Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага

Автор просит не принимать всерьёз историю происхождения семьи Эванс! — А вот это ещё вопрос, — неожиданно сказала Сусанна. — Гарри, тебе всё-таки следует до конца разобрать вещи… те самые, из Коукворта. Придётся, да. Хоть и не хочется. Так, завтра с утра мне нужно быть в аврорате, поэтому лучше всего сделать это сейчас же. После ужина Северус отбыл на Гриммо, нагруженный под завязку всем, что ему могло понадобиться, а мы с Сусанной и Конни спустились в подвал мэнора — туда, где находилось хранилище артефактов. Между прочим, моё наследство было далеко не безопасным — оттого и пролежало столько лет в старом доме Эвансов в Коукворте в целости и сохранности, но ни Сусанне, ни Конни вреда оно причинить не могло. Сусанна теперь относилась к моему Роду, а Конни был моим… ну, фактически супругом, поскольку наш будущий брак мы уже успели закрепить далеко не один раз. Итак, мы втроём спустились в подвал мэнора — туда, где на одной из хорошо защищённых чарами полок хранилища артефактов лежала неприметная серая шкатулка из некрашеного дерева. Только присмотревшись, можно было понять, что древесный узор на боках шкатулки выглядит как-то странно… чуждо. Да и накладка из синеватого блестящего металла, выполненная в виде головы странной зубастой рыбы, тоже вызывала в душе непонятную тревогу. Я надел перчатки из драконьей кожи и аккуратно достал шкатулку с полки, положив на стол, расположенный в центре хранилища — как раз для работы и исследования всяких непонятных штучек. Конни и Сусанну я попросил отойти в защищённый чарами угол, где стояли два деревянных кресла с подлокотниками. С некоторыми артефактами лучше работать в присутствии свидетелей — магически сильных свидетелей, которые могут в случае чего дезактивировать разбушевавшийся предмет. После этого я снял перчатку с левой руки и поднёс палец к накладке, выполненной в виде зубастой рыбы. Та тут же ожила, впившись мелкими, словно крошечные иголки, но ужасно острыми зубками в палец. Я поморщился, а странная тварюшка стала с хлюпаньем втягивать мою кровь — она, казалось, даже причмокивала от удовольствия. Наконец, насытившись, «рыба» разжала челюсти, и шкатулка со скрипом открылась. Внутри лежали несколько листов очень тонкого светлого материала, не похожего ни на бумагу, ни на пергамент, скорее на очень тонкий пластик… но я не уверен. Помимо этого в шкатулке лежала тонкая книжица с окованными серебром уголками и небольшой кожаный мешочек. Я осторожно развернул листы, покрытые непонятными значками, и сжал свой несчастный покусанный палец. Стоило нескольким каплям крови упасть на листы, как странные значки превратились во вполне понятные английские буквы, написанные красивым разборчивым почерком и ровно, словно по линейке. Я прочёл первый лист, потёр глаза… и прочёл снова. Написанное не изменилось, поэтому я сказал: — Сусанна, похоже, мы с тобой так и так родичи. По происхождению. — Это как? — удивился Конни. — Это написано женщиной по имени Эванна Гвин’Тоу. Похоже, что когда-то наши миры соприкасались куда плотнее… и то, что называли Полыми холмами, было проходами в мир Сусанны. Эти описания… и рассказы Сусанны о своём мире… они практически совпадают. — Это так, — спокойно сказала Сусанна. — Я сразу почувствовала в тебе нечто близкое… Хоть и очень слабо. Именно поэтому я и осталась здесь, Гарри. Я сказала тебе неправду — я могла вернуться с моими сородичами, но тогда Джейми точно бы погиб. Поэтому, когда я поняла, что ты потомок моего народа, я решила остаться здесь и служить тебе. — А сразу сказать было нельзя? — вздохнул я. — Я бы всё понял. Сусанна только грустно покачала головой: — Ты же знаешь, я могу чувствовать будущее. Не всегда, но могу. Ты должен был узнать о нашем родстве только из своего наследства. — Я узнал, — вздохнул я. — И что теперь? Почему это такая тайна? — Читай дальше, — спокойно сказала Сусанна и, достав откуда-то из складок своего платья спицы и моток пряжи, занялась вязанием. Судя по тому, как по нити пробегали тонкие просверки, в пряжу была добавлена шерсть единорога. Конни же неотрывно смотрел на меня, и в глазах его явно читались любопытство и нетерпение. Я вновь углубился в чтение… Это было недолго — читал я быстро, к тому же история оказалась довольно короткой. Эванна Гвин’Тоу была Ворожеей своего народа, который на земле именовали эльфами. В те времена, когда писались эти строки, народ Полых Холмов общался с людьми достаточно часто. Все эти легенды про пляски фейри, про дворцы, скрытые внутри холмов, про шутников тильвит’тег и эльфов, похищающих детей, прекрасных ликом, на самом деле были отголосками реальных событий. Как я понял, тогда два мира соприкасались через многочисленные порталы, и посвящённые в тайну их обитатели могли перемещаться туда и обратно. Понятное дело, что чудеса Полых Холмов были доступны лишь магам. Многие маги бывали тогда в Полых холмах и общались с мудрыми, прекрасными и бессмертными эльфами. Одним из них был маг по имени Мирдин Эмрис, которого позже назовут Мерлином. Мирдин Эмрис был сильнейшим из британских магов, но он желал не просто могущества, а преклонения и подчинения. И он задумал создать государство, во главе которого стоял бы сильнейший Король — Король Былого и Грядущего. И за его плечом всегда находился бы мудрейший советник — легендарный сильнейший маг. Почему Мерлин не желал стать правителем сам? Он слишком хорошо понимал, что правитель — это та фигура, на которую в случае неудачи обрушится гнев подданных, а вот Советник… Это тот, кто всегда может заметить: «А ведь я предупреждал…» Между прочим, по одной из легенд Мерлин был рождён обычной женщиной от демона. На самом деле это было не так. Мать Мерлина, юная деревенская травница, в своё время наткнулась на хоровод пляшущих фэйри и влюбилась в одного из них. Но после ночи любви он исчез бесследно, а девушка осталась беременной и, чтобы избежать общего порицания, придумала эту легенду. Вероятно, от отца мальчик и унаследовал свои выдающиеся магические способности, а когда он стал взрослым, то отыскал проход в Полые холмы… Возможно, он надеялся отыскать отца, но для эльфов не имели значения их дети-полукровки. И Мерлин затаил в сердце своём злобу на воистину волшебный мир, отвергнувший его. К тому же он полюбил прекрасную эльфийку… да-да, Эванну Гвин’Тоу и задумал одолеть её и подчинить себе, сделав своей женщиной. Долгие годы потратил он на изучение магии. К тому же у него на руках оказалась подходящая заготовка для Короля и Героя — Артур Пендрагон. Артур, романтичный юноша, от природы обладавший слабым Даром боевого мага и ставший королём благодаря помощи хитроумного Мерлина, доверял своему учителю и советнику безгранично. А Мерлин не только помогал юному государю. Он готовил деяние, которое полагал главным в своей жизни. Он хотел закрыть Полые Холмы, но сначала ему нужно было похитить Эванну Гвин’Тоу. Маг считал, что с закрытием проходов родичи Эванны не смогут добраться до него и отомстить. К тому же другие маги более не смогут перемещаться в Полые Холмы и получать те знания эльфов, которыми в полной мере обладал он… И это деяние ему удалось. Мерлин смог одурманить юную Ворожею, опоить её зельем и похитить. А после этого он произнёс то заклятье, которое готовил много лет. После этого закрылись проходы между мирами, а на британской земле появился Стоунхендж — Хоровод Великанов, строить который Мерлину действительно помогали гиганты. Стоунхендж сыграл роль этакого замка, отделив миры друг от друга. А некоторые волшебные существа, оставшиеся в нашем мире, сильно пострадали. Гиганты (великаны) и драконы практически утратили разум, русалки — красоту, кентавры — дружелюбие и мудрость. Но Стоунхендж утвердил в глазах всех волшебников могущество Великого Мага Мерлина… Казалось бы, теперь Мерлин мог насладиться счастьем с женщиной, которую он так страстно желал, но… судьба не любит слишком хитро… вымудренных. От заклятия Мерлина Эванна Гвин’Тоу потеряла память, но любви к старому магу не приобрела. Более того, она стала чувствовать к нему величайшее отвращение и однажды сумела бежать, прихватив то немногое, что могло вернуть ей память и пролить свет на её происхождение … В лесу, где укрывалась Эванна Гвин’Тоу, на неё во время одного из своих квестов наткнулся охотящийся король Артур… и тут история пошла по всем известному варианту. Найденную в лесу девушку Артур полюбил с первого взгляда, она получила имя Гвиневер (Белая Фея или Белый Призрак), а первое имя — Эванна — стало писаться как имя её отца, некоего покойного рыцаря Эвана из Камбрии… Более того, впоследствии Артур уговорил одного из своих союзников, Лодегранса, короля небольшого Камелиарда, признать Гвиневер своей приёмной дочерью. Артур опасался, что его соратники не примут королеву-простолюдинку, и придумал возлюбленной биографию. Поэтому никто не удивился, что король пожелал жениться на спасённой им из беды благородной девице. Когда Мерлин узнал о том, куда делась беглянка, было уже поздно. Гвиневер и Артур успели пожениться, а поскольку оба они были магами, то и брак их стал нерасторжимым. Магическим. И было несколько лет безоблачного счастья. Увы, счастье не бывает вечным… Дальнейшая судьба пары была печальна. Обозлённый Мерлин отомстил по полной программе, оклеветав королеву в глазах потомков и современников, как изменницу. Сэр Ланселот Озёрный на самом деле никогда не был любовником Гвиневер, он был предан своему королю и уважал свою королеву. Тем не менее, Артур слушал своего советника… и это привело его к погибели. Гвиневер сумела скрыться, беременная сыном Артура, а сам Мерлин к тому времени уже увлёкся экспериментами с переселением души. Он чувствовал себя отмщённым, опозоренная женщина стала ему безразлична, к тому же он был уверен, что она не сумеет выжить. Но Гвиневер сумела вырастить сына, с тех пор все её потомки стали зваться Эвансами… некоторые из них были магами, другие — сквибами. Большинство потомков Гвиневер и Артура покинуло Британию, растворилось в магических родах других стран. Только семья сквибов Эванс осталась на своей давней родине. Но Эвансы были потомками Артура, так сказать, по прямой линии, а вот один из британских магических Родов так же нёс в себе кровь Артура, хоть и сильно разбавленную. И это были… Да-да, именно Поттеры. Но дальнейший рассказ содержался не на листах — это были записи Эванны Гвин’Тоу, к которой память вернулась только под конец её долгой жизни, а в дневнике, записи в котором были начаты ещё дедушкой Лили, Джейсоном Эвансом, который тоже был волшебником, но слишком слабым для того, чтобы на него обратили внимание. Но сил открыть шкатулку и прочитать записи у него хватило. Джейсон Эванс был историком и часто работал в архивах. Он знал о существовании магического мира и существенно дополнил некоторые моменты в истории рода Эванс. Но объявлять о своём наследии и слишком часто контактировать с магическим миром Джейсон Эванс не спешил, справедливо полагая, что слабого мага с неясным наследием там не ждёт ничего хорошего. Несколько последних записей были сделаны рукой Лили Эванс, они явно были не закончены, но именно в них содержалась одна важная разгадка. Долгое время Мерлин, увлечённый новыми возможностями, перемещался из одного своего воплощения в другое, пока не оказался директором Хогвартса Альбусом Дамблдором. Именно тогда он получил предсказание, которое изменило судьбу Магической Британии. Да-да, Сивилла Трелони была истинной Пророчицей. Правда, за всю свою жизнь она изрекла всего два Пророчества. Точнее, два с натяжкой, поскольку предсказание по поводу Гарри и Волди лично мне кажется… сомнительным. Но вот то предсказание, из-за которого Альбус держал Трелони в Хогвартсе под своим контролем, Тёмного Лорда отнюдь не касалось. Полный текст предсказания Лили так и не удалось узнать, но кое-что она сумела выведать у Трелони. И то, что она услышала, весьма настораживало. В предсказании Трелони говорилось о том, что могущественному магу грозит погибель в том случае, если две ветви дерева, выросшего на могиле короля, сольются и породят новый росток. Умная Лили к тому времени сумела разобраться в собственном происхождении и генеалогии Рода Поттеров, поняла, что две ветви дерева — это она сама и Джеймс Поттер, а росток — их будущий ребёнок. Увы, это поняла не только она, но и Дамблдор. И понял он это ещё раньше. Именно тогда его план по взращиванию Тёмного Лорда и показательной победе над ним претерпел некоторые изменения. Дамблдор поставил своей целью искоренить Род Поттер, как потомков Артура, а заодно и погубить все Старые Семьи Магической Британии. Причём здесь остальные? Да подстраховаться решил Добрый Дедушка. За прошедшие века Поттеры смешивали свою кровь со многими Родами, кто знает, в каком Роду мог появиться «росток», который его погубит. Привычка «выкашивать поле из-за одного сорняка» была свойственна Мерлину — стоит вспомнить хотя бы знаменитую историю с кораблём и детьми…* Но окончательно ему стало всё ясно, когда в Хогвартс поступили Джеймс Поттер и считающаяся магглорожденной Лили Эванс. К тому же Лили и Джеймс поступили на один факультет и практически сразу стали неплохо общаться. Дамблдор, который уже тогда вовсю пользовался Амулетом Гермия, но не мог подчинить его до конца, тем не менее, сразу же почувствовал, чья кровь течёт в Лили. И тогда у него возник весьма хитроумный план, просчитанный на много ходов вперёд. У него не было сил, чтобы сейчас свалить Старые Семьи, но многие из их Глав и Наследников попали под обаяние Тёмного Лорда и приняли Метку. А вот Поттеры оставались нейтральными, но с ними пока не рисковал связываться даже Волдеморт. Однако у Юфимии и Флимонта был всего один сын и Наследник — Джеймс, который при правильной женитьбе мог обзавестись не одним ребёнком, чьи потомки постепенно восстановили бы численность Рода. Обретённая Лили подходила Джеймсу идеально, и старшие Поттеры одобрили этот брак. Но Дамблдору долгая и счастливая жизнь Лили и Джеймса вовсе не была нужна, совсем даже наоборот. Он задумал уничтожить младших Поттеров руками Волдеморта… и тут на свет появилось то самое второе Пророчество, которое своему Хозяину должен был передать Северус Снейп. Но Снейп, тайно друживший с Мародёрами и влюблённый в Сириуса Блэка, совсем не собирался доносить… Дамблдор, ничего не знавший об этой дружбе, решил, что Снейп просто не захотел подставлять подругу детства и прибег к услугам Петтигрю. Уже сходивший с ума от создания крестражей тёмный Лорд бросился уничтожать младенца… Да-да, я всё-таки не должен был выжить. Появившийся «росток» удалось бы выкорчевать, и Душка Альбус мог почивать на лаврах. Отмечу сразу, что далеко не всю эту информацию я почерпнул в записях Лили, которые представляли собой некие черновые заметки. Кое-что пришлось домыслить… и я не был уверен, что эти мои домыслы являются истиной. Но теперь многое становилось понятнее… Только вот Истинные Пророчества, в отличие от подставных, всегда стремятся сбыться… Я выжил, хотя Лили и Джеймс погибли, а Волдеморт, эпичную победу над которым уже планировал Дамблдор, исчез в неизвестном направлении, оставив после себя только кучку пепла. Дамблдору тогда пришлось перестраивать свой план, отдав меня Дурслям, которым он предварительно основательно промыл мозги. Дамблдор не сомневался, что Волдеморт вернётся, и для победы над ним ему нужен был ручной Герой… Возможно, он планировал после победы занять тело Героя и стать лидером Магической Британии. Возможно, в каноне это у него и получилось, слишком много нестыковок в истории с кольцом Гонтов и смерти Светлейшего на Астрономической башне, а возможно — и нет, и канонного Поттера в очередной раз спасло его легендарное везение. Так или иначе, но будем считать Пророчество сбывшимся… Лили не взяла шкатулку с собой в Магический мир, возможно, опасаясь, что она может попасть не в те руки… справедливо опасалась, если учесть, в чьих руках после смерти Джеймса и Лили оказались мантия-невидимка, комплект Наследника и обручальные кольца Поттеров. Вместо этого она оборудовала тайник в подвале и зачаровала его на свою кровь. Ни родители-сквибы, ни сестра-сквиб не могли даже прикоснуться к тайнику. А от магов Лили надёжно запечатала его с помощью Рун. Рунологом Лили была гениальным… так что да — найти тайник и извлечь содержимое смог только я… что и к лучшему. Когда я изложил всё это Сусанне и Конни, те просто онемели на какое-то время, переваривая поступившую информацию. У Сусанны психика оказалась покрепче, так что она высказалась первой: — Что же, это вполне правдоподобно и делает понятной политику Министерства по отношению к Старым Семьям. И ненависть Мерлина к тебе, Гарри, теперь становится понятной. Если верить Пророчеству, ты был самой настоящей угрозой не столько для Волдеморта, сколько для Альбуса Дамблдора. — И, — задумчиво добавил Конни, — выходит, что ничего ещё не закончилось. По миру болтаются ещё две части души Мерлина, жаждущие взять реванш. Нашим будешь рассказывать всё это? — Безусловно, — сказал я. — Если объект охоты — я, то рядом со мной просто опасно находиться… — Глупости, — махнул рукой Конни. — Понятное дело, что неизвестный враг — это неприятно, но ты теперь не один… и должен с этим смириться. И вообще, нам нужно заключить брак как можно скорее. — А это-то здесь причём? — удивился я. — Притом, — серьёзно сказал Конни, — что когда я стану твоим супругом, ты не сможешь меня никуда отослать, отговариваясь заботами о моей же безопасности. К тому же я твёрдо намерен жить с тобой долго и счастливо, и если у Мерлина… Гриндевальда… да у кого угодно… на это другие планы — то пусть утрутся. Малфои своего не отдают. — Конни… — выдавил я. — Семнадцать лет Конни, — ответствовал мой дражайший жених с милой улыбкой беспомощной наивной няши. — Моё — я сказал. И не забывай, что на твоей стороне все Блэки, и все Малфои… и все наши друзья по Хогу. Так что пусть тот, кто будет на тебя покушаться, поостережётся… Если у него хоть что-то останется от мозгов, после того, как в них покопается наша дорогая Луна. Я не мог не улыбнуться в ответ. Но тут активизировалась Сусанна: — Мальчики, в спальню пойдёте позже. Мы ещё не всё выяснили. С записями всё понятно, а вот что в мешочке? — Судя по одной из записей Эванны Гвин’Тоу, это был единственный артефакт, который остался при ней после того, как её похитил Мерлин. Он не смог отобрать его потому, что просто не видел и не ощущал. Для Эванны же, даже когда ничего не помнила о своём прошлом, артефакт казался очень важным, она его хранила и всегда держала при себе. — Так что там, в мешочке? — с нетерпением спросил уже Конни. — Ты можешь достать это, Гарри? Я покачал головой: — Я ощущаю, что он пуст. И отсюда можно сделать два вывода: либо я недостаточно силён, чтобы ощутить этот артефакт… Сусанна покачала головой: — Не может быть. — Тогда остаётся второе, — продолжил я, — артефактом является сам мешочек. Сусанна, у тебя есть какие-нибудь соображения? Всё-таки из твоего мира артефакт? Бывшая дементор поморщилась и схватилась пальцами за виски: — Соображения… Я помню что-то такое, но сосредоточиться на воспоминаниях не могу… Сразу начинает болеть голова… мысли путаются… Но мне этот мешочек сразу показался знакомым… Ох… Я заметил, как лицо Сусанны начинает наливаться нездоровой бледностью, и коротко сказал: — Пойдём отсюда. Сусанна, тебе нужно отдохнуть… может быть, ты вспомнишь что-то завтра… на свежую голову. Женщина согласилась, а у меня в голове промелькнула мысль, что нам в руки снова попало нечто могущественное и страшное. *Мерлин предсказал, что король Артур погибнет от руки ребёнка, родившегося 1 мая, после чего король повелел собрать всех детей, которые родились в этот день, и отправить их в море. Правда это не помогло, тот самый младенец (Мордред) всё равно выжил.