лепестки на песке

      Песчаный щит, окруживший ее, начал осыпаться, и Сакура открыла зажмуренные глаза, чуть выпрямилась. Пыль забила легкие, и она закашляла, но из укрытия все же вышла. Каменные плиты рухнули вниз, превращая пещеру, скорее, в арену. Она стояла на одном краю; он - на другом, бездушно глядя на разбитую у его ног куклу Казекаге. Сасори скользнул взглядом по силуэту Сакуры.       - Ты завалила единственный путь к отступлению, - спокойно проговорил он, пошевелил пальцами, и со скрипом голова марионетки медленно повернулась на шарнирах.       - Я не собираюсь отступать! - выкрикнула Сакура.       - Тогда мы получим Шукаку, - будто бы пояснил он. - Достойная цена твоей гордости?       - Заткнись!       Сакура готова была рвануть с места, но остановилась, как только голова Казекаге поднялась в воздух возле Сасори. Он взял ее за волосы и вытянул руку вперед. Пасть Четвертого распахнулась, распадаясь на несколько составных частей.       Девушка напрягла зрение, и разглядела сочащийся между зубов отца черный глянцевый песок.       - Это самое сильно оружие в арсенале Сабакуно, - проговорил кукловод. - Железный песок. Им владели все, чье тело служило сосудом для Шукаку. Вы с Гаарой разделили демона пополам, поэтому вам не досталась такая сила. А я сумел изъять ее из трупа, пусть и пришлось немного модифицировать технику.       Ссыпающийся тонкими струйками песок собирался в металлические колья, медленно наклоняясь в сторону Сакуры.       Железный, сверкающий в лучах дневного солнца песок устремился к куноичи. Она сложила руки в печать: стена обычного песка выросла перед ней, преградив оружию врага путь. Девушка с облегчением вздохнула, когда колья ударились о щит, но глаза ее внезапно округлились. Сквозь песчинки она разглядела быстро увеличивающиеся металлические точки. Рассыпаясь на иглы, металлический песок вновь ринулся к ней. Сакура отскочила, но острая боль пронзила плечо. Игла застряла в ее теле, и песчанница упала на колени, последние силы тратя на то, чтобы выдернуть оружие из себя. Щит осыпался.       Довольный оскал коснулся губ Сасори, и он выпустил из рук голову марионетки. Та, ударившись о камни, разлетелась на части.       Сакура сжимала пальцами сочащуюся кровью рану, морщась от боли. И пока ее спина тяжело вздымалась от вдохов, ухмылка на лице кукольника таяла.       - Почему тебя не парализовал яд? - с недоумением спросил он, и улыбка на этот раз тронула губы девушки.       Она медленно распрямилась, протянула вперед руку и выпустила из пальцев стеклянную колбу.       - Я вколола себе противоядие, - победно заявила куноичи.       - Это невозможно! - изумился юноша. - Эти яды мы изобрели… - он не договорив остановился. Потемневшее лицо стало прежним. - Понятно, - протянул он удовлетворенно. - Ты изучила наработки Саранои. Что ж, Сакура, я приятно удивлен. Интересно, - он поднял взгляд к небу, и что-то мелькнуло в его взгляде - живое и трепетное, - что бы сказала Сараноя, увидев тебя?       Кровь в жилах девушки начала закипать.       - Она так хотела, чтобы ты стала достойным воином, - продолжил юноша. - Столько времени уделяла твоим тренировкам…       - Тренировкам?! - взревела Сакура. - Ты знаешь, что она делала со мной и Гаарой?       Песчанник снисходительно посмотрел на нее, как на лающую мелкую шавку.       - Знаю, - ухмыльнулся он. - Это я посоветовал ей такую тактику. Это должно было спровоцировать демона, и тогда…       - Тогда ты причастен к ее смерти, - с жаром выдохнула Сакура, подаваясь вперед. Глаза ее загорелись зеленым пламенем, костяшки пальцев побелели, судорогой сдавило напряженные до предела мышцы. - Потому что за то, какой она была, я и убила ее!       В пещере повисла звенящая тишина, сдавливающая голову, не нарушаемая даже тяжелым дыханием девушки, остановившимся мгновение назад в ее оцепеневшем от ужаса теле. Лицо Сасори застыло в выражении боли и бессилия, а отстраненный взгляд затуманенных глаз, под которыми пролегла глубокая черная тень, наполнялся животным безумием. Желание стереть наглую ухмылку с лица песчанника оказалось сильнее здравого смысла, и все же оно сбылось.       - И тогда… - прозвучал голос Сасори как-то издалека, - вы бы не были вынуждены влачить свое жалкое существование в бесчисленных попытках отдать свое проклятое наследие собственным детям… - Юноша посмотрел на Сакуру, и сердце гулко ударилось о ее грудь. В пустом взгляде не было ничего, кроме отчаянного исступления. - Сакура, демон Шукаку настолько силен, что Сабакуно были вынуждены накладывать печать на тела, чтобы сдержать бешеную мощь, но она не облегчала участь носителей. Спустя двадцать лет, демон неминуемо разрушал тело хозяина, мучительной агонией доводя до сумасшествия, поэтому было так важно обзавестись потомками. К несчастью, Шукаку не всегда выбирал своим пристанищем тело первенца. Твой отец, Четвертый Казекаге, струсив после того, как двое его детей оказались пустышками, избавился от первой жены, чтобы найти более подходящую женщину.       Сакура отрицательно покачала головой, не желая верить услышанному, и рука ее невольно сжала печать на груди. Не могло все это быть так…       - Узнав о беременности, Сараноя принялась изучать записи о Шукаку, сохранившиеся в архивах страны Ветра, и в конце концов, проведя ни одну бессонную ночь за тренировками, изобрела способ подчинения демона своей воле. Но обязательным условием была его сила, не удерживаемая печатью. Она озвучила свою идею супругу, и тот согласился рискнуть ради будущего своих детей, однако, когда пришло время…       «Сасори опустился на колени возле кровати в спальне Саранои. На смятых простынях она лежала почти без сил, уставшим взглядом разглядывая сверток на своей груди. На бледных губах застыла улыбка, а в уголках глаз блестели едва заметные слезинки. Юноша не видел ее такой никогда - по-человечески счастливой без атрибутов власти, без граничащих с безумием мечтаний. На руках ее были два морщинистых комка, с нежностью прижимающихся к шелковистой коже, и как же песчанник был рад находиться сейчас рядом! Сердце почти разрывало от любви и желания заботиться об этих еще совсем беззащитных детях и самой удивительной девушке в мире. Он почти по-отечески положил руку поверх ее и ласково улыбнулся, когда Сараноя взглянула на его лицо с наивным смущением и радостью.       Повитухи сновали из спальни и обратно с тазами и пеленками, и в царящей суете возникли силуэты шиноби Песка. Сараноя не сразу даже перестала улыбаться, когда грубые руки от ее груди оторвали двух младенцев.       - Что происходит? - в панике пролепетала она, рывком поднимаясь с постели.       Сасори распрямился: его лицо потемнело, и он решительно последовал за мужчиной с детьми, однако его пыл резко остудил другой ниндзя, жестом остановив.       - Приказ Казекаге, - коротко констатировал он.       Сараноя соскочила на холодный пол: на легкой белой сорочке еще не высохли пятна крови, почти прозрачная кожа блестела от пота, и к ней липли растрепанные волосы.       - Нет! - взмолилась она, устремляясь следом за шиноби. Она ураганом пронеслась мимо Сасори, и он сразу же последовал за ней. - Отдайте их! Это мои дети! - Голос ее срывался до крика, слабые ноги дрожали. Она застыла в дверях, опираясь на стену, чтобы перевести дыхание. - Сасори! - в отчаянии взмолилась она, и он вышел вперед.       - Верните детей, - твердо проговорил он, но песчанники даже не обернулись.       - Нет! - Слезы брызнули из глаз Саранои, и она сделала несколько решительных шагов; из -за ее спины вышел мужчина в белом плаще, и не оборачиваясь проследовал за шиноби в сопровождении двух АНБУ Песка. - Лицемерный ублюдок! - прошипела она, и рухнувшие на ее лицо розовые волосы, острыми углами расщепили его на несколько частей. Изумрудные глаза потемнели, и глубокая морщина пролегла между бровями. Она почти оскалилась и сделала еще шаг. - Ты обещал!       Казекаге остановился, обернулся к ней и смерил презрительным взглядом.       - Я убью тебя! - проскрипел всегда нежный голос, и она подалась вперед.       Правитель молча развернулся и двинулся дальше.       Сараноя почти взвыла, когда Сасори остановил ее, обняв за плечи.       - Госпожа, нет! - с тревогой произнес он, не отрывая взгляда от поблескивающих в руках ниндзя кунаев. Он решительно двигался вместе с ней назад, к дверям спальни, пока АНБУ не последовали за Четвертым. Девушка без сил прижалась к его груди, заходясь рыданиями…»       - С тех пор целью Саранои стало пробуждение демона, и она делала все, чтобы ты и Гаара смогли разломать печать. Именно поэтому ваши тренировки были столь изнурительными, а ее бессилие перед упертостью Сабакуно отзывалось злостью и раздражением. Она не могла спасти вас от проклятья, хотя овладела такими сильными техниками, которые не освоил даже ее отец - Орочимару.       - Что? - На побелевшем лице Сакуры застыли ужас и изумление. Весь ее мир переворачивался с ног на голову, все воспоминания перемешивались в урагане охватывающего безумия, оседая сорванными листьями на землю ее рассудка.       - В последний раз я увидел ее такой же, как в день вашего рождения: измученной и слабой. Учиха готовились свергнуть ее, и она из последних сил пыталась выжить. Мы не виделись, наверное, год, но она позвала меня в особняк с одной лишь просьбой: помочь высвободить силу Шукаку, чтобы подчинить ее себе - это могло бы спасти ее от уготовленной участи. Я говорил, что она слишком слаба, но времени не было. Я был с Гаарой в резиденции Казекаге, когда шиноби Листа ворвались туда. Сараноя должна была забрать тебя с улицы и вернуться домой, но, думаю, она поняла, что осада уже началась…       Рука Сасори потянулась к заклепкам на плаще, и он расстегнул одну.       - Я до сих пор винил Учиха в смерти Саранои. - Еще одну. - Если бы Итачи не сделал того, что сделал, я бы сам уничтожил их поганый клан с их погаными идеалами. - Еще одну. - Я и подумать не мог, что это была ты, Сакура. Пожалуй, до сегодняшнего дня я питал надежду, что все происходящее - ее план, и она жива. - Последняя. - Но теперь понимаю, что ждал ее возвращения каждый день зря. - Плащ Акацуки рухнул на пол. - А это я сделал, чтобы избавиться от боли.       Зрачки Сакуры задрожали, и тело ее оцепенело от страха. Перед ней стояла марионетка. Руки, грудь, живот… Все тело юноши было сделано по подобию его кукол, и теперь его ничего не выражающее лицо не казалось странным.       - Как иронично, что с помощью этого тела, я смогу отомстить за смерть любимой девушки. - Пустые глаза наполнились яростью, и он поднял руки; в ладони его были встроены какие-то механизмы. Куноичи не успела разглядеть их, потому что поток пламени вырвался прочь и устремился к ней. В тот же миг пещера наполнилась жаром и превратилась в ад.       Превозмогая ступор, Сакура сделала резкий прыжок в сторону. Место, где она находила, мгновение назад обдало огнем. Руки Сасори следовали за ней решительно и точно, обжигая каменные глыбы и воздух. В пещере больше не было тихо. С ужасающим треском лопались многовековые корни растений. Само пламя словно кричало от неистового желания поглотить все, что было подвластно его губительной мощи. От холодных камней поднимался вверх пар.       В очередной раз Сакура сделала прыжок и оказалась на выступе в стене. Тяжело дыша от напряжения и сковывающего легкие жара она бросила быстрый взгляд на Сасори. Сейчас он выглядел почти живым: безумствующий взгляд его стеклянных глаз устремился на жертву. На безмятежном лице жуткая усмешка. А может все это только кажется…       Не успела куноичи Песка придумать хоть что-то для своего спасения, как поток пламени устремился к ней. Девушка взмыла в воздух, в котором едва удавалось дышать, и опустилась на раскаленные камни. Огонь последовал за ней. Она сделала прыжок в сторону, укрываясь за каменной плитой и почувствовала, как бедро и голень больно ущипнуло. Языки пламени вспыхнули вокруг нее. Выхода не было, Огонь безжалостно пылал со всех сторон. Волдыри вздулись на коже сразу же, и Сакура сжала раненую ногу руками, зажмуривая глаза, ослепленные ярким светом. Голова кружилась от нехватки кислорода, и лишь боль возвращала к реальности. Сакура бессильно откинулась на камень, сквозь одежду чувствуя, что он становится теплее и теплее, по мере того, как отчетливее до ее слуха доносились неторопливые шаги противника. Смерть дышала ей в спину. Куноичи открыла глаза, попыталась выглянуть из-за камня, но щеки ее обдало нестерпимым жаром.       - Я сделаю для вас все, моя госпожа! - в неистовстве крикнул Сасори. Его голос прозвучал так близко, что Сакура невольно вскрикнула, и пересохшее горло сдавило болью. «Что же делать? - больная мысль крутилась в ее голове. - Что же делать?! Я не хочу умирать!».       Сходя с ума от жажды убийства, Сасори наслаждался своим превосходством, медленно приближаясь к укрытию девушки. Почти смирившись со своей участью, девушка, все еще не веря в происходящее, подняла измученный взгляд наверх. Сквозь огни, заигравшие в ее зеленых глазах, она видела голубое небо, на глади которого ярко светило солнце. И тут же возникла надежда, заставив ее сердце биться чаще. В пещере было мало песка. Его хватало лишь для защиты, но теперь…       Лицо Сасори стало спокойным, когда он услышал, как надвигается откуда-то сверху стягивающийся с полей и из земли песок. Золотые песчинки тонкими струйками ссыпались вниз, погребая под собой камни.       Сакура сложила руки в печать, руки заболели от напряжения, и песок хлынул сверху с новой силой. Его с каждым мигом становилось все больше, и уже через несколько секунд ноги обоих песчаников по щиколотку погрузились в его мягкость.       Девушка закричала от боли. Чакры не хватало, но останавливаться было нельзя. Последнее усилие. Последнее усилие!       Что-то взорвалось внутри и лавой обожгло ее грудь. Острые когти впились в кожу, разрывая в клочья до самых ребер, скрежещущих от рвущегося прочь напора силы.       Песок взмыл в воздух, и песчаной бурей пронесся по арене, бушующими волнами погребая остатки огня, в труху превращая камни, словно чья-то когтистая лапа взрыла землю.       Сасори отскочил в сторону, когда волна устремилась к нему, и живительной прохладой обдало тело девушки.       Все стихло.       Песок, зависший в горячем воздухе, медленно оседал.       Сакура вытянула ноги и без сил уронила руки вдоль тела, ладонями касаясь мягкого золота. Ее высохшие губы тронула едва заметная улыбка. Она была жива.       Сквозь пыльную завесу, Сасори не видел почти ничего; глаза его бесцельно блуждали по месту битву. Он мог поклясться, что видел очертания твари, вывернувшей наизнанку остатки пещеры, но сейчас здесь царила почти безмятежность. Песчаными барханами покрылись каменные глыбы, и маленькая пустыня возникла перед ним.       - Значит, так? - проговорил Сасори, и Сакура, уняв внезапную дрожь, приподнялась, огляделась. - Значит, так ты убила ее? Будто острым клинком пронзило сердце куноичи, но она заставила себя встать. Медленно, шатаясь, вышла из-за камня. На хмуром лице тревожное чувство ностальгии, но она знала, что для эмоций нет времени. Сасори смотрел на нее, не мигая, равнодушно. Ветер трепал его волосы. Сакура смотрела в его пустые глаза, с горечью обнаруживая в них едва заметную, давно застывшую в них, боль.       Юноша достал из-за спины свиток, не открывая взгляда от зеленых глаз девушки, разделенных пополам упавшими на лицо прядями розовых волос.       Свиток хрустнул, открываясь.       Воздух наполнился треском, больше похожим на стоны.       Сакура подняла взгляд к небу, которое заволакивало черным роем марионеток.       Тень легла на бледное лицо девушки…