Первый месяц:
Мэмору перестал ходить в школу, Рейджи объяснял ему темы, которые они прошли, с каждым днем ему становилось все хуже — ребенок внутри рос будто не по дням, а по часам, а также доставлял сильный дискомфорт своей «мамочке» и тратил нервные клетки остальных, ибо они переживали за фигуриста. К концу месяца у него был живот, который больше походил на живот на втором месяце беременности. Но сам Фукуи не отчаивался и не впадал в депрессию, а даже наоборот. Однажды он попросил Шу сходить с ним по магазинам и тот конечно же согласился. Они пришли через несколько часов со множеством пакетов. Мэмору помимо простой одежды купил кигуруми для всех. На Шу он надел снежного барса, на Аято льва, на Райто лиса, на Канато медвежонка, на Субару волка. Рейджи с нехарактерным для него смущением отказывался, но в итоге надел кигуруми-оленя, потому что перед щенячьими глазками Фукуи никто не может устоять… В конце они сделали пару фото в таких образах. Примерно в таком ключе и был первый месяц…Второй месяц:
Мэмору было сложно не то, что бегать — просто ходить. В основном он лежал на кровати и читал какую-нибудь книгу, заботливо отданную Рейджи или смотрел фильм на пару с тройняшками, которые пытались шутить, чтобы все хоть на пару минут позабыли о «болезни» парня, и Шу, который был в глубокой депрессии внутри, но снаружи он делал вид, что ему не интересно. Отношения Фукуи и Сакамаки-первого, на удивление, стали еще теплее, чем раньше. Когда они оставались наедине, обладатель карамельных волос не тратил время на ссоры по поводу убивающего плода, а просто ложился рядом, но не обнимал — как всем известно, кожа у вампира ледяная, а Мэмору стал очень чувствителен к сменам температуры и чтобы его согреть Сакамаки нужно было включать обогреватель и накрывать его тремя одеялами.Ситуация:
Мэмору лежит на кровати под тремя одеялами и пытается заснуть. Как раз сейчас ребенок успокоился, не это ли шанс хоть немного подремать? Дверь с тихим скрипом открывается и в комнату заходит Шу. Уголки его губ приподнимаются и Фукуи улыбается в ответ. Сакамаки-первый подходит к постели и ложится рядом с фигуристом, а тот прижимается к нему. Обладатель карамельных волос медленно и скрипя зубами «выпутывается» из объятий со словами: — Не надо. Тебе будет холодно. Фигурист на это слабо улыбается и прижимается к Шу еще сильнее, говоря: — Твоя любовь согреет меня. — Мэмору поднимает глаза на вампира. — Ты ведь меня любишь, правда? — Он с надеждой поднял глаза и посмотрел в сапфировый омут. Внутри Шу что-то сжалось и он кивнул, прижимая Мэмору к себе.Пусть он сгорит в пламени его любви…
Третий месяц:
Мэмору стал еще меньше двигаться, потому что тяжело, это во-первых, а во-вторых, Фукуи стал терять много крови из-за того, что совершал резкие движения. Поэтому ему дали пить клюквенный сок. Все чаще фигурист стал терять сознание и падать в обмороки. Ему приносили еду в постель, хотя особого аппетита у фигуриста не наблюдалось. Он стал стремительно терять вес, а цвет кожи бледнел все сильнее и сильнее, он уже мог посоревноваться по бледности со всеми вампирами. Живот стал достаточно большим и можно подумать, что он был на шестом месяце. Сами Сакамаки уже поняли, что потеряли его, даже вечный весельчак Райто впал в депрессию. Про Шу ничего не стоит говорить… Кажется, он медленно, но верно сходит с ума.Четвертый месяц с хвостиком:
Мэмору стал походить на скелета, обтянутого кожей. Он вообще не вставал и практически постоянно спал, а клюквенный сок был вместо чая. Говорил он тихо и очень медленно, обрывая длинные слова и предложения, недосказав, смотря на всех из-под полуприкрытых век и различая вампиров только по цветам волос, потому что их силуэты очень расплывчатые. Шу просыпался со слезами на глазах после очередного кошмара с тем мальчиком, которого он уже возненавидел. Он никогда не верил во Всевышнего, но с недавнего времени начал молиться ему, прося о том, чтобы Мэмору остался в живых и все было хорошо…Тот самый день:
Тишину в особняке нарушил вскрик Мэмору. Все вампиры телепортировались к нему и увидели, как парень с шоком, застывшем на лице, смотрит в одну точку и держится одной рукой за живот. Рейджи позвал медсестру, которая на последней неделе буквально ночевала в особняке Сакамаки. Часы тянулись вечностью. Вампиры слышали только крики, а под конец уже и хрипения Мэмору, голос которого сорвался. Только Шу позволили присутствовать в комнате, а остальных выгнали. Последний хрип и… Плач ребенка. Шу выгнал медсестру с ребенком и остался наедине с полуживым возлюбленным. Тот дышал через раз и сильно сжимал в своей руке руку Сакамаки-первого. — Мэмору? — Позвал фигуриста обладатель светлых волос, надеясь на чудо… Которого не произошло. Ему не ответили. — Мэмору! — Крикнул Шу, наклоняясь к парню и пытаясь найти пульс. Ну почему же судьба к нему жестока? Почему все близкие должны умирать на его глазах? Чем же он так нагрешил? Что он сделал?!! Холодные и соленые слезы стекали с лица и глухо стукались о пол. Шу нервно вздохнул, судорожно думая о том, как бы спасти возлюбленного.Секунда… Две… Три…
Сакамаки-первый действительно вспомнил один способ! Только нужно действовать быстро! Мгновенно! Шу прокусил нижнюю губу до крови и приблизился своим лицом к лицу Мэмору, а затем поцеловал так, чтобы Фукуи вкусил алую жидкость. Фигурист медленно ответил на поцелуй, думая, что это прощание. Ну уж нет! Он будет жить! В этот раз Шу не даст случиться непоправимому… Прошла минута… Две… Три… Четыре… Братья уже начали стучать, волнуясь из-за неожиданно повисшей тишины. Сакамаки-первый игнорировал их — не до этого вообще!.. Наконец, через пять минут подействовало: цвет кожи у Мэмору начал понемногу приобретать более «живой» оттенок и вскоре стал таким как и у всех вампиров, тело начало набирать вес и остановилось на тех килограммах, которые были у Фукуи до беременности, а внутренние раны заживали благодаря регенерации. Мэмору открыл глаза с, теперь уже, вытянутыми как у кошки зрачками, которые на секунду сверкнули алым, а затем посмотрел на Шу. — Я… Не умер?.. — Тихо спросил у возлюбленного фигурист. Сакамаки-первый сделал глубокий вдох, а затем судорожный выдох и закрыл глаза, не веря в реальность под ничего не понимающий взгляд обращенного. Обладатель карамельных волос убрал руки с лица, а затем протянул одну из них Мэмору и с лучезарной улыбкой, которую Фукуи никогда до этого момента не видел, произнес: — Поздравляю с перерождением, любовь моя.Через несколько лет…
Юи вышла из лимузина. Солнце освещало особняк и благодаря этому он кажется не мрачным и не пугающим. Комори взяла свой чемодан и пошла к двери. Она слышала какие-то крики и немного испугалась, но решила взять себя в руки и постучать. На пару секунд все стихло и послышались шаги в ее сторону. Через пару секунд девушка увидела мило улыбающегося Канато. — О, проходи. — Сказал он и пропустил Юи вглубь. — Покатай меня, большая черепаха! — Кричала маленькая девочка, с помощью нечеловеческой ловкости запрыгивая на спину Субару. Беатрикс Сакамаки — младшая дочь Шу и Мэмору. Родилась только через несколько лет после рождения старшего сына, потому что родители долго не решались. Во время беременности фигурист был гиперактивным, это и передалось маленькой Беатрикс, которая и минуты не может усидеть без дела. У девочки прекрасные светлые волосы и золотистые глаза, бледная кожа, маленькие клычки и обманчивая хрупкость. Почему же обманчивая? Да потому что если эта непоседа обнимет кого-то из семьи, то у того кости точно хрустнут. Про людей тут ничего и не стоит говорить… Черты лица у Беатрикс мягкие и аккуратный носик, в общем, весь в Мэмору за исключением цвета волос и характера. — Ха-ха, давай, мелкая, так ему! — Хохотал и одновременно подбадривал Беатрикс Аято. — Заткнись! — Крикнул Сакамаки-шестой, слегка покраснев из-за осознания того, насколько он нелепо выглядит. — Беатрикс, ты не доделала уроки. — С улыбкой заметил парень лет шестнадцати. Эдгар Сакамаки — старший и первый ребенок Шу и Мэмору. Нет, он не изгой в семье, его все любят, потому что он по сути-то ни в чем не виноват. Парень намного спокойнее своей сестры. Он имеет русые волосы, которые к концам приобретают более светлый оттенок и сапфировые глаза. У него бледная кожа и он нормального телосложения, как и все вампиры имеет клыки. Черты лица у него такие же, как и у Шу, да и во многом он на его похож: любит подремать, умеет играть на фортепиано (в детстве его обучением занимались родители), немного ленив. Аято даже называет его второй версией старшего брата. В общем, полная противоположность Беатрикс. — Ну-у-у, не хочу~. — Протянула девочка, которая была недовольна тем, что ее отвлекли. — Беатрикс, милая, давай знаешь как? — Мэмору с невозмутимым видом отцепил дочь от спины Субару, поставил на ноги и присел возле нее на колени. — Ты сделаешь уроки с Рейджи-саном, а потом я тебе дам очень много сладостей. — Сколько я захочу? — С недоверием спросила девочка, уточняя. Для достоверности Мэмору кивнул с серьезным лицом, вызвав улыбку у Шу. Рейджи кашлянул и подошел к шокированной Юи, которая не могла вымолвить и слова. — Здравствуйте, миледи, — поздоровался с девушкой Сакамаки-второй. — Как вас зовут? — Ю-юи Комори… — С шоком прошептала новоприбывшая. — Хорошо, — кивнул Рейджи, поправляя очки, которые съехали, — сейчас время остальным представиться. — Это предложение он сказал более громко, чтобы это услышали и остальные. — Я — Беатрикс! — С энтузиазмом крикнула девочка. — Меня зовут Эдгар. Приятно познакомиться. — С улыбкой сказал сын Шу и Мэмору. — Шу. — Коротко ответил Сакамаки-первый, улыбаясь. — Я — Рейджи Сакамаки. — Сдержанно проговорил обладатель очков. — Аято. — С ухмылкой сказал Сакамаки-третий. — Я — Канато. — Сказал обладатель лиловых волос и мило улыбнулся Юи. — Райто~. — Представился шляпник и сверкнул глазами, усмехаясь. — Субару. — Сказал самый младший брат. Повисла секундная пауза. Все посмотрели на… — Мэмору Сакамаки. — С улыбкой представился вампир. — Приятно познакомиться.