Исключение

Жизнь – безумно запутанная последовательность событий и встреч: радостных и печальных, неожиданных и запланированных, обычных и особенных. На первый взгляд все это выглядит простым, абсолютно одинаковым: дни похожи друг на друга, выходные немного размывают скучные будни, праздники и отдых позволяют расслабиться… Но всегда и во всем есть место «исключениям». Большая квартира в одной из новостроек, навороченная всевозможной бытовой техникой, уютная и удобная, созданная как раз для семейной пары. А пара здесь и жила: отец Феликс (альфа), мама Мирта (омега) и два сына, разница в возрасте между которыми была всего два года. - Наконец-то радостная новость! – веселый голос отца. Как это необычно. Я замер возле приоткрытой двери гостиной и прислушался. - Да, конечно! – меж тем продолжал взволнованно, но при этом радостно мой отец. - Приеду, прямо сегодня! Да что уж там, сейчас! – еле успев отскочить, я вскинул голову. - Папа, а я…. – но мужчина пронесся мимо, даже не удостоив взглядом. Похвальная грамота, трепетно оберегаемая мной всю дорогу от школы до дома, ненужной картонкой спикировала на пол, а я растерянно на нее уставился. И вот так всегда. Что бы я ни говорил, каких бы успехов ни достигал – реакция у отца одинакова и абсолютно предсказуема. Интересно, почему он меня не замечает? Вроде сын, единственный ребёнок в семье до недавнего времени, альфа, спортсмен, отличник, душа компании… Чем я не угодил единственному человеку, одобрения которого я так жажду?..

***

- Дерек, сыночек, а что у тебя с тем омежкой с параллельного потока? – слышать настолько ласковый голос отца мне непривычно. - Я приехал, - захожу в гостиную, киваю брату и маме. - А, - скользнул по мне равнодушным взглядом отец и снова обернулся к брату. - Рады тебе, - улыбается мама. Она и правда, рада. Мама постоянно жалеет меня, как будто на это есть причины. Хотя… Меня зовут Аарон Акайо. Учусь на медицинском факультете, лучший на своем потоке. Я рос обычным ребенком – сверстники меня любили и уважали, учителя почти «боготворили», а тренер твердил, что у меня огромный потенциал. Но на все похвалы или замечания отец лишь кивал и снова погружался в телефонные переговоры с деловыми партнерами. Моя мама не смогла пережить роды. Подарив жизнь мне, она потратила много сил, стала болеть, а потом умерла. Мне тогда было два года. Отец женился снова, у него появился еще один ребенок. Его новая жена приняла меня. Мне даже иногда кажется, что она относится ко мне даже лучше, чем родной отец. Я в свою очередь никогда не говорил ей, что она мне неродная, называл «мамой» и старался не огорчать эту милую женщину с мягким голосом. Все изменилось, когда в 14 лет выяснилось, что я импотент. Мы с братом проходили ежегодный плановый медосмотр. Я сидел в коридоре, а брат нарезал круги возле мамы, отец как всегда обсуждал что-то очень важное по телефону. Неожиданно братик (Дерек) принюхался и повернул голову в сторону одного из кабинетов. - Так приятно пахнет, - улыбаясь, сказал он, - Папа, ты чувствуешь? - Пахнет? – отец оторвался от телефона, и тут вышел врач. Он с улыбкой посмотрел на взволнованного двенадцатилетнего мальчика, а затем объявил, что Дерек начал чувствовать и различать запахи омег. Шикарная новость, но вместе с тем выяснилось, что я этих запахов различать не могу. Тогда мои родители и «забили тревогу», показав мне все прелести посещения медицинских центров. Тогда же у меня и созрело желание стать врачом, но сейчас не об этом. Поначалу врачи просто говорили, что «ваш сын асексуален, дождитесь полового созревания, а там все станет на свои места. Если даже психологически он будет не готов, то гормоны возьмут свое наверняка». Однако ни в 16, ни в 17, ни позже со мной ничего не происходило, ничто не изменилось. Родители совершенно отчаялись: в доме периодически стали вспыхивать скандалы на этой почве. Отец винил маму, спрашивал, за какие грехи ему достался я, а его жена говорила о том, что все наладится и что он напрасно так себя ведет. Но у отца нашлось «утешение» - его младший сын, которому и досталась вся его любовь и внимание. А я слушал их крики и понимал, что я «ненормальный», что отцу «не нужен такой бракованный сын», что я «ничтожество». Наверное, не пристало мне, вполне взрослому уже парню, говорить о таком, но мне действительно не хватало отцовской поддержки. Несмотря на это, едва я поступил в университет, как тут же съехал из отеческого дома, благо, средства у меня были, навещал теперь родителей только по крупным праздникам, и то не всегда. Так и началась моя самостоятельная жизнь.