лепестки на песке

      Войдя в кабинет правителя, Какаши учтиво поздоровался и, решив ограничить этим вступительную речь, загадочно объявил о том, что его беспокоило:       — Господин Хокаге, я видел сегодня учеников, прибывших на экзамен, и меня заинтересовали некоторые из них.       Хокаге не торопился с ответом. Он выпустил дым трубки изо рта — комната наполнилась терпким запахом табака, и пожилой мужчина задумчиво произнес:       — Необыкновенные детки посетили нас в этом году…       Какаши подошел к столу и наклонился, упираясь костяшками пальцев в деревянную поверхность. Он перешел на заговорщический полушепот:       — Я боюсь, что они могут доставить неприятности…       Хокаге откинулся в кресле.       — И наши собственные ученики крайне незаурядны, — ласково протянул Третий и добавил, подаваясь вперед, — но если тебе будет спокойнее…        Обхватив двумя руками, он выдвинул на середину стола внушительную стопку бумаг, лежавшую в стороне, и поместил сухую ладонь поверх кипы.       — Это личные дела всех прибывших, — объяснил Хокаге. — Кто тебя интересует? Я ознакомился с фактами о каждом из наших гостей.       — Если честно, меня особенно волнует один из них…       — Понимаю… — догадался Третий и втянул в легкие новую порцию дыма. Выпустил. — Сабакуно Гаара, — произнес он и ловко вытащил из стопки нужный лист бумаги, с фотографии на котором на них сурово смотрел юный представитель деревни Скрытого Песка. — Этот ребенок действительно необычен…       Какаши быстро пробежался глазами по тексту в документе и нахмурился: информации об ученике из страны Ветра было катастрофически мало, а ведь мальчик обладал непревзойденной силой, о чем красноречиво говорил знак на его лбу.       Хокаге продолжил:       — Здесь этого не сказано, но его мать, ставшая Пятой Казекаге после смерти супруга, погибла при загадочных обстоятельствах, после чего престол временно занял ее младший сводный брат. Дядя мальчика исполняет обязанности правителя по сей день, а сам он, — Хокаге указал пальцем на фотографию, — обретет власть, как только получит звание чунина. — Очередная затяжка, и дым застлал пожилому мужчине глаза. Он потер переносицу, чтобы избавиться от колкого ощущения. — Дети в этих пустынных землях взрослеют раньше, чем где-либо еще.       — У нас обучается будущий Казекаге? — задумчиво уточнил Какаши.       — И будущий Хокаге тоже наверняка обучается у нас, — лукаво улыбнулся Третий.       Мужчина в маске еле заметно усмехнулся — скорее, из вежливости: оптимизма собеседника он не разделял.       — Тут написано, — продолжил шиноби серьезно, — что у него была сестра-близнец…       — Да. Девочка считается пропавшей без вести, и какая-либо информация о ней осталась только в секретных архивах деревни Скрытого Песка.       — А те двое, что прибыли вместе с ним?       Хокаге достал еще два документа и положил перед собой.       — Сводные брат и сестра Гаары: Сабакуно Канкуро и Сабакуно Темари. Они — дети Четвертого от его первой, также ныне покойной, жены.       — Но они ведь оба старше этого парня. Почему же он…       — Почему престолонаследник — он? — прервав, задал вопрос Хокаге сам себе. — Таковы законы страны Ветра. Ты ведь знаешь, что Казекаге там является единственным и безусловным правителем?*       — Слышал об этом, но никогда не понимал…       — Как и многие другие… — Хокаге на мгновение замолчал, а затем продолжил с долей укора: — Представители Песка всегда отличались своенравностью и бунтарством. Вероятно, наличие двух глав разобщило бы страну. Что касается Гаары: он — ребенок, унаследовавший некий артефакт семьи Сабакуно: силу, которая с давних времен определяла будущего Казекаге.       Какаши отпрянул от стола правителя, продолжая внимательно рассматривать рыжеволосого парня на фотографии. В безразличном выражении лица двенадцатилетнего ребенка было что-то, что заставляло его выглядеть взрослым, от чего в дрожь бросало. Глаза! Глаза человека, столкнувшегося со смертью. А еще… в его чертах было что-то неуловимо знакомое.       — Сабакуно Темари тоже очень интересна, — отметил Хокаге, мельком просмотрев ее дело. — Эта девочка была непосредственным свидетелем событий, связанных с появлением Ямата-но Ороти десять лет назад.**       Глаза Какаши распахнулись шире от удивления, он с нескрываемой тревогой посмотрел на правителя:       — Не хотите ли вы сказать, господин Хокаге, что она…       Мужчина согласно кивнул:       — Именно она оказалась тем ребенком, которого Пятая Казекаге использовала, как сосуд для заточения демона. — Увидев ошеломленный взгляд собеседника, Хокаге поспешил добавить, улыбнувшись: — Не переживай, Какаши. Дракон внутри нее, можно сказать, в коме: такова особенность печати. Однако, когда у Темари появятся дети, нам о спокойном сне останется только мечтать…       — Мы не знаем наверняка, была ли к этому причастна Пятая… — справедливо заметил тот.       — Не знаем, — согласился Хокаге, — да и нет смысла ворошить прошлое, но так считали многие наши сограждане…       Повисла пауза, погрузившая обоих мужчин в воспоминания. Те времена были крайне тревожными: постоянное ожидание войны было хуже самой войны. Отношения между странами трещали по швам, любое принятое какой-либо из сторон решение воспринималось другими враждебно, осуждалось. Люди видели в друзьях предателей, а во врагах — спасителей. И неизвестно, было ли это все результатом сложившихся обстоятельств или чьим-то жестоким планом, но в те годы погибло множество отважных шиноби, а еще больше погибших было среди мирных жителей, оказавшихся не в том месте не в то время.       Многие брались судить о событиях прошлого, о людях, которые могли быть к ним причастны, но время идет, и теперь даже свидетели той поры не могут с уверенностью сказать, что же именно происходило…       Хокаге тепло улыбнулся, возвращая тем самым в кабинет атмосферу спокойствия. Он всегда с умилением говорил об учениках (о детях), даже если они могли быть потенциально сильнее и оттого опаснее него самого. Подрастающие поколения, по его мнению, были залогом существования будущего в принципе.       — Как дела у твоей команды, Какаши? — поинтересовался он ненавязчиво.       Шиноби слегка нахмурился, но голос его не дрогнул:       — Они мотивируют друг друга становиться лучше — этого пока достаточно.       — Отряду нужна дружба, Какаши, иначе их шансы на успех становятся призрачными, — поучительно сказал Хокаге. — Ты настоял на том, чтобы мы сформировали именно такую группу, рекомендовал их для экзамена… Скажи, не пожалел ли ты о своем выборе? Уверен ли ты? Насколько я вижу, они еще даже не знают о том, что им предстоит участие в этом важном мероприятии.       Какаши молчал. Члены его команды обладали уникальными способностями и умели применять их в нужный момент, но взаимодействовать друг с другом, учитывать слабые и сильные стороны сотоварищей, общаться, слушать и слышать — это было им абсолютно недоступно. И все же была какая-то химия в их взаимоотношениях: соперничество между Наруто и Саске, желание защищать друг друга у Саске и Сакуры, непосредственное и легкое общение Сакуры и Наруто…       Какаши улыбнулся:       — Я еще ни разу не пожалел о своем решении. А об экзамене, — мужчина почесал затылок, покраснев, — я забыл сообщить им.