Между прошлым и будущим

      

«Будущее — в настоящем, но будущее — и в прошлом. Это мы создаем его. Если оно плохо, в этом наша вина». (Анатоль Франс)

      Остров Канхва, окрестности форта Мунсу, осень, 1864 год       С самого рассвета небо над крепостью и лежавшей перед ним равниной было затянуто густыми клубами порохового дыма, а грохот пушечных и ружейных залпов не смолкал ни на минуту.       Повсюду, куда простирался взгляд, можно было видеть лежавших на земле раненых и убитых воинов, одни из которых были облачены в красно-чёрную форму армии принца-регента Хын Суна, а другие — в синие французские мундиры. Впрочем, учитывая, что захватчики пока брали верх и к тому же были лучше вооружены, потери среди них были значительно меньше, чем в рядах чосонской армии.       Особенно ожесточённое сражение развернулось во дворе форта Мунсу, куда, несмотря на отчаянное сопротивление защитников крепости, всё же удалось прорваться вражеским солдатам.       — Всем стоять насмерть! — кричал молодой офицер, командовавший крепостным гарнизоном. — Сражаться до последней капли крови, это — приказ!       — Господин! — подскочил к нему один из подчинённых. — Но мы… Мы не можем им сейчас противостоять. У нас нет ни пушек, ни лишних ружей, ни даже людей… Почти все защитники крепости убиты или ранены и…       — Молчать и выполнять приказ! — направляя на него пистолет, закричал Ким Гён Так, резко оборачиваясь в его сторону. — Или хочешь, чтобы я тебя здесь сам пристрелил как предателя?!       Однако уже в следующую минуту капитану оказалось уже не до этого. Вражеские солдаты, подобно всё сметающей на своём пути лавине, неукротимым потоком хлынули в крепость и теперь командующему гарнизоном нужно было думать уже не о возможности измены со стороны его подчинённых, а о том, как бы остановить французскую армию и не дать неприятелю завладеть крепостью.       Размахивая мечом, Гён Так ринулся в самую гущу сражения и под ударами его клинка вражеские солдаты падали на землю подобно срезанным колосьям. Но и сам капитан уже успел получить несколько ранений, к счастью, не слишком тяжёлых, чтобы это досадное обстоятельство смогло его остановить или хотя бы задержать.       О себе внебрачный сын покойного Левого министра не думал и нисколько не боялся возможной смерти. Ведь, если так подумать, то не было больше ничего, ради чего ему стоило бы жить, а, значит, нет нужды себя беречь. И всё же, одна мысль, на которую офицер тщетно старался не обращать внимания, не переставала преследовать его.       — Нет… Я не могу, не должен… — убеждал он себя. — Я… В конце концов, какое мне теперь до неё дело, если она сама же от меня отказалась?..       Невольно отвлёкшись на эти размышления, Гён Так пропустил очередной удар вражеского солдата, и на его боку начало расплываться кровавое пятно, оставленное ударом неприятельской саблей.       — Проклятье!.. — чувствуя, что силы начинают покидать его, офицер, не глядя полоснул мечом по тому месту, где стоял его противник и почувствовал, как горячие капли крови брызнули ему на лицо.       Припав на одно колено и опираясь рукой о землю, чтобы перевести дыхание и немного собраться с силами, капитан снова задумался об одной юной и, чего греха таить, весьма привлекательной особе, которую он всё ещё продолжал считать своей женщиной, несмотря на то, что эта девушка сама предложила ему разорвать помолвку.       — Нет… Я не могу её просто взять и оставить. Теперь, когда она может быть в опасности…       Зажимая рукой рану на боку, Гён Так вскочил на ноги и, слегка пошатываясь из-за усталости и начавшей сказываться на его состоянии потери крови, направился в ту сторону, где находился полевой госпиталь.       *****       — … Госпожа, почему вы не убегаете вместе со всеми? — глядя на сидевшую на земле Ён Рэ, спросил доктор Джин. — Вы не должны подвергать себя опасности.       — Я уже собиралась уходить, — покачала головой девушка. — Но, когда покидала палатку, вдруг увидела вещь, которая вам дорога и решила, что непременно должна забрать её и передать вам позднее…       Говоря так, она протянула ему коробочку с лежавшим в ней кольцом, которое стало своеобразным мостиком между прошлым и будущим, между Хон Ён Рэ и неизвестной ей девушкой по имени Ю Ми На.       — И почему это вы такая упрямая? — невесело усмехнулся Джин Хёк, протягивая девушке руку. — Скажите, вы можете подняться?       — Да… — кивнула Ён Рэ. — Со мной всё в полном порядке, так что, можете не беспокоиться из-за этого.       Доктор посмотрел на её почерневшее от порохового дыма, покрытое ссадинами и царапинами лицо, и только покачал головой. Он, конечно, знал, что его ученица отличается на редкость сильным характером, но чтобы эта, такая хрупкая на вид девушка, совершенно спокойно находилась сейчас чуть ли не в самом эпицентре битвы?!.       — Ладно, это не имеет значения, — наконец, произнёс мужчина. — Нам нужно поскорее уходить. Артиллерийский огонь усиливается и скоро здесь будет совсем небезопасно.       Словно бы в подтверждение его слов, совсем рядом, буквально в паре десятков шагов от того места, где они находились, с грохотом разорвалось пушечное ядро, заволакивая при этом всё вокруг удушливым и почти непроглядным пороховым дымом. А когда дым рассеялся, доктор и его ученица вдруг увидели нескольких бегущих к ним вражеских солдат с ружьями наперевес.       Джин Хёк не был трусом. Но он прекрасно понимал, что, будучи совершенно безоружным, он не сможет им противостоять, не сможет защитить стоявшую рядом с ним девушку. Единственное, что он сейчас мог — это заслонить её собой, и, ценой собственной жизни, продлить её век ещё на пару минут. Только вот… Захочет ли сама Ён Рэ подобной жертвы? Она ведь, такая упрямая…       Казалось, что ещё несколько мгновений и всё будет кончено. Но в тот самый миг, когда гибель уже представлялась неотвратимой, над землёй словно бы пронёсся красно-чёрный вихрь, подобный вспышке пламени, который сходу отправил в лучший мир одного из вражеских солдат.       — Господин?.. — испуганно вскрикнула Ён Рэ, узнавшая в бросившемся к ним на помощь окровавленном, израненном офицере своего бывшего жениха, который, надо сказать, сейчас выглядел далеко не так блистательно, как во время военных парадов или торжественных шествий когда он со своими подчинёнными сопровождал королевский паланкин.       — Что вы здесь делаете? — в изумлении глядя на своего соперника, произнёс доктор Джин. — Разве вы не должны сейчас быть…       — Помолчите! — не оборачиваясь, крикнул ему Ким Гён Так, не сводя в это время взгляда с трёх оставшихся французских стрелков, чтобы вовремя заметить возможную угрозу. — Забирайте Ён Рэ и уходите отсюда. Солдат я беру на себя, так что, можете об этом не беспокоиться…       — Я никуда не уйду, пока вы, господин, в опасности! — покачала головой девушка. — Если понадобится, я…       Джин Хёк схватил ей за руку и поспешно отвёл за лежавший чуть поодаль огромный камень, отвалившийся от крепостной стены во время недавней канонады.       — Просто побудьте пока здесь, — сказал он ей. — Я сейчас вернусь и попытаюсь ему помочь…       С этими словами он подобрал валявшееся на земле ружьё убитого французского стрелка и направился к тому месту, где младший сын покойного Левого министра пытался удержать на месте вражеских солдат. Это стоило ему ещё двух ранений, куда более серьёзных, чем те, что были получены в крепости. Доктор видел, как вражеский штык дважды вонзился ему между рёбер и заметил, что из этих ран чуть не потоками хлещет кровь. Гён Так безуспешно пытался зажать рукой хотя бы одну из них, от слабости он уже едва стоял на ногах и почти ничего не видел из-за застилающей глаза пелены, предвещающей неминуемое приближение беспамятства. Но при этом капитан, даже будучи уже в состоянии, близком к обмороку, не переставал размахивать мечом и каждый его выпад и удар были почти столь же выверенными и точными, как и прежде.       Наконец, последний враг был повержен. И в этот самый миг силы окончательно покинули раненого офицера, который, издав короткий стон, подобно срубленному дереву, навзничь повалился на землю.       — Господин!.. — забыв об опасности, Ён Рэ покинула укрытие и поспешила к своему бывшему жениху. — Нужно немедленно остановить кровотечение! — воскликнула девушка, подскакивая к лежавшему на траве парню. — У вас совсем нет сил… Давайте, лучше я сама это сделаю, — добавила она, зажимая обеими руками обе раны, из которых толчками продолжала выплёскиваться кровь.       — Бесполезно… — едва заметно усмехнувшись, произнёс Гён Так. — Ён Рэ, оставь ты уже эти… бессмысленные попытки… Лучше… наклонись ко мне, я хочу… кое-что тебе сказать.       — Господин, не болтайте вздор! — понимая, что парень, скорее всего, был прав, через силу улыбнулась девушка. — Просто полежите спокойно. Я постараюсь вам помочь.       Но в следующий миг почувствовала, как бывший жених хватает её за руку и тянет вниз.       — Я… я не знаю, что там болтают другие, — с трудом выговаривая слова, произнёс Гён Так. — Просто, знай, что ты… что ты всегда была, есть и будешь моей… моей женщиной. А теперь… теперь, если ты хочешь солгать мне даже сейчас, то скажи… скажи, что это… это неправда.       — Это… Это правда, господин… — чувствуя, как по её лицу градом катятся слёзы, произнесла Ён Рэ. — То, что вы сейчас сказали…       Девушка полагала, что теперь, когда её бывший жених стоял на пороге смерти, даже явная ложь будет предпочтительней, чем правда. Ведь уже всё кончено, а потому… Какое это имеет значение: говорит она то, что думает на самом деле или же то, что так хотелось бы услышать умирающему офицеру? Разве не важнее то, что он будет счастлив хотя бы сейчас, в последние минуты своей жизни?..       — Я… я всегда знал об этом… — едва заметно улыбнувшись, произнёс Гён Так. — Знай, что я… что я никогда не забуду этих твоих слов… И, может быть, когда-нибудь мы встретимся с тобой… в другой жизни, и тогда…       Ён Рэ вдруг почувствовала, что его ладонь перестала стискивать её руку.       — Нет… Этого не может быть! — воскликнула девушка. — Господин, скажите, что это неправда…       Джин Хёк, безуспешно пытался в течении нескольких минут нащупать пульс у раненого офицера, но в конце концов сдался и оставил эти бесполезные попытки.       — Мне очень жаль, Ён Рэ, — произнёс он, отводя взгляд в сторону. — Но, боюсь, что всё кончено. Я ничем не смогу ему помочь, так что, извини…       В этот миг ещё один снаряд упал и с грохотом разорвался на тысячи осколков совсем рядом от того места, где они сейчас находилась. Ён Рэ не сразу поняла, почему это ноги больше не держат её, а спину будто бы обожгло огнём. Девушка беззвучно повалилась прямо на окровавленное, безжизненное тело своего бывшего жениха.       — Госпожа! — словно бы в забытьи услышала она голос Джина Хёка. — Госпожа, что с вами?!       — Доктор… Доктор Джин… — едва слышно пролепетала Ён Рэ прежде, чем провалиться в беспамятство. — Капитан… он… был прав. Я — его женщина. А потому… просто, оставьте меня. Я… я уйду с ним…       — Ни за что! Вы слышите, госпожа, ни за что не позволю вам так пробрасываться собственной жизнью!       Подхватив девушку на руки, доктор бегом поспешил к хирургической палатке, где, уложив Ён Рэ на стол, принялся поспешно её осматривать, не обращая внимания на рвущиеся вокруг снаряды.       «Виновник» обморока девушки вскоре был обнаружен, это был осколок ядра, вонзившийся ей в плечо.       — Остановитесь… — внезапно услышал он тихий, похожий на шелест ветра, голос Ён Рэ. — Так же, как та, другая девушка, я должна буду покинуть этот мир. Это — моя судьба, пожалуйста, не меняйте её. Ведь вы… вы из-за этого можете исчезнуть, а я… я не настолько важна для этого мира…       — Это не имеет значения, — покачал головой мужчина. — Я всё равно спасу тебя чего бы это мне ни стоило. И пусть я после этого исчезну, но не позволю тебе умереть.       — Я… Мне с самого начала суждено было быть рядом с моим господином… В горе и в радости, в болезни и в здравии… в жизни и в смерти… — с трудом выговорила Ён Рэ. — Прошу вас, позвольте мне уйти вслед за ним…       — А как же медицина? — хватая её за руку, воскликнул Джин Хёк. — Вы должны выжить, поправиться и дальше лечить людей. Разве не этого вы так сильно хотели и разве не ради этого расторгли помолвку? А теперь вы говорите, что должны уйти вслед за Гён Таком, что вы должны его сопровождать если и не в жизни, то, хотя бы после смерти?! Но ведь… Если я вас просто отпущу, то это будет означать, что всё, что я здесь делал, было напрасным. И что после моего ухода, в Чосоне не останется никого, кто обладал бы знаниями и умениями врачей из моего времени.       Говоря это, он надел на лицо девушки маску для анестезии и потянулся за обезболивающим. Ён Рэ замолчала и покорно закрыла глаза. Судя по её виду, ей было уже всё равно: останется она жить или уйдёт в мир иной вслед за Кимом Гён Таком.       — Хорошо… едва слышно произнесла она прежде, чем заснуть. — Делайте, как пожелаете, только… лучше бы вам было остановиться…       *****       Между тем, ход сражения, наконец, был переломлен и армия принца-регента начала постепенно теснить захватчиков.       — Французские солдаты бегут через Западные ворота, господин, — произнёс Хон Ён Хва, докладывая принцу Хын Суну о ходе сражения.       — Отлично! — воскликнул тот. — Поднять выше флаги! Покажем же всему миру победу Чосона!       В это время к Ён Хве подбежал один из младших офицеров.       — Господин!.. — запинаясь, с трудом проговорил он. — Там… Вы должны пойти туда немедленно, к Северным воротам, я хочу сказать.       — Что ещё произошло? — обернувшись в его сторону, спросил принц-регент. — Рядом с Северными воротами расположен полевой госпиталь, а там… Там должен быть доктор Джин, правильно? Вы что, хотите сказать, что это с ним что-то случилось?! С моим единственным другом в этом мире?!       — Я не знаю насчёт доктора, — покачал головой офицер. — Но… С капитаном Кимом случилось кое-что нехорошее…       — Я пойду к Северным воротам и выясню, что там произошло, — произнёс Ён Хва, обращаясь к принцу-регенту. — Заодно постараюсь разыскать доктора Джина и, если найду его, то скажу, что вы его ищите.       Спустившись с бастиона, он направился к Северным воротам. Однако, оказалось, что там ещё оставались вражеские солдаты, а потому, чтобы туда пробиться, парню пришлось немало помахать мечом, расчищая себе дорогу. И вот, когда поблизости не осталось ни одного вражеского стрелка, Ён Хва, обернувшись, увидел приближавшихся к нему в скорбном молчании четверых офицеров из королевской гвардии, которые с осторожностью и величайшим почтением несли на руках тело своего командира, как если бы боялись случайно того разбудить.       Меч выскользнул из рук офицера Хона и со звоном ударился о камни, которыми была вымощена площадка перед Северными воротами.       — Оставьте его и уйдите все, — произнёс Ён Хва, подходя к скорбному шествию. — Я хочу с ним попрощаться.       Гвардейцы всё с той же осторожностью опустили своего мёртвого командира на землю, после чего молча удалились.       — Почему ты здесь? — подходя к неподвижно лежащему на камнях телу своего лучшего друга, произнёс Ён Хва, всё ещё будучи не в силах поверить в то, что подобное возможно. Разве Гён Так может умереть, разве не он — лучший мечник во всей королевской гвардии? Конечно же, нет, тут явно произошла какая-то ошибка! Ранен — да, возможно. Но убит? Никогда… — Скажи, как это могло случиться? Кто это с тобой сделал? Ответь мне и, клянусь, эти люди пожалеют о том, что на свет появились…       Ответом ему было зловещее молчание. Ён Хва, присев рядом с лежавшим на земле капитаном, приподнял его и прижал к себе, как если бы надеялся что сможет отогреть его в дружеских объятьях, сможет вернуть к жизни.       Но безуспешно. Его лучший друг по-прежнему был всё так же недвижим и так же холоден, от него словно бы исходила могильная стужа. Бледное, покрытое брызгами крови лицо капитана выглядело пугающе умиротворённым, а на ресницах всё ещё подрагивали слёзы, причиной которых была вовсе не боль и не страх смерти, а радость, вызванная словами, сказанными на прощание бывшей невестой.       — Прошу тебя, давай вернёмся вместе! — воскликнул Ён Хва, слегка встряхивая своего друга. — Здесь слишком холодно, сыро и туманно, а потому… Мы должны вернуться!..       *****       — … Я должен вернуться… — ни к кому не обращаясь, произнёс Джин Хёк, только теперь вдруг осознавший, что мир будущего снова призывает его к себе. — Должен… Вернуться… — повторил он, уже завязывая последний шов, наложенный на рану Ён Рэ.       Повинуясь этому непреодолимому зову, мужчина поднялся на ноги и направился к краю бастиона, высившемуся над землёй на несколько десятков метров. Пустота, пройдя через которую он вновь окажется в своём времени, одновременно манила его и пугала. Имеет ли он право оставить этот мир, уже ставший для него привычным и почти родным? И почему он должен сделать это именно сейчас, когда Ён Рэ так нуждается в его помощи и защите?..       Наверное, доктор долго бы ещё балансировал на краю бастиона, не решаясь вернуться в своё родное время. Но в это самое время на его голову сзади обрушился мощный удар прикладом. Потеряв равновесие и почти что утратив сознание, Джин Хёк снова устремился навстречу своей судьбе, призывающей его обратно, в тот мир, где осталась любимая девушка и множество незавершённых дел. Последней же его мыслью перед разверзшейся перед ним пропастью безвременья было воспоминание о двух женщинах, сыгравших огромную роль в его жизни — о Хон Ён Рэ и о Ю Ми На…       *****       Сеул, осень 2012 года       Пробуждение оказалось неожиданным и даже слегка шокирующим. С трудом открыв глаза, Джин Хёк с изумлением увидел, что он лежит вовсе не на земле перед бастионом крепости Мунсу, а в больничной палате, обстановка которой после месяцев, проведённых в Чосоне, показалась ему странной и непривычной.       «Что происходит? — прислушиваясь к писку медицинских приборов, подумал мужчина. — Я умер? Или просто вернулся обратно в своё время? Но, если это так, то значит ли это, что всё кончено? Ведь, если бы Ён Рэ была жива, я бы не оказался здесь. Должно быть, она и вправду умерла и в момент её смерти я перенёсся обратно в свой мир…»       — А, доктор, как хорошо, что вы, наконец-то, очнулись! — внезапно услышал он голос своего напарника, с которым они вместе обычно работали за хирургическим столом. — Знаете, хоть операция и прошла успешно, я всё равно не мог не волноваться из-за того, что вы так долго не приходили в себя.       — Что со мной произошло? — спросил у него Джин Хёк.       — На вас напали в парке хулиганы, ударили чем-то тяжёлым по голове, избили, да ещё и сбросили с обрыва… Счастье ещё, что вас вовремя обнаружил мужчина, живущий в одном из окрестных домов. Утром, ещё до рассвета, он вышел на прогулку со своим псом и он-то вас и обнаружил. Его лабрадор, я хочу сказать. Хозяин собаки сразу же вызвал полицию и «скорую», а уже они привезли вас в нашу больницу просто потому, что она находится неподалеку от этого парка.       — Ладно, я понял, — кивнул Джин Хёк. — Что же… Когда поправлюсь окончательно, то навещу того человека и поблагодарю его за своё спасение. Пока же… Ответьте мне лучше: что с госпожой?       — С госпожой?! — в недоумении воззрился на него напарник. — О чём это вы говорите?       — Прошу прощения, это я просто немного не так выразился, — едва заметно усмехнувшись, произнёс доктор Джин. — Не с госпожой, конечно, а с Ю Ми На. Скажите, она уже очнулась?       Ответом ему был всё тот же недоуменный взгляд коллеги. И тогда Джин Хёк, собравшись с силами, поднялся с постели и, несмотря на то, что напарник пытался его остановить, поспешил в палату интенсивной терапии, где, как он помнил, должна была сейчас находиться его возлюбленная. Должна была… Если только ей удалось выжить после той автокатастрофы и последующей за тем операцией.       И она действительно лежала там. Такая же неподвижная и почти безжизненная, как и тогда, в тот ужасный день. И всё же… Ю Ми На ещё была жива, о чём недвусмысленно свидетельствовало попискивание подключённых к ней медицинских приборов. А ещё, что также имело немаловажное значение, на её лице больше не было заметно ни ссадин, ни порезов, ни ушибов, полученных в той аварии.       — Ми На, ты выжила… — произнёс Джин Хёк, присаживаясь рядом с кроватью, на которой лежала девушка. — Хвала небесам, ты жива, несмотря ни на что… Скажи, ты меня слышишь? Ведь я вернулся… вернулся из далёких странствий только лишь для того, чтобы снова увидеть тебя… нет, для того, чтобы теперь всегда быть рядом с тобой. Теперь всё будет хорошо, обещаю. Я больше не повторю своих прежних ошибок и не допущу, чтобы с тобой опять случилось что-то плохое… А сейчас возвращайся, Ми На. Очень тебя прошу, возвращайся. Теперь, когда я здесь, ты тоже должна…       — Доктор, а почему это вы не в своей палате? — приоткрыв дверь, спросил другой его коллега. — Вообще-то, вы, конечно, врач. Но сейчас-то вы — такой же пациент, как и все остальные. И, как они, должны соблюдать правила поведения в больнице. Это — палата интенсивной терапии и вход сюда запрещён даже самым близким родственникам пациента. Даже вам здесь не следовало бы находиться… И между прочим, признайтесь уже, чего это вам там понадобилось-то посреди ночи? Почему вы оказались в тот день на острове Канхва и при этом были одеты так, как если бы собирались на какую-то историческую реконструкцию или же участвовали в съёмках исторического фильма?       — На острове Канхва? — в недоумении воззрился на него доктор Джин. — А кое-кто из медперсонала говорил, что на меня напали хулиганы в ближайшем парке…       — Да нет же! — покачал головой его коллега. — Вас и вправду нашли в парке, но не здесь, а на острове… Мы так удивились, когда нам позвонили из местной клиники и сказали, что вы находитесь у них. А ещё они сказали, что у вас была в голове какая-то странная опухоль, которую они удалили. Кстати, не желаете позднее взглянуть на неё? Должен сказать, что это — прелюбопытнейший образец!       — Прелюбопытнейший образец? — переспросил Джин Хёк. — И чем же эта опухоль так примечательна?       — Тем, что она по форме напоминает эмбрион, — произнёс его сотрудник. — Знаете, все врачи, которые её видели, были шокированы, когда узнали о том, что это новообразование было извлечено из головы у взрослого мужчины. Бывали случаи, что у детей обнаруживалось что-то подобное, но никак не у взрослых людей… Ну, а впрочем, не забивайте себе этим голову. Вам нужно как следует отдохнуть после операции, так что, возвращайтесь уже в палату… Да, и вот ещё что… Это было обнаружено в вашей одежде, — добавил коллега, протягивая ему коробочку с кольцом. — Просто счастье, что грабителям не удалось это найти, разве не так?       — Да, вы правы, — кивнул доктор Джин. — Эта вещь… Она очень дорога для меня. Я бы не хотел её потерять… А сейчас, я, пожалуй, и вправду вернусь в свою палату. Только… Выйдите, пожалуйста, и дайте мне возможность ещё хотя бы несколько минут побыть рядом с Ми На.       Коллега, кивнув, вышел, снова оставив его наедине с возлюбленной.       — Что-то изменилось в этом мире… — ни к кому не обращаясь, произнёс Джин Хёк. — Я не падал с крыши здания, а просто внезапно исчез. Через день меня нашёл на острове Канхва один из местных жителей, который выгуливал там своего лабрадора. А ещё через четыре дня я пришёл в себя и мне сказали, что это именно я и был — тем самым пациентом со странной опухолью, похожей на эмбрион… Интересно, как же получилось, что моя жизнь изменилась даже в этом мире? Может быть, это события той, прошлой жизни, так на ней отражаются? В любом случае, это уже неважно. Главное, что я здесь. И что Ми На жива, несмотря на то, что Чун Хон говорила, будто она давно уже покинула этот мир. Но это не так и потому… Она тоже должна вернуться… Ми На! — срываясь на крик, воскликнул он, подскакивая к своей возлюбленной, которая вовсе не подавала видимых признаков жизни. — Ми На, скажи мне: если ты по-прежнему находишься в коме и не думаешь из неё выходить, то для чего же тогда всё это было? Все эти усилия, которые я затратил там, в другом времени, чтобы только спасти тебя здесь, в этом мире?.. Если всё бесполезно, то, может быть, мне просто нужно было бы там и остаться? Но раз уж я снова здесь… Ми На, умоляю тебя: вернись. Слышишь? Ты должна вернуться!       И в это время он увидел, как ресницы девушки, которая перед этим так долго пробыла в коме, внезапно дрогнули, а затем Ми На открыла глаза и с изумлением воззрилась на него, силясь что-то сказать…       *****       Остров Канхва, осень 1864 года       Ён Рэ, всё ещё в полузабытьи после наркоза, приоткрыла глаза и увидела, что сражение уже близится к своему завершению. Ещё в отдалении продолжали грохотать, огрызаясь, французские пушки, но неприятельских солдат поблизости от того места, где располагался лазарет, уже не было видно. Только на земле лежало несколько мёртвых тел, одетых в синие мундиры.       Девушка приподнялась на койке и принялась оглядываться по сторонам, надеясь увидеть поблизости хоть кого-то из тех, кого она знала. Но ни доктора Джина, ни других знакомых ей лично людей нигде не было видно, равно как не оказалось на земле и тела её бывшего жениха.       — Доктор Джин… Куда же вы делись? — произнесла Ён Рэ, поднимаясь с койки и медленно направляясь в сторону Северных ворот. — Ведь вы же не могли вот так внезапно вернуться в свой мир? Скажите же, что это не так, что вы просто отошли куда-то по делам и сейчас уже возвращаетесь…       В это время девушка увидела своего брата, который чуть не бегом направлялся в её сторону.       — Ён Рэ! Вот хорошо, что я тебя сейчас встетил! — воскликнул Ён Хва, подбегая к сестре. — Ты не поверишь, но произошло кое-что невероятное. То, что иначе, как чудом, наверное, и назвать-то было бы нельзя.       — Что случилось? — в недоумении воззрилась на него девушка. — Брат, ты выглядишь таким радостным… Скажи, это потому, что нашей армии удалось одержать победу?       — Да, и поэтому, конечно, тоже, — кивнул её брат. — Но я хотел сказать тебе кое-что ещё. Гён Так… Он только что очнулся, представляешь?! Ещё минуту назад я держал в ладони его холодную, как лёд руку и думал, что мой лучший друг мёртв, что он покинул нас навеки. И в это время он внезапно зашевелился и открыл глаза. И это — несмотря на то, что с такими ранами, как у него, люди, обычно, не живут… Скажи, сестра, это ли не чудо?       — Господин пришёл в себя?! — недоверчиво глядя на него, покачала головой Ён Рэ. — Но… Он же совершенно точно был мёртв! У него не было ни дыхания, ни пульса. Даже доктор Джин сказал мне, что всё кончено и что вернуть его к жизни невозможно… Однако, — добавила девушка, вспомнив кое о чём очень важном. — Если даже господин и очнулся, то его раны никуда не делись. Нужно как можно скорее доставить его в госпиталь и провести операцию.       — Я уже приказал своим людям перенести капитана туда, — произнёс офицер Хон. — Перед этим я как сумел, перевязал его. И всё же… Я боюсь, что Гён Так потерял слишком много крови… Ён Рэ, нужно немедленно найти доктора Джина, чтобы он сделал ему переливание крови и зашил раны... Скажи, ты его нигде не видела?       — Я сама его ищу, брат, — покачала головой девушка. — Но, похоже… Похоже, что доктор Джин вернулся в свой мир и искать его бессмысленно и бесполезно… Что же, получается, что только я одна, будучи его ученицей, но не обладая и десятой частью его знаний, должна буду занять его место и лечить людей теми же методами, что и он сам. В любом случае, у нас нет времени на его поиски, ведь мой господин наверняка ещё в опасности и то, что он пришёл в себя, может оказаться только временным улучшением. А потому… Давай вернёмся в госпиталь, брат. Наверное, ваши люди уже доставили туда господина, пока мы с тобой здесь разговаривали.       Они вернулись обратно и, действительно, увидели лежавшего на операционном столе капитана, а рядом с ним стояли четверо офицеров из королевской гвардии, которые, кажется, и сами не могли поверить в то, что их командир всё-таки выжил несмотря на два тяжелейших ранения.       — Господин? — подходя к своему бывшему жениху, произнесла Ён Рэ. — Так значит, вы и вправду не умерли?       — Пока… ещё н-нет, как видишь, — едва заметно усмехнувшись, проговорил Гён Так. — Хотя… Кажется… я и вправду был близок к смерти, как никогда прежде.       — Помолчите! — строго нахмурившись, произнесла девушка. — Господин, если вы будете разговаривать, вам может стать хуже. Что, если ваши раны из-за этого откроются? Поэтому, умоляю вас: просто полежите спокойно. Я сейчас дам вам наркоз, а когда вы заснёте, обработаю и зашью ваши раны.       — Хорошо… — кивнул капитан. — И всё же… — добавил он, видя, как девушка берёт со стола маску для наркоза и направляется к нему. — Ён Рэ, я… я должен кое-что тебе сказать прежде… Прежде, чем засну. Скажи, те твои слова… Они не были ложью и ты действительно считаешь себя моей женщиной?       Кажется, в тот миг Хон Ён Рэ была готова посчитать себя кем угодно, только бы её бывший жених прекратил говорить и наконец-то дал ей возможность надеть на себя маску для наркоза.       — Да, это действительно так и есть, — кивнула девушка. — А сейчас, просто помолчите уже, наконец, господин. А то вы мне не даёте нормально работать. Всё время отвлекаете от дела разговорами.       — Что же… — с улыбкой произнёс офицер, закрывая глаза. — В таком случае, Ён Рэ, я надеюсь услышать от тебя эти же слова когда я проснусь после операции. И тогда, без страха быть отвергнутым и без опасения быть неправильно понятым, я, наконец-то смогу признаться тебе в своих чувствах и сделать предложение, от которого ты больше уже не сможешь отказаться…