тысячи закатов на один балкон.

      Невыносимый пищания видеозвонка в социальной сети заставляет сходить с ума, пока русая в тысячный раз жалеет о своём поступке. До дрожи в коленях она боится услышать такой знакомый голос, который буквально въелся под кожу. Она стучит короткими ногтями по ноутбуку, ожидая услышать хоть что-нибудь, кроме своего тяжелого дыхания. В один момент гудок сменяется каким-то шумом, заставляя Елизавету выйти из своих раздумий. — Привет, солнышко, — такое до боли знакомое приветствие. Месяц назад она не могла и мысли допустить, что однажды она сможет наблюдать за его улыбкой и таким родным смехом. Он как всегда сидел в черной толстовке и капюшоне, заставляя Лизу ещё лучше вспоминать все их вечера. На безымянном пальце блестело то самое колечко, которое подарила ему лучшая подруга. — как ты?       Странно, но человек может биться в истерике только от одной фразы, от одного голоса и одного выражения лица. Каждый день Лиза думала, что одиночество и тоска покидают её, но стоило только услышать его. Облокотившись на стенку, девушка запрокидывает голову назад, краешком худи убирая слезы с глаз, которые изо дня в день старались не проронить и капельки. Насупившись, русая шмыгает носом, отводя глаза от экрана. — Лиз, ну ты чего? Ты обещала не плакать, — успокаивающе говорит тот, еле скрывая дрожь в своём голосе. Ошибочно думать, что мужчины не плачут, никогда не грустят, да и вовсе, воспринимают всё как должное. Лиза, наверно, никогда не обвиняла его в скупости на эмоции, она знала, что внутри пожар и вихрь из сухих веток, что ранят всё подряд. — Всё хорошо, я не плачу, — набравшись смелости она начинает, не в силах молчать. — без тебя так плохо. — Без тебя не лучше, — парень по ту сторону экрана останавливает её. — Лиз, я не хочу чтобы ты чувствовала себя виноватой. Я хочу общаться так, как это было всегда, несмотря на то, что я в сотнях километров от тебя. Ты всегда рядом, прямо здесь, — Руслан показывает на грудь, расплываясь в улыбке, — я буду звонить тебе каждый день, даже когда ты не будешь делать этого. Ничего не поменялось, ты по-прежнему в моём сердце. Давай сначала, чебурашка. — видя, что подруга смеётся, Руслан расслабляется в надежде на то, что смог решить конфликт, который прежде всего сидел у них в голове. — У нас сосед новый, — внутри, где-то глубоко, Лиза только и мечтала на их дальнейшее общение, но никогда бы этого не признала, считая, что слишком подло поступила в последний момент, когда оставила его. Темноволосый как и всегда, впрочем, сделал первый шаг. — он забавный. — Тот рыжий что ли? — Руслан начинает закидывать в рот чипсы горстями, смешно кашляя и плюясь. — Он боится коров, а еще в первую неделю его чуть не побили наши около клуба. — та усмехается, вспоминая события месячной давности. — Почему чуть не побили? Это ж что такого должно было случиться, что новенького не тронули? Он там че, с ножом пришел что ли? — темноволосый продолжал засыпать вопросами Лизу, пока та думала как правильно всё рассказать. — Да я распугала всех, чё ты думаешь. — гордо говорит та, отпивая молоко из огромного стакана. — То есть сначала он забавный, а потом ты уже около клуба там с ним отшиваешься? — смешно тараторит тот, пока пачка чипсов целиком чуть ли не высыпается на его лицо. — Ой, да ну тебя. — Лиза отводит глаза в сторону, тихо цокая от недовольства. Иногда она думала, что Руслан знал её лучше, чем она сама, ведь каждый раз он до точности в словах описывал её настроения или дальнейшие действия, он всегда знал какое действие она выполнит в дальнейшем. И это порой удивляло. — Неужели понравился? — выпучивая на неё глаза, парень долго смотрит, даже не отведя взгляда. — Ой, да иди ты! Я вообще спать собиралась. — выжимая из себя остатки хороших слов в её запасе, девушка совсем не знает, что ответить. Иногда ей и самой было сложно разобраться с тем, что она чувствует. — Ладно, спокойной ночи, — собираясь нажать на кнопку отключения, Руслан всё же добавляет. — до завтра!       Спокойно выключив ноутбук, Елизавета смотрит на стену со стеклянным взглядом. Каждое слово по-прежнему давалось тяжело, как бы она не старалась строить из себя счастливого человека. Она и понятия не имела как скоро это всё должно закончиться, как скоро она сама прекратит уничтожать себя, ведь с каждым днем терпеть становилось всё труднее. Она наблюдала рядом с собой по пути в школу совершенно другого человека, когда поворачивала голову вместо широкой улыбки девушка видела угрюмое и слегка сосредоточенное лицо, которое вечно было чем-то недовольно. Хотя, в рыжеволосом и был некоторый шарм. Его отточенные движения, внимательность и местами жестокость. Она ненавидела его всей душой только за то, что он находился рядом, но почему-то изо дня в день смотрела на него, игнорируя все варианты отсесть, отойти и не смотреть. Часто она замечала, что когда она собиралась идти домой после семи уроков, он шел рядом, видимо, по-прежнему боясь ходить по улицам домой. Она замечала его каждую ночь на балконе, но никогда не выходила. Она всегда вдыхала полной грудью запах его сигарет. И временами она осознавала, что совсем не одинока.       Кинув на балкон подушку, а потом сев на неё, девушка прислоняется головой к гипсокартоновой перегородке, стараясь как можно быстрее смахнуть слёзы с щёк, ведь это вошло в привычку. Соседняя дверь со скрежетом открывается, пока Лиза старается сделать вид, что всё прекрасно. — Поговорить не хочешь? — угрюмо спрашивает тот, поджигая сигарету спичками. — Хочу, — она чувствует, что парень по ту сторону приложил голову к перегородке, немного съезжая вниз. — я спросить хочу. — Валяй. — Почему вы переехали? Неужели было так легко бросить всё и уехать? — русая понимает, что спрашивает лишнего, но сейчас было плевать. — Не знаю, у меня выбора не было. Отец посчитал меня распиздяем, ну хотя, я правда хуево учился. Кто-то на старость лет дачи покупает, чтобы сажать цветочки, а мои решили в деревню уехать, — он выдыхает едкий прожигающий дым в воздух, видя в этом каплю эстетичности. Оба так и не говорили нормально друг с другом с самого переезда, отгоняя мысли о каких-то чувствах подальше. — Ты знаешь в чьей комнате сейчас спишь? — переходя на шепот спрашивает русая, ковыряя стенку пальцами. — Знаю, и от этого не лучше. Я бы не хотел делать тебе больно, прости, если обижал когда-то. Я не мог повлиять на это никак, — прислоняя руку всё к той же стенке, он буквально ощущает тепло её ладоней по ту сторону. Ему хотелось прямо сейчас извиняться бесконечно, потому что именно он был свидетелем её ночных истерик, криков и слёз. — думаешь, мне было легко? У меня в городе было всё, а меня вырвали с корнем оттуда и привезли сюда. У меня были ахуенные друзья, с которыми пришлось прекратить общение, у меня были чувства. — Ты любил её? — она и сама не понимает, что только что спросила. Фраза всплыла откуда-то, вырываясь наружу. Девушка хотела прямо сейчас ударить себя по губам, но ладонь со стенки всё-таки не убрала. — Не знаю, — он пожимал плечами так, будто Лиза сидит прямо перед ним, пытаясь показать всю свою потерянность. — думаю, тебе знакомо это чувство привязанности. Мы расстались за полгода до переезда, я надеялся, что время сделает своё дело и к моему уезду, она забудет кто я такой. Меня пиздец как выворачивало изнутри от злобы, я искал работу, только чтобы остаться там. Не получилось, как видишь. Наверно, это была не любовь, это было увлечение, — оба замолчали на несколько секунд, переваривая информацию. — а ты когда-нибудь любила? — Не знаю можно ли назвать это любовью. Два месяца назад мы сидели прямо на этом балконе, я лежала у него на коленях, и мы обсуждали нашу поездку на озеро, а потом он ушел. Страшно только одно — осознавать, что раньше я не могла и сутки без него, а сейчас два месяца. Я не знаю, что я чувствую, каждый раз пытаюсь понять. Я тебя ненавидела. — Я тебя тоже. — рыжеволосый закидывает голову назад, по-прежнему прислоняясь к перегородке. — Поедем на озеро? — так странно и без каких-либо эмоций говорит парень, выкидывая сигарету в огород. — Ты хочешь этого? — Если только этого хочешь ты, — она не понимала, был ли это флирт? Дружеская поддержка или одолжение? Возможно, он чувствовал вину, но Лиза, даже не подумав, сразу согласилась. — прогуляем школу. — Нет, давай лучше на выходных, — канючит та, улыбаясь куда-то в небо. — Это было утверждение. Иди спать, завтра в десять, — он встаёт на ноги, облокачиваясь на перегородку и смотря на то, как русая поджала колени, натянув на них белую футболку, бегая глазами по его телу. — и эту поеботу надо нахуй снести. — указывая на преграду тихо шепчет рыжеволосый, отдаляясь к двери. — И тебе спокойной ночи, Даня.