***
— Чонхи, открой… — Чонхи…! -…дверь… — Только… -…быстро… -…не надо… -…сейчас же! -…из-за этого… -…открывай! — Слышишь… -…убиваться… — Чонхи! -…меня?***
Голоса за дверью прекратились 10 минут назад, а может час, или даже день. Нет. 15 минут назад. Они перешли на шёпот, выбирая между дверью и моей жизнью. Я слышала Лило, Ви и Чимина. Женщина злобно приказывала этим двоим выламывать дверь, в то время как они с трудом пытались переубедить её, так как не хотели потом заниматься ремонтом, который бы затянулся надолго. И я даже удивлена тому, что они продержались так долго. Однако Лило дошла до предела и крикнула, кого-то ударив: — Ломайте! Сейчас же! Они думали, что я слетела с катушек и покончила с собой. Но моя пятая точка спокойно сидела на матрасе, руки сцеплены в замок, а взгляд устремлён на улицу. Мне хотелось стать птицей, чтобы парить в воздухе, наслаждаясь свободой, и когда-нибудь умереть от пули или лап хищника. В любом случае — не имело значения. Наконец, Чимин и Ви сдались и уговорили Лило взламывать замок вместо двери. Она без желания согласилось при условии, что сделают они это на максимальной скорости. Мне, так же как парням, не хотелось видеть испорченное дорогое имущество, и потому я подошла к тумбе и взяла в руки телефон. Они замолкли, когда услышали Simple Plan — In исходящую из динамиков. Это было «отстаньте, я не собираюсь подыхать» для них. До парней дошло, а вот до их любимой тётушки как-то не очень. Она ещё долго упиралась, но всё же сдалась. Я легла на кровать и уставилась в потолок, позволяя музыке проникнуть в клетки моего организма. Эх, если бы она могла избавить меня от голода. Мне нужно было поговорить об этом с Чонгуком, но я понятия не имела, как это всё преподать. «Чонгук, кажется, я хочу есть. И мои предпочтения в еде изменились: теперь я лучше съем тебя, чем кролика.» Это ужасно. Я была на грани сумасшествия. Чтобы стать митсубаши в доме, котором убивают их, надо быть «счастливчиком». Я не могла поверить, что я проголодалась так сильно после запаха крови. Этого не может быть. Неужели это всё из-за искусственных органов внутри меня? Чёрт. Это только первая проблема. Вторая — мама. Я не ожидала от неё таких слов. Раньше она просто игнорировала мои действия, иногда пыталась переманить меня на другую работу, но я отказывалась. Мне нужны были деньги на учёбу Тэюн, на еду, на жильё, на её лечение. Одними подработками в кафе физически невозможно заработать столько денег, чтобы хватило и тут, и там. Да даже на одной работе проститутки мне давали недостаточно, поэтому утром я подрабатывала в кафе, но теперь уж точно потеряла эту подработку. Отныне я бомж. Или же… У Тэюн в портфеле лежит большая сумма денег. И это большой плюс. В дверь постучали, и я вздрогнула, продолжив молчать. — Чонхи, — голос за дверью принудил меня подняться и прислушаться. — Впусти меня. Впусти меня, а не открой дверь. Я подбежала к двери, но рука замерла на полпути. Не слишком ли я быстро сдалась? Но это же Чонгук; мне необходимо было с ним поговорить. Моя рука то сжималась в кулак, то расслаблялась. Не знаю по какой причине я медлила, Чонгук всё равно не уйдёт. Хоть он и молчал, но я слышала его дыхание. У них, блин, реально стены картонные. Где-то на заднем плане переключилась песня, и подтолкнула меня. Я открыла дверь, собрав всю серьёзность, и посмотрела ему в глаза, снова такие холодные и прекрасные. Он без приглашения вошёл в комнату, уверенной походкой, и стал осматривать пространство. Я заперла дверь и оперлась спиной о неё, скрестив руки. Мне открылся отличный вид на его задницу в чёрных кожаных брюках. Скорее всего он куда-то собрался — на битву с митсубаши. — Ну убивать ты себя пока не собираешься, хоть что-то радует, — начал он спокойно. — Я не собираюсь умирать так позорно, — рявкнула я, из-за чего потом пожалела. Мне стоило ответь ему таким же тоном, что и он. — А как же ты хочешь умереть? — парень посмотрел на меня через плечо. — Правильный вопрос «когда», Чон Чонгук, — усмехнулась я. На его губах появилась лёгкая улыбка, и он отвернулся. Мы некоторое время неподвижно стояли; комнату заполнили звуки нашего дыхания. Я осознала, что, чёрт возьми, скучала по нему. А он, без сомнения, как раз-таки наоборот. Челюсть сама собой стиснулась, когда я отвела взгляд от его спины. Ногти сильно впились в ладонь. — Почему ты запер меня? — сквозь зубы спросила я. — Причина — неприятности. Я хотел избежать их. — Ты думаешь, что если я буду сидеть здесь в четырёх стенах, то неприятности обойдут тебя? — ударив кулаком дверь, чуть ли не прокричала я вопрос, снова возвращая взор на него. Контроль над эмоциями окончательно потерян. — Правильно, — всё так же безмятежно продолжал он. — Что ж… — я расслабилась и улыбнулась. — Ты думал, что убежишь от неприятностей, а они оказались хитрее и сами пришли к тебе. — В каком смысле? — он наконец, соизволил повернуться. — Мне кажется, я… становлюсь митсубаши. Ну вот. Бомба сброшена. Чонгук молчал. В его взгляде читалось недопонимание, и возможно, он предположил, что я слетела с катушек, находясь в закрытой комнате. — Сегодня, как только я проснулась, я захотела есть, — стала объяснять я, пока он не напридумывал своей умной головушкой хрен пойми что. — Но я не испытывала тогда такой голод, какой испытываю на данный момент. — Ты проголодалась? — он сложил руки под подмышки и пытался понять, что за чушь слетает с моего рта. — В каком смысле — да. Но опять же, что с тобой случилось Чон Чонгук, ты задаёшь совсем не те вопросы, — я самодовольно улыбнулась ему. — Нужно спрашивать — когда я проголодалась. Его глаза сузились, парень явно не ожидал от меня такого дерзкого поведения. А чего ты ожидал от запертой тобой девушки? — И какой же ответ? — поинтересовался он, опустив руки на бёдра. — Я вдохнула запах крови в соседней комнате от палаты матери, — призналась я. Чонгук заметно напрягся. Я кое-что подозревала, и думаю, что не ошиблась в догадках. — Там ведь Миджин? — понизив голос спросила я. Его молчание говорило само за себя. — Так я и думала. — С чего ты взяла, что я поверю тебе? — такого вопроса от него я не ожидала, и потому простояла в ступоре секунду. А потом во мне вскипела злость. Я кинулась к нему и схватила за перед футболки, громко прошипев возле его лица: — Ты всерьёз думаешь, что я стала бы шутить на такую тему? Чонгук без капли эмоций схватил мою руку и сжал. Я тут же отпустила его футболку, а он в то время моё запястье. Из-под пояса парень вытащил нож, и моё дыхание сбилось. Что собрался делать? Всё произошло слишком быстро. Нож. Его здоровая рука. Кровь на запястье. Я вскрикнула и отлетела в сторону, врезавшись в кровать. — Придурок, — плюнула я. — Докажи, — только и сказал он. — Придурок, — повторила я. — Давай, — Чонгук протянул мне запястье. — Или же ты мне врёшь, чтобы выбраться отсюда? Гнев во мне перешёл красную черточку. Я без желания чувствовала запах его крови. Он пробуждал во мне нечеловеческий голод и ещё кое-что. Там стало очень жарко и мокро. И это лишь его кровь. Но блин она его. Я начала дышать глубже, в надежде привести своё тело в норму. Но всё случилось с точностью да наоборот. У меня потекли слюни. Глаза не могли оторвать взгляд от красной жидкости. Мне нужно было сделать лишь пол шага, и я бы вкусила… Нет, о чём я вообще думаю! Я со всей дури дала себе пощёчину, приказывая прийти в себя. — Убирайся, — зло бросила я парню, давая себе вторую пощёчину. А потом ещё и ещё, и ещё. — Просто попробуй, — подойдя ближе, предложил Чонгук. Я стремительно схватила его за кровавое запястье и приблизила к себе, процедив: — Я никогда не стану такой же как они. Взгляд парня изменился, он посмотрел на мою ладонь, закрывающую рану. Кажется, теперь для него стало ясно, что я говорила правду. Он снова устремил свой взор на меня. Я только сейчас почувствовала дрожь во всём теле. И она была довольно сильна. — Ты сильно похудела, — тихо произнёс он. Это я знала и без него, и была благодарна, что он пытается меня оттолкнуть. Свою внешность я видела каждый день в ванной. Ничего хорошего со мной в этой комнате не происходило. Предполагаю, если выйду на улицу, меня сразу же унесёт ветром. Но мой вес сейчас не самое главное. — Почему капельница перестала работать? — он спрашивал больше у себя, чем у меня. Чонгук смотрел на меня так долго, и я уже подумала, что потеряю сознание, а потом он заговорил: — И всё же тебе стоит попробовать. Гук быстро откинул мою руку, пропуская кровь. Я собралась возмущаться; он оказался за моей спиной, забинтованной правой рукой крепко обняв меня, тем самым погружая в плен, а его кровавое запястье прижато к моему открытому рту. Капля крови попала на язык, и я закричала. Это был не крик плаксивой девочки. У меня возникло такое самочувствие, будто из моего горла вырывался монстр. Я лишь сопротивлялась ему, пытаясь сомкнуть губы. Его кровь была до сумасшествия вкусной, чем-то напоминавшей красное сухое вино. Я чувствовала, как из глаз потекли слёзы, умоляла отпустить меня, потому что тело становилось кашей, и, фиг знает, как я ещё держусь на ногах. Во рту было слишком много красной жидкости, а внизу творился настоящий ураган лавы. Из моего горла вырвалось рычание, и я потеряла себя. Мои зубы впились ему в кожу, выдавливая больше крови. На руках его хватка ослабла, и я сразу же освободила их, хватаясь за его запястье, жадно поглощая кровь. Из меня вырывались стоны наслаждения и голода. Где-то там играла музыка, заглушая их. Я выгнула спину, упираясь попой ему в пах, откинув голову на плечо. Его правая рука приподняла верх свитера и принялась поглаживать мой живот. От этого чувства обострились сильнее. Бёдра сами по себе сжались, и что-то твёрдое упёрлось в меня, практически касаясь источника моих желаний. Неужто, его возбуждает моё высасывание крови? О, чёрт. Я начала тереться об его возбуждённый член и высасывать из запястья самое вкусное лакомство, что мне когда-либо удавалось попробовать. Его эрекция задвигалась в противоположном направлении; возле уха раздался тяжёлый выдох. Я застонала, сильнее насаживаясь на него. Сильные руки на моей талии сжались, посылая в меня приятную боль. Как бы мне хотелось, чтоб на нас сейчас не было этих ненужных тряпок. Я хотела, чтобы он вошёл в меня целиком и задвигался с неистовой скоростью. — Эй вы чё там творите? — высокий голос Чимина привёл меня в сознание. Я моментально отскочила от Гука и врезалась в стену, не веря тому, что только произошло. Парня тоже откинуло в сторону, и он упал на кровать, шипя ругательства себе под нос. Дыхание сбилось у нас обоих, и мы не смотрели на друг друга. Между ног возбуждение постепенно спадало. — Чонхи, как это некрасиво с твоей стороны: его впустить, а нас нет, — проговорил Чимин на той стороне. Мне было до лампочки на его слова тогда и сейчас. Я подозреваю его в любви к Чонгуку, раз он так упорно пытается меня отдалить от него. Никто не отменял гомосексуализм, хотя эта теория кажется просто безумной. — Оставь их, — сказал Тэхён. Через какое-то время они ушли. Я всё это время что-то выискивала на стене и полу. Чонгук поднялся и что-то делал возле комода (скорее всего, бинтовал рану). Чувство вины поедало меня изнутри. Я не могла поверить в случившееся. — Мы поговорили с твоей мамой о митсубаши, — я перестала бегать глазами по стенке и замерла, уставившись в одну точку. — Ты была права — она знала, что они людоеды. Мурашки побежали по моей спине. Людоеды — это они и я тоже? Мама и так ненавидит меня за проституцию, которую я не совершала, а теперь ещё и пчёлки. Кошмар. Надеюсь, я скоро проснусь и вся моя жизнь окажется долгим сном, который в секунду сотрётся из памяти. Что ж, теперь я хотя бы знаю, почему Чонгук и остальные парни находились в комнате мамы. Меня волновал один вопрос, который сорвался с моего рта: — Она будет жить? Чонгук немного помедлив ответил: «Угу». Я прислонилась лбом к стенке и закрыла глаза, благодаря бога за такой подарок. Всё таки не так уж всё плохо. Есть и свои плюсы. — А моя сестра? — тихо спросила его я. — Она скоро прибудет сюда. С ней всё хорошо. Его слова были, как та мазь на живот, расслабляющие и лечебные. Господи, спасибо. Это случилось. Светлая полоса в моей жизни наконец оповестила о своём существовании. Мои глаза начало жечь от подступающих слёз. Ирония судьбы: если бы я не была проституткой, то не встретила бы Чонгука, а тот в свою очередь не прооперировал маму и оставил Тэюн и меня сиротками. Отличный подарок на день рождения, которое не за горами. Я быстро отряхнула выпадавшую слезинку и осмелилась повернуться. Он уже обмотал своё запястье бинтами и уселся на кровать. Голову парень опрокинул назад, а взгляд направил в потолок. Между нами есть непонятная мне связь: нас тянет к друг другу. Хоть и жизнь у мамы и сестры налаживается, моя идёт под откос. Только мне уже без разницы. Главное, что те, ради которых я столько вытерпела, жили и радовались каждой минуте своей жизни. Мои старания не должны уйти коту под хвост. — Куда вы собираетесь? — робко спросила я, совсем не похоже на меня. — Миджин узнала их планы. Мы собираем всех наших на собрание. — Есть ещё люди, которые убивают пчёлок? — удивилась я. — Да, но нас мало, и все мы разбросаны по разным уголкам мира. Вот как. Я даже не подозревала об этом. Впрочем мне было не так уж и интересно. — Выходит ты у нас стала кровопийцей, — с щепоткой смеха произнёс Чонгук, закрывая глаза. — «Крово» кем? — не расслышала я. — Митсубаши? — Нет, митсубаши едят плоть, а ты лишь пила кровь, — он немного помолчал, а затем правой ладонью накрыл глаз, улыбаясь. — Дерьмо. Всё-таки неприятности сами приползли ко мне. Мне стало плохо. Рука машинально закрыла рот, чтобы предотвратить рвотный рефлекс. Слова «плоть» и «кровь» в одном предложении и в прямом своём смысле вызывают во мне жутко неприятные ощущения. А вот если думать только про кровь, сердце начинает биться сильнее, а ноги становятся ватными. Я уже молчу про местечко между бёдрами. В дверь начали стучать с неимоверной силой и мужеподобный голос проревел: — А ну быстро открыли! Мы с Чонгуком подскочили на своих местах и судорожно медленно повернули головы в сторону двери. От неё буквально исходила нечистая аура. На заднем плане играла французская песня Je Te Rends Ton Amour предавая происходящему долю ужаса. Я готова была поклясться, что дверь треснула. Кто-то пропищал за ней: — Хеджин, почему бы всё не решить разговорным путём? — Только когда этой двери не будет, — рявкнул мужеподобный звериный голос. У меня по спине побежали мурашки от него, а тошноту, как рукой сняло. — Вот надо было тебе говорить ей, — прохныкал Ви обращаясь, может быть, к Чимину. — Откуда я мог знать, что она так отреагирует, — ответил тот. Ещё один удар от Хеджин и дверь действительно треснула. Ну теперь у них есть мотивация сделать ремонт в той комнате. Отпечаток пули, выпущенной мной после раскрытия правды о моём теле, всё ещё был не запечатан. Чонгук быстро подбежал к двери и открыл её. Навстречу к нему летел кулак Хеджин, от которого он сумел уклониться. Но только парень отделалась от синяка на животе, как девушка зарядила ему с другой стороны ногой по голове. Благо он в последний момент поймал её ногу, и после такого резкого тормоза волосы Чонгука обдало ветром. Блин, а этой дамочке уже 28. Теперь я посмотрела на неё по-другому. — Вам нельзя быть вместе. Ну вот опять. Они там сговорились что ли? — Можно узнать причину? — спокойно спросил Чонгук, опуская её ногу. — Потому что… — начала девушка. — Хеджин! — спохватились парни за её спиной, протягивая руки, чтобы закрыть её рот. — Вы брат и сестра, — закончила она. И только потом руки Чимина и Ви достигли рта.