсем ничего не понимаю. — Вслух произнес он. — Видите ли… В восемнадцать лет я попал в аварию, и после мне поставили диагноз — диссоциативная амнезия*. — Знаю. — Отозвался Лань Ван Цзи и на вопросительный взгляд Вэй У Сяня вполголоса продолжил: — Господин Чан рассказал мне. — Но… как вообще такое может быть? Господин Лань и я… — Я же говорил тебе прекратить. — Лань Ван Цзи снова понизил голос, и в этот раз Вэй Ин уловил в нем еле различимую обиду. — Я не могу вот так запросто назвать тебя «гэгэ» (п.а.: хотя это вовсе не грубое обращение, но по отношению к Лань Ван Цзи здесь оно кажется Вэй Ину развязным, отчасти из-за того, что сам он не знает, насколько они были близки)! — Возмутился молодой человек, в порыве поднялся с дивана вслед за мужчиной и приблизился к Лань Ван Цзи, вставая у него за спиной. — Ведешь себя, как эгоистичный подросток. — Стоило ему это произнести, и Лань Чжань развернулся к нему лицом, на котором впервые ясно читалось удивление, однако Вэй У Сяня это ничуть не смутило, и он продолжил бушевать: — Сначала молчишь — ни слова из тебя не вытянуть, — смущаешь меня своим поведением, а я не знаю, как реагировать. А потом заявляешь мне такое и хочешь, чтобы я тут же просиял и бросился тебе в объятия с криками «Сколько лет, сколько зим!», тут же все вспомнив? Кстати говоря, что вообще я должен вспомнить? Лань Ван Цзи, очевидно, не ожидавший такой бурной реакции, растерянно молчал. Вэй Ин прикрыл глаза, чтобы немного остыть, и уже спокойно произнес: — Я, правда, совсем ничего о тебе не помню… Л… Лань Чжань. И не знаю, что с этим делать. Как… Как вообще так вышло, что мы знакомы? Вэй Ину и без того было неловко, но, когда Лань Ван Цзи замолкал, и комната погружалась в давящую тишину, все становилось еще хуже. Прямо сейчас он терпеть не мог эту молчаливость второго господина Лань. — Скажи хоть что-нибудь. — Шепотом произнес он. Лань Ван Цзи снова отвернулся к окну, и Вэй У Сянь уже готов был взорваться от негодования, когда тот внезапно заговорил: — Дом твоих родителей. Как часто ты там бываешь? — А? Это здесь при чем? — Вэй Ин был сбит с толку и рассеянно ответил: — Ну, на самом деле, не так уж и часто… Раз в месяц, а то и реже. — Ты помнишь, кто жил в доме напротив? — В доме напротив? — Вэй Ин честно пытался восстановить в памяти картинку дома, про который говорил Ван Цзи, но смутно помнил даже его очертания. — Лань Сю Ин. — Приглушенно ответил Лань Чжань. — Этот дом принадлежал моей матери, госпоже Лань Сю Ин.***
— Тетушка Сю Ин! — Ох, мой милый Сянь-Сянь снова пришел! Как раз вовремя. Я должна тебя кое с кем познакомить. Поди-ка сюда, мой мальчик. А-Сянь, надеюсь, хоть ты сможешь его расшевелить.***
— Тетушка… — Вэй Ин сам не заметил, как прошептал одно-единственное слово. В глазах защипало, дыхание перехватило, и в голове пронеслась расплывчатая картинка: невысокая женщина с такой же идеальной осанкой, как у Лань Ван Цзи, сидела в кресле, она мягко улыбалась, поглаживая Вэй Ина по растрепанным волосам. Он не очень хорошо помнил черты ее лица, но ощущал, как тепло становилось от этого воспоминания.***
— Тетушка Сю Ин, мама сказала, что сегодня вам сделалось плохо, когда я был в школе… Вы… Вы в порядке, тетушка? — А-Сянь всхлипывал и вытирал проступившие слезы рукавом школьной рубашки. Он сидел в ногах у женщины, сложив руки на ее коленях. Она была бледна, но все равно продолжала ему улыбаться. — Не плачь, А-Сянь. Со мной уже все хорошо. — Правда-правда? — Конечно, правда. — Она рассмеялась и легонько ущипнула мальчика за румяную щечку. — Прости, что заставила волноваться.***
По щеке потекла горячая слеза, но Вэй У Сянь даже не смог поднять руку, чтобы стереть ее. «Ее не стало три года назад». — Едва дрогнувшим голосом Лань Ван Цзи звучало в его голове. Ее не стало три года назад. Не стало. — Как… Как же так… — Срывающимся голосом сказал Вэй Ин. — Почему я совсем забыл о ней? Как я мог?.. Он опустил голову и прикусил губу, невольно подаваясь вперед. Лань Ван Цзи протянул руку и приобнял Вэй У Сяня, позволяя тому устроить голову на своем плече. — Сейчас я вспомнил. Почему… Почему только сейчас? Она была так добра ко мне… Я безумно любил навещать ее. С ней всегда было тепло. — Я знаю. — Прошептал он на ухо Вэй Ину. Накопившееся беспокойство и шок от того, что молодой человек узнал, вырвались наружу вместе со слезами. Он продолжал всхлипывать, от злости на себя сминал в руках рубашку Лань Ван Цзи, однако мужчина ни слова ему не сказал. Послушно стоял, изредка поглаживая Вэй Ина по вздрагивающей спине. — Где… Где ее… — Вэй Ин не мог произнести вслух, смелости и сил не хватало, но Ван Цзи, видимо, понял, о чем он хотел спросить. — Я отвезу тебя к ней завтра, если хочешь. Сейчас тебе нужно успокоиться. — …Да… Хорошо. Он плохо справлялся с собственными мыслями, никак не мог обуздать их, и от беспомощности лишь сильнее хотелось сорваться. Но мерные поглаживания по спине и ровное дыхание Лань Ван Цзи немного привели его в чувства. Он слегка повернул голову, носом задев кожу на шее мужчины, отчего рука Ван Цзи на мгновение замерла. — Прости меня. — Вдруг тихо заговорил Вэй Ин. Он неловко отпустил ткань рубашки, которую до этого сжимал в кулаках, и, сперва не зная, куда деть руки, бездумно обвил ими талию Лань Ван Цзи. — За что? — Тебе, наверное, гораздо тяжелее. — Пробормотал молодой человек. — Потерять маму… Это, должно быть, ужасные страдания, и мои собственные ни за что с ними не сравнятся. Лань Ван Цзи ничего не ответил на это, лишь крепче прижал Вэй У Сяня к себе. Повернув голову к окну, в отражении Вэй Ин увидел то, что заставило его сердце пропустить удар и тяжело ухнуть вниз от чувства безмерной жалости. Обычно безэмоциональное лицо Лань Ван Цзи, сейчас оно выражало ничем не скрываемую скорбь: брови сведены, и на лбу пролегла складочка, уголки губ опущены, глаза, по которым Вэй Ин обычно и пытался определить настроение Ван Цзи, прикрыты. — Просто позволь мне… немного постоять так. От этого шепота все внутри Вэй Ина сжалось, и он готов был поклясться, что сделает ради Лань Ван Цзи все, что тот попросит, лишь бы больше никогда не видеть его таким.***
Через какое-то время ему кое-как удалось взять себя в руки, и Вэй Ин настоял на том, чтобы поехать домой. — Я в полном порядке. — Он натянуто улыбнулся, однако встретив недоверчивый взгляд Лань Ван Цзи, тотчас же стер улыбку с лица. — Я бы хотел побыть один. Мне нужно все как следует обдумать. Слишком много всего… навалилось. — Я отвезу тебя. — После недолгого раздумья ответил Лань Чжань и уже собирался накинуть на плечи пальто, но Вэй Ин был решительно против. — Я же сказал, что хочу побыть один. Сам прекрасно доберусь. И вообще, Лань Ван Цзи, у тебя что, дел нет? Целый день со мной провозился. Займись уже работой. — Я взял отпуск. — Также продолжал упорствовать господин Лань. — Боже… — Вэй У Сянь хлопнул себя по лбу, сдаваясь. — Какой упрямый. Ладно, делай, что хочешь. У него не было настроения препираться и дурачиться, поэтому на этот раз он безропотно назвал адрес и молча уселся на пассажирское сидение автомобиля. Как оказалось, ехать было довольно далеко, и это означало, что у Вэй Ина полно времени, чтобы разложить все по полочкам. Хотя получалось не очень. Несмотря на то, что Лань Ван Цзи подтолкнул его к тому, чтобы заново вспомнить прошлое, Вэй У Сянь все еще чувствовал пробелы в своей памяти. Он вспомнил тетушку Сю Ин и даже обрадовался бы, если бы не узнал о ее смерти. Три года назад, когда Лань Сю Ин умерла, он как раз перестал показываться дома, поэтому ничего не знал. Он также не был уверен, когда в последний раз навещал ее: вспомнить-то вспомнил, однако чувствовал, что это далеко не все. Вэй У Сянь тяжело вздохнул и тут же ощутил на себе взгляд Лань Ван Цзи. — В голове каша. — Усмехнулся он в ответ, догадываясь о мыслях мужчины. И когда он только успел научиться понимать его?.. — Прости, я так и не смог ничего вспомнить о тебе. — Не дави на себя. — Ха-ха… Что-то похожее очень давно говорил Вэнь Нин. — Вэнь Нин? — Мой лучший друг. Мы с самого детства вместе, и он был первым, кого я вспомнил после аварии. — Вэй У Сянь украдкой взглянул на Ван Цзи, отмечая, что тот нахмурился. — Он рассказывал мне все… о школе, о том, куда мы ходили, что я любил делать… — С тех пор… ничего не изменилось? Вэй Ин в смятении склонил голову набок, но все же ответил: — Еще как изменилось. Бывало такое, что слушаю его и не понимаю. Думаю: «Я действительно это любил?». Или: «Как я вообще мог такое сказать или сделать?». Все было таким чужим. Но Вэнь Нин так старался, а мне очень нужна была его помощь. Ну, в любом случае, даже, если мне переставало что-то нравиться, на отношение к Вэнь Нину это никак не влияло. Этому я, и правда, рад. Со временем я сам начал вспоминать. Привычки возвращались. Делал все «по-прежнему» скорее на рефлексах. А! — Воскликнул он, тут же приободрившись. — Я снова смог играть на флейте. Тело само вспомнило, что и как делать. — Чэньцин. — Вдруг произнес Лань Ван Цзи, и Вэй У Сянь перевел на него недоуменный взгляд. — Она все еще у тебя? — Ты… Знаешь, как я назвал свою флейту? — Мгм. — На улице уже стемнело, и только свет фар от проезжающих мимо машин да тусклое свечение фонарей помогло Вэй Ину разглядеть легкую улыбку на лице мужчины. — Я подарил тебе Чэньцин на шестнадцатый день рождения. «А ведь точно… Я никак не мог вспомнить, откуда у меня Чэньцин. — В замешательстве подумал Вэй У Сянь. — Но… Тогда насколько же мы были близки, если он сделал мне такой дорогой подарок? Он знает, когда у меня день рождения… И наверняка есть еще много вещей обо мне, которые ему известны. А я о нем совсем ничего не знаю. Тц… Снова это чувство. До мурашек по телу противно, когда другие знают о тебе больше тебя самого». — Не мучай себя. — В обычной своей манере произнес Лань Ван Цзи. — Легко сказать. — Фыркнул Вэй У Сянь. — Мне уже не первый раз приходится мириться с тем, что другие люди рассказывают обо мне то, чего я сам даже представить не мог. Мерзкое чувство… Будто в самую душу влезли. — Прости. — Немного погодя, произнес Лань Чжань, и Вэй Ин ясно ощутил в его голосе вину. Мысленно он дал себе подзатыльник и поспешил успокоить своего спутника: — Не бери в голову. Я… Не совсем это имел в виду. — Он беспокойно бегал взглядом по салону автомобиля, не зная, на чем бы сосредоточиться. В конце концов, он устало прислонил голову к стеклу и уставился в окно, думая о том, что давно так не выматывался лишь из-за одних мыслей. — Я прекрасно понимаю, что потеря памяти — это моя проблема, но и людям, которые общались со мной до аварии, тяжело принять это. Я связан с вами всеми, и на мне тоже есть доля ответственности за наше общение. После аварии я будто стал другим человеком, и не все были к этому готовы. Мне кажется, будто они лезут не в свое дело, хотя просто пытаются помочь мне вернуть все на свои места. Нет их вины в том, что я могу не хотеть… возвращаться к тому, что было раньше. — Значит… на самом деле ты больше не хочешь вспоминать о прошлом? «И почему мне кажется, что он обиделся?.. Хотя, конечно, он обиделся, я же сказал такое! Только, уж к кому-кому, а к нему мои слова точно не относятся. Я столько времени пытался выкинуть его из головы, и все без толку. А теперь, оказывается, что мы еще и были знакомы до той аварии. И как, позвольте узнать, я могу не хотеть вспомнить его?». — Не совсем так. — Вэй У Сяню очень хотелось побиться головой о стекло, когда он пытался выдавить из себя эти слова. — У меня такое чувство… что тебя я должен обязательно вспомнить. Лань Ван Цзи, как и ожидалось, ничего не ответил, нацепив на лицо привычную маску невозмутимости, и Вэй Ин как никогда жалел о том, что не умеет читать мысли. — Кстати, — Вэй У Сянь решил перевести тему, чтобы немного отдохнуть от нескончаемого потока размышлений насчет своего прошлого, — когда я был у тебя дома, я нигде не смог найти кролика. Куда ты его дел, а? — Брат присматривает за ним, когда у меня много дел. — Ох, ты оставил его Цзян Чэну и Лань Си Чэню? Почему у меня такое чувство, что им двоим нельзя доверять животных и детей? Все ли будет в порядке?.. — Пока Вэй Ин мысленно рассуждал, представляя Лань Хуаня и Цзян Чэна в роли нянек, мельком заметил, что Лань Ван Цзи снова улыбнулся уголком губ. — Господин Лань, ты сегодня такой щедрый на эмоции. — Не сдержавшись, пропел молодой человек, и в эту же секунду Лань Ван Цзи вернул лицу обычное выражение. — У тебя очень красивая улыбка. Не прячь ее, ладно? — Мгм. — Эй, ты снова решил общаться со мной без слов? Я ведь уже говорил тебе прекращать, разве не… — Вэй У Сянь запнулся на полуслове, припоминая, в каком состоянии был Лань Чжань, когда Вэй Ин решил отчитать его за неумение выражать мысли нормальными словами. — Хотя вряд ли ты помнишь. — Помню. — Отозвался Лань Ван Цзи. — Вот как… И много?.. — Все. «И снова молчание. Мне что, одному страдать от того, что я вспоминаю это? Но… Все-таки он такой милый, когда выпьет. Вот только ему ни за что нельзя пить в большой компании… особенно на корпоративах…». — Я все никак не пойму, зачем ты тогда пошел в клуб. Ты не похож на завсегдатая таких заведений. — Мгм. — И все?! Ха… Ладно, я не стану допытываться, если не хочешь рассказывать.Sia — My love Я очень сильно балдела, пока писала под нее: D
В установившейся тишине его начало клонить в сон, поэтому Вэй Ин не услышал, когда Лань Ван Цзи позвал его. — Вэй Ин, приехали. Вэй У Сянь лишь неразборчиво промычал сквозь дрему и отвернулся от света включенного плафона. Лань Ван Цзи некоторое время украдкой смотрел на то, как молодой человек ворочается, пытаясь найти удобное положение. Мужчина вновь хотел позвать его, но в последнюю секунду передумал. Вместо этого он подался вперед, одной рукой опираясь на пассажирское сидение. Ван Цзи некоторое время колебался перед тем, как протянуть левую руку и кончиками пальцев коснуться горячей щеки Вэй Ина. Он ощутил на коже чужое теплое дыхание, и его собственное на мгновение сбилось. Ван Цзи чувствовал, как колотится сердце и горят скулы от близости Вэй Ина. Становилось трудно дышать от мысли, что тот спокойно спит, позволяя ему делать нечто подобное. Он будто вернулся к тому, каким был много лет назад. Совсем мальчишка. Тогда даже у него — идеального наследника именитой семьи — в голове гулял ветер. Прямо как сейчас, когда он смотрел на умиротворенное лицо человека, который снова занял все его мысли. Вэй Ину и невдомек было, что творилось в душе Ван Цзи, когда он безмятежно видел сны совсем рядом, не чувствуя никакой опасности. Ван Цзи чувствовал, как задрожала рука, которой он касался ничего не подозревающего, сладко сопящего Вэй У Сяня. Несмотря на это, он, наконец, осмелился и, увеличивая контакт, провел ладонью по нежной коже. Пальцы пробрались дальше, обласкав кожу за ухом и поиграв с короткими прядками волос, спустились ниже и коснулись подбородка, мягко пощекотав. Вэй Ин зашевелился и еле слышно что-то пролепетал, потянувшись за прикосновением. Ван Цзи остановился лишь на мгновение, чтобы после коснуться большим пальцем уголка чужих губ, обвести их по контуру и медленно, мягко потянуть за нижнюю. Мужчина отнял палец, и губы с легким «чмок» сомкнулись. Взгляд Ван Цзи помутнел, голова закружилась, и, прежде чем он понял, что делает, уже склонился над Вэй Ином, приникая к его губам своими. Дыхание сперло, и мужчина, зажмурившись, раздвинул чужие губы языком. Вэй У Сянь во сне судорожно вздохнул и приоткрыл рот, невольно позволяя Лань Ван Цзи творить, что вздумается. Он целовал его, как безумный. Словно желая вдоволь насытиться, никак не мог отступиться. Кажется, он даже забыл о том, что хотел сделать это тайком, не потревожив ни сон, ни чувства Вэй Ина. Жадно посасывая уже опухшие губы, Ван Цзи лишь краем сознания понял, что услышал приглушенный стон, который заставил его прийти в себя. Он перестал терзать губы Вэй У Сяня и, будто извиняясь, напоследок лишь ласково поцеловал его в подбородок. Отстранившись, он понял, что Вэй Ин все еще спит, и только тогда позволил себе перевести дыхание. Ван Цзи дотронулся до своих губ тыльной стороной ладони, после чего в растерянности схватился за дверцу машины и, кое-как открыв ее, выскочил на улицу. В разгоряченное лицо тут же ударил холодный ветер, и мужчина слегка поморщился. Он обошел машину и открыл дверцу со стороны пассажирского сидения, на котором продолжал сопеть как ни в чем не бывало Вэй Ин. Лань Ван Цзи обреченно вздохнул, прикрыв глаза, и подумал, что когда-нибудь этот человек точно сведет его с ума. Он присел на корточки и вытянул руку, дотронувшись до колена Вэй Ина и легонько похлопав по нему. — Вэй Ин. — Тихо позвал мужчина, вглядываясь в лицо спящего. — Просыпайся. На сей раз уговоры подействовали достаточно быстро, и Вэй У Сянь, хмурясь, приоткрыл глаза, сонно причмокнув губами. — М? Уже приехали? — Мгм. — Лань Ван Цзи поднялся на ноги и отошел немного в сторону, чтобы дать Вэй Ину выйти. — Отлично. — Молодой человек потянулся, ровно настолько, насколько позволял салон автомобиля, зевнул и, поежившись, шагнул наружу. — Спасибо, что подвез… Лань Чжань. Он неловко улыбнулся мужчине, и тот кивнул в ответ. — Я заеду за тобой завтра в десять. — Ладно. — Спокойной ночи. — Будь осторожен. — Вэй Ин помахал на прощание и двинулся к своему подъезду, слыша, как Лань Ван Цзи хлопает дверцей автомобиля и заводит двигатель; спортивная красотка срывается с места, когда за Вэй У Сянем закрывается дверь. Вэй Ин рассеянно покручивал на пальце ключи и отбивал ногой какой-то непонятный ритм, пока ждал лифт. Когда двери лифта открылись, он вплыл внутрь совершенно неосознанно, и прижался спиной к стене, откидывая назад голову и закрывая глаза. Пальцы пробрались дальше, обласкав кожу за ухом и поиграв с короткими прядками волос, спустились ниже и коснулись подбородка, мягко пощекотав. Ван Цзи остановился лишь на мгновение, чтобы после коснуться большим пальцем уголка чужих губ, обвести их по контуру и медленно, мягко потянуть за нижнюю. Он целовал его, как безумный, жадно посасывая уже опухшие губы. Вэй Ин сполз вниз по стене, чувствуя, как дрожат ноги. — Так вот… насколько близки мы были?..