Долговая яма вишнёвых пирожков

Большинство плюсов работы управляющим сводятся к тому, что можно приходить и уходить, когда понадобится, раздавать указания и пинать других, чтобы делали свою работу. После первой недели очарование спадает, и на смену ему приходит понимание ответственности принимаемых решений и осознание необходимости приезжать на работу, например, к шести тридцати утра, хотя по всем мыслимым и немыслимым уставам и должностным инструкциям этого можно было бы не делать. — Эта налоговая из меня все соки выжмет. Джайро работал управляющим в кофейне не первый год, и ему тут действительно нравилось. Во всяком случае, это было на порядок веселее и гораздо интереснее, чем учёба в медицинском. Однако Джайро был рад, что учился там: они с Джозефом случайно познакомились на какой-то тематической конференции, куда его почти заставил поехать чертов научник. Джайро был участником, а Джозеф — каким-то бизнесменом-владельцем известного исследовательского фонда в составе жюри. Конечно, на выступлении Джайро что-то пошло не так. Конечно, Джайро об этом как-то пошутил, а ещё пошутил про то, что лучше бы работал в кофейне, и, конечно же, эта шутка была не совсем удачной и совсем не уместной. Хотя это как посмотреть. Зато в перерыве его нашёл Джозеф, представился, сунул в руки визитку с просьбой повонить и, громогласно рассмеявшись, удалился. Так что, в каком-то смысле, вся эта работа сама по себе уже была одной затянувшейся шуткой. Или даже стендапом. Несмотря на бухтение Цезаря, оба брата понимали, что со своими обязанностями Джайро справлялся, причем очень даже хорошо. Другое дело, что кое-кто мог бы быть потише и помогать убираться в кофейне не когда вдохновение нападёт, а по заранее спланированному графику, но за двадцать с лишним лет жизни бок о бок с братом Цезарь почти смирился. Но только почти. Джайро стоял у двери кофейни, придерживая электросамокат, и рылся в карманах в поисках ключей. — Тут вообще-то открыто, — прервал его только что подошедший Анасуй. — Ого, кто это в кои-то веки решил прийти на работу вовремя? — ехидно усмехнулся Джайро. — Я бы хотел спросить то же самое, — не менее ехидно ответил Анасуй. — Ла-а-адно, опустим подробности. Какого чёрта тут вообще не заперто? Кто вчера уходил последним? — А ты уверен, что уходил? — усмехнувшись, Анасуй кивнул в сторону панорамного окна кофейни. Джайро задумался на секунду, поправил шляпу, потянул дверь на себя и зашёл внутрь. Зал казался пустым, и он с непониманием посмотрел на Анасуя. — В дальнем углу, — с ухмылкой махнул Анасуй в сторону столиков с диванами. Джайро прошёл чуть дальше, резко остановился, посмотрел чуть внимательнее и, вытянув шею, пару раз наклонился из стороны в сторону, как бы пытаясь рассмотреть что-то со всех сторон, после чего согнулся пополам в беззвучном хохоте. Анасуй демонстративно почти продефилировал от входа к барной стойке и начал готовиться к смене. — Да тише ты, разбудишь! — шикнул Джайро. — Мне казалось, по утрам все в этом заведении должны бодрствовать и работать, разве нет? — иронично поднял бровь Анасуй. — Должны. — Джайро на цыпочках подкрался к диванам, вытаскивая из кармана брюк телефон. — Но сначала мне надо сфоткать это для истории! И да, этим, — он махнул рукой в сторону диванов, — ни слова! — щёлкнув несколько раз камерой, заговорщически прошептал Джайро. Анасуй закатил глаза и отошёл к другому краю стойки настраивать помол. — Мой брат такое чудо, когда спит и не плюётся желчью во всё, что движется! — пропел Джайро и сунул под нос Анасую телефон с фотографией непонятно как уместившегося на небольшом диванчике спящего под пледом Цезаря. — Ну ты только посмотри! — Я бы на его месте, зная, с кем работаю, не был столь беспечным, — хмыкнул Анасуй. — А у тебя есть идеи? — хитро прищурился Джайро, наклонившись поближе. — Ну, самое страшное ты уже сделал. Осталось отправить это кому-нибудь, и все! — Анасуй небрежно пожал плечами и слегка махнул рукой. — Катастрофу не остановить. — Так я уже, — широко улыбнулся Джайро, прижав телефон в груди в жесте «обижаешь, ты думал, я не догадался?» — Скажу по секрету, — добавил он, нахмурив брови, — там ещё, на соседнем диване, дрыхнет Джозеф в обнимку с текилой! Анасуй усмехнулся и хотел было что-то сказать, но Джайро его перебил: — И эту фотку я тоже отправил Джонни, попросив никому ни за что её не пересылать. — Вот ты жестокий! Мне нравится, продолжай. — И не думал останавливаться, — невозмутимо ответил Джайро и скрылся в подсобке. В прошлом Анасуй много работал в барах, пока однажды не пошёл на спор и интереса ради на соревнования бариста, да так и остался в тусовке, даже добился немалых высот. Он хоть и не готовил каждый капучино с пенкой, достойной мирового лидерства на самых престижных соревнованиях, зато прекрасно справлялся с огромным потоком клиентов без напарника. Именно поэтому Джайро почти год назад согласился на его просьбу выходить на смены в одиночку и ни разу не пожалел. Даже Цезарь тогда не отпустил ни одного саркастичного комментария, а просто обрадовался новому бариста: меньше сотрудников — меньше запар с налогами и зарплатами. Несмотря на выходки Джозефа с Джайро и шумные посиделки, Анасуя почти устраивало его место работы. Впрочем, более заманчивых предложений работы не было, поэтому он предпочитал просто хорошо (вообще-то превосходно) делать свою работу здесь. Прежде чем Джайро снова вернулся в зал, Анасуй успел разобрать и почистить кофемолку. — Что ты там про жестокость говорил? Вот сейчас ты узнаешь, что такое настоящая мужская братская жестокость! — Джайро, размахивая руками, добежал до диванов, где уснули Цезарь с Джозефом. Осторожно, чтобы не разбудить, Джайро обошёл Цезаря, вытащил из рук Джозефа текилу и тихонько подёргал последнего за плечо. — Джозеф, подъём! — громко зашипел Джайро ему в лицо. — Джозеф! Джозеф только промычал что-то нечленораздельное, повернулся на другой бок и зарылся лицом в диван. — Джозеф, ты ща все самое интересное проспишь! Эй! — Джайро сильно потряс его за плечо, переворачивая на спину. — Проснись и пой, блин! Джозеф зашевелился и, приоткрыв глаза, начал потягиваться. — О-О-О-О НЕ-Е-Е-ЕТ, УЖЕ ВСТАВА… — Да тише ты, не ори! — Джайро заткнул Джозефа, прижав ладони ко рту. Дождавшись, пока тот успокоится, он шёпотом продолжил с хитрой ухмылкой: — У меня есть идея, как разбудить Цезаря! Джозеф посидел немного, смотря в пустоту, видимо пытаясь проснуться, после чего хитро улыбнулся и повернулся к Джайро: — И какая же? — Пойдём подальше отойдём, и я расскажу! — заговорщически продолжал шептать Джайро. — Не, давай тут! — прошипел Джозеф в ответ. — Тогда мы его разбудим, не успев разбудить! — Джайро взмахнул руками. — То есть… Ну ты понял! — М-м-м… — Джозеф почесал бороду. — Нет! — Джозеф, мать твою! — одёрнул его Джайро. — Тише! Со стороны соседнего дивана, где спал Цезарь, послышалось шевеление. Джайро со страдальческим лицом приложил руку ко лбу, с силой провёл ей по лицу, тяжело вздохнул и с упрёком посмотрел на Джозефа. Джозеф огляделся по сторонам и немного виновато пожал плечами: — Ну, а что ты хотел? — Тщ-щ-щ! Джайро показал пальцами на себя. Потом на Джозефа. Изобразил двумя пальцами правой руки идущего человека. Ткнул в Цезаря. Умильно сложил руки под щекой, склонил голову на бок и прикрыл глаза, будто спит, причмокивая губами. Показал на ноутбук, потом на Джозефа. Постучал по голове, потом сделал вид, что стучит по деревянному столу. Развёл руками в стороны. Приложил обе руки к щекам в немом вопле «О НЕ-Е-Е-ЕТ!», снова ткнул в Джозефа и вернул своему лицу нормальное выражение, опустил руки и уставился на собеседника, замерев в ожидании. Джозеф с серьезным видом продолжал смотреть на Джайро в ожидании продолжения. Джайро развёл руками, пытаясь дать понять, что речь окончена. Покрутил пальцами, попросив Джозефа думать быстрее, и снова вопросительно развёл руками. Джозеф наигранно задумался, поиграв то одной, то другой бровью, и показал два больших пальца. Джайро показал большие пальцы в ответ и осторожно на цыпочках направился к спящему Цезарю, жестом позвав Джозефа за собой. — Бра-а-ати-и-ик! — с ехидной улыбкой негромко позвал Джайро. — Братюня! Брати-и-иишка-а-а-а-а! — С громким полушёпотом подёргал за плечо. — Братан! — громко воскликнул он. — Чё надо, отвянь! — нахмурился во сне Цезарь и зарылся носом в плед. — Щи-и-иза-а-а-а! — Вторил Джозеф Джайро, намеренно исказив имя Цезаря на японский манер. — Чё бля? Я спать хочу, иди нахуй! — проворчал Цезарь и отвернулся к спинке дивана, ещё больше заматыаясь в кокон из пледа. Джайро прыснул в кулак и сквозь беззвучный смех кивнул Джозефу на ноут. — Щиза, я хотел подвинуть ноутбук, чтобы можно было протереть стол, но что-то нажал, и все исчезло! ПРО-О-ОСТИ-И-И-И! — заорал Джозеф, изображая рыдания. — Вы же сделали резервную копию отчёта? — подыграл Джайро. — О-О-О НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! — заорал ещё громче Джозеф. — Чёбля? — Цезарь резко сел на диване, откинув плед, и уставился на Джозефа. — Вот вечно с этими вашими кампуктерами так! — ворчливо добавил Джайро. — Я ЧТО-ТО НАЖАЛ, И ВСЁ ИСЧЕЗЛО! — повторил Джозеф. — О-О-О НЕ-Е-Е-ЕТ! — спародировал Джозефа Джайро и, не выдержав, рассмеялся, осев на ближайший стул. — Цезарь, бля, ты бы видел своё лицо! Цезарь глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Не вышло. Сделал глубокий вдох, приготовившись произнести гневную тираду, как его перебили: — Чудесно! — Подал голос Анасуй. — Просто прекрасно! Теперь у меня есть материал для нового видео. — Ты чего, топ-десять пранков, вышедших из-под контроля, снимаешь? — гоготнул Джайро. — Так ты скажи, мы и над тобой пошутим! — То, что я тут всё ещё работаю, — уже одна большая шутка, — скептически поднял бровь Анасуй и пошёл открывать дверь. — И пранки сейчас не в тренде. — Прости, дружище. — Похлопал Джозеф по плечу Цезаря. — Но ты слишком мило сопел во сне. Мы бы умерли, если бы тебя не разбудили. — Поэтому будить меня надо было ТАК? — гневно нахмурил брови Цезарь. — И что ещё за «миленько»? — Вообще не миленько! — Джозеф замахал перед собой руками. — Ни разу! Видишь, сработало! Кофейня постепенно начала наполняться посетителями. Джайро, убедившись, что Анасую не нужна помощь, уехал по каким-то «важным делам, не требующим отлагательств». Анасуй был уверен, что тот просто хочет подождать, пока брат сменит гнев на милость. Джозеф с Цезарем снова засели за ноутбуком, пытаясь отправить отчёт в налоговую и периодически перекидываясь едкими комментариями и диванными подушками. Восемь лет работы в барах и два года в кофейнях научили Анасуя главному: если хотите тихую и спокойную работу — вам не сюда. Впрочем, Анасуй был не против шума и движухи. Точнее сказать, он был очень даже за. Однако, несмотря на все новое, что появилось в его жизни с приходом в кофейни, в последнее время ему всё больше не хватало атмосферы клубных баров, хотя и конкретно в таких он работал не слишком много. В клубе всегда всё иначе: все, кто приходят, приходят туда веселиться. Там всегда шумно, почти всегда весело, иногда душно, изредка опасно и никогда — скучно. Такой коктейль Анасую был по душе. Но сейчас он был связан контрактом и работал в кофейне Джозефа, которая, надо признать, была хороша и иногда даже почти (но только почти!) дотягивала до уровня клубов в личном рейтинге работ Анасуя. До истечения контракта оставалось два месяца, и Анасуй уже всех предупредил, что после уйдёт, и даже начал задумываться о поиске какого-нибудь клуба, и чем богаче — тем лучше: всегда приятно смотреть на напыщенных индюков, которые под действием алкоголя превращаются невесть во что. Прямо душа радуется. Прошло не меньше двух часов, прежде чем поток посетителей начал спадать, и ещё не меньше часа, прежде чем в кофейне стало совсем тихо. Анасуй хотел было сделать небольшой перерыв, как в кофейню неспешной вальяжной походкой вошёл высокий мужчина, на вид лет сорока, со светлыми непослушными волосами и каким-то совсем уж жутковатым видом. Он проследовал к стойке, разглядывая поочерёдно то меню, то Анасуя. — Один чёрный кофе, пожалуйста. — Он умудрился сказать слово «пожалуйста» так, будто это Анасуй его о чем-то попросил, а он великодушно решил разрешить. — Без ничего. — Манерно протянул купюру и замер в ожидании реакции бариста. Анасуй прищурился. Самые неприятные клиенты для него те, кто вот так ведёт себя, будто они — центр мира. На деле это обычно оказываются какие-то унылые офисные служащие, прикупившие себе пару дизайнерских вещей (окей, конкретно этот раскошелился на целый костюм, молодец какой) и решившие, что теперь они точно лучше всех и все остальные должны облизывать их с головы до ног, куда бы они ни пришли. «Ха, размечтался. Хуй тебе» — подумал Анасуй. Он-то за свою карьеру бармена и бариста хорошо научился ставить таких возомнивших о себе невесть что на место. — И даже сливочек не надо? — наигранно удивился Анасуй. — Особенно сливки, — холодным тоном ответил покупатель, выделив первое слово поднятыми бровями. — Ах, да, — Анасуй наклонил голову, сделав вид, что смотрит в пустую кассу. Конечно же после утреннего часа-пик в кассе было полно мелочи. — У меня нет сдачи, — он мило улыбнулся, смотря прямо в глаза мужчины. — А это уже не мои проблемы, — высокомерно заметил гость, помахав крупной купюрой перед носом Анасуя. — Я хочу свой кофе и я готов заплатить. Так что шевели своими длинными ножками и организуй мне как-нибудь сдачу. — Ну, знаете ли, если вам нужна сдача, и вы не хотите хотя бы купить сливки, то можете сами шевелить отсюда ножками и больше не возвращаться. — У, какие мы злые, — посетитель усмехнулся. Он опёрся рукой на стойку и наклонился вперёд, исподлобья глядя на бариста. — Я просто дрожу от страха. А теперь сделай мне кофе. — А сдачу я могу оставить себе? — нахально спросил Анасуй. — Я бы оставил тебе на чай, танцуй ты на подиуме в каком-нибудь клубе. А так, прости, дорогуша, но придётся зарабатывать на жизнь честным трудом. — Да, я бы тебе тоже на чай только в клубе оставил, — Анасуй нагло осмотрел костюм покупателя. — Как смена прошла, много зелёных засунули?  — Уж явно побольше, чем тебе, — едко усмехнулся мужчина в ответ. — Ха, так ты действительно по ночам танцуешь? — хищно усмехнулся Анасуй. — Теперь понятно, откуда столько налички. Но у нас тут не стрип-клуб, так что, кхм, покупку… Покупку можно оплатить по карте. — Сдачи не надо. — Посетитель засунул купюру за сетчатую кофту Анасуя. — Меня зовут Дио. — Анасуй. — он одним движением руки указал на свой бейдж и вытащил купюру. — Сливки за счёт заведения. — Анасуй положил купюру в кассу и начал отсчитывать себе сдачу. — А это, — усмехнулся он, засунув свернутые в рулон купюры за пояс, — мне на чай. — Дио! Какими судьбами? — Подошёл Джозеф. — Знак приехал починить? — Всё ещё не понимаю, о чем ты, — невозмутимо ответил Дио, забирая бумажный стаканчик и глядя на Анасуя. — Я уже нашёл, что хотел. — Хм? — Джозеф вопросительно нахмурил брови, а потом усмехнулся. — И что же ты пришёл сюда искать? — Кадры. — Дио высокомерно откинул волосы. — И нашёл. Хочу вот этого. — Дио махнул рукой в сторону Анасуя. — Много хочешь, — гоготнул Джозеф. — Это наш лучший бариста, и черта с два мы его… — Я согласен, — перебил Джозефа Анасуй, — но только если буду барменом. — Как скажешь, милочка. — Я тебе не милочка. — Хорошо, ясные глазки. — Иди нахер. — С тобой — хоть на край света, — отсалютовал Дио бумажным стаканчиком. — Эй-эй, полегче! Анасуй, у тебя, вообще-то, контракт. — Ну, это уже не мои проблемы… — отвёл он взгляд, развернулся и отошёл к холодильнику. — Если хочешь, чтобы я у тебя работал барменом, заплати Джозефу сам, — бросил он Дио, не оборачиваясь. — Ну, мне вообще без разницы, кто платит, — Пожал плечами Джозеф. — Главное, чтобы ты был счастлив! — наигранно почти прорыдал он Анасую, вытирая пальцем несуществующую скупую отцовскую слезу. — Совет вам, да любовь! — прокричал из другого конца недавно вернувшийся Джайро, махнув рукой. — Мой юрист приедет после обеда и решит все вопросы относительно перевода сотрудника, — с непроницаемым лицом сказал Дио. — Завтра в девять, ясные глазки, — Бросил он, направляясь к двери. — Вечера, конечно. И не опаздывай, смена начинается в десять. Дио прошёл к двери, но резко остановился, обвёл всех взглядом и бросил напоследок: — Надеюсь, мы больше не увидимся. — И что это было? —заржал в голос Джайро, смотря по очереди то на Анасуя, то на Джозефа. — Мне предложили хорошую работу, — как ни в чем не бывало ответил Анасуй. — Бармен в клубе. Что? Сам же говорил, что открывается новый клуб и у них нет бармена. Теперь есть. — Пожал плечами он и исчез за стойкой. — А ты там точно только наливать напитки будешь? — гоготнул Джайро. — А ты сам поболтай с владельцами пафосных клубов побольше, и узнаешь, — скептично донеслось из-за стойки. Повисла затянувшаяся пауза. — Нет, блин, приватные танцы на пилоне начальству буду танцевать! — рассмеялся Анасуй, вынырнув из-за стойки обратно. — Что ж ты нам это сказал, только когда уходить собрался! Может, мы тоже приватный танец хотим? — А ты разве уме… — начал Джозеф. — Нет, — прервал его Анасуй. — Сарказм. Знаешь такое слово? — Опять какая-то еда извращенская? — засмеялся Джозеф. Анасуй только цыкнул в ответ и вернулся к кассе принять заказ. — Миндальный латте и сэндвич. Сэндвич с собой. Сдачи не надо. Анасуй усмехнулся, вспомнив перепалку с Дио, добавил сдачу с заказа к своим чаевым, которые «совершенно случайно» забыл вытащить из-за пояса, пробил заказ и пошёл готовить кофе. — Джонни, решил-таки почтить нас своим присутствием? — ехидно спросил Джайро, подойдя ближе. — Отстань, у меня и так завал сегодня. Не знаю, кто составляет расписание, но мне предстоит торчать в универе до шести. В общем-то, я заехал сказать Цезарю, что платить по счетам он будет завтра. — Эй, брат-салат! Иди сюда! — Я тебе не салат. — Цезарь подошёл к стойке, нахмурив брови и сложив руки на груди. — Если много хмуриться, морщины рано появятся! — Джайро ткнул пальцем между бровей Цезаря. — Вообще тут Джонни тебя обрадовать приехал. — О, и что же вы двое придумали на этот раз? — Ничего! Цезарь подозрительно покосился на Джонни. — Я занят весь день, так что платить по счетам будешь завтра. — Джонни забрал из рук Анасуя свой стакан и сэндвич. — Как этот ваш отчёт, кстати? — Отправили, — вздохнул Цезарь. — Ещё три месяца можно не париться. — Раз с отчётом покончено, вали-ка ты домой. Я тебя, как самый главный — ну что ты закатил глаза? — отпускаю! — Теперь я точно хочу остаться, —усмехнулся Цезарь. — Будешь смотреть на меня и страдать от мук совести! — Да ну брось! — Джайро закинул руку на плечо брата и с силой взъерошил ему волосы. — Ты же знаешь, что у меня её нет! — И как я мог забыть? — Цезарь ткнул локтем брата под бок. — Ай. — А ты выпендривайся поменьше. — От вображалы слышу. Цезарь коварно улыбнулся и пнул Джайро ногой под зад. — Эй! А вот это не обязательно было. — В воспитательных целях и не такое можно. — Тоже мне мамочка нашлась. Что дальше? Половником по башке? — А ты рискни, и узнаешь! — Джозе-е-еф! Меня салат — ай! Цезарь, блин! — обижает! Не хочет ехать домой отдыхать! — позвал Джайро. — Ну, что вы тут опять устроили? Машинку не поделили? — подошёл Джозеф, наигранно ворча. — Или Цезарь опять ломает твои песчаные куличики? — Джозеф, ты же тут самый-самый главный! Ну скажи ему! — заныл Джайро. — Ай! Харе уже, Цезарь! — Да я вообще стою, молчу. Джайро с упрёком посмотрел на Цезаря. — Ну вот перестанешь паясничать, может, и я перестану. — Напомните, почему я вообще этот детский сад держать согласился? — Почесал бороду Джозеф. — Потому что ты — дед! А мы тебе — как внуки! — заржал Джайро. — Спиногрызы малолетние, а не внуки, — проворчал Джозеф в ответ. — Так что там с Цезарем не так? — Всё со мной отлично! — Он протух! — Я тебе сейчас так протухну… — Тише-тише, я о тебе же забочусь, между прочим! — Джайро отскочил почти на метр и выставил руки перед собой. — Джозеф, он устал и не хочет ехать домой отдыхать! Ходит и издевается вместо этого над младшими! — Какой ты у нас несчастный, подумать только, — хохотнул тот и обратился к Цезарю: — А ты, герой, чего упрямишься? Цезарь только фыркнул и отвернулся.  — О, вы только посмотрите, как мы насупились! — высоким голосом пропищал Джозеф. — Вали давай в машину, подкину тебя по пути, так и быть. — Я останусь тут рабо… — На моей новой тесле дважды предлагать прокатиться не буду. — Уже иду. — Вот-вот, вали уже! — кинул вслед Джайро. — Джозеф, а меня покатаешь? — Посмотрим на твоё поведение, — проворчал тот, хлопая себя по карманам в поисках ключей. — И правда детский сад, — ухмыльнулся за стойкой Анасуй. — Ты вообще молчал бы, я даже комментировать ваш разговор с этим Дио не буду, — фыркнул Джайро. — Правильно, лучше молчи. — Анасуй угрожающе постучал холдером о край стола, стряхивая остатки кофе. — Эй-эй, полегче! Мы ещё вопрос с контрактом не решили! — Джайро резко подскочил и бегом направился ко входной двери. — Джозеф! Ты когда обратно приедешь? Про адвоката Дио не забудь! — заорал он на улицу. — Помню, не так уж я и стар! — Чувак, тебе шестьдесят! — А я с возрастом становлюсь только лучше! Буду к обеду.