***
Этот квест на послушание давался мне настолько тяжело, насколько вообще может даваться квест. Мне пришлось ходить в садик, пришлось улыбаться всем этим злым и странным японским женщинам, что по превратности судьбы звались воспитательницами. И о, конечно, они спешили этим воспользоваться! За эти три дня мне пришлось поучаствовать в паре конкурсов, в командных играх, мне пришлось даже играть в детской постановке! И постоянно, просто постоянно общаться с малышней моего возраста. Они плохими, конечно, не были, но меня мягко говоря не любили, собственно как и я их. Но если мне приходилось держаться, помня про квест, то их не сдерживало ничего. Представляете, как трудно сдержаться, когда тебя обзывают или гонят из игр, за что тебя еще и отчитывают? Мне даже стало жаль канонного Тсуну, у которого и друзей толком не было и который терпел такое до последнего. Но к счастью все имеет свойство заканчиваться, подходил к концу и третий день моей пытки. Я стояла недалеко от воспитательницы, поближе к калитке, и ждала Нану. Домой хотелось немилосердно, собственно, как и снова больше не ходить в это адское место. Но матушки Тсуны все не было и не было, хотя почти всех детей уже разобрали. Воспитательница поглядывала на меня с сочувствием и легкой усталостью, отчего мне хотелось показать ей язык. Вот не верилось мне, что Нана просто взяла и забыла о своей любимой дочери, увлекшись домашними делами. Не верила, и все тут. Да, она создавала образ безалаберной матушки, которая ничего не замечает, но я-то видела, как внимательно она следит за мной на самом деле. И этому даже были косвенные доказательства! Например, Тсуна боялась собак до паники и я боялась их вместе с ней. Соседская собака, что однажды выскочила на меня, сорвавшись с поводка, довела меня почти до истерики. Нана меня тогда еле успокоила, уведя в дом, а на следующий день, как и во все последующие, я эту собаку уже не видела. Не то чтобы я подумала на Нану, но было подозрительно. — Тсу-чан! — веселый голос матери вырвал меня из рассуждений. Вспомнишь солнце — вот и лучик, как говорится. Я растянула губы в улыбке, помахав женщине обеими руками и едва ли не подпрыгивая на месте. Подошедшая воспитательница только вздохнула, открывая калитку и впуская мать на территорию садика. Не долго думая, я тут же бросилась к ней, даже не упав по пути, и вцепилась в руку. — Почему ты так долго, ка-сан? — серьёзно спросила, запрокидывая голову и снизу вверх глядя на Нану, — Идём? — Прости-прости, Тсу-чан. Твоя ка-сан потеряла счёт времени в магазине! — женщина тихо смеётся, сжимая мою ладошку, а я смотрю на неё с очевидным скепсисом. — Идём, конечно. Квест «Терпение — путь к совершенству» выполнен! Награда: 10 оп Я улыбнулась, совершенно по-детски принимаясь подпрыгивать при ходьбе. Ура! Больше можно не насиловать себя и сидеть дома, занимаясь тем, что нравится мне, а не тем, что нужно для социализации! Эта мысль так радовала меня, что я совершенно забыла о своей низкой удаче и ловкости. Подумаешь, упаду! Зато не садик и не сопливые дети, и даже не шанс встретить педофила. Я широко улыбаюсь Нане, и, когда мы отходим от садика, все же поддаюсь своему излишне радостному настроению. Я вырываю руку из маминой хватки и весело смеюсь, отбегая от неё. — Догоняй, ка-сан! — кричу я, замирая и весело глядя на женщину. Та всплескивает руками и быстро идёт за мной. — Тсунаеши, немедленно успокойся! Улица — не место для таких игр! Нана повышает голос, приближаясь ко мне, но я лишь весело смеюсь. И бегу дальше, то и дело оглядываясь на женщину. Мне забавно и хочется на пять минут ощутить себя ребёнком снова, я не хочу даже думать о странностях и предстоящих проблемах. Это ведь будет потом, верно? Я показываю Нане язык и… И теряю равновесие, споткнувшись. Падаю на землю, разбивая не только несчастные коленки, но и встречаясь носом с землёй. Я чувствую, как что-то горячее стекает по лицу, пачкая губы, и только хочу подняться, как моя удача снова напоминает о себе. Именно в этот момент из-за угла вылетает собака. Она несётся прямо на меня, я успеваю рассмотреть оскаленную пасть, полную острых клыков, мощное тело. Ужас и паника сковывает тело. Я не знаю, кто из нас — Я или остатки Тсуны, так боится, но не могу пошевелиться. Лишь кричу громко и надрывно, когда пёс набрасывается на меня. Крик Наны бьёт по ушам. Вспышка боли и огня, что безжалостно проносится по венам, а после — темнота. Внимание! Способность «Тело игрока» не может быть активирована! Внимание! Способность «Разум игрока» работает в ограниченном режиме! Получен квест «Запертая в бездне»! Белые халаты, запах крови и отчаяния, сырость и боль — эти демоны кусаются. Вернитесь в свое тело любой ценой! Или хотя бы выживите. Награда: 750 оп, поднятие репутации с??? Штраф за провал: дебафф Безумие, пожизненное заключение. Системные окошки не мелькают перед глазами — ввинчиваются прямо в сознание, не давая возможности отмахнуться. Мне страшно, очень страшно. Настолько, что дрожь бьёт все моё тело, а волосы на голове встают дыбом. Я чувствую холод под голой спиной, чувствую, как плотно сжаты мои запястья. И кто-то другой, не я, знает, что это значит. Этот кто-то — я и не я одновременно. Он в отчаянии, он знает, что сейчас придёт боль. Именно он дергается в наших кандалах, он кричит, разрывая горло. Я же могу только наблюдать и чувствовать. Молюсь, чтобы это было лишь кошмаром. Яркий свет ламп бьёт в мои /наши/ глаза, пока его не загораживает массивная фигура. — Будь хорошим мальчиком, не сопротивляйся, — ласковым голосом вивисектора говорит мужчина и я беззвучно кричу внутри. Внутри кого? Я не знаю, я не хочу думать, мне страшно. Я хочу к маме. Я чувствую, как игла входит в мою руку и пытаюсь сделать хоть что-то. Но тело — чужое и болезненное, оно не слушается меня, не поддается моим командам. Чужое сознание, которое я ощущаю как липкое прикосновение к разуму, полыхает ненавистью и ужасом, травит ими и меня тоже. Запускает щупальца в моё Я, пытается подавить, продавить, подчинить. И я сопротивляюсь, пытаюсь вырваться, вернуться в свое тело. Но боль, яркая и острая, не даёт нам обоим и шанса. Тело горит. Мне кажется, что расплавленный металл залили в наши жилы, что он кипит внутри, церкулируя по венам. Мы кричим синхронно, дергаемся в своих путах, извиваемся змеей, но наши палачи безжалостны и злы. — Подопытный номер пять. Был введён образец сыворотки номер тринадцать. Реакция условно положительная. Температура тела повысилась, моторика не нарушена, реакция на свет в пределах нормы. Продолжаем эксперимент, — от безучастного ледяного голоса хочется забиться в дальний угол, спрятаться, закрыться, но все, что я могу — смотреть. Боль разъедает лёгкие, сжимает сердце когтистой рукой. Я чувствую, как внутри, под кожей, что-то шевелится, будто там роятся черви, прогрызающие себе путь через плоть. Мы дергаем рукой, железо вгрызается в мясо с такой силой, что слезы наворачиваются на глаза. Чужому сознанию — плевать. Он загнанный зверь, чувствующий запах собственной крови, он с силой выкручивает руку, рвёт кожу, не смотря на то, что железо уже готово впиться в сухожилия. Меня тошнит от шока и ужаса. Наше тело вжимают в поверхность, не давая дергаться, забирая последний шанс сбежать, а после — ещё один укол. Он приносит с собой новую боль, но ещё и беспомощность. Мы не можем пошевелиться, только бешено вращать глазами, пытаясь осмотреться. Вокруг — болезненно ярко и бело. Холодный свет ламп, белые стены, мужчины в белых халатах, что склонились над нами, блеск различных медицинских инструментов, что лежат на стоящем неподалёку столике. Я узнаю скальпели, зажимы, долото и мне становится ещё хуже. И моё знание корежит не только меня — моего соседа по несчастью тоже. Обрывки его мыслей — яд и потекшая акварель, моё сознание готово сдаться, готово отступить, лишь бы не чувствовать, не видеть, не осознавать. Мне остро жаль этого мальчика, но себя ещё жальче. Я буквально прикладываю титанические усилия для того, чтобы взять себя в руки. Это нереально трудно, боль сводит с ума, а давление на разум — пламенем, волей, — пытается выесть мою суть тупой чайной ложкой. Но мне не пять, и даже не десять, я остро, слишком остро не хочу умирать, мне нравится существовать. Глубоко внутри я рычу и скалюсь, раз за разом отбиваюсь от каждой попытки меня сломить. Это не бой, когда ты видишь своего врага, нет, это поединок разума и воли, фантазии и страха. Мы вместе горим и сходим с ума от тех чувств, что вызывает препарат в наших венах, но даже не смотря на это — сражаемся. Я пытаюсь пробиться, вырваться, нащупать связь со своим телом, а он… Я не уверена, но боюсь. Интуитивно понимаю, что ничем хорошим для меня это не закончится. Рву нити, что вяжут нас, проникают в меня, готовясь выпить до капли, и чувствую — в груди разгорается не пламя, растекается лёд. И когда этот лёд выплескивается наружу, разрывает нас, я чувствую себя обессиленной. — Эксперимент прошёл успешно, — последнее, что я слышу, перед тем как темнота схлопывается, отрезая меня от владельца тела. Я прихожу в себя мгновенно, как мне кажется. Боли нет, я не чувствую пламени, сжигающего меня изнутри, но тело неприятно дрожит. Фантомная боль заставляет меня сжиматься в комок и только тогда я осознаю, что это моё тело, моя комната, мои рисованные звезды на потолке. Я сползаю с кровати, не поднимаясь на ноги ползу до ванны. Меня мутит, от слабости дрожат колени. Квест «Запертая в бездне» выполнен! Награда: 750 оп, повышение репутации с??? Бонус от СЭЛ: повышение навыка, повышение сродства! Навык «Контроль пламени» повышен! Сродство с пламенем Тумана повышено! Получен дебафф «Чумной доктор», сроком на??? Уровень повышен! К чертям уведомления. Меня рвёт над унитазом, выворачивает наизнанку. Во рту привкус желчи, крови и собственных слез. Я не замечаю, как начинаю плакать, ничего не замечаю. Сползаю на пол, обхватывая себя руками за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону. Истерика накрывает меня с головой.***
Отпускает меня не скоро. Да и вряд ли можно сказать, что меня отпускает совсем, но рыдать я перестала, это точно. И крайне вовремя, учитывая то, что стоит мне только подняться с пола и включить воду, умываясь дрожащими руками, как дверь в ванну распахнулась. — Тсунаеши, вот ты где! — голос мужской, я чётко улавливаю в нем нотки беспокойства и поднимаю голову. В зеркале, позади меня, я вижу высокого подтянутого мужчину со взъерошенной светлой шевелюрой. У меня его глаза, такие же медовые, такие же глубокие, с той лишь разницей, что в его взгляде — беспокойство и печаль. Способность «Разум игрока» активирована! Перёд глазами выскакивает новая табличка и спокойствие накрывает меня с головой. И чего, спрашивается, я так заистерила? Да, ситуация была отвратительной, а боль самой настоящей, но сейчас же все в порядке. И я постараюсь сделать всё, чтобы это больше не повторилось. Я слабо улыбаюсь, все так же глядя на Емитцу через зеркало. — То-сан? — мой голос звучит хрипло, но спокойно. Мужчина дергается. — Как ты себя чувствуешь, малышка? — образ отца-идиота, каким он был в каноне, не держится на его лице. Он в два шага преодолевает расстояние и опускается на колени, разворачивая меня. Мне почти приятно, но «разочарование» в графе отношений я не спешу забывать. Смотрю долго, тоскливо, как и полагается ребёнку, но избегаю взгляда глаза в глаза. — Мне снился кошмар, — роняю я, невольно потирая руки. — Какой? — тихо спрашивает мужчина. — Я… Там были врачи, они что-то вкололи мне, но не мне, будто это была я и не я. Мне было больно, ужасно больно, мы плакали и кричали, а они говорили… Говорили что-то про эксперимент, — мой голос снижается почти до шепота. Я не дрожу, не кричу, не ежусь, но чувствую, как на глазах выступают слезы. Взгляд мужчины тяжелеет. — Мне страшно, папа. Мужчина притягивает меня к себе, обнимая, прижимая к себе до боли и утыкается носом в мои волосы. Может он сможет полюбить меня? Я не бесполезная, я стану лучше, смогу. И может у меня будет шанс не быть марионеткой. Я обнимаю Емитцу за шею, глубоко дыша. Тот мальчик… Несмотря на разум игрока, сердце сжимается от тоски и боли. Кто он? За что с ним так? Почему этот мир так жесток… Хотя это же мир мафии. Чего я ожидала? Решения всех конфликтов улыбкой и без крови? Благородства? Господи, это даже в моем мире — бред. Сицилийская мафия помогала приютам не по доброте душевной, растили мясо на убой. И это мир ничем не лучше. — Не бойся, папа тебя защитит, — серьёзно говорит Емитцу, целуя меня в макушку. — Я боюсь не за себя… — выдыхаю, отстраняясь и серьёзно заглядывая в глаза мужчины, — а за него. Мужчина тяжело вздыхает, поднимаясь вместе со мной. Он прижимает меня к себе, выходя из ванны, занося меня в мою же спальню. На часах десять вечера, я отмечаю это мимоходом и тут же вздрагиваю. Сколько я пробыла там, в чужом теле? Мне казалось, что прошло не то вечность, не то пара мгновений… Но часы говорят обратное. Я жмусь к отцу. От него исходит уверенность и сила, она обволакивает меня, говорит, что все будет хорошо, но мне и так нормально. Я лишь отмечаю, что скорее всего он использует пламя. Емитцу кладет меня на кровать, тут же заботливо накрывая одеялом и садится рядом, принимаясь гладить меня по волосам. — Не думай об этом, моя маленькая принцесса, — успокаивающе говорит он, — Не всем в этом мире можно помочь, как бы нам не хотелось. Но я обещаю, что тебя я всегда смогу защитить. Мне с трудом удаётся улыбаться не криво. Я касаюсь ладошкой руки отца и чуть сжимаю. — Верю, папа, — серьёзно киваю и тут же добавляю: — Я буду идеальным принцем и когда вырасту буду сама тебя защищать! Мужчина громко смеётся, потрепав меня по волосам. Перёд глазами вспыхивает уведомление о повышении репутации с персонажем, и я довольно улыбаюсь. Действительно, достойная дочь своего отца: лживая и увертливая. Отец наклоняется, целуя меня в макушку и попровляя одеяло. — Оставь папочке хоть одну радость, маленькая! — с тихим смешком говорит он, а после поднимается, — Спокойной ночи. Мы с мамой в соседней комнате, если опять приснится кошмар — кричи. Папочка тебя спасёт! Я сама тихо смеюсь, кивая, и провожаю мужчину взглядом. Он медленно уходит из комнаты, не выключив ночник и прикрывает за собой дверь. Я тихо вздыхаю, потирая виски, поворачиваясь на бок и прикрывая глаза. Можно сказать, что не все так плохо, как могло показаться на первый взгляд. Я жива, Емитцу, похоже, не совсем безнадежен, из кошмара удалось вырваться… Да и навыки поднялись, правда не особенно понятно за что. Кстати, насчёт навыков. Мысленно вызываю статус и лезу в трайты, сверяясь. Сродство с туманом подросло до целых пяти процентов, а контроль пламени увеличился на единичку. Вполне себе неплохо, хочу я сказать. Да и репутация с неизвестным тоже поднялась… Неизвестный, кстати, входил во вкладку любовных интересов, что несколько пугало. И, судя по всему, им как раз и был тот мальчик… Я напрягла память, пытаясь вспомнить, кого же он мне напомнил, но в голове не появилось ничего, кроме мысли, что он — важный персонаж. А может это и вовсе был вой интуиции, черт её знает. Плюнув на все эти размышления, я покрепче закрыла глаза и решила поспать. Сон — дело хорошее. Мне снится любимый парк. Ухоженные аллеи, низкие лавочки, на которых можно покачаться, как на качелях, неработающий круглый фонтан со стремящимися вверх нимфами, из глаз которых должна течь вода. Одуряющий запах цветов и бархатная летняя ночь. Я дышу полной грудью и иду вперёд, легко касаясь распустившихся цветков. Мне хорошо и спокойно здесь. В той, прошлой жизни, я любила приходить в это парк, когда мне было грустно или одиноко. Я садилась на край фонтана и читала дурацкие женские романы, иногда даже засиживалась до самого вечера, не замечая ничего. И сейчас я тоже забралась на край фонтана, перекидывая через него ноги и опуская их в холодную воду. Напевая себе под нос незатейливую мелодию, я задрала голову, разглядывая усыпанное звёздами ночное небо. — Кто ты такая? Я вздрагиваю от неизвестного голоса и оборачиваюсь.