Там могут водиться драконы.

      Блум знобило.              Все горело. Пламя жадно поглотило корабль и самое страшное крылось в том, что Блум ничего не могла с этим поделать. Огненная фея была на грани того, чтобы засмеяться от отчаяния. Огонь ее не слушал, а остров не слышал. Тяжелый земляной дракон, чья пасть дала начало для пожара, взмахнул тяжелыми крыльями, давая пламени возможность быстрее распространиться вдоль железного скелета корабля.              Металлические пластины сворачивались под действием жара, точно горящая бумага, а часть аппаратуры теряла изначальный твердый облик. Экраны, кнопки, сидения — это все превращалось в зловонную жижу, способную убить этим смрадом. В немом отчаянии Блум подняла руки, призывая дождь, но небо ответило лишь сухой грозой. Блум нахмурилась, зло застучала ногой, но грохот повторился. Остров был против как дождя, так и людей, что здесь были и самое страшное крылось в том, что Блум не понимала почему. Человек, один из испытуемых, беззащитно лежал за феей, даже не понимая, что происходит. Слишком легкий на вид для парня ее возраста, но при этом неоправданно тяжелый на деле, Ривен лежал лицом в землю, пока его товарищи имели все шансы превратиться в драконий обед.              Она не должна им помогать.              Эта мысль вертелась в голове назойливой мухой, вместе с наставлениями Майи. Так решил остров. А если он принял решение, то хранительница вынуждена с ним согласиться. Что ждало Блум в случае отказа, фея не знала, а наставница темы не заводила. Ясно было только одно — ничего хорошего. Такого Блум никогда не видела. Странное бессилие шло нога в ногу с отчаянием. Огненная фея сглотнула.              Ей стоило отказаться, развернуться и все забыть. Но это были люди. Ее племя. Шмыгнув носом, хранительница приняла решение. Бутыль на груди опасно нагрелась, но Блум не обратила на это никакого внимания. Майа говорила, что пощады заслуживает каждый. В особенности тот, чье преступление не успело раскрыться.              «Умирать из-за кого-то одного — нелепо»              Ветер усилился. В последний раз попробовав воззвать к своим силам, Блум ругнулась и рванула в самое пекло. Магия молчала, пока дикий огонь во всю искал человеческих жертв. Стекла лопнули в тот самый момент, когда хранительница вторгалась на территорию корабля. Что странно, но никто не бежал с криками и не пытался помочь ближнему. Словно в противовес творящейся вакханалии, специалисты из глубинки…спали?              Блум потерла глаза, но ничего не изменилось. Это не было мороком. Специалисты негромко сопели, хотя их одежды должны были вот-вот воспламениться. Огненная фея подавилась воздухом. Времени было мало, а людей — много. Не помня себя, Блум схватила первых попавшихся парней. Такие же тяжелые, как прошлый, их вес навалился на фею. Для того, чтобы их вытащить, пришлось подключить и крылья. За первой парой была и вторая, а после и последний человек. Не смотря на тяжесть, Блум едва ли не визжала от странного восторга. Под ее руками была ткань, а под тканью скрывалась теплая кожа и упругие мышцы, не имеющие ничего общего с тем, что было в драконах.              Это были люди и Блум их касалась.              Когда весь экипаж оказался на безопасном расстоянии, корабль рванул. Блум вовремя поставила щит и большая часть раскаленного железа либо пролетела мимо, либо уперлась в силовую стенку. В ответ на решение хозяйки острова, небо над Пиросом угрожающе потемнело. В темени клубящихся туч заплясали белые молнии. Погода обещала быть скверной. В лицо ударил прохладный воздух с намеками на влажность. Разумнее всего было пойти домой, оставив эту человеческую кучку на откуп судьбе.              — Кто… ты…?              Блум подскочила на месте и резко обернулась. Тот, который звался Ривеном, смотрел на нее сквозь щель приоткрытых век. Глаза мечника были туманны, а речь заторможена. То, что он очнулся после сонного порошка, было скорее чудом, нежели нормой. Сердце феи тревожно забилось. Впервые, за столь долгое время, к ней напрямую обратился человек.              Смотря на него ближе, чем в прошлый раз, Блум не могла избавиться от странного гнетущего чувства. Это лицо ей казалось смутно знакомым. В частности узкие глаза, черта обитателей Мелодии. Темно-фиолетовая радужка, больше похожая по цвету на черничное варение, могла в представлении некоторых стать чем-то прекрасным, если бы не красные жилки, тянущиеся вдоль белого глазного яблока. Этот парень вообще… выглядел очень даже неплохо.              Мысли, недостойные хозяйки острова, тут же заставили щеки зардеться. Блум сглотнула. Слишком долго она не видела мужчин.              «Интересно, а как там Энди?»              — Кто ты? — Увереннее собирая буквы в слова, спросил специалист. Не смотря на бессилие, он изо всех сил сжимал рукой песок.              Фея отшатнулась. Лишь сейчас до нее дошло, что все это время она молча смотрела на специалиста. Глаза хранительницы упали на руки Ривена. Как-то один ее приятель из «Красного Фонтана» упоминал о том, как можно сбить противника с толка, бросив тому песок в глаза. Блум открыла рот, но все слова застряли в горле и в голове воцарилась пустота.              «А кто я?» — Собственный голос громким эхом пронесся в голове. — «Кто я такая?»              — От-отвечай… — Этот специалист постарался нагнать страху, но из-за вялости в теле это желание не могло сбыться. Блум не боялась этого человека, но этот человек боялся Блум.              Об этом шептал ветер.              — Яа… — Блум будто наглоталась стекла. — Яа…              «Фея»              «Ученица Алфеи»              «Хранительница огня Дракона»              «Дочь Марион и Оритела, воспитанница Майка и Ванессы»              «Хранительница Острова Пирос, ученица Майи»              Кто я такая?              Не смотря на обилие «титулов», ничто так не приходило на язык. Выговорить все это стало так сложно! С удивлением Блум поняла, что это все выше ее сил. Казалось, назови она хоть что-нибудь из этого, как все потеряет смысл.              — Другх.              — Не верю. — Неожиданно твердо заявил специалист и все же метнул песок вверх. К счастью, эта горка не долетела и до живота феи, не то что до ее глаз.              За такое Блум имела полное моральное право если не убить, то искалечить наглеца. Майа об этом не говорила, но это твердил сам остров. Нарушитель порядков — враг. Но, с другой стороны, что этот человек вообще смыслил в порядках?              — Яа теибиа пощашшу. Нно толькуа ф етот расз.              Когда на землю упала первая мокрая капля, крылья Блум затрепетали. Одарив специалиста грустным взглядом, фея взметнула вверх, оставляя после себя лишь столп огненных искр.              От испуга и растерянности сердце колотилось так сильно, что его удары заглушали собой рев грома. Блум ненавидела себя. Ей стоило остаться и помочь этим людям. В порыве эмоций огненная фея едва не вернулась, но один из самых крупных вулканов загорелся.              Остров почему-то был против. Огненная фея сглотнула. Похоже, она сделала все, что могла.              Когда Блум достигла дома, дождь усилился. Чуть покачиваясь, огненная фея ступила в пещеру и сразу же плюхнулась на ложе из листьев. Те успели немного увянуть и потемнеть, но даже это обстоятельство не сильно напрягало. Блум зажмурилась. Она почти забыла о том, что такое кровать и как на ней спать, но встреча с другими людьми воскресила эти воспоминания.              «А ведь там был корабль, на котором можно было улететь…»              В голове пронесся вихрь воспоминаний. Дома, магазины, клубы, Алфея. Родная, вечно радостная и гостеприимная Алфея. Блум изо всех сил старалась не плакать, но чем ярче в воображении всплывал зачарованный замок, тем сильнее был поток слез. Где была Алфея, там были и люди. Мамочка, папочка, кормильцы, Текна, Фарагонда.              «Но ведь все хорошо. Тут у меня есть Бадди. Есть драконы»              Утешение ранило сильнее самого страшного оружия. Ничего не было хорошо. Бадди и близко не мог заменить собой целый яркий, красочный и привлекательный мир. Остров надоел Блум. Как бы та не гнала эту мысль, себя обмануть не получилось. Понимание простой истины послужило вторым ударом под дых.              До того, как посторонние люди ступили на Пирос, Блум и не понимала всю степень своего одиночества. А ведь ей так хотелось поговорить, обсудить новости и убраться с этих земель, скинув ношу ответственности точно также, как Майа скинула ее на саму Блум. Отчаянно, до дрожи в коленях, хотелось домой, но корабль, единственный билет по ту сторону галактики, оказался уничтожен.               Безмолвный плач превратился в отчаянный рев. Когда перед глазами заискрилось, Блум поставила на всем крест. Мысль о том, что это прилетела молния по ее душу, казалась последним, что фее было суждено увидеть, но нет.              Перед глазами расцвел новый, ранее невиданный мир. Бутылочка на груди засверкала. Впервые за долгое время Блум и остров стали одним целым. Вместе с ее ревом завопило небо. Отчаянно, сдавленно и испуганно. Как-то Майа рассказывала о подобном состоянии, но Блум и представить себе не могла, что с ней такое может произойти. Она же стала хранительницей не так давно!              Остров был обижен на людей. Кто-то из них принес разрушение. Видение было расплывчатым, неясным и таким далеким, что Блум не смогла различить не тип разрушение, но лицо виновного специалиста. Тем временем ущерб существовал, хотя Блум не понимала какой и как. Тем не менее, впервые за долгое время, фее показалось, что она начинает заболевать. Озноб стал сильнее. Сжавшись в комок, Блум уткнулась лбом в колени. Занятая спасением людей, она и не ощутила слабости, которая верно просочилась в тело вместе со злом, проникшим в скалистую землю.              Сразу вспомнились спящие специалисты.              «Тот мальчишка!» — Страшная догадка поразила фею. Принц, самый воспитанный человек на экипаже, принес с собой зло. Еще никогда ранее Блум не приходилось ошибаться так сильно. Срочно требовалось вытереть слезы, выбросить все противные мысли прочь и найти наглеца, но сил на то, чтобы встать, у Блум не нашлось.              Огненная фея устала. Сил не было даже на то, чтобы пустить искру в домашний очаг. Шмыгнув, Блум юркнула в листья и погрузилась в беспокойный сон. Поиск мятежного принца мог подождать. Впервые за долгое время ей снился Магикс. Снились машины, люди, единороги… Ей виделось все то, что давно осталось в стороне острова.              Приснилась и леди Фарагонда с мрачным лицом.              — Ты ведь знаешь, что грядет нечто темное?              Знала. В тот день с неба дождем падали мертвые птицы, точный знак перемен. Найдя в себе силы, Блум кивнула, а директриса нахмурилась. Она редко позволяла себе это делать. Обычно добродушная и веселая, тем мрачным днем мисс Фарагонда предстала образцом строгости. Невольно огненная фея посмотрела на мисс Гризельду. Та удрученно смотрела под ноги, точно провинившаяся ученица. Это сбивало с толка.              — И наша задача, как защитниц этого мира, предотвратить это. — Мисс Фарагонда склонила голову в бок. — Милая моя Блум, я помню когда ты пришла в Алфею. Все эти годы я наблюдала за тобой. Видела все успехи и неудачи.              Подобное заявление заставило Блум смутиться. Щеки тут же обожгло огнем. С одной стороны это слышать было приятно, но с другой Блум ощутила себя словно не в своей тарелке. На потоке были другие. Более талантливые, более сильные, более достойные похвалы. Например, Муза с Мелодии или Лейла с Андроса.              — Мисс Фарагонда, это приятно слышать, но…              — Ты склонна себя недооценивать. Это плохо. — Фарагонда покачала головой. — Собственные сомнения способны убить.              Блум удивленно посмотрела на наставницу. Ее фиолетовые глаза, сокрытые под стеклом очков, странно блеснули.              — Что вы имеете ввиду?              — Грядут воистину тяжелые времена, где сомнениям места нет. — Фарагонда поднялась с места и дала указания Гризельде. Та, непривычно молчаливая, вынула из одного из шкафчиков большую бумажную карту. Блум непонимающе посмотрела на наставницу. Бумага зашелестела и карта очутилась на столе. На молочно-белом полотне раскрылся каменистый красный остров. — Знаешь это место?              Блум передернуло. Кривоватое «Пирос» словно было написано кровью. Тем не менее, фея согласно кивнула головой. С каждой новой секундой находиться в кабинете директрисы становилось все тяжелее и тяжелее. Фарагонда стояла за спиной. Ее худые, костлявые и покрытые сетью вен руки легли на тонкие девичьи плечи.              — Это остров драконов, мисс Фарагонда. Профессор Палладиум рассказывал о нем.              — Так, а что там есть кроме драконов?              Блум растерянно заморгала.              — Ну… Камни? Много камней? Реки из лавы?              — Мисс Блум, если бы в с таким же рвением подходили к изучению географии, с каким занимались порчей библиотечного имущества. — Госпожа Гризельда поправила очки.              — Простите! — Блеск, им и об этом доложили. Чувствуя на себе чужие руки, Блум совсем растерялась. — Я не хотела! Просто я лучше запоминаю, когда рисую, а учебник просто так попался и…              — Пустяки. — Мягкий голос Фарагонды заставил успокоиться. — Я показываю тебе карту лишь потому, что твоя миссия очень важна для нас. Быть может, тебе придется спасти целый мир.              От этого заявления у Блум сердце упало в пятки.              — Что простите?              — Не буду лукавить. Это опасное дело, но тебе, как хранительнице огня дракона, нужно будет отправиться на Пирос, чтобы набраться мудрости. Там тебя встретит одна моя старая подруга. Если все станет совсем плохо, за тобой прилетят специалисты. Не бойся, Блум. Это все ради тебя и нашего мира. Это секретная миссия. Надеюсь, ты понимаешь всю серьезность?              Блум напряженно кивнула.              — Когда мне приступать?              — Прямо сейчас.              Ответить, возразить или возмутиться фея не успела. Над ее головой раскрылся портал.