Встань на ноги. Подними голову.

– Подай мне ключ на десять, – протянул руку Старк, по-прежнему не глядя на Питера. Парень внимательно осмотрел окружающее пространство и, найдя инструмент, аккуратно вложил его в раскрытую ладонь. – Угу, – промычал мужчина и продолжил работу. Паркер не знал, куда себя деть. Высший уровень доступа, песня, «Паучок» – с каждой подобной мелочью ему становилось чуть легче, но теперь, наедине с Тони, который не спешил мириться или хотя бы показать какое-то отношение к его появлению, на Питера снова нахлынуло чувство вины. Следовало самому начать разговор, но как? – Эм… мистер Старк… – Придержи вот тут, – мужчина слегка приподнял край старого двигателя, над которым трудился. – Вот так. – Почему вы делаете это сами? У вас же есть Дубина и Лапа-Растяпа... и Пятница? – Питер тут же обругал себя за этот вопрос, но надо же было начать хоть с чего-то. – Потому что получаю от этого удовольствие, – а взгляд по-прежнему устремлен на груду металла. Паркер чувствовал нарастающее напряжение, будто они совершенно чужие люди, будто он был недостоин даже этого взгляда, и, чтобы как-то это изменить, выпалил: – Простите меня, мистер Старк! – За что? – За то, что ушел. – Я сам сказал тебе уйти. – Что пропал. Что не пришел раньше. Что повел себя, как ребенок. – Ты и был ребенком, Питер, – Тони наконец оторвался от двигателя и обернулся, и Паркер с горечью отметил, что морщины на его лице стали глубже, взгляд потускнел, а седых волос заметно прибавилось. Сколько же времени так бездарно потеряно… – Я мог бы прийти раньше, – пробормотал парень, а в голове промелькнула мысль о том, что и Старк мог это сделать. Но нет, по-видимому, мужчина просто все это время ждал его возвращения, не желая ничего предпринимать. Может быть, не так уж и хотел. – Пошли выпьем, – миллиардер тщательно вытер руки от машинного масла и двинулся к небольшому диванчику в углу. – У меня тут есть пепси и кофе. – Я тоже кое-что принес, – спохватился Питер и полез в свой рюкзак. – Виски? Тебе еще нет двадцати одного. – Я совершеннолетний уже три года, мистер Старк! – Ты сам только что говорил, что был ребенком. Тебе. Нет. Двадцати. Одного, – раздельно и четко выговорил Тони, забирая из рук парня алкоголь, открывая и наливая себе в стакан, а Питеру протягивая банку колы. Парень ненадолго впал в ступор, заметив на лице мужчины ехидную ухмылку. Да он прикалывался! Старк сел на диван, закинув одну руку на спинку, и пристально уставился на Питера, примостившегося на краешке стула и нервно сжимающего в руках банку. – Так что заставило тебя прийти теперь? Питер тяжело вздохнул и, чтобы немного потянуть время, отпил из банки. Говорить о Шалёне не хотелось, поэтому он решил начать с более нейтрального ответа: – У меня впервые за долгое время появилась возможность подумать и… разобраться с тем, что меня беспокоит, вот я и решил сделать то, что должен был уже давно. – А что еще сделал? – Эм… ничего? – Значит, я твой номер один? – Питер с непониманием уставился на мужчину. – Твоя самая большая проблема? – Вы не проблема, мистер Старк. – Да прекрати ты мистерстаркать. У нас с тобой давно уже не те отношения. – У нас с вами вообще нет отношений в последнее время, мистер Старк, – ляпнул парень и тут же исправился: – Тони. Прости, я не это хотел сказать. Повисло молчание, во время которого мужчина задумчиво крутил в руках свой стакан, а Паркер ругал себя за болтливый язык. Вот что с ним происходило? То не знал, как разговор начать, то выдавал такое! – Так почему ты здесь, Питер? – немного погодя спросил Старк. – Я же сказал… – Не верю, – и снова этот пристальный взгляд, в глубине которого читается зарождающееся раздражение. – Ты хочешь сказать, что у тебя выдался выходной, ты проснулся, послушал, как птички поют, внезапно осознал, что соскучился, и приехал? – Я… я, правда, скучал, мис… Тони! – разговор сворачивал куда-то не туда, и Питер не имел ни малейшего представления, как исправить положение. Ведь мужчина был прав, триггером стала Александрова, но говорить о ней сейчас было выше его сил. – Ты раньше врать не умел, и сейчас не научился. Прояви хоть каплю уважения! – Но я… – Паркер! – Хорошо, – с досадой отвел взгляд парень. Отпираться было бессмысленно, раз уж Тони начал догадываться о чем-то, он ни за что не отстанет. – Позавчера во время патрулирования я увидел вашу… помощницу. Она встречалась с моим сотрудником, который помогает мне с апгрейдами костюма. Он сделал для нее какое-то оружие на основе моей паутины. Я был в шоке и немного не в себе, поэтому Юджин отстранил меня от работы, чтобы я мог успокоиться и решить проблемы. – Она взяла его? – Что? – снова завис парень. Тони всегда задавал такие неожиданные вопросы? Может быть, Питер просто отвык от его манеры речи? – Это оружие. Алена взяла его? – Нет, она назвала его бесполезным и… стой, Тони, а почему ты именно это спросил? – Раз не взяла, возможно, твой сотрудник сам на нее вышел. – Ты защищаешь ее? Тони? Вы что, еще общаетесь? Она работает на тебя?! – Питер в возмущении подскочил с места и навис над миллиардером, с неверием переводя взгляд с одного его глаза на другой. Как это могло произойти? Ведь Старк выгнал ее после того суда? Ведь выгнал же?! – Она работает со мной, Паучок. – Ты серьезно?! Она разрушила мою жизнь! – Ты неплохо устроился для человека, у которого разрушена жизнь. Питер не мог в это поверить. Тони ведь знал, знал, насколько важно для него было сохранить тайну личности! Должен был понимать, что после Щелчка, не считая их ссоры, это было самым большим потрясением в его жизни. Господи, да Питер за два года нигде, кроме офиса и дома Конноров, без костюма не появлялся, ведь его узнавали. И не только смущали благодарностью и любовью фанатки, порой его обвиняли в том, что он что-то не предотвратил, оставил разрушения в процессе задержания – хотя подобные расходы частично возмещал Юджин, – да просто считали его мутантом, приносящим неприятности! И во всем была виновата эта женщина, о которой Паркер уже и не знал, что думать. – Кто она такая? Она в воробья попала шагов с тридцати в темноте! – Это не твое дело, Питер. – Тони. Она подкупает моих сотрудников. – Доказательства? – Ты не веришь мне? – Паучок, я в курсе, что ты не умеешь врать, – закатил глаза Тони. – А еще я в курсе, как легко другие могут обмануть тебя, несмотря на твое чутье. Ты же сам сказал, что она отказалась от этого устройства. Если хочешь, чтобы я поменял мнение, предоставь доказательства. – У меня их нет. – В смысле? Ты что, был без костюма? – Эм… – причем тут костюм? – В костюме? Так дай видеозапись. Что? – вскинул брови Тони, глядя, как мнется парень. – В твоем костюме должна быть камера. Питер? – Ее нет, – едва слышно промямлил Паркер. А правда, ведь его костюм просто напичкан всевозможными примочками, так почему в нем нет видеонаблюдения? – Как нет? – впервые за весь разговор Старк выглядел действительно растерянно. – А что же в нем тогда есть? Уже в который раз за последние дни Питер почувствовал себя полным идиотом. Раньше о наличии камеры он даже не задумывался, ведь была Карен, потом, когда бабуля помогала ему восстанавливать потерянные функции старого костюма, о ней, видимо, просто забыли. Не вспомнили и при разработке новых костюмов, ведь Питер больше не пользовался помощью «парня в кресле», в нем просто не было необходимости ввиду снизившегося уровня преступности. Да и некому было выступать в роли его «навигатора»: и Нед, и Юджин работали не покладая рук. – Значит, ничего доказать тебе я не смогу, – расстроено пробормотал он и хмуро уставился на мужчину. – И кто она, ты мне тоже не расскажешь, да? А вдруг шпионка? Ты мне теперь совсем не доверяешь? Тони устало потер переносицу и вздохнул: – Питер, ты ушел. Тебе не просто понадобилась пара дней, чтобы остыть после ссоры, ты оборвал все связи. Костюм взломал! Это насколько же ты меня ненавидел, а, Паучок? – на его лице промелькнула горечь. – Так с чего я должен доверять тебе? – Я… – Паркер нервно оглянулся. Ему хотелось сбежать от этого разговора, от разочаровавшегося в нем Тони, из этой мастерской, которая напоминала обо всех часах, проведенных в ней вместе. Все было не так. И ничего уже не будет как раньше. Глядя на расстроенного мужчину, Питер понимал, что он действительно виноват, и не знал, можно ли исправить, наладить то, что они сами разрушили. Но он должен был попытаться, ведь то, что он стоял в этой суперсекретной мастерской, к которой, несмотря на свои поступки, имел полный доступ, значило очень, очень много! Чтобы действительно малодушно не сбежать, он снова присел на краешек стула и осторожно начал: – Мне действительно жаль. Я не ненавидел тебя, я чувствовал себя брошенным. Я любил тебя, считал своей семьей, а ты просто променял меня на нее, – нет, спокойно говорить об этом было невозможно; на глазах закипали слезы, а щеки вспыхнули злым румянцем. Питер будто снова вернулся в то время, его захлестнула жгучая обида и боль от того, что он не нужен. Голова закружилась, руки и ноги словно были чужими. Да что же с ним происходит? – Да, я вспылил. Мне было шестнадцать! Если я неправильно тебя понял, если я был по-прежнему нужен тебе, почему ты просто не сообщил мне об этом?! – А я должен был разыскивать тебя по всему городу, после того, как ты ясно дал понять, что не хочешь иметь со мной никаких связей?! – Тони сорвался на крик, он подскочил со своего места и стал расхаживать по мастерской, дыша как загнанная лошадь. Глядя на его метания, Питер вдруг вспомнил, как неоднократно успокаивал мужчину, когда у того начинались панические атаки. Вспомнил и как-то собрался, успокоился. И тихо попросил: – Выскажись. Выплесни негатив. – А что говорить? – проворчал, отвернувшись от него Старк. – Мы оба вспылили. И оба не предприняли никаких шагов друг к другу. – Он снова вернулся к дивану и налил себе еще виски. Отхлебнув, поднял взгляд на парня. Питер видел отражающуюся в глазах мужчины внутреннюю борьбу, и терпеливо ждал того, к чему она приведет. Через пару минут молчания Тони решился: – Алёна – агент ЩИТа. Рассказала об этом после того суда. Да, она та еще стерва, но она помогает мне. Мы пытаемся найти Таноса, Ракета и Небула прочесывают космос. Наташа и Кэп тоже ищут, но... отдельно от нас. – Пытаетесь вернуть их? – Тони кивнул, и Питер не выдержал. Он подскочил к мужчине и крепко обнял его, шепча: – Прости меня. Прости, прости, я не должен был уходить. Я должен был помогать с поисками. Я даже не думал, что вы можете попытаться все исправить, прости, – Чувство вины достигло просто невероятных размеров, грозя придавить собой парня, но неожиданно, казалось, достигнув самого пика, лопнуло, как мыльный пузырь, оставив за собой лишь звенящую пустоту, когда рука Тони поднялась и зарылась в его волосы. – Ну и шевелюру ты отрастил, Паучок, – проворчал Старк, вызвав у парня истерический смешок. Обычное прикосновение, но сколько оно значило для Питера! Потому что Тони всегда был первоклассным лгуном, но мог беспечно улыбаться, испытывая боль. Он мог рассыпаться в комплиментах, проклиная про себя того, с кем говорит. Но он ни за что бы не прикоснулся так интимно и ласково к тому, кто не занимает особого места в его сердце, к тому, кого он не готов простить. – Пойдем в гостиную. Пятница заказала твою любимую пиццу. – С ананасами? – пробормотал Питер куда-то в шею мужчины. – С двойной порцией ананасов, Питер, – раздался голос молчавшего до этого ИскИна. Тони на это лишь закатил глаза, пробормотав что-то про извращенцев, и поднялся с дивана, заставив парня расцепить свои объятия. – Ты иди, – махнул он рукой в сторону выхода, – если приедет доставка, прими заказ. Я подойду минут через пять. Питер кивнул и, подхватив со спинки стула свой рюкзак, на негнущихся ногах направился к двери. Стресс потихоньку отпускал, но все тело так и оставалось ватным. Медленно проходя по огромному дому, Питер с некоторой тревогой размышлял о своем состоянии, ведь такая реакция организма наблюдалась уже далеко не в первый раз. Неужели он настолько нестрессоустойчивый? Но ведь когда он был в костюме, такого ни разу не происходило. Его размышления были прерваны самым неприятным образом, когда взгляд наткнулся на расположившуюся в кресле женщину, подносящую к лицу кусок его пиццы. – О, – взметнулись вверх ее брови. – Ты уже здесь, малыш Питти. Быстро. Я думала, тебе понадобится больше времени, чтобы решиться прийти, – она отложила надкусанную пиццу обратно в коробку и поднялась, а Питер будто прирос к месту, не в силах шевельнуться. В этот раз он не испытывал к ней ненависти, лишь некоторую растерянность. Агент ЩИТа? Она? И все же в душе парня всколыхнулось уже знакомое омерзение, когда Александрова остановилась вплотную к нему, и, проведя наманикюренным пальчиком по его щеке, прошептала: – А знаешь, тобой так легко управлять, Питти. Малейший намек на предательство, на участие в этом такой мерзкой меня, и вот ты уже здесь, пришел выяснять отношения. Или просить о помощи Старка? От этих слов, от этого прикосновения Паркер буквально задохнулся: – Ты… ты все это подстроила?! – Ну, ты же у нас такой особенный, все бросил, свалил в туман и даже не подумал, что количество супергероев на Земле ополовинилось, и в тебе могут нуждаться. – Ты что, поэтому раскрыла мою личность? Хотела, чтобы я спрятался от людей здесь, за спиной Тони? Был всегда под рукой, забив на социальную жизнь? – Питер просто не мог поверить своим ушам. Эта женщина издевалась над ним! То, что она сделала… если он был нужен здесь, почему она просто не поговорила с ним? Какого черта вела себя как шлюха? Разве это нормальное поведение для сотрудника спецслужб? – Нет, Питти, это был своеобразный тест, и ты его не прошел. Посмотри, во что ты превратился за эти три года. Прямо под носом не обнаружил потенциального предателя. И было так легко заманить тебя в тот дворик… Какой же из тебя Мститель? Слушать ее приторно-сладкий голосок было неприятно. Отвратительно, ведь она попала в точку, озвучив то, о чем он старался не думать. Но что-то в ее эскападе было не так. – Как ты узнала, что я буду там? Судя по вашему разговору, это Джереми выбрал место! – А ты даже не замечаешь, что каждый день следуешь по одному и тому же маршруту? Конечно, если твой... дозор обходится без эксцессов, – она отошла к дивану и снова подхватила свой кусок. – А направить мужчину, чтобы он предложил именно то, что мне нужно… проще простого. Фу, – Шалёна неожиданно сморщилась, с ненавистью глядя на пиццу. – Вот наемся этой гадости, потом опять блевать. Боже, а зачем тогда продукты-то переводить?! – Ты был так дорог Тони. Он ждал тебя. Он был готов выкинуть меня после суда, а ты бросил его и не вернулся. Ты разбил ему сердце, знаешь? – она снова приближалась к нему, и отчего-то Питеру это напоминало то, как коршун кружит над своей жертвой. Послышался невнятный шорох и, следом, уверенные шаги. Тони. Слава Богу. Паучок всей душой надеялся, что Старк как-то оградит его от этой неприятной женщины, что при нем она не будет петь так сладко, а вести себя – так развязно. – О, малыш, – словно вторя его мыслям, она подошла настолько близко, что Питер невольно отшатнулся. – Да ладно тебе, я прекрасно знаю, что ты не настолько невинен, как хочешь казаться. Или все-таки предпочитаешь мальчиков? Твой Томпсон хорош? – Откуда ты... Да, Питер слышал, как Тони приближается, заходит в это просторное помещение, но вопрос настолько выбил его из колеи, что громкий присвист из-за спины заставил подскочить от неожиданности. – Так ты гей, Паучок? А в газетах о тебе пишут, как о бабнике. Пятница, закажи еще пиццу, побольше. И хоть одну без этих дурацких ананасов, – он сложил руки в молитвенном жесте и прошел к широкому мягкому креслу, вальяжно разваливаясь на нем. – Уже, мистер Старк, – ответила ИскИн. – Вижу, вы тут нашли общий язык. – Да, милый. – Нет! – одновременно ответили Питер с Александровой и переглянулись. – Да ладно тебе, Питти, согласись, я придумала действенный способ выкурить тебя офиса и заставить приехать сюда, – Шалёна закатила глаза в стиле Старка, и уселась мужчине на колени. – Значит, все-таки твои проделки, – пробормотал Тони, с брезгливостью осматривая оставшиеся в коробке кусочки пиццы – да чем ему ананасы не угодили?! – и поднимая внимательный взгляд на по-прежнему застывшего Питера. – Ты его нервируешь, уйди. На это женщина только пожала плечами, но послушно встала. Проходя мимо Паркера, она похабно ему подмигнула и провела пальцами по плечу, заставив парня передернуться. Когда ее шаги стихли на лестнице, Тони сказал: – К ней вполне можно привыкнуть. – Особенно, если ночами выбиваешь из нее дурь, – проворчал Питер, наконец шагая к зоне отдыха и кидая на диван свой рюкзак. – Действительно, уже не невинен! – расхохотался Старк, все-таки пробуя кусочек пиццы и морщась, – Нет, это есть невозможно. Пятница, где там наш корм? Надеюсь, ты добавила в заказ пару чизбургеров? И нет, Паучок, дурь я из нее больше не выбиваю. Осадочек остался после того, как она стала яблоком раздора. – Разве она не обещала тебе семью? – насколько же больно было осознавать, к чему привело их упрямство, сколько времени они потеряли. – Это… – мужчина нахмурился и как будто резко постарел, осунулся. – Она тебе расскажет, если захочет. Или Романова. Но это невозможно. – Прости. Они проговорили до самой ночи, постепенно разрушая ту стену, что возвели между собой. Но до былого доверия было еще далеко, они оба понимали это. Несмотря на долгую беседу и обширность затрагиваемых тем, в суть поисков Перчатки Бесконечности Тони Питера не посвятил. Ближе к полуночи Паркер засобирался домой. Он снова пропустил ежедневное патрулирование, и это беспокоило, даже несмотря на то, каким важным был для него этот день, поэтому он планировал часик посвятить своему дозору. Уже собираясь завести мотоцикл, Питер почувствовал широкую ладонь на своем плече и обернулся. – Ты забегай, Паучок, эти двери для тебя открыты. – Спасибо, – этим словом, произнесенным едва слышным шепотом, парень постарался передать всю гамму чувств, что владели им, и, судя по понимающей усмешке, они достигли адресата.