Дьявол, что внутри меня

Италия сидел и внимательно,настороженно слушал. На каждом моменте рассказа ФИ менялся в лице,показывая разные эмоции. Всё вполне ожидаемые Союзом,поэтому тот продолжил всё рассказывать серьёзно,жёстко,никак не смягчая тяжёлые моменты. Но как только СССР рассказал Итальянцу про попытку самоубийства,сразу понял,что не стоило говорить это в такой форме,в таком тоне–обычном, неаккуратном,будто такое каждый день происходит. Италия вздрогнул от ужаса,резко,громко вдохнул воздух и закрыл ладонью рот,немного согнулся в спине. Он начал часто моргать,а пелена из слёз была видна невооружённым глазом. –Прости...что так резко сказал...о таком.– Совету стало стыдно за себя,что он ранил словами,сам того не заметив. –Ничего страшного. Всё...всё нормально.–Италия быстро вернул себя на старый лад,но после такой новости слова не вылетали из уст как обычно,а выползали медленно и неохотно. Честно говоря,и самому Советскому было трудно сохранять такой тембр голоса во время повествования,но столько раз ему приходилось приносить вести о чём-то ужасающем,и самому получать такие новости,что он уже научился делать это с каменным лицом. Прошло какое-то незначительное время молчания, и у обоих всё устаканилось в голове. СССР конечно-же не рассказывал все эти смущающие моменты, что произошли за этот-же день. Первым голос подал ФИ. –А ведь надо-же всё это пережить за один день... –он сидел, облокотившись о спинку дивана, пальцы он сплёл в "замочек", а голова была запрокинута наверх. Примерно в такой-же позе сидел и Совок. У друзей было состояние какой-то задумчивости, которая делила место на пьедестале с жалостью к Нацисту, радостью за него в то-же время, ведь теперь он точно включится в общество по настоящему, прочувствует это тепло и уют. –Да уж, друг мой... –опять молчание в раздумьях. Скорее эта была фраза лишь для поддержания диалога, не больше того. –Да и ты кстати вместе с ним намучался. –лёгкая улыбка с горчинкой внутри, что сменила безэмоциональную "мину"(Ну знаете выражение такое?Если нет, то это просто недовольное лицо, а то 10 раз писать слово "лицо" уже подзакалебало.) ввела Коммуниста в ступор–Эх, Рейх... горе ты моё луковое. –опустив веки, Фашист растянул ещё более широкую улыбку, в ней было больше всех эмоций, чем в прошлой, но зато горчинка совсем пропала. Это настроение передалось и Совету, от этого стало легче на душе, светлее. Отбросив все плохие мысли о своём немецком друге, СССР представил, как будет ознакамливать Третьего со странами, учиться доверять больше, понять, что всем его друзьям можно доверяться. Но резко проделывать это нельзя, нужно сначала познакомить Фридриха с тем, кто ему ближе всего, аккуратно, без напора. И этими людьми будут его дети. Их много и все они чрезвычайно общительны и не будут подходить по одному, а навалятся на Фрица все разом. Рейх-же им противоположность. Но эту проблему легко устранить–достаточно просто попросить всех подходить чаще, но по одному-два человека. Вот и всё решено. Теперь у Совета хотя-бы есть представление о том, как Рейх будет возвращаться в нормальное, человеческое русло. В понедельник на вечеринке, Нацист будет знакомиться со всеми странами. Такие мысли делали легче и даже более того–отправляли на седьмое небо. Парни ещё много болтали друг с другом,дабы полностью отвлечься от грустной и паршивой темы этого дня. Беседа шла легко,на обычные темы,которые были затронуты буквально каждым. В окне вместо привычного дневного голубого неба,было яркое розово-алое. По нему плыли облака похожие на сладкую вату. Обе страны замолкли и сидели,просто любуясь прекрасным небосводом. Этот день запомнится им надолго:Италии–из-за такого рассказа,а СССР–из-за того,что этот рассказ произошёл именно с ним. Так же этот день был значимым для Коммуниста из-за новых,незнакомых для него чувств,которые теперь он осознал,но кажется ему,что ещё не до конца они им изучены...далеко не до конца–это только начало. Но день тем не менее кончался. И Совету приятно,что кончался он именно так:спокойно,в бессмысленных раздумьях,что он наконец-то наладил контакт с "диким" Нацистом,который всё время избегал его,и то,что с этим-же "чудом" сейчас всё в порядке. Хах,а ведь он чуть не умер за этот день целых два раза,и в один из них,смерти своей желал сам Рейх. Причины были,и это только мягко говоря. И скорее всего,Совету сегодня удалось пережить слишком много сладких моментов с Третьим,и это будет самый сладостный день в этой сфере,ведь не факт,что подобные случаи будут происходить с ними каждые сутки и в таком количестве. Советский наслаждался воспоминаниями ещё недолго. ФИ кашлянул в кулак, обращая на себя внимание СССР. –Ну я пойду уже, а то темнеет быстро. –Италия начал вставать. –Ах да, конечно. –Совет тоже поднялся с дивана. Ещё спустя какое-то время один стоял на пороге облачённый в зимнюю одежду, а второй говорил на прощание слова на типе "напиши, когда прийдёшь". –Завтра на собрании короче встретимся. –Совок помахал рукой уходящему. Вот Италия уже устремляется вниз по лестнице, но Союз до сих пор не закрывает дверь, провожает Фашиста взглядом. –Точно! –на четвёртой ступени ФИ резко обернулся опять на Коммуниста–Рейха завтра на собрание не пускай, а то ведь попрётся ещё, как всегда! Да и одного его лучше не оставлять, а то я как вижу он плохо, мягко говоря ест. –неловкий и неуверенный взгляд со стороны Италии–Можешь завтра с ним остаться, а то я не могу–работы много? Нужно всё разгрести до Дня рождения, чтобы в конце концов устроить настоящий праздник. –Да не парься ты. –умело заткнул Фашиста Союз–Останусь я с ним конечно! И кстати лучше прямо до следующей недели, чтобы полностью поправился. –стоявший в развалочку у проёма двери Союз томно вздохнул, говоря этим вздохом "вот он опять, в своём репертуаре" . –Спасибо, Совок! Ты–лучший! –Италия просиял и быстрее направился к себе домой. СССР ещё немного повтыкал в стену подъезда, запер дверь на два оборота. Теперь-то он точно знает, что проведёт близко с этим Нацистом ещё целую неделю. POV Третий Рейх |Сон| Я шёл по лесу. Зимнему и холодному, как моё сердце. Уже не понятно, что будет дальше, когда начинаешь понимать, что ты под чьим-то контролем. И этот контроль длится от подписания Союзом пакта о ненападении вплоть до этого момента. И сейчас меня резко, что-то потянуло назад в Рейхстаг. Уже не удивительное чувство. Я повинуюсь ему и начинаю идти, делаю первый шаг, но меня останавливает детский плач. Идёт он из глубины леса, там где деревья начинают встречаться на пути чаще, а ты то и дело спотыкаешься об их, вечно вылезающие наружу корни. Звуки становятся всё ближе и ближе ко мне. В этот раз меня тянет назад так сильно этим чёртовым контролем, но само сердце тянет к источнику плача, которое вырывается из оков в кой-то веки. Я прохожу ещё мимо пары деревьев и в корнях одного из таких вижу ребёнка, завёрнутого в ткань бордового цвета. Я мигом бросаюсь перед ним на колени и начинаю рассматривать страна-ли это. Посмотрев на него так ещё пару секунд,я сразу понял,что это страна,но безымянная,без флага,попросту говоря ничейная. Я был в замешательстве,что мне с ним делать. Мешкался я недолго: с этой всей войной,которая образовалась просто из пустоты и которая доставляет слишком много боли,это маленькое чудо будет лучиком в моей жизни. Эх,как жаль,что я не могу прекратить этот контроль над собой. Тогда-бы эта война давно кончилась,да и вообще не начиналась даже! Что-то заставляет делать это всё, убивать...убивать–самое главное. Я улыбнулся,как можно теплее. –Не плачь,всё хорошо. Теперь ты не будешь мёрзнуть...никогда. И никогда не будешь избит.–я коснулся кончиком пальца шмыгающего носика малютки–Deutschland...–не менее тихо,но чётко произнёс я. Страна в несколько секунд начала окрашиваться в цвет своего флага от того места,где я коснулся пальцем–Mein Sohn. –я аккуратно взял ребёнка на руки и прильнул к нему своим лбом,а он потянулся ко мне своими малюсенькими ручонками. Теперь хоть кто-то не испытывает ко мне ненависти. Совсем неподалёку я услышал скрип снега. Я оглянулся и никого не увидел вокруг. Меня это заставило насторожиться и нехило так напугало,из-за чего я поспешил обратно к зданию Рейхстага. Но в этот раз по своей воле. И неважно,что когда я как пуля ворвался туда,на меня устремилось множество непонимающих и негодующих взглядов,а вокруг начались перешёптывания. Далее я лишь забежал в комнату, которую мне отвели и начал согревать,кормить и ухаживать за дитём. Так у меня и появился Германия. Но сам он об этом не знает,и даже в сегодняшний день думает,что я не нашёл его под деревом,а то,что у меня была женщина,а потом мы с ней разошлись как в море корабли. Я девственник,и это признавать стыдно,но я думаю,что со мной ни один человек не захочет вообще никакого контакта в принципе. Снился мне этот сон неоднократно,прерывая череду снов с тем,кто взял меня под свой контроль. Мне интересно до сих пор кто это,но похоже,что этого мне никогда больше не узнать. Практически каждый раз,когда я смыкаю свои очи,я вижу тёмный силуэт,начинаю приближаться к нему,а он становится мне узнавыемым. И вот я уже стою в метре от него. Это моя копия:та-же военная форма,тот-же рост. Но когда "копия" резко поворачивается ко мне лицом,я вижу безумный оскал,глаза,что не белые как всегда,а окрашенные в чёрный цвет,и в руках его окраплёный кровью нож. Он смотрит на меня и лыбится ещё немного, резко бросается на меня,фуражка слетает с его головы,и на последних секундах сна я вижу...на голове его рога. Затем я резко просыпаюсь,но впечатления всегда,как в первый раз,и слёзы сдержать просто не выходит. Почему я такой плаксивый,почему я так слаб духом? Всё время я держал всё это в себе,был сильным,но в последнее время я стал чаще срываться на слёзы,просто не выдерживать натиска,который раньше как-то терпел. Это не я,не я! Не я сотворил ту войну! Не я убивал миллионы! Не я! Это всё из-за него! Из-за него меня ненавидели много десятилетий все остальные страны,включая СССР. Я не виновен. Но кто поверит в то,что кто-то держал контроль над моим разумом? Правильно–никто и никогда. Сначала ко мне испытывали огромную ненависть, которую не заметить просто нельзя, а потом я видел, как они начинают смягчать ко мне отношение, но это показалось мне подозрительным и странным. Любой-бы на их месте стал ненавидеть меня до конца своей жизни, но они постепенно потухали и вместо того, чтобы продолжать жечь лепестки моего цветка наоборот поливали их и извинялись передо мной. Когда некоторые из стран приходили ко мне в кабинет и напрямую говорили о том, что больше не сердятся, смотрелось это от моего лица очень ненатурально и фальшиво, поэтому ради своей-же безопасности я игнорировал это, отговариваясь словами "извините, вы можете выйти?", но старался говорить это не холодно, не строил из себя кого-то, а говорил искренне неловко. Все уходили разочарованными и грустными. Ну блин, ясен пень, вы хотите помириться с человеком, а он вам отказывает! А может вы по нему очень соскучились, а он вам так! Но в том-то и дело, что ключевое слово "может". Поэтому я не доверял, ведь для кого-то в этом 100% должна быть выгода и тому подобное, но уж точно не чистосердечное это желание помириться. Сегодняшний день показал мне, что вторая–хорошая версия оказалась правдой. А ведь я по ним всем так скучал, и лишь противореча себе отказывал себе в удовольствии снова общаться со странами. |Размышления обо снах и тому подобное End| :D Я проснулся от дикой головной боли и жара, разливающегося по всему телу. Ужасно хотелось пить. Я еле встал с кровати, покачнувшись и направился на кухню. Дошёл я до кухни кое-как, смотрю, а там Совет, стоит и что-то варганит на плите. Он меня сначала не заметил, но потом обернулся–видимо за чем-то хотел пойти, и всё-же увидел меня. Союз нахмурил брови. –Блин, Рейх! Опять проснулся, что-ж это такое, а?Неважно ты выглядишь мягко говоря. –на последней фразе СССР сменил тон. –Ой, да что-то не спится. Попить хотел, вот пришёл. –в горле что-то щекотало с самого моего подъёма, и я не смог сдержать кашля. Советский оставил сковороду на которой что-то громко шкварчало и шипело на медленном огне, подошёл ко мне и потрогал мой лоб рукой. Затем услышал его раздражительный шепот "блин, так не поймёшь нихрена", а потом лёгкий поцелуй в лоб. Вот тогда я загорелся ещё сильнее. Это что за способы такие проверять температуру?! И главное не возразишь никак, я тут ещё чуть-чуть и грохнусь, мне просто сил уже не хватит. –Воды я тебе сам принесу, а сейчас... –он начал брать меня на руки. Я опять-же не возражал–мне это доставляет просто вселенское удовольствие. –Э-э-э, я сам. –возразил я, но только для виду. Вышло вяло и совсем не так, как я хотел. Ну и ладно. –Всё ты сам, ну всё ты сам! У тебя так и раньше было, я так полагаю? –Ja. –не знаю зачем ляпнул я. –Вот заболеет, а всё равно упирается. –меня уже несли по коридору. Это за день стало даже привычным делом, но смущаться я всё равно продолжал. Смущающе, но очень приятно–Эх,надо было Италию слушать, он-же говорил, что ты болеешь. –с досадой процедил сквозь зубы Совет, уже укладывая меня на кровать. –Господи, ничего страшного. Не парься ты так. Просто отдохну чуть-чуть и завтра на собрании как новенький буду. –да, я намеревался пойти завтра на собрание стран. Нет, ну а кто отменял?! Ходить я вполне могу, хоть бедро и немного мешает использовать данную функцию, но всё-же. Что насчёт болезни–просто отдохну, а завтра и ходить по нормальному смогу, и голова болеть перестанет. Но мне всё обломал СССР. –Какое ещё собрание?! Дома сидеть будешь, отдыхать и лечиться! –Но... –только хотел возразить я, но закончить мне не дали. –Никаких "но" и только отдых, понял? К вечеринке ты обязательно должен выздороветь!–будто приказывая, произнёс Совет, взял плед с кресла, которое стояло в углу и накрыл меня. –Хорошо. –натягивая на себя тёплую пушистую ткань, уныло пробормотал я. –Ну как ребёнок, честное слово. –Ничего подобного. –я обиженно надулся и сложил руки на груди под пледом. –Ну точно. –Советский с с ухмылкой покинул комнату. Ещё немного я сидел и просто ждал, когда Совет принесёт мне воды. Меня почему-то даже не волновало то, что сейчас он хозяйничал у меня на кухне–будто так и должно быть. Конечно было неловко, что он в гостях у меня, а ухаживает за мной он, но если я сделаю что-то в таком состоянии, то лучше-бы этого дня вообще не было. Совет пришёл обратно со стаканом и тарелкой с яичницей руках. От неё обильно исходило паром и она приятно пахла, из-за чего во мне мгновенно проснулось желание съесть её. –Глаза у тебя прямо загорелись смотрю! Голодные-голодные, как у волка прямо! –на тумбочку Совет поставил тарелку с едой и стакан. –Ничего подо... –я зевнул, прикрывая обеими руками свою "пасть" –... бного. –Давай кушай и спи уже наконец-то. –"кушай"? Ко мне так ещё ни разу не обращался. Да и вообще, как Союз относится ко мне весь этот день, ко мне ещё так никто не относился. А может он тоже...! Нет, Рейх, перестань мечтать, приведи себя обратно в здравый разум! Скорее всего это для того, чтобы я понял, что он меня правда простил. Друзья... Ладно, мне и этого будет достаточно, разлюблю ещё, зная себя. –Vielen Dank, UdSSR.–промурчал я. –Да не за что. И да, я-же тебе говорил называть меня проще–"Совок" . Помнишь,как в детстве. –ностальгически и мечтательно произнёс Коммунист. –Э-э-эм, ну ладно. Прости, я просто не привык. –мне стало неловко, как-то непривычно называть так своего бывшего врага как-никак. Но в тоже время своего давнего лучшего друга. –Да брось ты свою чёртову вежливость! Всё "спасибо", да "прости" с "извини". Расслабься. –Совет сказал это, как бы сделав замечание, но по дружески. –Угу,прости.–я не заметил одного минуса в своих словах... –Ща кому-то достанется. –СССР снял с меня фуражку, которая всё ещё была на мне каким-то образом, отложил её в сторону и потрепал меня между моих мизерных по размеру рогов. –Э-э-э, ща бодну. –в шутку сказал я. Если честно, то меня очень клонило в сон, но не заснуть-же мне на месте. –Вот это другое дело, товарищ. Всё, принимайся за еду и СПИ, а то я вижу как ты засыпаешь. –он мои мысли наверное читать умеет–Посуду оставишь на тумбочке, я прийду и заберу. Он убежал, а я начал расправляться с едой. Много времени это не заняло, ведь есть почему-то правда сильно хотелось. Я поставил тарелку на тумбочке, как сказал СССР, после так-же сделав со стаканом. Я полностью улёгся на кровать, а в голове лишь была мольба–лишь-бы этот ужасный сон не приснился опять... POV Третий Рейх End POV СССР Я пришёл спустя минут двадцать и уже сбился со счёту, как увидел это милое существо. Свернулся в клубочек, как котёнок и сопит. Но как-то неровно он дышит, да и всё время подрагивает. Я подошёл к нему и сел рядом на кровати, наклонился и прильнул губами ко лбу Наци. Эх, одно удовольствие так делать. Но сейчас не до этого,у Рейха температура, он весь горит. Да вот только где у него таблетки, градусник и всё такое? А откуда я должен это знать собственно? Блин, что мне делать, я ведь его уже спать уложил, а температуру надо по нормальному померить, да и таблетки нужные дать. Ладно, пусть пока отдохнёт, а я пойду посуду помою. Я взял тарелку с тумбы и направился на кухню. Конечно посуду я мыл недолго–дело-то лёгкое. Мне ничего не оставалось делать, как просто пойти присматривать за Третьим. Я стараясь не издавать звуков, зашёл в спальню, где всё так-же лежал Фридрих. Но перед я взял книгу, которая была в шкафу в гостиной. Там было много книг на русском языке, и этот факт меня очень удивил. Я принялся за чтение. Содержание оказалось очень интересным, поэтому я увлёкся. Я посмотрел на часы. Время 21:09... Удивительно. То время ползёт как улитка, а то и как змея–быстро, резко. Потом посмотрел на Фюрера. Он что-то нервно бормотал себе под нос, что меня беспокоило достаточно сильно. Я встал с кресла и положил книгу на него, а затем без замедлений начал тормошить Третьего, чтобы тот проснулся. Не хочется доводить до того, что было в прошлый раз. Он так резко вскочил, что я даже с неким испугом отпрянул от него. –Опять этот грёбаный сон, ненавижу... –он согнул ноги и уткнулся головой в колени. –Успокойся. –в голове возникла очередная идея, как превратить плохую ситуацию в хорошую–Я даже знаю, как ты сможешь спать спокойно. –Правда? –он опять улёгся на кровать и ожидающе посмотрел на меня. Но я вспомнил про одну деталь. –Для начала скажи мне, где градусник и таблетки. –На кухне в верхнем шкафчике в крайнем правом углу. –сказал он, делая небольшие паузы, видимо вспоминал. –Окей. –бросил я. Я быстро нашёл градусник и препараты, налил стакан воды и прибежал обратно. –На. –я протянул ему градусник. Рейх взял его и через низ свитера установил на нужное место. Интересно, ему так не жарко? А хотя он болеет, так что ему так даже лучше будет. Мы просто в молчании прождали какое-то время, а затем Фюрер вытащил градусник. –А ну-ка дай сюды! –он не стал сопротивляться и просто отдал мне градусник. Присмотревшись, я увидел такие показатели: 38.9. Ну зашибись. Ведь ему хреново, а он терпит. –Офигеть. Ну ты конечно попал. –в ответ я получил "аптьхи!". Как это миленько, я не могу! Я вручил ему таблетку и воду. Нацист принял всё внутрь и бухнулся обратно на кровать. После очередного марафона до кухни и обратно, я вернулся с новым стаканом воды и поставил на излюбленную прикроватную тумбу. –Спасибо. Может теперь правда засну. –Рейх сильно закашлялся. Ох и не нравится мне его состояние от слова совсем. –Это конечно да, но у меня был другой способ. –с этими словами я лёг на кровать как можно ближе к Третьему и обнял его, всего укутанного в плед. Он устало улыбнулся, придвинулся ещё ближе и прижался ко мне. Как-же всё-таки приятно чувствовать его чуть сбитое дыхание, его тепло. Мы оба закрыли уставшие глаза. –Gute Nacht, Union. –прошептал Наци,обжигая меня своим дыханием. –Спокойной ночи. –я обнял его, а Третий уткнулся мне в грудь, в которой моментально образовались бабочки. Сначала я услышал его уже более ровное дыхание, что было признаком того, что он заснул, а потом и погрузился в сон сам. Я скучал по тебе... Рейх...