Out of Time

Леонард вскинулся от женского вопля как раз вовремя, чтобы увидеть, как его друг и капитан исчез под аркой. - Джим! И тут же бросился следом, обронив диск, который как раз просматривал. Позади раздался окрик старика – кажется, тот пытался их остановить. Кричал что-то о том, что они еще не могут уйти, что они еще не готовы. Но ни он, ни Спок не обратили это внимания, нырнув под арку буквально плечом к плечу. Однако Джима по ту сторону не оказалось. Из-за кружащегося в вихре снега здесь вообще с трудом можно было разглядеть хоть что-нибудь. Холод был ужасающим, тут же пронизав до самых костей. От порывов ветра даже дыхание перехватило. Вскоре Маккой понял, что прижимается к Споку – единственному источнику тепла на мили вокруг. - Джим! – крикнул вулканец так громко, что на миг даже заглушил завывания ветра. - Спок! – чуть слышно, словно откуда-то издалека раздалось в ответ. Хотя Леонарду почудилось, что из одной расположенных рядом скал. - Джим! Ты в порядке?! – Спок положил на скалу ладонь, пытаясь почувствовать свою пару, но ощутил лишь холодный прочный камень. - Да, все хорошо, – одновременно с голосом Джима донеслись и другие, звучавшие отнюдь не дружелюбно. – Постарайся вернуться на корабль. Если как-то мы сюда вошли, то и выход найти сможем. Боунс с тобой? - Да, Джим, я здесь! Тот не ответил. Маккою показалось, что он слышит звуки борьбы, но при таком ветре уверенным нельзя было быть ни в чем. - Должно быть, мы попали в здешний ледниковый период! Думаю, это имел в виду библиотекарь, сказав выбрать эпоху для перемещения! Атавахрон отправил нас в прошлое! – крикнул Маккой, пытаясь перекричать бурю. Спок кивнул, соглашаясь с этим выводом: - Доктор, мы должны найти укрытие! – и обнял Леонарда, прижимая еще ближе к себе. Тот некоторое время сопротивлялся, не желая оставлять Джима, но вулканец не оставил ему выбора. – Доктор, мы замерзнем насмерть, если останемся здесь! И тот сдался. Понимая, что Спок прав. Но впереди перед ними простиралась лишь снежная круговерть, за которой не было видно ни неба, ни земли. Единственное, что он мог различить в черно-белых всполохах – синее пятно форменки Спока. Каждый шаг давался с трудом. Вскоре Маккой понял, что уже не чувствует ни рук, ни ног. А потом и вовсе рухнул на стылые камни. Попытался подняться – но не смог опереться и на руки. Хуже всего было то, что прежнего холода он уже не чувствовал – а значит дела стали совсем плохи: наступила гипотермия. Теперь долго он не протянет. - Доктор, надо идти. - Я не могу, Спок. – Признавать это было больно, но против правды сейчас не попрешь. – Ты должен идти один. «Чтобы выжил хоть кто-то из нас». - Я не оставлю вас. Мы идем или вместе, или не идем вообще. Потому что я точно знаю – вы бы меня не оставили. Леонард почувствовал, как его поднимают в воздух – легко, словно ребенка. Он знал, что Спок силен – на порядок сильнее любого человека, но знать об этой силе и самому ощутить ее – не одно и то же. Он уткнулся лицом в изгиб шею вулканца, вдыхая его запах и пытаясь перенять хоть крохи тепла. Очень хотелось спать. Но спать было нельзя, хоть Маккой уже и не мог вспомнить, почему. В какой-то момент среди снежных вихрей возник еще чей-то силуэт – и Леонард вяло подумал, что у него, должно быть, начались галлюцинации. Но, кажется, Спок последовал за этой тенью. А может это ему уже просто приснилось…

***

Все еще держа доктора на руках, Спок вошел в пещеру, к которой их привел незнакомец. Здесь оказалось неожиданно тепло. В одной из дальних ниш пол был устлан мехами и, повинуясь указанию их спасителя, Спок осторожно опустил на них Леонарда и постарался поплотнее его укутать. Доктор или лишился сознания, или погрузился в тот опасный сон, что рано или поздно при переохлаждении одолевал свою жертву. Достав из аптечки медицинский трикодер, Спок его активировал, но основная часть показаний была ему незнакома. Хотя для того, чтобы понять, что температура тела доктора опасно низка, никакие приборы не требовались. - С ним все будет хорошо? – раздался негромкий женский голос. Незнакомец – вернее, незнакомка – отбросила капюшон своего теплого одеяния, с любопытством разглядывая своих гостей. Она была очень хороша собой – с большими ясно-голубыми, как у его капитана, глазами и рыжевато-каштановыми волосами. Будь здесь Джим и не будь он теперь помечен, явно бы не преминул за ней поволочиться. Спок осторожно втянул носом воздух, но никакого запаха не уловил. Должно быть, у серпедонцев отсутствовало вторичное разделение полов. - Я надеюсь, что он выздоровеет. Но доктор из нас двоих он, а не я. Отложив трикодер, Спок положил ладонь Маккою на горло, считая пульс и улавливая поверхностные образы сновидений. И с болезненной ясностью понимая, что пока ничего не может для него сделать. Только ждать. - Вы ведь не отсюда? – вопрос явно был риторическим. – Простите, но вы выглядите слишком уж… необычно. Не требовалось оборачиваться, чтобы понять, что прямо сейчас она разглядывала его уши. - Это действительно так. Я не с вашей планеты и даже не из вашей солнечной системы. То же самое можно сказать и о моем супруге. Быть может, самонадеянно было заявлять о докторе подобное, но тот был не в том состоянии, чтобы это оспорить. И если бы сейчас Спок был внимательнее к своим чувствам и мыслям, то заметил бы, что нелогичные сомнения доктора по поводу их возможных отношений (которые он уже давно видел ясно, как на ладони), почему-то стали беспокоить его гораздо меньше. Сменившись простой и твердой уверенностью, что Леонард Маккой послушно примет то обстоятельство, что Спок является его альфой. - Вот как? Вы пришли со звезд? - Да, - согласился он, кладя руку доктору уже на грудь, и запуская еще одну проверку жизненных показателей. К счастью, судя по ним – температура тела Леонарда повышалась. Он позволил себе, наконец, обернуться к женщине. Ее лицо осветилось улыбкой: - Это так удивительно. Я прочла немало книг, где такое описывалось, но это все были только фантазии. Но как вы оказались именно здесь? - Боюсь, что я не совсем понял ваш вопрос. - Вы прошли через Атавахрон? - Да. - Теперь понятно. Вы попали в прошлое моей планеты. Странно, что вы выбрали именно это время. Меня-то отправили в эту глушь в наказание. Мое имя Зарабет. - Я Спок, а это Леонард Маккой. - Если вы голодны, у меня есть еда. Пойдемте. Спок снова посмотрел на доктора – ему не хотелось оставлять его в таком положении одного, но куда разумнее было узнать как можно больше о ситуации, в которой они оказались. Им нужно вернуться в библиотеку и найти Джима. И на данный момент Зарабет была единственным доступным источником информации. Воспользоваться ее гостеприимством было логично. Но когда он протянула ему блюдо, Спок замер: - Это мясо. - Да, но больше здесь есть нечего. - Наверное, вы правы. Что ж, если единственная альтернатива – голод, то придется есть плоть других живых созданий. Зарабет посмотрела на него с недоумением, явно не понимая, почему он колеблется. Быть может, если бы Спок не был так истощен походом через обледенелую пустошь, а впереди не нависала угроза провести здесь еще неизвестное количество времени – он бы не решился нарушить данный запрет. Но сейчас важнее было другое. Поэтому взяв один из обжаренных кусков, он впервые в своей жизни попробовал мясо. На вкус оно оказалось не так уж и неприятно. - Это… приемлемо. Зарабет одарила его еще одной смущенной улыбкой. У Спока создалось впечатление, что она пытается с ним флиртовать или, по крайней мере, им заинтересовалась. Подобное, впрочем, уже давно не вызывало у него стеснения. Возможно, этот ее интерес в будущем даже как-то удастся использовать. - Объясните, Зарабет, как вы здесь оказались? - Моя семья пыталась восстать против Зор Кана. - Да…. Помню, я читал о нем. Он был тираном. Девушка кивнула: - Он убил моего отца и брата, но меня убить не смог. Поэтому отправил через Атавахрон сюда. Хотя это та же смерть. - Почему вы не вернулись? - Я просто не могу. Проход через Атавахрон – путешествие в один конец. Если мы попытаемся вернуться, то погибнем. - Почему вы так в этом уверены? – торопливо уточнил Спок. Только теперь понимая истинную серьезность положения, в которое они попали. - Атавахрон меняет наши тела на атомном уровне. Я не знаю всех подробностей, знаю лишь, что возвращение – это верная смерть. Вулканец похолодел – неужели он потерял Джима навсегда? Вот так просто, даже как-то нелепо. Да как такое возможно? - Спок, - раздавшийся тихий голос доктора заставил его тут же вскинуться и вернуться в первую из пещер. - Доктор, вам не следует вставать. Вам явно нехорошо. Судя по выражению лица Маккоя, тот явно готов был с этим поспорить - если бы все его силы не уходили на поддержание тела в вертикальном положении. И сам он не был уверен – насколько его еще хватит. Но прежде чем он успел сползти вниз, как оказался подхвачен и прижат к альфе. - Доктор, у вас жар, - Спок провел по пылающему лицу человека ладонью. О, это Леонард заметить успел. Впрочем, удивило – и даже потрясло – его вовсе не это. Не заболеть после такого переохлаждения было бы чудом. Вот только ни одна горячка или лихорадка от присутствия альфы не ослабевает. За исключением… Эту мысль завершать он испугался, только поднял взгляд расширившихся от страха глаз – чтобы встретить такой же потемневший, но от накатившего желания, взгляд Спока. Ноздри вулканца широко раздувались, жадно втягивая воздух. Точнее – запах Леонарда. Запах течной омеги. И сам Маккой впервые в жизни ощущал запах альфы – такой, о котором теперь упоминалось только в старых книгах. От Спока пахло теплым летним днем его родной Джорджии, безопасностью и домом, и Леонард почувствовал, что просто тает в его руках. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного – да, наверное, никто из землян не испытывал уже не одну сотню лет. Полноценная течка и взаимная острая чувствительность к феромонам давно уже превратились лишь в рудименты. Спок мягко запрокинул голову омеги, открывая шею и нежно прикасаясь к ней губами. Кончиком языка собирая и пробуя на вкус проступившие на ней капельки пота. Маккой тяжело выдохнул, чувствуя, как подкашиваются ноги. Между ягодиц стало влажно и горячо, внутренности свело приятной, давно уже не испытываемой судорогой. От нее стало почти больно, и боль эта на краткий миг отрезвила. В панике он попытался оттолкнуть Спока от себя – но с равным успехом он мог бы попытаться сдвинуть каменную статую. - Спок! Спок, отпусти! Пожалуйста! От этого умоляющего крика пользы оказалось больше – вулканец медленно поднял голову, разрывая поцелуй, и чуть отстранился. Он по-прежнему не выпустил доктора из своих рук, но по крайней мере, у того возникла хоть какая-то возможность для маневра. Уперевшись обеими ладонями альфе в грудь, Маккой надеялся удержать его, отлично понимая, что, в общем-то, это бессмысленно - Спок, послушай. Ты этого не хочешь, поверь. У тебя есть Джим. От упоминания этого имени в темных, устремленных на Леонарда глазах, не мелькнуло ровным счетом ничего. Чуть склонив голову набок, вулканец медленно оглядел его с ног до головы: - У тебя течка. - Спасибо, до меня дошло, - рявкнул Маккой, тут же прикусив язык и смягчив тон, стоило Споку стиснуть пальцы чуть сильнее. – В смысле… здесь что-то не то. Это место, оно… что-то делает с нами. Разве ты сам не чувствуешь? Как объяснить вулканцу, что происходящее с ними сейчас неправильно? Когда собственное тело буквально всеми порами кожи, каждой своей клеточкой, готово кричать, что впервые все идет как надо. Никогда раньше Леонард не ощущал свою сущность омеги так остро и полно. Но, черт подери, он не мог так поступить с Джимом! - Спок, нет! Дай мне уйти! - вскрикнул он уже вне себя от отчаянья. Как и в прошлый раз, это сработало. Вот только без поддержки альфы он не мог даже толком стоять на ногах. Уцепившись за каменную стену, он привалился к ней, дожидаясь, пока мир вокруг не перестанет вращаться. Еще никогда Леонард не чувствовал себя таким одиноким – и это повергало его в бешенство. И собственная слабость, и потребность зависеть от кого-то другого. То, от чего он бежал если не всю жизнь, то последние годы – точно. - Доктор, вам плохо. Сильные руки вновь подхватили его в объятия, на этот раз отрывая от пола. Вновь окутанный запахом альфы, с закружившейся от смены положения головой, Леонард сдался. Слова просто кончились – даже когда его снова осторожно уложили на здешнее импровизированное ложе из меха. На этот раз не оставляя в покое, а стягивая с него форменку и рубашку, а следом и сапоги со штанами. Маккой лежал совершенно обнаженный, знал, что это неправильно, что должен прикрыться, отодвинуться, но тело просто не слушалось. Весьма не по-вулкански сорвав и отбросив в сторону свои форменку и рубашку, Спок сел рядом с ним. Положил раскрытую ладонь на грудь дрожащего омеги – там, где трепетало и билось человеческое сердце. Этот испуганный ритм и мечущиеся в беспорядке мысли его не только не оттолкнули, но и самого почти свели с ума. Почти. Потому что как бы остро не хотелось Споку сейчас слиться с доктором не только телом, но и разумом, он все еще отдавал себе отчет – пока не время. Сейчас Леонард был слишком испуган, слишком боялся собственных желаний и зависимости от кого бы то ни было, чтобы охотно принять своего альфу полностью. Но течка – странная, очень мощная и внезапная – все больше выматывала и без того измученного омегу. И оставлять его в таком состоянии было нельзя. Да и никакой иной альфа на его месте от этого не смог бы удержаться. Окончательно избавившись от одежды, он лег рядом с Маккоем, смотрящим на него уже в полной панике: - Спок, а как же Джим? - Он не будет против, Леонард. Доктор открыл рот, чтобы возразить, но Спок прервал его поцелуем. Руки вулканца заскользили по всему телу омеги и вскоре Маккой понял, что ему уже все равно. Только на грани сознания теплилось воспоминание, что он что-то должен делать… или напротив, не делать… но все его мысли сейчас занимал один только Спок. Он потянул Спока на себя и на этот раз вулканец поддался легко, накрывая доктора своим телом, соприкасаясь всей кожей. Насытившись этим первым соприкосновением, Спок привстал на руках и плавно раздвинул ноги Леонарда коленом, устраиваясь между ними и потираясь своим членом о член омеги. Распахнув рот в безмолвном крике, Леонард запрокинул голову. - Спок! – вырвалось у него, наконец, когда вулканец протянув руку, стал оглаживать их обоих. – Слишком… Все тело Маккоя напряглось, глаза закатились, а на руку вулканца выплеснулась сперма. Который не отказал себе в удовольствии ее попробовать, с каким-то мрачным удовлетворением подумав, что, скорее всего, больше этого «деликатеса» тело омеги создавать не будет. После чего легко перевернул все еще не пришедшего в себя толком человека на живот. Полюбовавшись крепким подтянутым задом доктора, прошелся большим пальцем между ягодиц, чуть их раздвигая. Инстинкт альфы требовал немедленно вломиться внутрь, но вместо этого Спок, вздернув доктора за бедра, заставляя их приподнять, принялся плавно тереться между этих ягодиц. Омега похоже только сейчас осознал, что происходит – и вновь оцепенел. - Расслабься, Леонард. Я не причиню тебе вреда, - он нежно погладил Маккоя по боку. – Дыши. Легко сказать. С одной стороны, все его тело, охваченной полноценной течкой, только и желало, чтобы ему покрепче засадили. С другой – за всю свою жизнь Маккой, кроме своей жены-беты, так никогда и ни с кем не был. При этом страх и смущение ни в коей мере не делали желание меньшим – что ужасало еще сильнее. Альфа терся об него, скользил головкой по раскрывшемуся влажному входу. С каждым его движением Леонард напрягался, как струна, ожидая, что вот-вот это поддразнивание прекратиться, и раз за разом оставался обманутым. Ожидание убивало. В какой-то момент он понял, что уже сам подается назад, пытаясь нанизаться на Спока. Но тот раз за разом отодвигался прочь. - Черт побери! Хватит играться! Просто уже сделай это! - Сделать что, доктор? «Он это что – серьезно?!» Маккой оглянулся через плечо и увидел, что Спок и впрямь усмехается: - Тебе не надоело? Давай уже. - Что именно вы хотите, чтобы я сделал, доктор? «Да что б тебя! Хочешь, чтобы я вслух это сказал?! Ну погоди!» - Засунь свой гребанный хер мне в задницу, пока я его не отрезал к чертям и не затолкал тебе же в глотку, ты, зеленокровый…! Проорать это было легко. Но когда это немалое хозяйство все же скользнуло внутрь, омега просто застыл. Буквально раздавленный наслаждением и неизбежной болью от впервые раздвигаемых мышц и внутренностей – хоть Спок двигался медленно, видимо, следуя тому превратному милосердию, согласно которому хвост собаке следует рубить по кусочкам. - Дыши, Леонард, дыши, - пробормотал он, войдя, наконец, в омегу по самый корень. Тот и не понял, что задержал дыхание – пока Спок об этом не заговорил. Заставил себя вдохнуть, как можно глубже, расслабляя мышцы, которые тоже уже просто звенели – и что он до этого тоже не замечал. Постепенно первая обжигающая боль угасла, сменившись какой-то тупой. Двигаться Спок не торопился, давая омеге время привыкнуть к проникновению. Но ему потребовалось лишь легкое движение бедер Маккоя, чтобы начать плавно и неспешно толкаться. Каждый раз чуть меняя угол, отыскивая внутри омеги заветное местечко. Когда он скользнул по своей цели, то Леонарду показалось, что у него перед глазами взорвалась сверхновая. Запомнив это, альфа вторым толчком загнал кончик члена уже напрямую в этот небольшой внутренний, столь же нетронутый канал, заставляя любовника содрогнуться в судорогах повторного оргазма. Не дожидаясь, пока того отпустит, Спок стиснул в руке оба его запястья, удерживая доктора на месте, и принялся двигаться уже резко – так, как давно хотел. Каждым толчком раздвигая маточный канал и сводя Леонарда с ума, превращая его в действительно уже лишенную всякого разума течную самку. Чувствуя, что скоро кончит сам, он протолкнул себя внутрь как можно глубже – так, чтобы быть уверенным, что его сперма точно попадет куда нужно. Узел его раздулся, раздвигая чувствительную шейку и заставляя доктора уже буквально взвыть от очередного приступа наслаждения. Спок ощутил, как тело под ним обмякло и расслабилось, покорно принимая в себя его семя. Доктор застонал – почти болезненно – но утешенный лежащей у него прямо над сердцем рукой вулканца из оргазменной дымки так и не вырвался. Он осторожно уложил их обоих на бок, чтобы случайно не раздавить человека во время вязки. И только после этого понял, что за ними наблюдают. Повернув голову, Спок встретил взгляд Зарабет и с несколько виноватым видом кивнул ей головой. Девушка покраснела и, торопливо отвернувшись, исчезла в соседней пещере – по счастью не увиденная Маккоем. Которому вполне хватало переживаний и без этого. - Черт возьми, - прошептал он, глубоко вздохнув. - Что мы наделали? - Тише, Леонард, отдыхай. Все будет хорошо, обещаю.