Связи

      Саша поудобнее устроилась на холодном пластиковом подоконнике и закурила. На улице был самый обычный осенний вечер, но девушка находила особое очарование в танце тусклых листьев, в том, как ветер подкидывает их в воздух, а затем швыряет под тяжёлые колёса машин и людские ноги. А смотреть за тем, как верхушки серых многоэтажек тонут в зыбком мареве, было одним из любимых занятий Баглеевой. Она немного вздрогнула и повела плечами назад, когда ветер пробрался под тонкую ткань растянутой домашней футболки.       — Да, да, слушаю, — пропустила она лёгкий смешок и перевела взгляд на пыльную белую линию подоконника.       — Са-анчес! — вопил Горелов по ту сторону телефонной трубки, стараясь перекричать громкие музыкальные басы очередной попсовой композиции.       Лёша Горелов был её лучшим другом и вечной головной болью, на которую Саша согласилась добровольно и уже не имела желания отказываться от общения со столь сложной и тяжёлой личностью. Пусть Горелов и не отличался выдающимся умом и высоконравственностью, был грубым, вспыльчивым и местами вёл себя просто отвратительно, Саша нашла в нём хорошего друга и сильное мужское плечо, на которое могла положиться во время невзгод. К тому же, эта придурковатая оптимистичность и цинизм, вкупе с хорошим чувством юмора, сглаживали углы в необычных ситуациях и помогали время от времени разгрузиться от серой бытовой пучины, которую Баглеева слегка недолюбливала.       — Ты где потерялась?! — Саше пришлось оторвать телефон от уха, чтобы не оглохнуть от очередного лёшиного выкрика. Она знала, что Лёша и Паша Вершинин ждут её на очередную незабываемую тусовку, но вариться в духоте помещения с десяткой потных пьяных тел не было никакого желания.       — На дороге жизни, — меланхолично ответила девушка, но затем задорно и устало усмехнулась. Перед глазами замаячил образ лучшего друга, которой весело пританцовывал в такт песне, размахивая руками и напяливая на себя что-то несуразное — Лёша всегда приукрашивая свой пьяный образ чем-нибудь ярким и абсурдным, вроде гавайского ожерелья, которое он всегда брал из её комнаты, когда безбашенные молодёжные вечеринки проходили у неё в квартире.       — Я не понял, Сань, ты идёшь или нет?       — Нет, Лёш, не иду.       — И чё, снова тухнуть у себя собралась?       — Нет, отдыхать, — девушка устало протёрла лоб большим пальцем и скинула серый пепел в угловатую квадратную пепельницу синего цвета. В ней забавно искажалось девичье лицо.       — Так с нами бы отдохнула, в чём проблема? — не унимался Лёша.       Саша не совсем понимала, почему Горелов так упорно старается заманить её на вечеринку в опустевшую от родителей Вершинина квартиру. Лёша вполне мог бросить свои попытки после первого отказа спокойного уставшего голоса, но с заядлой упорностью продолжил добиваться своего. Баглеева, конечно, любила проводить время в компании Паши и Лёши, но сейчас совсем не хотелось подниматься с подоконника и идти до кровати, что уж говорить о соседнем районе. При одной мысли о дороге ноги загудели, и Саша принялась массировать розовые пятки ладонью, зажав смартфон между плечом и ухом.       — Тебе там скучно что ли, я не пойму.       — Скучно?! Мне?! — Горелов прокричал с такой интонацией, будто Саша сморозила величайшую глупость в истории. Девушка весело фыркнула в трубку, осознавая абсурдность своих слов. Пьяному Лёше может быть хреново и тоскливо, весело и интересно, но никак не скучно.       — Ты ко мне чё вообще пристал? Сказала: не приду и всё.       — Скучная ты, Санчес, что пиздец, — Баглеева закатила глаза от очередной нелесной фразы, брошенной в её сторону без особых негативных чувств. Лёша никогда не следил за своим языком, а Саша привыкла не воспринимать слова всерьёз.       — Зато ты у нас скоморох.       — Ты потом только не ной, что мы тебя тусить не зовём. Дядя Лёша предупреждал, что будет классно.       — Тётя Саша отключается, — она с силой ткнула большим пальцем на красную кнопку и выключила телефон. Говорить больше не хотелось.       Она снова устремила взгляд в окно, на снующие внизу пятна-куртки, на цветастые детские шапки группы школьников, которые затеяли какую-то захватывающую игру и теперь делились на команды, иногда совсем нелепо переходя на матерный язык. Из их уст это было смешно слышать. Девушка иногда хихикала и неудовлетворенно качала головой. Дети выглядели очень нелепо со стороны, но не осознавали столь простой истины.       Словом, их небольшая компания, год как вступившая на путь взрослой жизни, смотрелась не менее нелепо со стороны более взрослых и умудрённых опытом людей. Саша, Паша, Лёша и Настя — девушка Горелова, Света — лучшая подруга Баглеевой, были не более, чем обычными молодыми людьми. Они не были особенными. И их ничего не выделяло из толпы погодок и одногодок в их необъятной стране. Все несли тяжесть взросления и ответственности, пытаясь справиться с нападками судьбы своими силами. Кому-то это удавалось, кому-то нет.       Завиток сигаретного дыма снёс холодный порыв ветра и Саша поспешила докурить. Как раз в этот момент на пороге кухни появилась высокая женская фигура.       — Это твой уголовник звонил? — хотя такта Свете не доставало, Саша ценила подругу за прямолинейность. Не приходилось гадать о чём та думает и выуживать информацию по крупицам.       — Не уголовник, а Лёша, — с неудовольствием поправила подругу Баглеева.       — Это синонимы. Что он хотел-то?       — У Паши родители в Турцию улетели — квартира освободилась. Вот они и устроили вечеринку, меня звали.       — Пойдёшь?       — Нет, — и под вопросительным взглядом зелёных колдовских глаз поспешила добавить: — Не хочу.       — Ммм, — вдумчиво протянула Света, присаживаясь на стул и вытягивая свои длинные ноги. Светлые волосы были немного всклокочены, а кухонная полутьма оттеняла все недостатки её лица, но с тем она казалась Саше роднее и ближе, потому что подруга редко кому могла позволить видеть себя такой. Света очень ревностно — даже слишком — относилась к своей зоне комфорта и пускала туда далеко не каждого. То, что она сидит напротив Саши помятая, растрёпанная и расслабленная - говорило о многом. — Не хочешь мне что-нибудь рассказать?       — Не думаю, — Саша хотела уже давно, но не решалась поднимать столь щепетильную тему, всячески увиливая от разговора. Она прекрасно понимала, что ещё не готова идти на откровения. По крайней мере, не сейчас.       Баглеева слезла с подоконника и тут же присела на пол возле холодильника. Там, в щели между стеной и морозилкой, стояла бутылка отличного армянского коньяка. Саша без зазрения совести вскрывала очередную отцовскую заначку.       — Если я не иду на вечеринку, то вечеринка идёт к нам!       Света одобрительно засмеялась и включила музыку. Из динамика телефона полилась задорная мелодия «Loca People».

.

      Возможно, устраивать вечеринку в квартире, где родительских сейф хранит в себе восемь миллионов рублей, не было самым здравым решением Паши Вершинина. Но даже будучи пьяным от алкоголя, околдованным развратом и похотью, он всё ещё оставался сыном своих родителей и человеком весьма совестливым, поэтому не мог позволить оставаться толпе знакомых пировать до рассвета.       Комната с сейфом в эту ночь была никому не доступна. По крайней мере, Вершинин был уверен в этом до двенадцати ночи. Дальше — провал. Он даже не вспомнил кто такой Гоша Петрищев — странный долговязый паренёк, которого вчера позвал Лёша в надежде, что тот поможет исправить неполадки в компьютере. Из-за них он вчера и не смог связаться с родителями в скайпе. И ведь старшие Вершинины вполне могли истрактовать непринятый звонок за нарушение договора о соблюдении порядка и тишины. Паша не выполнил обещание, но палиться не хотел.       Проверив сейф и убедившись, что все деньги на месте, парень прошёл на кухню, одёргивая на ходу подобранную с полу футболку.       — Жрать нечего, — сходу оповестил его Лёша, отпинывая ногу Гоши в сторону, чтобы пройти обратно к заваленному мусором столу. Петрищев не шелохнулся, лениво растекаясь по холодному полу кухни ещё больше, сонно моргая.       — Да, я вижу, — Паша приподнял крышку коробки из-под пиццы и скорбно сжал губы. Тут тоже было пусто. — Так ты вчера посмотрел комп?       — Да там глушняк, — хрипло и вяло отозвался Гоша, натягивая на нос свои очки. Ему с трудом удалось понять, что обращались к нему. — Система в норме, проблема не в ней. Скорее всего, с линией чё-то не то. Системника надо вызывать.       — Успеем вызвать. Давайте сначала пожрём, — Лёша кинул в свой стакан заварочный пакетик и тут же скривился, когда из коридора донёсся громкая и противная трель звонка. Паша пошёл открывать.       Настя Мадышева, до этого молча сидевшая на подоконнике, устало и громко выдохнула, прижимая к ноющей голове холодную бутылку с водой. Её рыжие волосы были распущены и растрёпаны, под глазами пролегли лёгкие серые тени.       — А меня только начало отпускать.       — Да ты тоже красава, с мужиками наравне пить.       — Ой, мужик... — вяло возмутилась Настя, но договорить не успела — Лёша смачно рыгнул, а потом на пороге кухни появилась Саша Баглеева. Следом зашёл Паша, а за его спиной мелькнула долговязая тень системщика, пришедшего устранять неполадки интернета.       — Время идёт, а Лёша не меняется, — весело бросила девушка и покачнулась, когда Горелов закинул свою тяжёлую руку на плечо в приветственных объятиях.       Это не было чем-то особенным для них. Саша любила тактильные контакты, Лёша соблюдал приветственный и прощальный ритуал по собственной воле и привычке. В подобных ситуациях Вершинин от своего друга не отставал, но Настя всё ровно чувствовала уколы ревности при подобных сценах. Ей всегда казалось, что здесь зарыта собака, но не решалась зацикливаться на ревности, зная, что вскоре это перейдёт к самобичеванию и поиску своих недостатков.       Настя с Сашей никогда не общались близко. Скорее, они были шапочными знакомыми. Саше было известно лишь то, что Настя — девушка Горелова, дерзкая и ранимая, с безумным цветом волос и очаровательными крапинками веснушек на белом лице. Они общались совсем немного, но Баглеева помнила, что её постоянно цепляло в Насте — грустные, красивые янтарные глаза с короткими светлыми ресницами.       Мадышева, в свою же очередь, с толикой зависти обращала внимание на складную фигуру. И всё бы ничего, она могла это пережить и не комплексовать лишний раз, но знала кое-что и не спешила сближаться с Баглеевой. Однако, никакой неприязни при этом не испытывая. От мыслей её отвлёк незнакомый голос.       — Я там роутер поменял — ваш сгорел, — на кухне стоял невзрачный молодой человек в мешковатой одежде. Его светлые волосы выглядывали из-под кепки с несуразным интернет логотипом и щекотали острые линии челюсти. Глаза, впалые и бегающие, лишь делали его образ более отталкивающим.       — Нифига себе, от чего?       — Может, пыль скопилась или перепад напряжения. Всякое бывает. В общем, с вас две двести, — несмотря на внешний вид, голос его звучал самоуверенно и даже задорно.       Получив на руки необходимую сумму, парень поспешил на выход, не забывая о просьбе хозяина квартиры захлопнуть за собой дверь.       Если бы через полтора часа Саша не попросила Вершинина разменять ей пятитысячную, то Паша бы не сунулся в комнату родителей до вечера и не узнал бы, что..       — Твою мать!       Сейф был пуст.