Любовный азарт

Мэри не нравился дождь. Ей не нравилось, как он входил и покрывал небо скучным серым цветом, или как дождь обычно означал промокание ее обуви после того, как она сделала ошибку, ступив в лужу. Иногда, когда она была в плохом настроении, звук дождя, бьющегося о крышу, раздражал ее. Она могла бы перечислить все различные способы, которыми дождь раздражал ее, и, возможно, даже найти способ ненавидеть его больше, как только она закончит список. Думаю, ты можешь представить, что она чувствовала, когда застряла в школе из-за ливня. Если бы Мэри была честна сама с собой, она могла бы признать, что виновата в том, что не проверила, нужен ли ей сегодня зонтик. Вместо этого она предпочла ненавидеть погоду еще больше, но ей удалось найти выход из положения. Юмэко застряла с ней. После того, как ненормальная поняла, что забыла зонтик дома, она обернулась, чтобы посмотреть, есть ли у Мэри идея, что они вместе пойдут домой. (Даже если бы у нее был зонтик, Мэри, вероятно, не позволила бы Юмэко использовать его в любом случае .) После того, как Юмэко смирилась с поражением, она сидела рядом с Мэри на скамейке и ждала, когда буря пройдет. Сначала все было прекрасно, пока эта идиотка не сказала: «Мэри-Сан, ты позволишь мне использовать тебя в качестве подушки?» И прежде чем Мэри успела ответить, голова Юмэко оказалась у нее на плече. – Отстань от меня! У тебя есть чем заняться? – спросила блондинка, пытаясь оттолкнуть другую девушку. Юмэко зевнула и, казалось, улеглась ещё удобнее – Все эти разговоры не помогают мне спать, – она что-то напевала. – Ты не должна засыпать, тупая ты задница – пробормотала Мэри, пытаясь (и безуспешно) оттолкнуть Юмэко. – Мэри-сан, почему ты ненавидишь меня? – ошеломленное молчание охватило Мэри. Она вдруг почувствовала благодарность за дождь, потому что это было единственное, что отделяло ее и Юмэко от мучительно неловкого молчания. – Я не ... я не ненавижу тебя,– прошептала она, когда смущение наполнило ее. Это правда, она вовсе не ненавидела Юмэко. Мэри даже поймала себя на том, что время от времени восхищается игроманом. Конечно, Юмэко могла быть эксцентричной, когда дело касалось азартных игр, и это обычно утомляло студенчество, но под всем этим стояла по-настоящему милая девушка. Девушка, которой каким-то образом удалось украсть сердца тех, кто подружился с ней и Мэри, не стала исключением. Внезапный раскат грома вывел Мэри из задумчивости. Она слегка вздрогнула от шума и посмотрела на Юмэко, чтобы убедиться, что она спит. Ее глаза были закрыты, и Мэри с грустью обнаружила, что не видит тех прекрасных алых завитков, которые она так обожала. Она подождала несколько секунд и снова погрузилась в умиротворяющую тишину. И пока лил дождь, Мэри чувствовала себя странно счастливой. Она знала, что не чувствует себя так из-за погоды, которая оставляла только один возможный вариант: Юмэко. Мэри находила ее раздражающей, но вынуждена была признать, что с ней должно произойти что-то интересное. И даже в те небольшие промежутки, когда ничего не происходило, Мэри, казалось, всегда находила счастье рядом с Юмэко. Это то, что чувствует она – любовь? Мэри выбросила эту мысль из головы, как только поняла, что это такое. Казалось, он возник из ниоткуда, и по ее телу пробежала странная дрожь. Она не любила Юмэко! Она просто... просто восхищалась ею ... очень. Вот и все, только восхищение и глупые гормоны крутились в ее мозгу. Вот и все... Юмэко слегка пошевелилась что-то сонно пробормотала – Д-да? – Почему твое сердце бьется так быстро? – глаза Мэри расширились, когда она поняла, что схватила Юмэко за руку. Пальцы ненормальной лениво обвились вокруг ее запястья, и Мэри отстранилась, когда румянец начал медленно обжигать ее лицо. – Н-нет причин! – она чуть не закричала. Юмэко хихикнула. Мэри покачала головой. Что бы ни творилось в ее груди, это была не любовь. Она не любила Юмэко, она даже не влюбилась в нее! Мэри кричала себе, что не влюбляется, но не замечала, что рука Юмэко крепко сжимает ее руку. И когда она наконец заметила это, то чуть не закричала. – Я скучала по тебе, – тихо сказала Юмэко. Тишина образовала промежуток между ними, и Мэри умоляла тысячи и тысячи нервных мыслей заткнуться. Юмэко снова пошевелилась, и ее черные волосы защекотали шею Мэри. – Мы редко общаемся в последнее время... – Юмэ.. – Я знаю, что ты хочешь быть президентом, и поверь мне, я так горжусь тобой за это... но я так скучаю по тебе, – что-то в словах Юмэко заставило Мэри заплакать. Она загнала эти чувства глубоко внутрь, и даже не задумываясь. Это было правдой. Поскольку выборы были в самом разгаре, Мэри была так озабочена уничтожением проклятой системы домашних животных и студенческого совета, что не понимала, как сильно скучала по Юмэко. Как бы она ни была раздражающей и глупой, Юмэко превратила жизнь Мэри во что-то совсем другое и сумела сделать ее лучше. Она крепче сжала руку Юмэко. – Когда выборы закончатся, я буду в твоем распоряжении, – она рассмеялась. – Обещаешь? – Обещаю. Несмотря на то, что она не могла видеть ее лица, Мэри знала, что Юмэко улыбается, и это значило для нее весь мир. Дождь продолжал лить и, казалось, не прекращался, но впервые в жизни Мэри не возражала.