***
Донесшиеся из ванной звуки рвоты вывели Спока из медитативного транса. Он, молча, поднялся и направился через их общую теперь каюту в ванную, где увидел своего супруга, склонившегося над унитазом. Все также не говоря ни слова, он опустился на колени рядом и принялся успокаивающе оглаживать спину омеги. Когда спазмы, наконец, сошли на нет, Спок дотянулся до влажного полотенца и обтер ими лицо Джима. Тот устало привалился к нему и вулканец смахнул со лба человека упавшую на него светлую прядь. - Джим, это длится уже почти целую неделю. Думаю, настало время посетить доктора не только с целью совместного отдыха. Спок настаивал на этом уже несколько последних дней, но Джим все отнекивался. Не то, чтобы он не был рад лишний раз увидеть Боунси, просто не хотел видеть его, как врача. И никакого другого врача не хотел видеть тоже. Дай им волю – запрут в медотсеке и будут тыкать в него всякими гипо. - Похоже, - сдался, наконец, он. - Кажется, лучше не становится. - Именно, - Спок помог ему подняться. Джима слегка качнуло, прежде чем он смог твердо встать на ноги. - Все в порядке, Спок, сейчас я в норме. - Хорошо, я сообщу доктору Маккою, что мы скоро приедем.***
Верный обещанию, Спок написал доктору сообщение и теперь ждал, пока его муж и капитан в одном лице закончит собираться. Альфа-смена начиналась уже скоро, а потому он не сомневался, что доктор сейчас как раз направляется в медотсек или уже там. Поэтому ответ пришел почти сразу. Джим вышел через несколько минут – бледный и явно не выспавшийся. Все время, что они шли по коридорам корабля, Спок держал руку на талии капитана, готовый в любой момент его поддержать. Леонард их уже ждал. Он указал на смотровую и, закрыв в нее за собой дверь, внимательно оглядел обоих. - Неважно выглядишь, Джим, - заметил он, прежде чем достать и активировать свой трикодер. – Поделись, что происходит. - Да тошнит уже всю неделю каждое утро. Оторвавшись от экрана прибора, Маккой внимательно взглянул на капитана: - А потом, днем, само по себе проходит? - Как правило, но не всегда. Но в целом – скорее да. - Хм, - Маккой поменял какие-то настройки и принялся сканировать живот капитана. – Да, как я и думал. - То есть? - Это побочный эффект от танцев с альфой в горизонтальной позиции. - Что? Маккой не удержался от того, чтобы не закатить глаза: - Ты беременный, парень. - Я чего?! – почти подскочил тот на месте и обхватил живот руками. - Не дури – со слухом у тебя проблем точно нет. У тебя будет ребенок. Сейчас ему где-то четыре-пять недель. - С последним я не согласен, доктор. - Вот как, «доктор» Спок? Просветите нас? Вулканец вскинул бровь, впивая в Леонарда почему-то неожиданно настолько серьезный взгляд, что тому даже стало не по себе. - Мое обоняние примерно раз в пять острее, чем у человека. Мне удалось уловить легкое изменение запаха капитана примерно через день после заключения нашего брака. А стало быть, зачатие произошло шесть недель назад. - Подожди, - раздраженно выдохнул Джим, - ты хочешь сказать, что все это время знал, что я беременный, и молчал?! Спок обернулся к нему: - Я об этом подозревал, Джим, но уверен не был, так как столкнулся с этим впервые и не располагал иными доказательствами, - и снова посмотрел на доктора, - однако теперь, когда я точно знаю, что означает это изменение, то смогу это определить безошибочно. - Ладно... Боунси, так ты можешь что-нибудь с этим сделать? Я про тошноту, - с надеждой спросил Джим. Маккой взглянул на него, мысленно радуясь, что появилась уважительная причина отвернуться от чрезмерно пристального взгляда вулканца. - Нет, Джим, извини. Но можешь попробовать соленые крекеры и имбирный эль. Во всяком случае, моя матушка клялась, что они помогают. - То есть, ты намекаешь, что за все это время медицина не нашла способ справиться с чем-то таким элементарным, как токсикоз?! - Извини, Джимми. - Круто, – он снова посмотрел на свой еще плоский живот и улыбнулся. – Ребенок. Только представь, Спок. Он все еще был ошарашен этой новостью, но чем больше об этом думал, тем больше это его восхищало. Через узы он ощутил гордость своего альфы. - Да, ашаям. Тебя это радует? Джим молчал несколько секунд, прежде чем ответить: - Честно признаю, что сейчас скорее потрясен. Я, конечно, знал, что это возможно, просто не ожидал, что это случится так быстро. - Ну, Джим, это логичный результат незащищенного секса со своим альфой. Не прежние «забавы». - Я понимаю, Боунс, - на этот раз пришел черед Джиму закатывать глаза, а доктору улыбаться в ответ. - Как ты себя чувствуешь прямо сейчас? - спросил Маккой. - На самом деле – весьма неплохо. - Но все же возьми себе сегодня имбирного эля вместо кофе и постарайся вообще избегать кофеина. - А вот с этим будет нелегко, - ответил Джим, вставая. Кофе он любил. – Ты со мной, Спок? Теперь, когда он точно знал, что не умрет, выблевав все внутренности, ему и впрямь полегчало, и он весь ушел в предвкушение, как будет делиться этой новостью с окружающими. - Я буду на мостике через несколько минут. Мне нужно кое-что обсудить с доктором. - Ок, я тебя жду, - Джим быстро поцеловал мужа и махнул рукой Маккою, прежде чем выпорхнуть из смотровой куда более бодрым шагом, чем обычно. Спок и Леонард оба проводили его взглядом. Но как только дверь за капитаном закрылась, Маккой занялся биокроватью, проверяя, что она полностью укомплектована и откалибрована. Он чувствовал на себе взгляд альфы, но старался не обращать на него внимания. Хотелось вызвериться на вулканца из-за того, что Джим – капитан, блин! – «залетел» посреди миссии. О чем они только думали?! Джимми у них, конечно, отбитый на всю голову, но Спок? Они на опасной работе, здесь не до детей. Однако сказать всего этого просто не мог. Мысль о споре почему-то утомляла. Поэтому Леонард держал рот на замке и пытался отвлечься от скрытого гнева с помощью работы. - Так что ты хотел сказать, Спок? – домучив кровать, поинтересовался Маккой максимально нейтрально. Отвернувшись от панели, он внезапно обнаружил вулканца прямо перед собой – он и не слышал, как тот к нему подошел. Тот ничего не ответил, но вручил доктору тот самый медицинский трикодер, который он только что использовал на Джиме. Леонард также молчал его взял, просматривая показания. По-видимому, пока он всячески пытался игнорировать Спока, тот был занят его сканированием. Показания были, бесспорно, его и столь же бесспорно они отмечали повышение уровня некоторых гормонов и в первую очередь – ХГЧ. Внизу экрана, на схеме его организма, яркой точкой горела новая жизнь, растущая внутри его чрева. Всего лишь точка, но совершенно реальная. Доктор ощутил, как его затрясло, а ноги начали подкашиваться. Он бы рухнул, если бы Спок не подхватил его под руку. Чтобы принять эту мысль – сам факт увиденного, потребовалось какое-то время. Хотя какая-то его часть отчаянно верила, что если сделать вид, что чего-то нет, то оно и в самом деле исчезнет. Черта, которую он всегда немилосердно высмеивал в других. - Доктор, быть может, нам следует переместиться в ваш кабинет и поговорить там? - Да, - медленно ответил Леонард и столь же медленно побрел к своему кабинету. Спок следовал прямо за ним. Омега подошел к своему рабочему столу и оперся об него, не удосужившись его обойти и сесть в кресло. Тупо слушая, как Спок блокирует вход своим командным кодом и как опускаются жалюзи на окнах. Закончив, Спок снова пристально на него взглянул, тогда как Маккой пытался смотреть куда угодно только не на него. Вулканец шагнул ближе и обхватил лицо доктора, заставив посмотреть на себя. - Леонард, я был в твоих мыслях. Я знаю, чего ты боишься. Пойми: я никому не позволю забрать у тебя твоего ребенка. Маккой подавил всхлип и попытался снова отвернуться, но альфа был сильнее. - Спок, - выдавил он из себя. Лишенный возможности убежать, он вместо этого подался вперед и обнял альфу, пряча лицо на его груди. – Я не… не… Эти нечеловечески сильные руки отпустили его голову, чтобы обнять и утешающе погладить по спине. - Спок, я не переживу, если у меня заберут еще одного ребенка. - Этого не будет, Леонард. - Я и представить себе не мог, что могу потерять свою дочь. Я хочу верить тебе, Спок. Хочу, - Маккой прерывисто вздохнул, мимолетно удивляясь тому, какое влияние оказывает на него этот альфа. Спок был для него или красной тряпкой для быка, выводя его из себя, или надежным плечом, на которое он мог безбоязненно опереться, как сейчас. - Мой развод был ужасен. Мы поженились слишком молодыми, совсем смутно зная и жизнь, и самих себя. Она забеременела, когда мы учились в старшей школе, наши родители сказали, что брак – особенно при подобных обстоятельствах – достойное дело, и мы их послушали. Сначала все шло прекрасно, но потом начались ссоры. И не самые безобидные. – Спок склонил голову набок, но Маккой покачал своей. – Нет, бить мы друг друга не били, ну, преднамеренно, во всяком случае, но случалось всякое… Разбитое окно, выбитая дверь, перерезанные кабели. Чаще всего – после ссор или когда мне нужно было убегать на стажировку, а она пыталась меня задержать. - Я решил пойти учиться на медика, а там постоянно нужна практика. Все это отнимало много времени и сил. Но оглядываясь назад, я понимаю, что сил быть рядом с ней у меня уходило гораздо больше. Думаю, что так долго наш брак протянул только из-за нашей дочери. Однажды вечером, в нашу годовщину, я пришел домой раньше – хотел удивить жену, попытаться вернуть всему второе дыхание. Но удивила она меня. С ней был другой мужчина. Да еще и альфа, вдобавок, - даже сейчас у Леонарда вырвался раздраженно-гневный вздох, и Спок прижал его еще ближе к себе. – И мне словно крышу снесло. Я его так отметелил, что приехавшие полицейские не поверили, что из нас двоих омега именно я. Обычно все бывало прямо наоборот. - Само собой после такого, для нас все было кончено. Причем, эта… женщина еще и использовала тот факт, что я избил ее любовника, против меня в суде. Меня сочли жестоким и опасным социопатом. Да еще и всплыли прежние наши скандалы с переломанной мебелью. Короче, меня назвали непригодным для исполнения родительских обязательств. И, думаю, отчасти так оно и было, - он умолк, сглатывая комок в горле. Говорить становилось все труднее. – Когда передо мной положили документы, я не стал спорить. Я отказался от всех родительских прав на свою дочь. И с тех пор ее больше не видел. В разводе, как таковом, я мою бывшую не виню. Характер у меня даже близко не сахарный. Но чтобы отобрать у нее нашего ребенка, мне такое и в голову не приходило, - Маккой сердито смахнул слезы. Попытался глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться. – Об этом я еще не рассказывал никому. На трезвую голову – точно. Я облажался. Единственное, что эта маленькая девочка будет помнить о своем отце – что это был жестокий человек со сквернейшим характером, который не способен был сдержать свою ярость и на один день. Сомневаюсь, что когда-либо ее увижу снова. И это меня убивает. Они стояли молча. Маккой все еще прижимался к Споку и тот не пытался его оттолкнуть, что доктор принял за добрый знак. Наконец, вулканец слегка отстранился – не размыкая объятий, просто чтобы они могли посмотреть друг другу в глаза. - Леонард, спасибо, что разделил это со мной, - голос его звучал напряженно, и у омеги перехватило дыхание: от тех неприкрытых эмоций, что отразились в темных, обычно лишенных любых страстей, глазах вулканца. – Но знай, что я никогда и никому не позволю снова причинить тебе подобную боль. – Он скользнул рукой по груди омеги к животу, туда, где росло их общее дитя. – Я никому не позволю забрать у тебя твоего ребенка и не попытаюсь лишить его сам. Даю тебе слово. И я всегда буду рядом, чтобы помочь тебе справиться с твоими эмоциями. - Я не всегда бываю честен, но я всегда открыто давал понять, что поладить со мной – задача не из легких, мистер Спок. - Да, но иного выбора у меня нет. И Леонард поверил ему. Спок и Джим оба приняли его таким, какой он есть. Без подвоха. И точно также он не сомневался, что вулканец просто разорвет голыми руками любого, кто посмеет тронуть его или Джима. На мгновение он вновь увидел Спока таким, каким бы тот был, если бы жил пять тысяч лет назад. Свирепым воином. Чуть улыбнувшись, омега вновь склонил голову альфе на грудь, вдыхая успокаивающий его запах. – Спасибо, Спок. И мой ответ – «да». - Леонард? - Говоря «да», я имею в виду, что говорю это тебе и Джиму. Вам обоим. Я устал от одиночества. - Это – счастье для меня, Леонард. – Спок нежно поцеловал Маккой в пробор на голове. – И Джим будет рад не меньше. - Хорошо, доверюсь твоему обещанию, - Маккой отстранился, пытаясь скрыть внезапно накатившую нервозность. - Тебе нечего бояться, Леонард, - альфа разжал руки, отпуская доктора, и сам отступил на шаг. Маккой негромко рассмеялся. - Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты можешь произносить имена так, чтобы они звучали сексуально? Тот привычно слегка наклонил голову вбок: - Нет, Леонард. Возможно, я овладел этим талантом недавно. Маккой снова рассмеялся и опять положил руку на живот. Возможно – только возможно – на этот раз все будет правильно. - Ого, так это все происходит на самом деле? - Да, Лео. Но сейчас я должен буду уйти. Думаю, не стоит сейчас оставлять нашего капитана надолго без присмотра. - Вот как раз об этом. Как ты собираешься приглядывать за ним во время беременности? – на Маккоя накатила тень былого раздражения. Вулканец на это издал весьма не-вулканский вздох. - Боюсь, для того, чтобы удерживать Джима в безопасности, потребуются совместные наши усилия. - Ага, удачи нам. Знаешь, это лишь предложение, но как насчет того, чтобы вовремя озаботиться контрацептивами в его отношении? По крайней мере, пока «пятилетка» не подойдет к концу? Капитан с ребенком? И не просто капитан, а Джеймс Тиберий Кирк?! Мне-то казалось, что ты во всем склонен руководствоваться логикой, - усмехнулся Маккой. - Я хорошо осведомлен о проблемах, с которыми мы столкнемся, но решил принять все, «как карта ляжет» - как бы ты выразился. Я надеялся, что, возможно, беременность и ответственность за ребенка помогут унять саморазрушительное поведение капитана. - Угу, что ж, придется понаблюдать, что из этого выйдет. А Звездный флот? Как они это воспримут? - Поскольку я – представитель вымирающего вида, любой рожденный мною ребенок будет воспринят положительно. К тому же зона территорий, подлежащих исследованию, со временем только расширяется, а потому в Звездном флоте давно задумывались о создании своего рода семейных кораблей, экипажи которых смогут проводить в миссии на порядок больший срок, чем это возможно сейчас. В некотором роде наши семейные отношения были оговорены как своего рода испытательный проект, чтобы пронаблюдать, как отразится на экипаже и детях пребывание последних на борту. - Ого, как у тебя все схвачено. – Маккой снова был поражен тем, что, похоже, не было такой вещи, о которой Джим или Спок могли бы попросить и на которую бы Звездный флот не согласился. Альфа собрался уходить, но Леонард остановил его, удержав за руку. - Э, еще кое-что, - Спок оглянулся, смотря на него выжидательно. – Ты сказал, что смог понять, когда мы забеременели. По нашим запахам? - Смог предположить. Да. - И, когда ты… эм… когда ты подумал… узнал… - обычно доктор за словом в карман не лез, но не в этот раз. - О, я понял, - спас положение Спок. – Запах Джима начал меняться примерно через двадцать четыре часа после того, как мы стали парой. – Губы альфы на мгновение дернулись. – А твой запах еще до того, как закончилась вязка. - Ничего себе… - выходит, он был беременным еще до того, как они покинули ту пещеру. Маккой снова огладил живот. – Короче, ты хочешь сказать, что у тебя эффективна даже сперма. - Похоже на то, - вновь слегка изогнул губы вулканец, - увидимся вечером, Леонард. Маккой последовал за ним, отключая жалюзи на панели у двери. Теперь, когда первый шок прошел, его охватило лихорадочное возбуждение. У него будет ребенок! И у Джима тоже! Хотя, чем больше он об этом думал, тем больше к этому восторгу примешивалась тревога. В любом случае, скучными ближайшие месяцы не будут точно. Но, несмотря на это беспокойство, Леонард внезапно осознал, что находится в отличном настроении – таком, какого не помнил уже долгие годы. Даже космос перестал внушать ему былой ужас. Теперь у него действительно появилась цель. И те, встречи с кем нужно ждать. Краем глаза он заметил яркое пятно золотистой форменки, нырнувшее за биокровать в основном зале. Медсестра Палмер торопливо отвернулась от нее, пытаясь скрыть улыбку на лице. - Чехов, так как там твоя нога? Единственным ответом ему стал слабый стон разочарования.