Не мешайте спать

В Снежграде, как обычно, шёл снег без осадков, температура, возможно, -40 градусов, безоблачно, но кому это нужно, когда в центре площади стоит праздничная ёлка, мигая разноцветной гирляндой и играя цветами яркой мишуры. Монстры суетятся, куда-то бегут, радостно пищат и прыгают на одном месте, жмуря глаза и даже облизывая снег (думаю, он не прожарен). Особенно громкие монстрята сбивают всех взрослых с ног, наверное, это можно назвать каким-то предновогодним хаосом. Но для жителей подземелья это время было самым тёплым, самым ярким и торжественно важным. Каждый пытался подобрать подарок для близкого, стараясь подобрать самый лучший. Каждый не знал горя и тоски в этот благодатный момент. Но только одно существо, что не предлежало ни к какому мирку, улыбалось наигранно. В его глазах не было той жгучей искры, что смогла найти себе пристанище в душах остальных. Он был рад, но неискренне. Мог ли он винить себя за это? Нет, он вообще ничего не мог. Он не мог насладиться моментом, не мог проникнуться атмосферой счастья и громкой радости. В любом случае он бы не мог прочувствоваться этим всем. Но тем не менее…на лице у него была улыбка, когда он наблюдал за остальными. Хоть и недолгая. Ощущая себя лишним, он просто решил уйти от всего этого веселья. Уйти туда, что напоминало ему самого себя. Уйти в белоснежную антипустоту. Всё, что он мог — это ходить, сидеть, лежать…стоять. Но в дальнейшем в этом просто не находилось смысла. Инк не думал ни о чём. Кто-то проносился перед его глазами, перемещаясь через порталы в ослепительно-яркой мишуре, кто-то звонко рассмеялся, ныряя в очередной портал. Кто-то просто был хмур и сер. Но между ними была одна общая вещь: все они не замечали художника, занятые своими делами. Инк не держал на них обиды, конечно, когда он снова сможет что-то почувствовать, он, может, и упрекнёт их в этом в шутку, но сейчас он просто был наблюдателем. И он наблюдал до тех пор, пока не увидел, как его накрыла глючащая тень.  — Мудачьё, чего ты тут забыл?  — Эррор засунул руки в карманы. На нём был…забавный ободок с оленьими рогами.  — Я думал, что ты такие праздники не пропускаешь,  — он усмехнулся, снимая ободок и кинув его Инку.  — На держи, а то совсем унылый какой-то. Даже противно на тебя такого смотреть.  — Он фыркнул, собираясь уходить. Инк глядел на ободок, словно загипнотизированный, и просто надел его, возвращаясь к своему бессмысленному наблюдению. Под наблюдение попал лишь Эррор, стоящий к нему спиной. Он будто не решался что-то сделать, после медленно обернувшись с выгнутой бровью:  — Так и будешь сидеть там? Слушай, сейчас ты меня реально за-пута-з-путал. Глюк слегка оскалился в усмешке со своей шутки. Обернувшись полностью, тот смотрел на художника, ожидая ответа, задумчивого хмыканья, улыбки — чего угодно. Но в тишине не прозвучало ничего.  — У тебя что…опя-я-о-ть ханд-ха-ндра? Ох, мне похуй, разбирайся с этим сам. Чао!  — Эррор свалился в свой портал, перед этим помахав Инку рукой. Художник лишь присел, пялясь в одну точку, как его тут же схватили и обмотали синие нити, затягивая куда-то за собой.  — Ла-лад-дно, ме-мен-ня раз-здра-здра-жает тв-твой игн-игнор, та-так что раз-разрешаю поси-посидеть тут. Толь-только сего-сегодня, с с-а-мим мно-мной!  — самодовольно ухмыльнулся Эррор, не очень мягко кидая Инка на траву. Со стороны того не послышалось и писка. Посмотрев на горе-художника, Глюк тяжело вздохнул, закатив глаза и вынимая спицы с клубком ниток из карманов. Он отлично знал, что ему ничего не скажут сейчас, поэтому с абсолютным спокойствием принялся вязать. Открытый космос был наполнен какой-то собственной тишиной, отличающейся от той, что царила в антипустоте.  — Спасибо, Эррор.  — Слова, чётко выговоренные художником, дошли до Эррора сквозь эту тишину, и тот лишь неопределённо хмыкнул мол отвяжись, но Инк не смотрел в его сторону. Он смотрел на сияющие звёзды, что были наверху. Такие же красивые, но холодные, как и сам он.