Сборник Драбблов

Бывают такие моменты в жизни, когда вроде бы все хорошо, а на душе все равно паршиво. Казалось бы, и работу нашел, и с долгами расплатился, ни с кем не дрался уже целых два месяца и условный срок за все те же драки подходил к концу. Меня не обворовывали, мои друзья ежедневно заваливались ко мне домой, съедая все, словно саранча, а еще вчера мне перепал клевый секс с одним блондинчиком, стоны которого даже сейчас стояли у меня в ушах. Одним словом, все круто! Все просто непередаваемо круто! Вот только все равно чего-то не хватает. «Да вы зажрались, батенька!» — хмыкнул я, отламывая кусочек хлеба и кидая крошки в пруд плавающим там уткам. Обычно после работы я заходил в бар или шел куда-нибудь с друзьями. В крайнем случае, просто уходил домой. А пруд был для меня местом релаксации, куда я приходил обычно поплакаться уткам по поводу своей несчастной жизни да о том, что у меня опять все идет наперекосяк. Только сегодня и этого удовольствия меня лишили, ведь у меня не было темы, на которую бы я мог вдоволь поныть. Но утки не особенно расстраивались по этому поводу. Они, лишь тихо покрякивая, поедали крошки хлеба, то и дело внимательно наблюдая за тем, как я закидываю в рот одну ириску за другой — конфеты, которые оценивались мной никак не меньше, чем маленькими кусочками счастья. Н-да… оказывается, отсутствие проблем — это тоже проблема. Посидев у пруда примерно с час и пронаблюдав, как солнце медленно заходит за горизонт, я поднялся на ноги и хотел уже пойти домой, когда затылком ощутил чей-то взгляд. Конечно же, я тут же обернулся, но так никого и не заметил. На следующее утро, когда я шел на работу, я вновь почувствовал на себе пристальный взгляд, но, сколько бы я ни озирался по сторонам, кроме уток я так никого и не заметил. Зато проходя мимо лавочки, на которой всегда сидел, я увидел конфету. Это была ириска. Она была влажной, но в обертке. Решив, что ириска была оставлена мной накануне, я взял конфетку, снял обертку и тут же закинул ее в рот. Люблю ириски! Они — моя страсть! Когда же уже вечером, после рабочего дня и изрядного количества выпивки в баре я практически полз через парк, я уже не удивился ощущению того, что за мной кто-то наблюдает. Может, я параноик? Или у меня появился личный сталкер? Ну и пофиг. Я был слишком пьян и поэтому мне было откровенно плевать, кто и зачем на меня пялится. Зато на лавочке меня ждал сюрприз! На ней лежала влажная ириска. Так утром их было две, и я просто одну не заметил? Отлично! Я взял конфету и закинул ее в рот. И мне все равно, что она мокрая и фиг знает сколько здесь пролежала. Какая разница? Конфета есть конфета! Но как ни странно, каждое утро, когда я шел на работу, и каждый вечер, когда я возвращался домой, я находил на своей излюбленной лавочке по одной влажной конфете. При этом ощущение того, что меня буквально прожигают взглядом, не отпускало меня и даже усиливалось. Но я предпочитал думать об этом как можно меньше. Просто радовался новым и новым конфетам, порой исподтишка осматриваясь по сторонам, дабы узнать, кто же так систематически раскармливает меня моими любимыми конфетами. Но мой странный поклонник, — а я решил, что это поклонник и никто иной, — виртуозно прятался от меня. Так проходили дни, недели. Месяцы. Наступила зима, и как-то утром, как всегда идя на работу и уже привычно заруливая на свою лавочку за конфеткой, я ничего не обнаружил. Я даже заглянул под лавочку и осмотрел все вокруг, конфеты не было. Вечером так же своей порции радости я не дождался. Неужели все закончится так внезапно? Но почему? Я сделал что-то не так? Может, я должен был оставлять что-то в ответ? Но я ведь не раз часами сидел на лавочке и ждал, когда он решится подойти. Господи, он бы хоть знак как-нибудь подал, что действительно рядом! Но я не видел даже его силуэта! Я не знал, кто это, не знал, сколько ему лет и вообще Он ли это или Она! Я ничего не знал о том, кто каждый день дарил мне конфеты. Так почему же теперь я так о нем беспокоился? И еще… я больше не чувствовал взгляда. Не может быть! Только не говорите, что он ушел? А я так ни разу его и не увидел! И не сказал ему спасибо… Нет, я просто так все это не оставлю! Подумав об этом, я сорвался с места, собираясь оббежать весь пруд, но найти моего поклонника. На улице уже было темно, и весь парк освещала лишь далекая луна да пара тусклых ламп. Из моего рта вырывались облака пара, а нос и уши ломило от мороза, но я упорно шел вдоль пруда, утопая в сугробах и то и дело матерясь сквозь зубы. — Ха, да я тебе говорю! У него был хвост! Я сам когда увидел, офигел! — размахивая руками, вещал продавец конфет, лавка которого располагалась по другую сторону пруда и у которого я частенько покупал свои конфеты. — Да какой хвост! Самый обыкновенный мальчишка… — спорил с ним продавец воздушной ваты, чей магазин находился по соседству. — Обыкновенный или нет, но он пер мои конфеты! — негодовал продавец конфет. — А главное, теперь и слова не вытянешь! Найти бы его родителей и выбить из них все те деньги, которые я потерял благодаря их сыночку! — Да какие родители… на улице -25, а мы нашли его голым… бродяга, как пить дать, — пробормотал продавец сладкой ваты, сплевывая жевательный табак. — Что ж… так даже лучше… продам в бордель, — снисходительно пожал плечами конфетный толстяк. — Эй! — окликнул я мужчин, сам не понимая, что делаю. — Простите за наглость, но не могли бы вы объяснить мне, о ком вы говорите? Просто я ищу человека… — Оу, ну если человека, то точно не наш случай. Мы поймали русалку этого пруда, — гордо выпятив грудь, заявил толстопуз, сам сейчас походя на одну из своих конфет. — Она… Точнее, Он таскал из моего магазина конфеты! Представляете, наглость какая! — Да какая русалка?! Не слушайте его, мистер, это обычный парень. — Я же сказал, что видел хвост! — Не знаю никаких хвостов, у мальчишки Ноги и только они! — Тьфу ты, спорить с тобой… — А не могли бы вы мне сказать, какие именно конфеты он крал? — Ириски! Каждый гребанный день я не досчитывался ирисок! Не говоря уже о том, что он портил мне товар, заливая его водой из пруда! — не переставал возмущаться мужик. — Могу ли я взглянуть на него? Прошу вас! — почти взмолился я. — Да, пожалуйста… — пожал тот плечами. — Десять золотых, и он твой хоть на всю ночь, — ухмыльнулся он, протягивая руку. Я, не задумываясь, кинул ему десять золотых и зашел в магазинчик. Сейчас в самом центре небольшой комнатки стояла деревянная клетка, а в ней сидел обнаженный парень. На вид ему было лет семнадцать. Черные длинные волосы, отливающие зеленью, ниспадали по тонким плечам на грудь и живот. Парень сидел в клетке, съежившись и явно замерзая, но, увидев меня, встрепенулся и уставился на меня ярко-желтыми глазами с узкими кошачьими зрачками. — Хотите фокус? — тем временем заговорил продавец конфет. — Это и тебя касается, — кивнул он своему другу, после чего взял со старого стола кувшин и выплеснул его содержимое на тонкие длинные ноги парня. Тот мгновенно зашипел и застонал, его ноги под влиянием воды из кувшина прямо у меня на глазах склеивались и покрывались чешуей. Но воды было мало, поэтому чешуя тут же отвалилась, а через мгновение ноги парня вновь разъединялись. Вся эта метаморфоза сопровождалась тихими стонами и криками парня. Видимо, подобные изменения причиняли ему жуткую боль. — Видали? — торжествующе поинтересовался продавец конфет. Но, увы, это были его последние слова. Я не дрался уже несколько месяцев? Что ж, пора было исправляться! Надоело уже жить без проблем, это скучно и муторно. А если ко всему прочему меня еще и конфет лишат, я попросту свихнусь! Именно думая об этом, я размахнулся и одним хуком отправил толстого мужичка в нокаут. Его друг, пронаблюдавший все это, из магазина буквально испарился. Больше не наблюдая преград, я открыл клетку, снял с себя пальто и, закутав обнаженного парня в грубую, но теплую ткань, взял его на руки и поспешно вынес из магазина. Мальчишка ничего не говорил и не сопротивлялся, лишь цеплялся за ворот моей рубашки, утыкаясь лицом мне в плечо. Я донес парня до пруда и сел на корточки, собираясь вернуть его туда, откуда его вытащили, но как ни странно, парень, заметив это, вцепился мне в шею с такой силой, что мне стало тяжело дышать. — Стой… эй! Ты сейчас придушишь меня, полегче, парень! — пробормотал я. Хватка тут же была ослаблена, но шумное сопение в район шеи дало мне понять, что обратно в пруд парню ну очень не хотелось. Но дабы окончательно убедиться в этом, я поинтересовался: — Ты не хочешь возвращаться? — парень в ответ активно закивал. — Хм… А тебе есть куда пойти? — задал я резонный вопрос. Парень — русалка отрицательно покачал головой. — Тогда где ты собираешься жить? — пристальный взгляд ярко-желтых глаз говорил сам за себя. — Эм… но я не могу… — взгляд стал более жалостливым. — Нет, правда, не могу… — парень-русалка еле слышно заскулил. — Но… — скуление стало громче, а по левой щеке парня потекла прозрачная слезинка. — А-а-а-а! Ладно-ладно, только не плачь! — русалка тут же развеселился и захлопал в ладоши. Что ж… Я плотнее укутал его в пальто и направился к себе домой. — Слушай… — через пару минут молчания вновь разорвал мой голос вечернюю тишину. — Ты вообще говорить-то можешь? Парень пожал плечами. — И как мне это понимать? — русалка прикоснулся к своим губам, а затем к моим, после чего вновь пожал плечами. Я очень долго ломал голову над этими жестами, прежде чем меня озарило. — Ты можешь говорить, но не знаешь нашего языка? Парень активно закивал. — Но ты меня понимаешь. Парень вновь кивнул. — Замечательно… — задумчиво пробормотал я. — А имя у тебя есть? Ах, да… назвать мне его ты все равно не сможешь… Писать умеешь? И опять «Нет». — Тогда ты не против, если я дам тебе имя? Парень засиял как лампочка. — Что ж… как насчет… — мыслительные процессы мне явно давались сегодня очень и очень тяжело. — О! Знаю! Отныне тебя зовут Ириска! Как тебе? Широкая улыбка была лучшим ответом…