***
"Опасные Игры" оказалось в точности таким заведением, каким он его себе и представлял. Стрип-бар с обязательными приватными номерами для интимных утех возбужденных гостей. И Петир улыбается мысли, что неплохо её изучил. Нет, не то, чтобы рыжая ведьма стала менее непредсказуемой, но, безошибочно угадав её сегодняшние намерения отправиться в подобное заведение, он почему-то чувствует себя чуточку ближе к ней. Будто он уже немного принадлежит ей, а она точно так же - ему. Выжидает немного, чтобы не зайти сразу следом за ними, а затем направляется внутрь. Ожидаемо, там царит полумрак. Посетители, сплошь мужчины, сидят за столиками и у сцены, наслаждаясь горячим шоу. Несколько стриптизёрш крутятся вокруг шестов и периодически подставляются то передом, то задом, чтобы им в трусики засовывали хрустящие купюры. Сансы и Арьи нигде не видно. Петир садится за пустующий столик чуть поодаль от сцены и заказывает текилу. Девчонки где-то здесь, и он не собирается уйти, так и не узнав их маленькую тайну. Действо на сцене ничуть его не занимает. Он совсем не поклонник силиконовых сисек, губищ и одинаковых крашено-блондинистых кукол, но ему безумно интересно, что в таком месте забыли две юные девицы, воспитанные в лучших традициях Домов Талли и Старков. Им полагается быть утонченными леди, а леди по стрип-клубам не ходят. Внезапно все блондинки исчезают со сцены, и из-за красной бархатной кулисы появляется новая девушка. Стройная, даже изящная, одетая во всё черное: корсет с кружевами, пояс, чулки, крошечные черные трусики и высоченные каблуки. Может быть, он и не обратил бы на неё внимание, если бы не такая же черная кружевная маска скрывающая верхнюю часть лица. А ещё у неё длинные, блестящие локоны цвета осенней листвы. Во рту мгновенно пересыхает и мысли пускаются вскачь. Это она?! Нет, не может этого быть! Чтобы дочь Кейтилин вышла на сцену в стрип-баре? Это уже перебор. Просто похожа, но не она… Тем временем девушка начинает свой танец. Песня, под которую она двигается, очень медленная, сексуальная, завораживает и манит, завлекает в тягучие сети соблазна. Say can I tempt you Can you be tempted, too… Скажи, могу ли я соблазнить тебя, Поддашься ли ты моим чарам… Она двигается плавно, словно пантера на охоте, грациозная, гибкая и опасная. Глаза в прорезях маски сверкают дьявольским огнём. Медленно вращается вокруг шеста, томно трётся об него своей киской, раздвигая длиннющие ноги, гладит своё идеальное тело, облизывает чуть припухшие губы, словно обещая райское наслаждение, стоит только покориться её воле, признать поражение и отдать себя полностью в её власть. Судя по реакции зрителей, каждый из них бы не прочь стать её верным, послушным рабом. Hey can I tempt you Or can you be tempted to Play me like Satan's Seventh Bride… Скажи, могу ли я соблазнить тебя, Поддашься ли ты моим чарам, Сделаешь ли ты меня седьмой невестой Сатаны… Рыжеволосой дьяволице песня очень подходит, словно была написана специально для неё. Постепенно она начинает обнажаться, вот она снимает свой корсет, являя судорожно выдыхающему залу идеально-упругие груди с маленькими розовыми бутонами сосков. Оглаживает их, тискает, трогает, дразнит соски и призывно проводит язычком по губам. Зрители одобрительно гудят и подбадривают её сальными выкриками. Он же смотрит на неё и никак не может избавиться от мысли, что это может быть Санса. Поверить в это до конца Петир не может, но не сводит восхищённых глаз с огненноволосой колдуньи и всё пытается разглядеть за черным кружевом маски знакомые лисьи черты. Она, между тем, постепенно переходит к трусикам, теребит их, поглаживает себя через тонкую ткань, раздвигая пошире ноги. Дальше спокойно смотреть он не в силах. Мощный, внезапный стояк заставляет дышать через рот - резко и тяжело. Член, наливаясь, твердеет настолько, что он всерьёз опасается кончить прямо в штаны. Этого с ним не бывало ни разу, но вот сейчас он реально на грани. Кто-то из зрителей не выдерживает и начинает карабкаться прямо на сцену, но охранник реагирует быстро и стаскивает не в меру ретивого самца вниз, выталкивая из зала. Трогать девушек запрещено, кроме тех случаев, когда оставляешь им чаевые. Ей бы уже насовали немало, только она не подходит к краю и не даёт им возможности просунуть купюру в чулки или трусики. Деньги швыряют ей просто на сцену, но она не обращает на них ни малейшего внимания. Наконец, медленно, убийственно-медленно она стаскивает свои трусики и он видит… Блять. Маленькое красное сердечко у неё между ног. Блять, блять, блять. Дольше бороться с собой невозможно, и плевать, если кто-то его сейчас видит. Он массирует, гладит свой член через брюки, наконец ощущая, как упругая, сильная струя вырывается из головки, растекаясь под тканью, пачкает одежду, но приносит наслаждение настолько острое, что он с трудом подавляет рвущийся из горла стон. Если правдивы рассказы о том, что в полнолуние можно продать душу Дьяволу, то он только что это сделал. Только не дьяволу. Дьяволице. С длинными огненными волосами. Она исчезает со сцены под рёв возбуждённой толпы, готовой, кажется, просто разорвать её на части. Петир переводит дыхание и поспешно расплачивается, чтобы исчезнуть как можно быстрее.***
- Пол-нос-тью! - Хохочет Арья. - Ты должна была раздеться полностью! Таков был уговор! - Я и разделась! - Ну да, а чулки? Петир прислоняется лбом к косяку и мучительно закрывает глаза. Девочки любят опасные игры. Но в проигравших пока только он.