Бумеранг

Что имеем не храним — так говорят вроде. Где-то слышал. Осознание этой мысли пришло под утро. Весь убитый. Весь помятый. Где-то между «ещё жив» и «уже умер». Опять где-то между. Никак не получается найти устойчивую середину. Поднял ватную тяжёлую голову в попытке осмотреться, но не успел. Сила притяжения притянула меня к подушке. Какой-то мудацкий сон тонким полотном проскальзывал по моим векам. Там — за сознанием — тяжелый груз ночных картинок, плотно вбившихся в голову. Тяжелый вздох и вторая попытка подняться — более удачная. Её больше нет. Ни на фото, ни в реальности. Полностью выветрился запах её духов с нашего белья. Полностью пропало эхо её смеха в нашем доме. Эхо смеха наших детей. Моего смеха. Её больше нет в телефонных звонках и в громких истериках, и в вечернем молчании её тоже больше нет. Осталась в паспорте. Номинально. И то, скоро сотрется. Перечеркнется. Перештампуется. Отрезвляющий звонок заставил отвлечься. Вылезти из капкана собственных мыслей: — Да, алло. — Валер, мне сейчас абсолютно похер где ты и с кем, — очень уверенно на том конце заговорил Серёжа Луппов, — Мне абсолютно похер на твоих баб, на твоих шалав и на всё, что сейчас у тебя происходит в личной жизни. Я закрывал глаза на твои вечные прогулы, на выступления в полном неадеквате под алкоголем, но сейчас… — Боже, Серёг, можешь по делу? — Ты какого черта на запись песни не приехал? Время двенадцать. Тебя вся команда ждала ровно к девяти! — Черт… — ладонью прикрыл глаза, — А мне Оля не сообщила… Неприятный осадок после её имени остался на губах. Языком прошёлся по нижней, задев небольшой изъян. Надорвал кожу зубами, что заставило солоноватую кровь осесть на моих вкусовых рецепторах. Мерзко. Луппов вздохнул: — Валер, я не знаю, что с тобой происходит… Правда, такого никогда ещё не было. Если дело в Альбине… Блок. Сердце выдало ошибку. — Нет никакой Альбины. Переболела твоя Альбина, всё. Хочу свободы. — То есть возвращаешься в строй? Завтра не опоздаешь на концерт? — Не опоздаю. Меня не нужно было спасать. Меня не нужно было лечить. Идите все на хрен.

***

Детей ко мне привозила няня. Альбина перечеркнула и малейшую возможность встретиться. Увидел её на каком-то мероприятии. Сидела на диване с гитаристом из популярной группы — нет, сидела на его коленках. Совсем потеряла голову. Влюбилась. Заметил её случайно, когда глаза потянулись в сторону общих столиков. — Ты куда смотришь? — спросил Луппов, оглядываясь назад. — Кто это с ней? — почти без интереса, почти безразлично, делая пару глотков дорогого виски. — А... Их уже пару недель вместе видят… Это… Неожиданно для себя встал, что заставило Серёжу замолчать. Пару шагов. — Валер, не делай глупости... Подошёл легко и уверенно. Так много было в прошлом. Так мало в настоящем. Такая пустота в будущем. Делил свою жизнь на три — а оказалось, и делить нечего. Всё поделено без меня. Молодые люди не замечали меня до последнего и только когда я предстал перед ними, Альбина заёрзала. Спустилась с мужских колен на свою часть дивана, мгновенно поправив атласное платье, разглаживая его у колен ладонью. — Добрый вечер, — проговорил громко, чтобы привлечь её внимание. — Валера, — за секунды вошла в образ и растерянный взгляд превратился в уверенный и холодный. Была готова напасть — диким зверем ползла по моему лицу глазами. — Не переживай, я не помешаю. Просто напомнить хотел, что у Луки скоро день рождения… Может хоть раз возьмёшь трубку, обсудим подарок сыну. Она замешкалась. Нахмурилась. — Ну всё, приятного вечера, — с равнодушной улыбкой отошёл от столика. Шёл, не оборачиваясь. Чувствовал биение её сердца. Каждый шаг сжимал мышцы во всем теле всё сильнее и сильнее. Когда-то были самыми близкими. Теперь сидишь на его коленках, а я так просто позволяю тебе это делать. Так выглядит конец.