Пасьянс с блэкджеком для оппозиции

Карты перелетают из руки в руку, когда я тасую их для нового расклада. Ложатся на стол ровными вереницами. Сегодня, пожалуй, я выберу пасьянс попроще, что-то такое, что доступно даже ребенку. Вот, к примеру, очень популярный у офисных работников и скучающих школьников «Паук», говорят, при определенном навыке он сходится в любых комбинациях. Особенно если играть всего одной мастью. Король, дама, валет, и так далее, пока на двойку не ляжет туз и целая стопка карт с шелестом покинет стол. Обычно «Паук» одной масти подразумевает игру пиками. Но я ведь Создатель, и могу взять любые карты. Например — бубны. *** Адам Янг понятия не имел о разворачивающихся в Лондоне событиях, адских интригах и демонических сварах. Но если бы даже ему вздумали о них рассказать, мальчик бы недвусмысленно и, возможно, даже совсем неприличными словами дал понять, что его все это не интересует. У него были и свои проблемы, уж точно намного более важные, чем передел власти в Аду или какой-то там сорвавшийся Армагеддон. Оставалось чуть меньше недели каникул, надо было успеть достроить секретное убежище в корнях дерева, научить Бобика подавать лапу, объехать на велике все окрестности и еще раз обсудить с друзьями, как они будут поддерживать связь, когда родители отправят их по разным средним школам. Уэнслидэйл, пожалуй, единственный был рад предстоящей учебе. Во-первых, он вообще относился к образованию серьезно, а, во-вторых, родители выложили все сбережения, чтобы оплатить своему «Малышу» пансион не где-то там, а в Уорике. Брайану и Пеппер повезло меньше, впрочем, первому вообще было плевать, где учиться, лишь бы там было мороженое, да побольше, а Пеппер вполне устроило заявление матери, что она подобрала для дочери максимально феминистичный пансион (что выражалось в основном в женском общежитии). В общем, друзья предстоящей учебой не парились, и изрядной части треволнений своего главаря не разделяли. Адам же и прежде не очень любил школу, но после недавних событий идти в нее не хотелось особенно. Мало того, что в этом году его отправят в Далвич Колледж, и там не будет никого из друзей, так еще и Бобика с собой взять нельзя. Ну а уж если приплюсовать к этим двум неприятным фактам то, что обретенная летом адская сила так никуда и не делась… Одно дело сносить превратности подростковой жизни, не имея возможности что-то изменить, и совсем другое — сдерживаться от того, чтобы чуть-чуть подкорректировать реальность. Как раз об этом Адам размышлял накануне отъезда, играя с собакой в саду. — Вот представь, Бобик, — мальчик бросил палку в кусты и, дождавшись, когда пес принесет ее, виляя хвостом, обратно, продолжил: — Каким бы замечательным был мир без всех этих школ-пансионов? Чтобы мы с ребятами не разъезжались по ним, не носили неудобную форму и ты был бы рядом, я бы вышел после занятий, а ты сидишь на крыльце и ждешь. Бобик склонил голову на бок и заскулил. — Да, ты прав. Если сделать такую реальность, многие огорчатся. Не у всех же есть такие друзья и собака, а Уэнслидэйл огорчится даже с друзьями и собакой. И я ее не буду создавать. Но оставлять тебя дома все равно совсем не хочу. Адам снова швырнул палку в кусты, но пес за ней не побежал, вместо этого поставил передние лапы на колени хозяину, заглянул ему в глаза и лизнул в щеку. — Ай, Бобик! Прекрати! Я правда тебя не могу взять с собой. В школе нельзя держать собак. И даже если бы я тебя протащил втихую, как только кто-то увидит пса, нас обоих тут же вышибут, да еще и от отца влетит. Бывший Цербер усиленно завилял хвостом. — Ну-у… Тут ты прав. Если не увидят, то ничего не будет. Но не увидеть целую собаку, это надо суметь, для этого надо быть совсем слепым… Нет! Такую реальность я тоже создавать не стану! Пес снова заскулил, повалился на землю у ног хозяина и прикрыл морду лапами, всем своим видом демонстрируя, насколько вот этот отдельно взятый мальчик может быть глуп, прямо как кошка. — Какой ты смешной, Бобик. Закрыл морду и думаешь, что стал невиди… — Адам осекся, осмысляя только что пришедшую в голову идею. — Бобик… А ведь если я сделаю тебя невидимым для всех, кроме меня, то ни для кого ничего плохого и не будет! Школы на месте. Никто не ослеп. И ты со мной! Умница, Бобик! Хорошо, что подсказал! Адам наклонился и потрепал пса по голове. Он, конечно, не хотел использовать адскую силу… ну, разве что совсем капельку. И без вреда для других людей. И только по уважительной причине. Но ведь разлука с собакой — очень уважительная причина. Тем паче, Бобик будет скучать ничуть не меньше его самого. До самого отъезда мальчик старался вести себя как обычно, чтобы не вызывать подозрений. Немного поныл за ужином относительно отправки в пансион, получил строгий выговор и запрет поднимать эту тему от отца, нарочито волоча ноги удалился к себе в комнату, паковать остатки вещей, и только оказавшись в постели позволил себе ухмыльнуться в предвкушении нарушения всех возможных правил, которое затеял. Утро выдалось пасмурным. Пока Адам ковырял вилкой яичницу с беконом и размышлял, как бы понезаметнее избавиться от фасоли, выслушивая самые-пресамые последние наставления от матери, отец успел уточнить прогноз погоды, убедиться, что дождя в Лондоне не будет (если синоптики, конечно, опять не напутали) и отнести собранные с вечера чемоданы в машину. — Адам, хватит возиться, допивай чай и едем, иначе попадем в пробку. — На кольцевой всегда пробка, пап! — Не умничай. — Ну можно я хоть попрощаюсь с Бобиком? — Ты уже попрощался с ним раз пять. — Артур, — миссис Янг покачала головой. — Он ведь уезжает на целый год. — Хорошо, три минуты. После этого жду тебя в машине. Адам вывернулся из-за стола и умчался в сад. Бобик сидел там, где хозяин и приказал, возле огибавшей дом дорожки. Адам присел на корточки, потрепал его по голове, огляделся. Кажется, никто не видит. Выудив из кармана поводок, Адам пристегнул его к ошейнику и погладил пальцами тонкую кожаную полоску, охватывавшую шею собаки. — Сделаем так, Бобик, пока на тебе этот ошейник, тебя вместе с ним и поводком не будет видеть ни один человек, кроме меня. Ну а если понадобится сделать тебя видимым, я просто сниму его и все. Реальность вздрогнула и чуть прогнулась под его желания, как это бывало уже не раз. Внешне, по крайней мере для Адама, ничего не изменилось. Пес все еще сидел на дорожке, склонив голову на бок и вывесив язык. Адам поднялся на ноги, закрепил поводок на запястье петлей и сунул руки в карманы. Ну вот, даже и не похоже, что он ведет собаку. — Идем, Бобик. И не издавай ни звука. Не подставляй меня, мы же друзья, верно? Бывший Цербер понятливо чихнул и затрусил за хозяином к машине. Неожиданная поездка не слишком напоминала посещение ветеринара, так что волноваться ему было не о чем. Куда больше самого путешествия Бобика занимал вопрос, будут ли на месте кошки, и как их там гонять.