Долговая яма вишнёвых пирожков

На обеденный перерыв Миста обычно уходил за час-два до нормального человеческого обеда. Из-за начала смены в шесть тридцать утра есть хочется раньше, да и в обычное обеденное время многие приходили в кофейню перекусить, а значит, все должны были быть на местах. Голодание не входило в понятие Мисты о прекрасной и комфортной жизни, поэтому, прихватив чай и разогретую пиццу (хорошо, что в кофейне есть печка для слоек), он занял один из столиков у окна. Положил подушки дивана поудобнее, снял шапку и вытащил ноги из кожаных сандалий. Подмял правую ногу под себя, левую согнул в колене, опёрся на неё грудью и принялся читать, периодически откусывая ролл и запивая чаем. Миста никогда не искал глубокий смысл в книгах, предпочитая читать их для своего удовольствия. Ему нравился слог Маркеса. Несмотря на то, что местами, как казалось Мисте, он уж очень перегибал палку со страданиями, проза Маркеса была пронизана той простотой и живостью, которую сам Миста ценил в жизни больше всего. Впрочем, даже пресловутая мрачность выглядела не так удручающе, как у каких-нибудь классиков европейского модерна, а очень круто и стильно оттеняла серьезность, с которой Маркес сочетал мистические моменты с почти натуралистическим реализмом. Миста сделал глоток чая и огляделся по сторонам. В зале было непривычно тихо: только Джотаро стучал чашками, ставя их греться на кофемашину, а несколько людей в зале негромко переговаривались. Миста с удовольствием зевнул и потянулся, влезая босыми ногами обратно в обувь, окинул взглядом залитую солнцем улицу, взъерошил рукой волосы, напялил шапку и встал из-за стола. Зажав локтем книгу, он стряхнул крошки обратно в тарелку и окликнул Джотаро: — Эй, Джотаро! Сходи пообедай, я тебя подменю. — До обеда ещё два часа. — Ты уверен, что хочешь оставить меня одного против огромной толпы голодающих офисных служащих? Джотаро молча продолжил расставлять чашки. — Ну, как знаешь. Живот Джотаро предательски заурчал. — Если ты и сейчас скажешь, что не голоден, я тебе не поверю, — усмехнулся Миста. — Так что давай, вали на обед, или я расскажу Джайро, куда делись все вишнёвые пирожки. — Хм. — Джотаро с каменным лицом выглянул на улицу и сменил фартук на пиджак. — Не переживай, Джайро даже не заметил. Ты же положил деньги за них в кассу? Ладно, ладно, я видел, что положил, — рассмеялся Миста. — Иди уже. Он ещё раз потянулся, надел фартук и деловито оглядел рабочее место в поисках занятия в ожидании посетителей. Дверь хлопнула, и в помещение влетел счастливый Джайро, толкая перед собой коляску с Джонни. — О-о-о, да-а! Вот это я понимаю, гонка! Вот сейчас заживём! — Джайро, выиграл я. — Джонни сделал ударение на последнем слове. — Я и мой, как ты выразился, гироскутер из табуретки и спиннера. — Джонни. — Джайро отпустил ручки кресла и оббежал его так, чтобы видеть лицо собеседника. — Джонни, Джонни… — Он приставил руку ко лбу и откинул волосы назад. — Понимаешь, есть в этой жизни вещи важнее, чем гироскутеры и самокаты! Например, старшие братья, которые, — Джайро кинул взгляд на только что вошедшего Цезаря, — об-ла-жа-лись! Цезарь фыркнул, перехватил лонгборд поудобнее и пошёл в подсобку. — Цезарь, ну и чего ты дуешься? Это же просто пари! Это весело! — Зашел следом Джозеф. — Вот именно, дурацкое пари, которое никому особо и не нужно. — Мне нужно! — Джайро, ты проиграл! — Тебе — да, Цезарю, — Джайро усмехнулся, — нет! — Не можем мы его просто отменить? Мне все ещё надо закончить отчёт для налоговой! — Ага, так бы ты его и отменил, если бы выиграл! Заставил бы меня полы мыть или ещё чего хуже! — фыркнул Джайро и повернулся к Джозефу: — Можно мы уже наймём уборщика? Меняю уборщика на бутылку текилы! — Ну, я даже не знаю… — Две бутылки? — Ящик текилы, и уборщика ищешь сам! — По рукам! — Эй, обиженный! — крикнул Джайро в сторону подсобки. — Воду на тебе будем возить завтра, а сегодня доделывай отчёт! — И чего это ты такой добрый? — Из подсобки показалась голова нахмурившегося Цезаря. — А у нас уговор был на целый день, а не на половину, — широко заулыбался Джайро. — Кх-кхм. — М? — Джайро, ты ничего не забыл? — вопросительно поднял брови Джонни, сложив руки на груди. — Да-да, твое кресло с подкрученными сервоприводами лучше моего электросамоката, признаю. — Джайро нехотя развернулся в сторону Джонни. — Но только до тех пор, пока у тебя где-то прикручены баллоны с ускорителем, о которых ты совершенно случайно, — он изобразил руками кавычки, — забыл упомянуть! — На войне все средства хороши, — ухмыльнулся Джонни. — Вот значит как, у нас война? — Ну явно не мир и срущие бабочками единороги. — Лошади не срут бабочками. — А я не говорил про лошадей. — Mamma mia, не говори, что никогда не пытался прицепить лошади рог! Ты вообще чем всю жизнь занимался? — Ну явно не разведением единорогов. — Их не существует. — Я знаю. — А что тогда с нашим миром? — А какие условия ты предлагаешь? — хитро блеснул глазами Джонни. Джайро хотел было с деловым видом озвучить список требований, но его прервал вопль Джозефа: — О НЕТ! ЦЕ-Е-Е-ЕЗА-А-А-АРЬ! — Что надо, я занят! — донеслось из подсобки. — Да не ты! — ответил Джозеф. — Ты мне что ли? — Джайро, тебя разве тоже Цезарь зовут? — Прикинь! Приятно познакомиться, — отсалютовал Джайро шляпой. — Что происходит вообще? — Салат съели, — пояснил Миста, выглядывая из-за витрины. — Последний забрал друг тех байкеров. Джозеф смял в руках перчатки и чертыхнулся: — Чертовы байкеры! — Да! Чтоб им с байка свалиться! И говна пожрать! — Джайро, а тебе-то они что сделали? — Это называется солидарность, мой друг! — Нет-нет, мой друг. — Джозеф спародировал интонации Джайро. — С тебя ящик текилы, ни больше, ни меньше. И иди уже работать. — Так я уже! Видишь, вот с начальством совещаюсь, ищу уборщика, чтобы сделать жизнь наших сотрудников проще! — Неопределённо очертил рукой круг Джайро. — Ладно, найду кого-нибудь до конца недели. И про текилу помню, — вздохнул он. — Да-да, должок помни! — протянул Джозеф и скрылся в подсобке. Миста опёрся локтями на стойку и положил подбородок на руки. — Готов предложить свою кандидатуру на роль независимого модератора мирных переговоров! — Да не, мы и так справимся. — Джайро повернулся к Джонни. — У нас же все-таки мир? — Не-а. — Как это? — Кажется, перед тем как Джозеф начал страдать по цезарю… Джайро усмехнулся. Миста засмеялся и отошёл к кассе принять заказ. — Не по тебе, дебил! Джайро ухмыльнулся ещё шире. — Перед тем как по салату, говорю, начал страдать Джозеф, — особенно выделив слово «салат», продолжил Джонни, — мы обсуждали условия перемирия. Так вот, я хочу твой фирменный кофе, тогда, может, и договоримся, — хмыкнул Джонни. — Да ты наглец! Но чего не сделаешь ради превосходства над братом. Как ты там сказал? На войне все средства хороши! Враг моего врага — мой друг! Знай своего врага лучше, чем… — Джайро. — Джонни поднял брови и красноречиво постучал пальцем по столу. — Кофе! — Он ещё раз постучал пальцем и развёл руками в непонимающем жесте. — Ладно, только ради брата! — с геройским пафосом сказал Джайро и исчез за стойкой. Джонни удовлетворённо вздохнул и подъехал к кассе. — Эй, бариста! Тебя же Миста звать? — Гвидо Миста, да. А тебя по-человечески как? — Джонатан, но лучше просто Джонни. — Окей, Джонни. Чего тебе? — У вас вай-фай не пашет. — Знаю, сегодня после обеда обещали прийти исправить, — со скучающим видом ответил Миста. — А пока придется тебе довольствоваться нашей компанией, — усмехнулся он. — Вы, конечно, странные, но так легко раба на день я ещё нигде не получал! — засмеялся Джонни. — Мне даже интересно, что из этого выйдет. — О, сколько нам открытий чудных… — Миста закинул голову в беззвучном смехе. Дверной колокольчик негромко звякнул, и в помещёние молча вошёл Джотаро, кивнув всем в знак приветствия. — О, Джотаро! Последние новости: Цезарь проиграл, Джонни выиграл при помощи своего кресла и смекалочки, Джозеф страдает по цезарю, по салату то есть, а Цезарь страдает над отчётом. А, чуть не забыл: Джайро должен Джозефу ящик текилы и кандидатуру уборщика к концу недели. Можно больше не мыть полы. Скажи, здорово! — Похоже на то. — Я разложил молоко и заготовки, надо распаковать и разложить чай. И заварить тот новый на пробу что ли. — Сделаю, — кивнул Джотаро и ушёл за коробками. Из подсобки послышалось какое-то шебуршание, прерываемое невнятными возражениями. Несколько секунд спустя в зале появился запутавшийся в проводе Цезарь с блоком питания в руках и толкающий его в спину Джозеф с ноутбуком подмышкой. — Джозеф, да хватит уже, я сейчас упаду! — Ага, так я и оставил тебя в этой тухлой подсобке писать отчёт в гордом одиночестве, — проворчал Джозеф, не переставая толкать Цезаря. — Давай, вон, к дальнему столику, там розетка была! — Ага, — без особого энтузиазма ответил Цезарь и поплёлся к диванчикам: спорить с этим престарелым идиотом бесполезно. — Да ладно, там всего ничего осталось! — Хлопнул по плечу Цезаря Джозеф. — Жрать будешь? — Ролл. И огромный фраппе. Карамельный. Со взбитыми сливками. — пробухтел Цезарь. — И сейчас ты добавишь: «За твой счёт»! — За твой счёт. — Ну конечно! Кто бы мог подумать! — Прости, дружище, — обратился Миста к Цезарю. — Роллы кончились. Цезарь вздохнул, посмотрел куда-то в сторону и резко повернулся, обращаясь ко всем: — Тогда как насчёт пиццы? — Кто сказал пицца? — Вынырнул из-за стойки Джайро с туркой в одной руке и чашкой в другой. — Кстати, ваш кофе, Джонатан. — Я просил называть меня Джонни. — Как скажете, сэр Джонатан. — Джайро. — Кофе остывает, — гоготнул Джайро и ушёл мыть посуду. — Я уже сегодня пиццу ел, но за компанию не откажусь. — Миста вышел из-за стойки и подсел к Цезарю. — Откуда заказываем? — Как обычно, — Бросил Цезарь, параллельно добавляя в заказ еду. — Кто что будет? Только давайте по очереди. — Погоди, у нас же интернет не пашет, — перебил его Джозеф. — Я с телефона раздал. — А. Тогда мне пасту. Сам выбери какую-нибудь, только чтоб вкусно было. И без извращений! И салат. Цезарь. Цезарь закатил глаза, но промолчал. — Кто дальше? — Пицца моцарелла-релла-релла-релла… — Джайро, пританцовывая, ушёл звать Джотаро. — Да уж, тебя мог и не спрашивать. Джонни? — Давай тоже какую-нибудь пиццу. Типа Кинг Салями, если есть. — Готово. Джотаро? Джотаро! — Бьянку с курицей. И пусть уберут оттуда кабачки. — Появился Джотаро на пороге склада с коробками в руках. — Готово. Что-нибудь ещё? — Тирамису закинь! — И панакотту. — Мне тоже! — А Наполеон есть? — Есть. — Вот его давай. — Ещё что-нибудь? — Цезарь выждал паузу. — Все, оформляю? — Ага. — Джозеф, кредитку. — Чего? Эй, мы так не договаривались! — Ты сам сказал, за твой счёт! — Вот ведь… — цыкнул Джозеф. — Всё для вас. И для отчёта. Цезарь ввёл данные карты, дождался, пока оплата пройдёт, и, довольный, откинулся на спинку дивана. — Заказал, привезут через пятьдесят минут. Или можно сходить и забрать через сорок. — Я могу сгонять. — Ну тогда я с Джонни, — зевнул и потянулся Джайро. — Работать не хочется, погода хорошая! Допивай давай, и пойдём отсюда, — обратился он к Джонни. — Поедем, то есть. — Эй, я всё слышу! — подал голос Джозеф. — Можешь не возвращаться, — фыркнул Цезарь. — Тогда я исчезну навеки со всей халявной жратвой! Они, — Джайро обвёл рукой всех присутствующих, — тебе этого не простят. Цезарь вздохнул и уставился в ноутбук. Попытался машинально схватить что-то рукой, но, не найдя нужного предмета, уставился с упрёком на Джозефа. — Джозеф. Ты мышку не взял. — И не мучает тебя совесть старика гонять? — Не-а. Джозеф картинно кряхтя встал с дивана и ушёл за мышкой. Колокольчик на двери звякнул, и Миста, увидев нового посетителя, быстро вернулся за стойку. Джонни сделал ещё один глоток кофе, который, к слову, оказался на удивление вкусным и действительно особым. Не то чтобы Джонни настолько сомневался в способностях Джайро, но… Это же Джайро: шумный и порой совсем не в меру ироничный чел в странной шляпе, чьи способности к плохому юмору иногда поражают. Джонни был уверен, что специальный рецепт Джайро действительно будет напоминать кофе, куда просто вывалили полстакана сахара. Или даже — иронично — соли. И обязательно с тем противным порошочком, который нет-нет, да и попадёт из турки в чашку. Но кофе, внезапно, действительно оказался хорош, даже очень. И порошочка там совсем не было. И Джайро он говорить об этом, конечно же, не собирался. — Эй, ты! — обратился Джонни к Джайро, опустив пустую чашку на стол. — Погнали. Джайро необычно спокойно обошёл его кресло, взялся за ручки и пошёл к двери. Почти оказавшись на улице, довольно сказал: — Ну, а теперь у нас есть почти сорок минут, чтобы спокойно обсудить перемирие и завтрашние страдания моего брата. И фиг ты куда от меня денешься! Джонни хотел было возразить, но Джайро его перебил. — Ты же не думаешь, что я по доброте душевной тебе бесплатно свой фирменный кофе сделал? Дверь хлопнула, и в зале стало тихо, если не считать гула постепенно прибывающих посетителей. Время обеда почти подошло. — Эй, Джотаро, заканчивай шуршать, нужна помощь! — бросил Миста через плечо и снова вернулся к заказам. — Иду. Мисте нравилось работать в паре с Джотаро: с ним отчего-то было очень комфортно, а ещё на него всегда можно было положиться. Несмотря на кажущуюся угрюмость, Миста был уверен, что тому, на самом деле, иногда просто бывает неловко. Судите сами: стал бы действительно угрюмый необщительный человек работать там, где восемьдесят процентов времени надо разговаривать с людьми? И, даже если бы стал, то надолго бы точно не остался. Рядом с Джайро с Джозефом всегда или очень весело, или невыносимо. И Джотаро, кажется, было весело. Полтора часа спустя, обеденный наплыв посетителей кончился. В зале снова стало тихо, и, по наблюдениям Мисты, почти никого не должно быть ещё полчаса — час. Миста устало упал на диван рядом с Джозефом и лениво повернул голову в его сторону. — Ну как отчёт? — Один раздел готов. — Удручённо положил подбородок на ладонь Джозеф. — Остался ещё один. По объёму такой же. — Если бы не глупое пари, я мог бы спокойно доделать его завтра, — не менее удручённо пробурчал Цезарь. — Кстати, где носит этого Джайро? Они уже должны были вернуться. С едой. — Цезарь недовольно пошуршал трубочкой в остатках фраппе. — Ничего доверить нельзя! Джотаро подошёл к столу с подносом, на котором стоял большой заварочный чайник и четыре чашки. — Я заварил на пробу чай, как ты просил, — обратился он к Мисте. — Здесь чашки для всех. — Джотаро переставил посуду на стол и убрал поднос. Цезарь закрыл ноутбук, устало потёр переносицу, зарылся руками в волосы, сняв повязку с заколками, тяжело вздохнул и замер, смотря куда-то в пол. Миста аккуратно пересел на стул перед Цезарем, знаками дав Джозефу понять, чтобы тот убрал ноутбук подальше, после чего лёг на стол, сложив подбородок на руках, и уставился на Цезаря. — И чё? — Отвянь, Миста. — Я-то отвяну, но ты тогда точно увянешь с этим твоим подходом к работе. — Может и не увял бы, если бы мой брат не был таким дебилом и не опаздывал, — пробубнил Цезарь, всё ещё смотря куда-то в пол. — Ну, ты всё ещё можешь попросить меня или Джотаро сделать тебе кофе. — Миста посмотрел на Джозефа, и тот кивнул в ответ. — А вообще, мы тут чай заварили. Слышишь, как пахнет? — Ага. Но этот чай отчёт не напишет. — Зато его напишешь ты, если нормально отдохнёшь. Цезарь глубоко вздохнул и поднял голову, взъерошив и без того растрёпанные волосы. — Давай сюда свой чай. Миста довольно откинулся на спинку стула. Джотаро подвинул всем чашки и налил горячий чай. Джозеф с понимающим видом подобрал и протянул бандану Цезарю. — Угу. — Цезарь хотел было вернуть повязку на привычное место, но потом как-то неопределённо махнул рукой и кинул её рядом с собой на диван. Чай оказался сложным сбором горных трав на основе ассама. Крепкий, душистый и немного терпкий запах приятно защекотал ноздри, когда Цезарь поднёс чашку ко рту. Он сделал глоток, ещё раз вдохнул аромат, чуть не чихнув. Остальные добродушно рассмеялись, и завязался ненавязчивый расслабленный разговор. — Пицца приехала! — пропел Джайро, толкая перед собой коляску с открывшим с ноги дверь Джонни. — Неужели! — наигранно удивился Цезарь, но поспешил забрать свою коробку и приступить к еде. — БОЖЕ, ЭТО ЧТО? — почти прокричал Джозеф, открыв свою коробку. Оттуда на него почти смотрели черные макаронные изделия. — Паста аль неро, — невозмутимо ответил заметно оживший от запаха еды Цезарь. — С чернилами каракатицы. — Цезарь, ну я же просил без извращений! И как я это есть должен? — Вилкой, — усмехнулся он и вернулся к своей пицце. — Народ, мне много, может, кто хочет половину? — Миста указал на огромную пиццу и посмотрел на Цезаря. — Ты специально что ли самые большие заказал? — Давай сюда один. — Цезарь потянулся за пиццей Мисты. — Вроде обычные пиццы, это ты сытый просто. — Хитро усмехнулся он, пока Джозеф не видел и пытался выменять у кого-нибудь черные спагетти на более привычную еду. Колокольчик на двери звякнул. Миста уже приготовился тяжело вздыхать и идти работать, но, обернувшись, увидел Какёина. — Кокаин! Что, не можешь без меня уже и полдня прожить и пришёл повидаться? — Не обольщайся, я с корыстным интересом. — Какёин махнул всем рукой и потянулся за пиццей Мисты. — Вот всем вам только одно надо! — надрывным голосом сказал Миста с лицом оскорблённой невинности. — И это я от тебя слышу, ну-ну. — Так что за «корыстный интерес»? — поинтересовался Джонни. — Мне нужны зарисовки с натуры. Много. И я подумал, может, я мог бы ещё порисовать у вас? — Навдво пфодвумвать, — ответил Джайро, откусывая пиццу. — Да, — сказал Джотаро одновременно с Джайро. — М? — переспросил Какёин. — Я подумал. Можно, — сказал Джайро, прожевав. — Спасибо, — улыбнулся Какёин и взял ещё кусок пиццы. Джонни доел десерт, вытер руки о салфетку и развернул кресло к двери. — Ну, я поехал. Завтра приду. — Эй, я что про разъезжание по кофейне говорил! — Что если ты хочешь перемирие, то я могу спокойно тут перемещаться? — Ай, запомнил-таки, — цыкнул Джайро. — Ну и катись отсюда. Завтра к семи можешь подкатывать. — У меня пары в десять начинаются. Но я зайду часов в девять, мне по пути. — Стоп, ты что, студент? Не староват ли? — засмеялся Джайро. — Второе высшее. — На первом вдоволь не настрадался? — Джайро, я инвалид, и в спорте моя карьера закончена. Но я нашёл себе другое занятие по душе, — резко ответил Джонни. — С трудом, но нашёл. — Ты не говорил. Прости, — посерьёзнел Джайро. — Сам вспылил, бывает. Увидимся, — заметно мягче сказал Джонни. — До завтра. — Джайро махнул рукой и обернулся к остальным. — Я работать. Если что — ищите в офисе. — Я тоже работать. Но останусь тут. — Цезарь со вздохом открыл ноутбук. — Джозеф, что это за цифры, не могу понять. Джозеф подсел ближе к экрану и внимательно уставился в него, потирая подбородок и задумчиво мыча. — Я за стойку. — Подал голос Джотаро. — Эй, осторожно, я там кофе пролил случайно! — Побежал за ним следом Миста. — Не поскользнись! — Отлично, тогда я тоже могу приступить. — Какёин сел за дальний столик, засёк время и начал рисовать. За несколько часов ему удалось сделать много набросков. Здесь были и посетители, и сотрудники, и интерьер, и даже отдельные текстуры типа деревянных столов из коряг, залитых эпоксидкой. Какёин как раз просматривал работы, когда к нему обратился Джайро: — Какёин, есть минутка? — Да, конечно, — вежливо улыбнулся он. — Никто из твоих однокурсников не хочет заработать? — Джайро, если это что-то незаконное, то даже не предлагай. А я по голосу слышу, что это что-то незаконное, — усмехнулся Какёин. — Вот, значит, какого ты обо мне мнения? — А разве нет? — наигранно удивился Какёин. — Ну выкладывай, что за работа. — Короче, долго объяснять, но я обещал Джозефу ящик текилы и кандидатуру уборщика до воскресенья. — Даже спрашивать не буду, что вы опять выдумали. Но у своих спрошу, может, кто согласится. — Окей, напиши, как узнаешь. Мой номер у тебя вроде был. — Да. — Ну, я поехал тогда. До встречи! — Ага, не зашиби там никого на своем самокате. — ЭЛЕКТРОсамокате! — крикнул Джайро уже из дверей кофейни. Какёин открыл чистый лист, и начал рисовать все ещё работающих над отчётом Джозефа с Цезарем, окруженных чашками с остывшим кофе. — Можно? — Джотаро подошёл к столику Какёина. — Джотаро. — Какёин повернул голову и улыбнулся. — Что можно? — Посмотреть. — Конечно, держи. — Перевернув листы обратно, Какёин протянул альбом. — Тут немного сыровато, но нам таких триста штук надо к концу месяца, так что уже не до качества. — Поэтому ты оставил в залог набросок? — Джотаро листал альбом, спрятав глаза под фуражкой. — Да. У нас каждый на счету. Рохан не простит недостачи, даже если будет двести девяносто девять набросков из трехсот. — Адовый какой, — усмехнулся Джотаро, но тут же резко вдохнул, отвернулся к окну и надвинул фуражку ещё ниже. — Не то слово! — рассмеялся Какёин. — Но учит хорошо. — Могу представить, — Джотаро уставился в одну точку, перебирая альбом пальцами. — Могу я… — начал просьбу Какёин и осторожно взялся за альбом. — А. — Ему показалось, или Джотаро сейчас вздрогнул? — Да. Держи. — Спасибо, — тепло улыбнулся Какёин и открыл незаконченный скетч. — Можешь остаться и посмотреть, как я рисую. Я не против, — ещё раз улыбнулся он. — М. Джотаро отошёл от стола. Отчасти Какёин надеялся, что он останется посмотреть. У Джотаро было интересное лицо, почти скульптурное, с чётким рельефом. Такие редко встречаются. Было бы интересно сделать пару портретов. Но и напрягать просьбами и сильно отвлекать от работы не слишком малознакомого бариста не хотелось, поэтому Какёин решил попробовать предложить в другой раз. — Можно? — Раздался голос Джотаро. Это что, дежавю? — Да, конечно. — Какёин подвинулся на стуле, освобождая место за столом. Джотаро молча сел рядом, поставив перед собой стакан с кофе. Может, с просьбой Какёина и не всё потеряно. Похоже, он просто отходил сделать себе что-нибудь из напитков. Какёин сделал пару финальных штрихов и отодвинулся от стола, меняя альбом на альбом большего формата. Он развернулся в сторону барной стойки, закинул ногу на ногу, пристроил альбом на колене и начал рисовать. — На большом формате интереснее, но получается немного дольше, — пояснил он вроде Джотаро, а вроде просто в пространство. — Да и смотреть удобнее, — улыбнулся Какёин и сделал вид, что не заметил, как Джотаро напрягся и отпил от своего стакана. Так прошло ещё полчаса. Джотаро иногда отходил, чтобы принять и сделать заказ, но в разгар рабочего дня посетителей особо не было. — Джотаро, — нарушил молчание Какёин и посмотрел на вновь подошедшего бариста. — Можно нарисовать твой портрет? Повисла тишина. Джотаро повернул голову в сторону барной стойки. Ну, нет так нет. — Можно. Какёин тихонько улыбнулся, склонив голову, чтобы не смущать Джотаро ещё сильнее. Похоже, ему и без того было неловко. — Тогда можешь сесть сюда, пожалуйста. — Какёин подвинул стул на нужное место. — Чтобы свет падал сбоку. Да, вот так. — Он улыбнулся, но потом задумался. Чего-то не хватало.  — А можешь снять фуражку? — неловко спросил он. Джотаро замялся. Промедлив несколько секунд, чётким медленным — или, может, неуверенным? — движением снял фуражку, слегка щурясь от падающего на непривыкшие глаза солнца. — Если тебе неудобно, можешь оставить, — торопливо сказал Какёин. — Нормально. — Как скажешь. — Совсем забыл, ты же на работе. У тебя есть двадцать минут, чтобы спокойно посидеть? — Да. Час-пик начнётся примерно в шесть. — Тогда постарайся расслабиться и просто сиди. Главное — не верти головой, пожалуйста. — мягко попросил Какёин и начал рисовать. Таймер прозвенел, дав понять, что пятнадцать минут прошли. Какёин широким жестом поставил дату, время и подпись на листе, вырвал его из альбома и протянул Джотаро. — Спасибо. Можешь оставить, считай это подарком. У тебя интересное лицо, я бы с удовольствием порисовал ещё. — Улыбнулся Какёин. — Если ты не против, конечно же. — Быстро добавил он. — Нет. — А… Хорошо, тогда попрошу кого-нибудь ещё. — Какёин начал складывать инструменты. — Я хотел сказать, что не против. Какёин осторожно поднял взгляд на лицо Джотаро. Ну конечно, меховая фуражка уже была на нём. — Тогда я очень рад! — Какёин потянулся за своим шарфом. — Сейчас мне надо идти, но мы могли бы договориться на один из твоих выходных, если можно. — Да. — Ты уже знаешь, когда? — Какёин осторожно вытащил свой рисунок из рук Джотаро и что-то приписал на обороте. — Дай мне знать, как узнаешь. — Быстро спрятав карандаш в пружинку альбома, он положил лист на стол рисунком вверх и пошёл к двери. — До встречи, Джотаро, — махнул он рукой. — Грибо Миста, на связи! — Ага, заруливай! — Эй, страдальцы! Пока! — окликнул Какёин Джозефа с Цезарем. — Да-да, спасибо за покупку, приходи ещё и все такое, — отмахнулся Джозеф. Колокольчик звякнул и Какёин скрылся за дверью. Джотаро взял набросок, ещё раз внимательно его рассмотрел, после чего перевернул. На обороте размашистым витиеватым почерком был написан номер телефона.