Вздремнула, блин!

Я шла домой с репетиции. Уставшая, но нереально довольная. Да это странно, но так. За спорами и смехом мы всё же разобрались кто и что будет играть и это дало свои плоды. Наконец у нас всё получилось и мы сыграли единую, красивую мелодию. Это вызывало настоящую эйфорию. Но на следующей репетиции нам придётся придумывать вальс для второй части номера. Что значительно гадило в душу. Если я так устаю, пока мы сидели и просто играли, то что будет когда мы начнём танцевать? Во-во, и я о том же! Тяжело промычав, я уткнула наушники и под нос пробурчала «Застрелите меня!» Наверно зря я в этот раз отказалась от предложения Решетняка подвезти меня, ой зря! Ну чувствовала ж задница, что проблемы не за горами. Прям вот чесалась же. Но нихерашеньки! Сонечка же не верит своей чуечке! А что же такое?! Да потому что когда завернула в квартал сразу возле школы, меня схватили за руку, припечатывая к стенке. Напротив стояли какие-то незнакомые парни. Один довольно крупного телосложения, второй худее, с ведром в руках, а третий включил камеру. Не поняла. Что за херня здесь происходит? Это не смешная шутка! Я попыталась вырваться, но ничего не получилось. — Что вам надо? — спросила я, поглядывая на них яростным взглядом. Они молча, даже с каким-то флегматичным видом, начали снимать с меня кофту и я офигела. Начала вырываться, но мои руки стали держать. Ой, а что же это сердечко там в пятки свалилось?! Не ожидала, не ожидала такой подставы. Кофта была бессовестно разорвана и откинута на грязную землю. Когда я осталась в футболке на меня вылили воду. Волосы тут же прилипли к лицу, футболка промокла, показывая на обозрение моё нижнее бельё. Твари. Просто твари. Но я не заплачу. Ни за что! Я не покажу свою слабость этим сукам! Краем глаза я заметила Морозова, который с тем же спокойным и непоколебимым выражением лица смотрел на это всё и ждал от меня действий. Вот это морда кирпичом и я понимаю! — Ну что, мокрая курица. А теперь вставай на колени и извиняйся! — я поняла их намерения. Опозорить меня, унизить. Как я понимаю это чёртово видео выйдет в сеть. Прекрасно, просто прекрасно! Сарказм, обожаю свой сарказм! И снова мне заломали руки и поставили на колени. Чёрт! Обожаю эту всю хуйню! — Говори «Я мокрая шлюха, прошу прощения за свои мерзкие и ублюдские поступки у самого прекрасного Руслана Морозова» — сказал тот, что с камерой, а я лишь усмехнулась. — Я не буду это говорить. Я ни в чём не виновата! — зло сказала, уверенно смотря на этих долбаёбов. Ну суки, попадитесь вы мне! Я вас шалавы засажу! — Говори, тварь! — мне пришёлся хороший удар в живот от того, что облил меня. Ногой. В живот! Суки. — Нет! — произнёсла я, и снова удар. По лицу. Хуесосы! Больно однако… — Говори, шлюха! — крикнул он, и мне надавили на плечи, буквально вдавливая коленями в грязь. Но я не переступлю свою гордость. И не заплачу. Никогда. Только не перед ними! А плечи уже начинали дрожать. — Ну девушка кажется уже сказала, что не будет говорить! Быстро отошли на 100 метров от неё! — кто-то гаркнул, а у меня перевернулось всё внутри. То ли от радости, то ли от боли. Не знаю уж, радоваться такому или нет. — Дядь, свали. У нас тут свои траблы, — сказал тот, что держал меня. Ой парень, не советую! — Девочку отпусти! Как же так, три пацана и на одну беззащитную девчонку. Непорядок, — сказал знакомый голос, но голову мне не дала повернуть рука, больно сжимающая мои волосы. — Слушай, мужик, вали куда шёл. Не мешай! — сказал тот кто снимал. — Руслан, неужели у тебя такие низкие поступки? — спросил мужчина. Дмитрий Александрович? Блять, опять перед ним в таком амплуа! Мои волосы отпустили, и в корнях болезненно защемило, повернув голову, я увидела того парня, что держал меня на земле с разбитым носом. Второй уже хотел ударить учителя, но резко его остановил ледяной голос. — Стоп! — проговорил Морозов. — Но босс, — хотел возразить тот, что до сих пор снимал. — Я сказал стоп! — гаркнул он и развернулся. Его шавки тут же стушевались и поплелись за рыжим. — Софа, что ж ты всегда в какие-то истории попадаешь? — спросил меня Дмитрий Александрович, я лишь насупилась. Я не заплачу! Я не заплачу! Я сильная! Я смогу. Мне на плечи опустилась тёплая рубашка жёлтого цвета. Учитель сел на корточки возле меня и стал застегивать ту на пуговицы. Я в это время наблюдала за этим безразличным взглядом. Хотя внутри у меня был ураган эмоций, хотелось рвать на себе волосы, выть от досады, рыдать взахлеб и лезть на стены. Но на лице было спокойствие. Непоколебимое спокойствие и безразличие. Так надо, я смогу! Вдруг он резко поднял меня на руки и понёс куда-то. Из-за этого лицо чуть дрогнуло, но я быстро вернула ему безразличное выражение и скуку в глаза. — Что Вы делаете? — спросила я спокойно, пытаясь чтоб голос не дрогнул. — Домой тебя отвезу, — тихо сказал он и попросил открыть дверцу, после же усадил меня на переднее сиденье, пристегивая. Такое чувство что я безрукая. Хотя, сейчас мне просто хочется выйти из машины. На ходу. А лучше в окно. С девятого этажа… После учитель быстро обошёл машину и сел на водительское сиденье. После он кинул мой рюкзак на заднее сиденье. А я о нём совсем забыла… Хм, забавно (нет) — Всё хорошо? — спросил брюнет, останавливаясь на светофоре и смотря на меня. Я прижалась лбом к стеклу, наблюдая как начинает накрапывать дождь и стекать вниз. Безразлично перевела взгляд на мужчину и кивнула. Потом вернула взгляд на катящуюся вниз каплю. М, прям как я. Катится прям вниз, туда где плинтус и пригреться под ним. Гордость ничего не скажет. Она воет где-то внутри растоптанная в крах. — Относительно, — добавила я к своему кивку, снова прижавшись к окну. В глазах начало щипать, но я не буду плакать. Может, наедине с собой, но не сейчас. Я услышала тяжёлый вздох, но никак на это не отреагировала. Когда мы остановились во дворе, стала расстегивать пуговицы, но меня остановила рука. — Оставь себе, потом как-нибудь отдашь. Тебе ещё до подъезда идти, — сказал брюнет и снова застегнул пуговицу, которую я успела расстегнуть. — Спасибо Вам, за всё, — произнесла я и вышла. Квартира встретила меня тишиной. — Систр, ты уже вернулась? — крикнул мне брат, видимо из гостиной. — Да, а где родители? — как можно более веселым голосом спросила я. — Папа в командировку уехал, а мама с ним поехала. В субботу вернутся! — также крикнул он. Хорошо что родители уехали, им незачем видеть моё состояние. Ох, спасибо судьбе хоть за это! — Ясно. Я у себя, до вечера не заходи, — предупредила я. — Что опять будешь свои романчики писать? — рассмеялся он, а мне было не до смеха. В горле стал ком и я быстро поставила кроссовки на полочку. — Да, — только и ответила я. Зайдя в комнату, закрыла её на замок. Больше сдерживаться сил не было, поэтому сползла по двери и легла прям на пол, зажимая рот рукой, чтобы из меня не вырвался крик и брат не услышал. Ему незачем знать…

***

Мужчина устало потер виски, зарывшись руками в волосы, чуть оттягивая их пальцами, положив голову на руль. Он чувствовал, что здесь что-то не так. Странное чувство зародилось в душе. То ли тревога, то ли что-то ещё. Ну не может подросток, тем более женского пола так спокойно отреагировать на столь низкий поступок, в котором растоптали её честное слово. Ну впрочем это не его дело, ведь так? Так же?! Хотелось в это верить, только что-то получалось не очень. Он уже было хотел ехать, но заметил рюкзак девушки на заднем сиденье. — Софа, такая Софа, — проговорил он в пустоту, чуть приподнимая уголки губ, и взяв вещь в руку, пошёл в подъезд. Поднявшись на нужный этаж, брюнет нажал на звонок, ожидая пока ему откроют. Спустя полминуты дверь открыл Никита в домашних спортивках и футболке. — Дмитрий Александрович? — спросил он, удивлённо смотря на учителя. — Я, я! А Софа где? — спросил он, оглядывая квартиру. Что-то чудно зажевало внутри. — Да она к себе в комнату пошла. Опять свои писульки сочиняет. А Вам она нужна? Я могу позвать, — сказал парень, мужчина лишь покачал головой. — Да нет, не надо. Она просто рюкзак свой забыла, — Никита тут же цокнул и закатил глаза. — Соник как всегда. Я передам, — в этот момент они услышали глухой стук. Учитель тут же напрягся. — Я это щас один услышал? — спросил Дмитрий, Сокольников лишь отрицательно помотал головой. — Соник, это у тебя что-то упало? — спросил он громко. На что они услышали лишь тишину. Но после они услышали вскрик, больше похожий на писк. Резко шокировано переглянулись и уставились на дверь. Дмитрий быстро сбросил обувь и прошёл к двери, постучав: — Соня, у тебя всё там нормально? — и снова вопрос остался без ответа. Приложив ухо, он услышал всхлипы и удары. — Блять! Софа, открой пожалуйста! — начал он, не на шутку испугавшись. — Что вообще происходит? — воскликнул Ник, смотря на взволнованного классного руководителя. — Ник, где ваши родители? — спросил брюнет, не переставая стучать в дверь. Точнее практически уже вынося ненужную (читай: мешающую)деревяшку — Они в командировку уехали, — учитель снова тихо заматерился. — Как же не вовремя! У неё там есть острые предметы? — спросил он. Парень задумался. — Ну максимум канцелярский нож. Да что случилось?! — воскликнул парень, волнуясь за сестру. — Чёрт! И окно открывается, да? — парень кивнул. — Ты не знаешь, есть запасной ключ? — который раз задал вопрос. Паренёк же снова кивнул. — Тащи, быстро, — проговорил он, снова прислушиваясь к звукам за дверью. Всхлипы становились громче, как и какие-то удары. — Да что стряслось то. Я не пойду, пока не объясните! — воскликнул он. — Ты долбоеб? Потом, всё потом! — парень лишь сложил руки на груди, — та, блять, она себе сейчас вены вскроет или с окна сиганёт! Тащи ключ! — парень тут же рванул за ключом. Найдя в родительской спальне спасательный ключик, он отдал его учителю. Мужчина переборол дрожь в руках и открыл дверь, тут же замечая девушку на полу. Она рыдала и била об пол кулачками. — Твою же! — вскрикнула парень, а мужчина с шоком смотрел на эту картину. — Так, Никита. Сейчас очень серьёзно! Найди успокоительное и накапай в воду. Также нужны сухие, тёплые вещи. И чай, желательно на каких-то травах. Сладкий. Давай бегом! — парень кивнул и побежал искать успокоительное. Дмитрий подошёл к девушке и стал поднимать ту с пола, но Соня начала бить его куда попало с криками и всхлипами. — Так, тихо, — он схватил её руки и прижал к себе. Брюнетка стала ещё громче рыдать и бить учителя по спине. Он сел на тот же пол, сажая Софию на колени. Одной рукой прижал её за затылок к себе, делая небольшой массаж, а второй обнял за талию. Сердце бешено колотилось, больно сдавливало грудь. Так же он чувствовал рваное дыхание где-то в районе шеи и громкий стук сердечка. — Тихо, всё хорошо. Всё прошло, уже всё спокойно. Маленькая, что ж ты так пугаешь то? — он стал покачивать ту на руках, как маленьких детей, продолжая говорить успокаивающие слова. В комнату вошёл Никита и протянул стакан с водой и успокоительным. Мужчина отстранил немного девушку. — Пей, — он поднёс стакан к губам. Она лишь отрицательно покачала головой, так и не открыв глаза. — Софа, надо! Пей, иначе мне придётся залить его в тебя, — брюнетка медленно кивнула и коснулась губами стакана. Учитель слегка улыбнулся и стал наклонять. Когда всё было выпито до последней капли, мужчина отдал стакан парню, снова прижимая голову ученицы к себе. Она дрожащими ручками схватилась за футболку, комкая ту в руках. Снова полились слёзы, делая мокрым одежду мужчины. Снова тихим шепотом полились успокаивающие слова. Он медленно покачивал ту, поглаживая по волосам. Мужчина неосознанно уткнулся носом в волосы брюнетки, продолжая приговаривать тихие слова, чуть касаясь губами чёрных прядей на макушке. Всхлипы потихоньку стали успокаиваться, а вскоре и вовсе стало тихо. Но руки до сих пор сжимали ткань футболки. Сокольников принёс чай как раз в тот момент, как Дмитрий медленно встал и положил Соню на кровать. — Тс-с, — он приложил палец к губам, а потом подошёл к парню, — её переодеть надо, — проговорил он, а юноша кивнул. Мужчина вышел с комнаты, ведь Софа явно не была бы в восторге от того, что он видел её обнаженной. Он упёрся спиной в стену и откинул голову, тяжело выдыхая. Спустя пять минут Ник вышел и тихо закрыл дверь. — Пойдёмте, — сказал он и прошёл на кухню. — Что это чёрт возьми было?! — спросил он чуть громче, но и в то время тихо, чтоб не разбудить сестру. Мужчина устало прошёлся ладошкой по лицу, откидываясь на спинку стула. — Одно слово — Морозов, — произнёс он, а у Никиты сжались руки. — Что он ей сделал? — сквозь зубы спросил он. — Ну не он, а его шавки. Они облили её водой и заставляли говорить мерзкие вещи, стоя в грязи на коленях. При этом снимая это на камеру, — сквозь зубы произнёс Дмитрий. — Я убью его! — резко сказал он. — Вот это уже лишнее! Сокол, ты не догоняешь кто такой Морозов, — остановил его учитель, — его твари изобьют тебя прежде, чем ты доберешься до него. Ну, а если вдруг ты окажешься живым, тебя упекут или в больничку, или в психушку, или в колонию, — проговорил он, смотря в стену. — И что Вы мне прикажете делать? Молча наблюдать за тем как мою родную сестру в буквальном смысле вкатывают в грязь?! — спросил юноша, обреченно падая на стул и зарываясь в волосах. — Следить. Оберегать. Быть всегда рядом. Она скоро ему надоест и он выберет новую жертву, — литератор сложил руки на груди, — а пока. Нельзя спускать глаз. — Дмитрий Александрович, Вы что-то чувствуете к моей сестре? — спросил Никита, странно смотря на учителя. Брюнет резко вскинул голову, странно блеснув усталыми глазами. — С чего ты взял? — кареглазый усмехнулся, посмотрев на брюнета. — Просто Вы так заботитесь о ней, да и я не слепой и далеко не дурак, — он победно улыбнулся. Лицо литератора чуть перекосило, как будто от боли и он печально усмехнулся. — Сокол, ты так улыбнулся, будто бы знаешь что-то, — сказал учитель, а потом наклонился ближе к нему, — это невозможно. Ты просто не можешь знать ответ на этот вопрос, на который даже я не могу ответить сам себе же…