***
Волшебник на входе, увидев сопроводительное письмо, переменился в лице. Его руки слегка подрагивали, пока он принимал палочку парня и делал соответствующие пометки в журнале, стараясь не поднимать на посетителя глаз. — Удачи тебе, парень. «Интересное начало», — ухмыльнулся Найджел, пытаясь побороть противную дрожь, возникающую против воли. — «Меня встречают как смертника». Парень вытер руки о штаны, поправил ремень и незаметно проверил наличие палочки за поясом. На входе он сдал палочку. Но у него была ещё одна. Одна из тех, которые они с Салли-Энн забрали на четвертом курсе у слизеринцев. Девушке подошла палочка Крэбба, а Найджелу Драко Малфоя. Парень провел по мантии, ощупывая вышитые руны. И сделав глубокий выдох, зашагал вглубь Министерства. Статуя в центре холла поражала воображение. Архитектору удалось вложить в камень столько презрения к другим людям, не имеющим магических способностей, к другим видам, что невольно повергала в удивление. У лифта его остановила пара охранников. — Мистер Тафнел? За мной. «Эскорт. Или конвой». Далее был быстрый спуск на лифте в нижние ярусы, десять метров по узкому темному коридору, и троица вышла в широкий зал суда. Ряды кресел располагались как в амфитеатре. А учитывая, что первый находился на уровне роста взрослого человека, подсудимый в любом случае смотрел на присяжных снизу вверх. Подняв взгляд выше, Найджел содрогнулся. Под потолком летали десятки дементоров, сдерживаемые полупрозрачной пленкой. «Интересно, а где же Патронус, что сдерживает эту орду демонов?» — Кхм, кхм. Кроткое покашливание отвлекло парня от разглядывания зала, и он сосредоточился на присутствующих людях. На месте председателя сидела знакомая Найджелу Амбридж, в своем фирменном розовом одеянии. На кафедре перед ней выхаживал полупрозрачный сияющий кот. Чуть правее сидел высокий мужчина с тяжелыми, резкими чертами лица и квадратным подбородком. Светлые, почти белые волосы он собрал в короткий хвост. Откинувшись на кресле, он с ленивым интересом смотрел на вошедших, ожидая начала процесса. «Отец».***
— Мистер Тафнел. Присаживайтесь, — Долорес Амбридж растянула губы в слащавой улыбке. Мужчина справа от неё ухмыльнулся. — Когда вы пришли в Министерство, у вас отобрали палочку. Вы узнаете её? Не могли бы вы сообщить суду, у какого волшебника или волшебницы вы отняли её? Найджел чуть расслабился и мысленно поблагодарил провидение. После пятого курса он не видел женщину и не мог оценить, нанес ли он какой вред заклятием, корректирующим память. Но, по всем признакам, председательница была адекватна и, что самое главное, не помнила его и сейчас просто… желала поглумиться и насладиться властью. «Ничего не поменялось». — Я купил её в лавке Олливандера. Когда мне было одиннадцать. — Вы лжёте! — лицо Амбридж приняло вид злого торжества. — Палочку может иметь только волшебник или волшебница. А вы никакой не волшебник. — Ошибаетесь, мисс Амбридж, — Найджел позволил себе улыбнуться. — Мой отец — чистокровный волшебник. — Да? — голос женщины был полон недоверия. — И кто же этот человек? — Корбан Яксли. Мужчина резко выпрямился в кресле. Лицо женщины вытянулось, рот её принял форму идеального круга. — Что-о-о?! Ты нагло лжешь, мальчишка! — Я говорю правду. Вот документы. Помощница быстро передала конверт в руки Амбридж. Мужчина подорвался с места и буквально вырвал у женщины бумаги. — Невозможно… — Мистер Яксли?.. — Суд окончен. Я забираю этого человека. И, захватив палочку парня, вышел из зала, волоча за собой бывшего подсудимого.***
Впервые за последние пять лет Найджел вновь почувствовал себя кутенком. Его буквально за шкирку вытащили в вестибюль Министерства и, достигнув камина, закинули внутрь. — Яксли-холл! Вспыхнул зеленый огонь, и парень выпал из камина на пушистый ковер. — Тинки! Гостя в гостевую комнату, обед подать туда же, никуда не выпускать! — мужчина отряхнулся от пепла и стремительно вышел из комнаты, придерживая папку с документами. Найджел не успел прийти в себя, как домовик перенес его в другое помещение. — Гость желает обедать? Не ответив на вопрос, парень поднялся с пола и оглянулся по сторонам. Комната, в которую его перенесли, была довольно роскошно обставлена. Шкаф из цельного дерева темных цветов, шикарная кровать с балдахином, огромный камин напротив, а на полу лежала шкура какого-то зверя с белоснежной шерстью. — Шикарно… — поднявшись с пола, парень подошёл к окну. — Какой контраст с приютом… Даже не верится. А ведь я мог здесь жить… — Гость желает чего? — повторил вопрос домовик. — Эм… Тинки, да? — эльф закивал, тряхнув ушами. — Скажи, где находится этот дом? — Яксли-холл, — домовик надулся от гордости, — родовой дом Яксли, который входить… — Да это я знаю, — перебил возбужденного оратора Найджел. — Территория, на которой находится дом. Что за местность? И парень показал на вид за окном, откуда можно было увидеть лужайку, залитую солнцем, составляя резкий контраст с серым, туманным Лондоном. — Эээ… Тинки не знать… Тинки не говорить, где находится дом, которому он служит. — Ясно… Внезапно в комнате раздался приятный мужской голос: — Приятно видеть, что Корбан всё же не забыл продолжить род, несмотря на свое тщеславие и гордыню. Найджела оглянулся, но посторонних в комнате не обнаружилось. Голос хмыкнул. — Смотрите чуть выше, — послушавшись, Найджел увидел картину. С неё на парня смотрел статный старик с квадратной челюстью в обрамлении густой гривы седых волос. — И рот широко разевать не советую. Муха залетит. — А вы кто? — Для справки, я отец твоего нерадивого папаши. Приятно познакомиться. Меня зовут Корвен Яксли. И будь повежливее, что ли… — Корвен? — Я был не оригинален, знаю. — И с чего вы взяли, что я действительно сын… — Ты дураком меня не считай, — погрозил пальцем старик. — Уж черты Яксли я могу отличить. Так что ты точно из нашей семьи. — А вы больше рады увидеть меня, чем реальный отец. — Я думаю о будущем. И знаю, как важно сохранить семью. Главное богатство семьи — дети, а Корбан… Наверно я был плохим отцом, раз не смог вложить эту мысль в голову сына. — Я не знаю. Может и были. — Ну, это дела прошлые, — отмахнулся нарисованный предок. — Сейчас важно, чтобы тебя в семью приняли. — А почему вы думаете, что я хочу в эту семью? Портрет поперхнулся. — А у тебя есть выбор? — аккуратно поинтересовался он. — Да. Я был Найджелом Тафнелом все годы. И прекрасно обходился без вашей семьи. И если мне здесь будут не рады… Что ж, буду Тафнелом дальше. — Серьезные слова для мальчишки, которого приволокли как котенка. Неужто ты думаешь, что сбежать сможешь? — Зачем сбегать? Ваш глупый сын всё сделает сам. Он сейчас успокоится, выпьет, вернется сюда и будет орать, чтобы я убирался, потому что все мои слова брехня, а документы — липа. Портрет разразился громким хохотом. — Я вижу, что ты совершенно невежественен. Я же минуту назад сказал о главной ценности семьи. — А ещё вы сказали, что не смогли вложить эту мысль в голову вашего отпрыска. — Корбан тщеславный дурак, но не идиот. Кровь на родство проверяется простым зельем. И он проверит, а после… у него не будет выбора. Он признает тебя как сына. — Боюсь себе представить признание сына Пожирателем Смерти, прихлебателем самого опасного террориста страны.***
Думал отец Найджела долго, почти сутки. Всё это время парню компанию составлял портрет, который рассказывал историю семьи, а также основные кровные связи с остальными чистокровными семьями. К вечеру разговор зашел об основных источниках заработка. — А как семья Яксли зарабатывала себе на жизнь? — По-разному. Занимали видные посты в Министерстве. Ну, бизнес имелся, конечно. Мой дед содержал наемников. Кто как мог, так и зарабатывал. — А артефактами Яксли не занимались? — Нет, мальчик, — усмехнулся портрет. — Учиться дорого, а конкурировать с Поттерами еще дороже. У них была монополия на Островах. Лучшие во всем. — Ну, учитывая последние события, которые вы вряд ли застали, то уже не такая монополия. — Это я знаю. Вальпурга со мной поделилась. Теперь её дом принадлежит этому Поттеру. — Ну так что, имею я шансы выйти на рынок артефакторов? — Сначала тебе надо выучиться, а потом уже начинать работать… Годам к пятидесяти, глядишь, сделаешь себе имя. — Имя у меня уже есть, — отмахнулся Найджел. — Проблема только с учителями. Как магглорожденного, меня уже пытались закабалить. — Я надеюсь, ты ничего не подписывал? — заволновался портрет. — Нет. Сначала меня директор защитил, а потом я начал сам за собой следить. — Ох, Корбан, вот как так можно?.. Такие таланты на произвол судьбы… — но долго рефлексировать портрет не стал. — Ничего. Так как ты теперь Яксли, учителя уже поостерегутся тебя обманывать. Но не советую расслабляться. Алчных людей везде полно. — Это я с детства знаю. Старик на портрете покачал головой и ещё раз окинул парня взглядом. — А жизнь вдали от отца сделала из тебя человека. Если бы ты жил с Корбаном, то стал бы разбалованным, жестоким, но слабым монстром. А так ты циничный, прагматичный и целеустремлённый молодой человек. Идеальное сочетание для главы семьи. — Посмотрим, какую семью я возглавлю. А сейчас я лягу спать, если вы не против, так как не уверен, что завтра утром мне не понадобятся силы.***
Утро началось на рассвете. И началось громко. Дверь в комнату распахнулась, ударившись о стену, явив в проёме Корбана Яксли. В одной руке он держал палочку, а второй рукой придерживал голову, которая, видимо, болела при любом движении. — Вставай. Одевайся. Жду тебя в столовой. И не дожидаясь ответа мужчина вышел из комнаты. Парень завозился в постели, слегка сбитый с толку внезапным пробуждением. — Доброе утро, сынок… Как спалось на новом месте?.. Не мучили ли тебя кошмары… — Даже не надейся, — фыркнул вчерашний портрет. — От Корбана чувств не дождешься. — И чуть взволнованно добавил: — Иди. Не заставляй его ждать. Завершив разговор, Найджел оделся и, выйдя в коридор, столкнулся со знакомым домовиком. Тот поманил парня за собой. Дом, вопреки ожиданиям, был не столько большой, сколько основательный. Комнаты были просторными, обставленными в сдержанных мужских тонах. По углам стояли вазоны с растения, на стенах висели умиротворяющие пейзажи. Но в этом не чувствовалось уюта, что появляется, когда за домом следит любящая хозяйка. Столовая, как и все остальные комнаты, выглядела необжитой. Стерильная чистота слегка давила на нервы, а белый цвет мебели и стен давал ощущение пребывания в операционной. Единственное оживление дарили развешанные по стенам немногочисленные портреты, которые сейчас были полны волшебников и волшебниц прошлых лет. Сидящий во главе стола мужчина явно не рассчитывал на такое столпотворение нарисованных обитателей дома, и сейчас хмурился, слегка недовольно посматривал на шушукающиеся портреты. — Гость прибыл! — возвестил эльф, обращая внимание на Найджела. У хозяина дома слегка дернулась щека. — Завтракай, — бросил он и скрылся за свежей газетой. Парень, дойдя до другого конца длинного обеденного стола, застыл в ступоре. Портреты зашептались, обращая внимание мужчины на окаменевшего гостя. — Что случилось? Еда не отравлена. — А… А какой ложкой и вилкой это надо есть? — запнувшись, спросил Найджел, в шоке обозревая не меньше трех видов каждого вида столовых приборов, лежащих по бокам от тарелки. И, словно очнувшись, хмыкнул: — Я, конечно, могу поесть и руками, но вряд ли присутствующим леди и джентльменам это придется по вкусу… — Не надо, — сухо оборвал его хозяин дома. — Ешь любой вилкой. Дальнейший завтрак не прерывался. Найджел утолял голод, попутно украдкой осматривая помещение, подмечая скрывшиеся от него детали. Комната оказалась не белоснежной. То там, то тут были видны вставки кремового цвета, слегка разбавляя холод и даря немного уюта. В углу было даже что-то вроде постамента, скорее всего для музыкантов. Огромные витражи выходили на южную сторону и сейчас пропускали теплые лучи летнего солнца. «Как здесь, наверно, было красиво, когда проводились балы и празднества! — парень даже закрыл глаза, пытаясь это представить. — Женщины в длинных платьях… Мужчины в строгих фраках и смокингах… Приглушенная музыка, приятно ласкающая слух… Только, — Найджел открыл глаза, слегка щурясь от яркой белизны комнаты, — такой цвет совершенно не подходит комнате! Кто только решил, что это красиво?!» — Что-то не так? — равнодушно поинтересовался хозяин дома. — Кто решил, что комната в таком оформлении будет смотреться лучше? Портреты зашептались чуть сильнее. А на лице хозяина дома впервые появилось что-то вроде эмоций. — Что же тебя не устроило? — Белое оформление комнаты. Выглядит как операционная. — Что?... — Эм… — Найджел прищелкнул пальцами. — Совершенно чистое и безлюдное помещение. Будто неживое. — Видишь, Корбан! — крикнула со стены какая-та дама в черном платье, с высокой прической в стиле викторианской эпохи. — Ты изуродовал любимую комнату своей матушки, чтобы доказать, что не причастен к той мерзости, что творил, и принадлежишь «делу света»! Я боюсь представить, что думали о тебе авроры, когда осматривали дом! Неудивительно, что тебя признали невиновным! Небось подумали, что такой идиот вряд ли был нужен Тёмному Лорду! Взмахнув палочкой, мужчина заставил портрет замолчать. И вновь обернулся к Найджелу. — Желаешь изменить эту комнату? На свой вкус, разумеется. — Э… Нет, благодарю. Я артефактор, а не дизайнер. — Правда? — интерес мужчины стал более явным. — И что ты изготавливаешь? — В основном одежду, имеющую какие-либо полезные свойства. Ещё сделал недавно защиту дома на крови. Различные небольшие вещицы… Сумки, зачарованные на расширение… Много чего. — Много… Желаешь обучиться на артефактора? Это дорого. — Мне уже присылали приглашения, — чуть хвастливо поделился Найджел. — В прошлом году у профессора Слизнорта была рождественская вечеринка… — Ты входишь в клуб Слизней? — изумился мужчина. — Хотя да… Старик Слизи любил собирать вокруг талантливых, родовитых, могущественных… Ты молодец. Чтобы тебя заметил Слизнорт… — Найджел не хотел это признавать, но сейчас он сидел напряженный как струна. И, несмотря на все слова и презрительные речи, хотелось только одного. Чтобы его признали. Чтобы приняли. Одобрили… — Это хорошо. Пригодится в будущем. — Кхм, так… — парень замялся. Не мог же он спросить «Вы принимаете меня в семью?». — Что дальше?.. — Мужчина приподнял брови, явно не понимая сути вопроса. — Я ваш сын? Вы определились? — А вот с этим… — камин полыхнул зеленым, и в комнату вошел Северус Снейп, появившись черным пятном в доселе идеально белой комнате, — поможет Северус. — Профессор, — Найджел встал из-за стола, приветствуя преподавателя. — Доброе утро. — Я бы поспорил, — бросил зельевар, ставя на стол три флакона с прозрачным содержимым. — Несколько, чтобы вы не дергали меня, требуя ещё. И не прощаясь, исчез в пламени камина. — Педант, — хмыкнул мужчина, встав из-за стола, и, подхватив фиалы, направился к Найджелу. — Но талантливый. Он мне по нраву. — Мне тоже. — Вот как?... — Не в этом смысле! — завопил Найджел, заметив выражение лица хозяина дома. — Он отличный профессионал и прекрасный человек! И всё! — Я понял, — прервал его мужчина, ставя перед возмущенным гостем флакон с зельем. — Зелье для определения родства. По изменению цвета я смогу понять, кем ты мне приходишься. Вопросы? — Никаких. Можем приступать? Дождавшись разрешения, Найджел вырвал у себя волос и бросил в зелье. Хозяин дома проделал то же самое. И оба замерли, напряженно следя за изменениями. Секунда, другая — и состав окрасился ярко-зеленым. Молчание затянулось. Найджел и до проверки не сомневался в результате, но в горле почему-то встал комок. — Близкий родственник. Максимум в пределах одного поколения. Это было понятно и так, но парень сказал это, чтобы хоть что-то сказать. Его теперь-уже-точно-отец смотрел на фиал не отрываясь и даже не моргая, явно не веря в происходящее. Помедлив, он вытащил из кармана второй фиал. — Ещё раз. Вторая и третья пробы дали тот же результат. После третьей проверки Корбан Яксли вернулся к своему завтраку, забрал газету, вернувшись, сунул Найджелу его палочку и вышел из столовой. — Эм… Я не понял, что это было? — Это, внук, называется шок, — ответил на риторический вопрос портрет Корвена Яксли, не скрывая довольной ухмылки. — И клянусь Морганой, это очень вовремя!***
Стакан звякнул о поверхность стола, и спустя мгновение раздалось бульканье. Едва последние капли стекли в стакан, бутылка покатилась по столу. Проворный домовик тут же забрал бутылку, не давая ей упасть на пол. Корбан Яксли напивался. Он всегда гордился своей аристократической выдержкой, способностью принимать удар и хладнокровием. Считал, что может гордиться по праву. Но за последние сутки его вера в собственную выдержку пошатнулась. Когда он услышал заявление этого грязнокровки о чистокровности, ему хотелось лишь посмеяться. За неделю, прошедшую с момента назначения на высокий пост, Глава Отдела Правопорядка наслушался таких заявлений, что мог бы писать книгу. Среди самых интересных были потомки Мерлина или Основателей, иногда всех четверых разом. Но иногда попадались оригиналы, заявлявшие, что они потомки кого-то из древних фамилий. Это приходилось проверять, но ещё не один случай не подтверждался. До вчерашнего дня. Стоило Корбану услышать, кто отец, он едва смог сдержаться, чтобы не запытать мерзавца до смерти прямо в зале суда. Но представленные документы его слегка образумили. Однако, видимо, не до конца. Вспомнив, что он уволок сына, не стерев память свидетелям этой сцены, ему захотелось проломить чью-то голову. Желательно тех, кто был свидетелем этих событий. Едва приволочив клеветника в дом, он приказал запереть его в гостевой комнате и не выпускать. А сам побежал в кабинет. Но пытка зельем идеальной памяти ничего не дала. У Корбана было слишком много женщин, которые теоретически могли стать матерями. Поэтому он прибег к самому простому способу забыться. А сегодня старался не двигать головой. Ведь как оказалось, зелье памяти и антипохмельное были несовместимы. — Надеюсь, что кто-то умирает, — едва выйдя из полыхнувшего камина заявил Снейп, — у меня довольно много дел. — Заметив состояние хозяина дома, он втянул носом витающие в воздухе миазмы и вопросительно посмотрел на благородно напивающегося лорда. — Отмечаешь, вижу. Боюсь, не могу составить компанию. — Мне нужен совет, — прохрипев это, Яксли моргнул, пытаясь сфокусироваться на темном пятне, коим ему виделся Снейп. — Ты ведь был учителем… этого… ну… — Твоего сына? — Не злорадствуй! — по лицу зельевара было трудно что-либо прочесть, но Яксли казалось, что уголки губ гостя приподнялись в ухмылке. — Я не понимаю, как это произошло… — Я не буду тебе читать лекции о размножении. Уволь. Мне этого хватало в школе. — Я знаю, как это происходит! — рявкнул Яксли. — Я… Я не знаю, что мне делать… — Он сгорбился в кресле и обхватил гудящую голову руками. — Он же грязнокровка… Наверняка матерью этого была какая-то маггла… — Ты был с магглой? А не ты ли говорил… — Я помню, что я говорил, Снейп! Это было после войны… Я тогда… немного развлекался. Ну, знаешь: находишь красивую магглу, легкий Конфундус, пару капель Амортенции, а после Обливиэйт! Ни разу эта схема не давала сбоев! — То есть подобных случаев было много? — Снейп брезгливо скривился. — Не о том речь! — Яксли замялся. — Что мне сказать Тёмному Лорду?! О том, что у меня появился сын, скоро будет известно половине Министерства! А Тёмный Лорд ошибок не прощает! — Насколько я знаю, твой сын очень хорош в рунах. Он делает одежду с определенными свойствами. Если сыграть на этом, то можно избежать гнева Повелителя, — осторожно предложил Снейп после некоторого молчания. — И, прости за вопрос, но мне показалось, что ты вполне дружелюбно общался с ним до моего прихода. А сейчас просто в ужасе. Почему? — Я думал, это уловка! Что Дамблдор решил как-то подгадить и сделал эту качественную фальшивку! И решил, что получив подтверждение, что всё это ложь, выпытаю из этого лжеца то, что он мог знать, догадываться… Но то, что это действительно мой сын… — Ничем не могу помочь, — равнодушно бросил Снейп. И, развернувшись на каблуках, пошел в сторону камина. — Но позволю дать совет, как человек, имевший неудовольствие преподавать твоему ребенку. Будь с ним честен. Или хотя бы попытайся.***
Следующие дни Найджел почти все время проводил в выделенной ему комнате. Свои вещи из приюта он забрал и от нечего делать все время посвятил вышиванию. Отец не желал идти на контакт. При встрече, а это происходило только во время трапезы, держался подчеркнуто сухо, общался на нейтральные темы, после приема пищи сразу же уходил в свой кабинет. За парнем тенью ходил домовик, от чего свободолюбивый парень чувствовал себя под надзором. Скрашивать время помогал портрет. Увы, собеседником он был не очень. И чаще предпочитал читать лекции о правилах поведения в приличном обществе, которые Найджел слушал вполуха, занимаясь своими делами. Но его успокаивал мерный бубнеж, и иногда он развлекался тем, что вставлял ехидные комментарии в сплошной монолог предка. Но на третий день портрет замолчал. — Что случилось? Вы приняли обет молчания? Не знал, что портреты ещё и так развлекаются. Мужчина на картине не ответил, продолжая хмуриться. Казалось, что он обдумывает какую-то сложную проблему. Спустя час он наконец прервал тишину: — Найджел, я… Боюсь, у нас проблема. — У нас? — У тебя, — исправился Корвен. — Твой отец не собирается признавать тебя как сына и Наследника. — А то, что мы провели проверку… — Ничего не значит. Понимаешь… Наречение Имени ныне скорее красивый жест, но смысл в нём остался. Отец называет ребенка своим потомком, давая покровительство, дарит фамилию. Тебе это может казаться глупостью, но только дурак будет лезть против чистокровной семьи. Кровная вражда была не так давно, и не все семьи о ней забыли… — У меня уже есть имя. — Да не в имени дело! Ты что ,меня не слушал?! Покровительство, защита… — Понял, понял. Не кипятись так, — примирительно помахал руками Найджел. — Может, напомнить? — Нет, — лицо портрета омрачилось. — Он недавно читал книги по семейным ритуалам. И, похоже, искал что-то насчёт наследников. Виолетта не смогла рассмотреть, увы. Это твоя тетя… Потом познакомишься. Её портрет висит в восточном коридоре, но один есть и в кабинете… — А чем это грозит мне? — с деланным спокойствием спросил Найджел. — Ну, отсутствие признания меня как сына, а не знакомство с тётушкой Виолеттой. — В обычное время ничего бы не изменилось. Ты официально остался бы магглорожденным. Но учитывая Тёмного Лорда… Боюсь, что твой отец сейчас спасает свою шкуру. — Спасает? — О Мерлин!... Скорее всего ты ребенок от магглы. А это уже порицаемо. При нынешнем режиме… — Меня убьют? — Найджел почувствовал, как сердце забилось где-то в горле. — А отец?... — Не признав тебя сыном, он не берет ответственности за тебя. А значит… — Моё убийство ничего не изменит. — Правильно, — подтвердил портрет, ероша волосы в сильнейшем волнении. — Если бы он признал тебя, твоё убийство сделало бы виновного кровным врагом семьи Яксли. — А так главный террорист Британии скорее всего уничтожил бы всю семью. В назидание. — Верно. — Я могу как-то это изменить? — первый испуг прошёл, и Найджел начал лихорадочно придумывать как спастись. — Чтобы стать Яксли в обход, без участия отца? — Ввести в семью может только непосредственный родитель или, за неимением, глава семьи. Твой отец — все это в одном лице. Прости, мальчик. — А если я сбегу? — С территории поместья? — грустно усмехнулся портрет. — Есть менее болезненные способы окончить жизнь. И потом, тебя начнут искать. Причём все сразу. — Но должен же быть способ… — парень сел на кровать, обхватив голову руками. — Дамблдор… «Тебе ничего не угрожает, с такими родственниками!»… Старый мерзавец… Портрет промолчал. С какой стороны ни посмотри, получалось, что его внук был в западне. И самое противное, что его непосредственный отец толкал парня к смерти. Но что можно сделать? Предательство семьи — обычное дело, жаль только, не наказуемое. — Хотя при таком раскладе Корбану в ближайшее время откажут в посещении многие дома. — При всём уважении к вам, дедушка… Это слабое утешение. Корвен видел, что внук еле держит себя в руках, и не знал, как помочь. Бастарды были обычным делом в его время, но тогда мужчины были мужчинами, а не брюконосителями. И спокойно обеспечивали будущее своим отпрысков, независимо от законности рождения. Теперь же… Корбану вообще ничто не мешало просто услать незаконнорождённого сына куда-то на материк, в одно из французских поместий. Но нет. Вместо этого он решил просто принести потомка в жертву… «Идиот! Всё же мой сын идиот! О Мерлин, как же так?! Как же быть?..» — Хэй, дед, — внук поднял голову, и Корвен вздрогнул, увидев там огонёк. Когда-то он видел такой же у собственного деда… — А за меня могут попросить? — Другой род? — портрет задумался. — Это возможно. Они могут намекнуть о твоих талантах, пользе для Тёмного Лорда… Но, боюсь, таких не будет. Насколько я понял, Лорд сейчас даже опаснее и безумнее, чем раньше. — А если в уплату долга? — Внук, — возникшая беда как-то быстро убрала всевозможные условности, и собеседники перешли на неформальное обращение. — Даже если ты спас кому-то из Лордов жизнь, в чём я сомневаюсь, то никто, повторяю, никто, не будет возвращать тебе долг тем же. — Руна Долга, дед. Глаза Корвена Яксли потрясенно расширились. — Та… та… та самая?.. То есть руна, начерченная на теле… — Вырезанная против воли на теле побежденного противника. Он сын Лорда, но… — Это даже лучше! — хлопнул в ладони портрет. — Напиши письмо на имя Лорда и потребуй, что надо. Но прочти сначала мне. Всё же требовать тоже надо уметь. Кстати, забыл спросить, это хоть кто-то влиятельный? А то мелкая сошка не подойдет… — Малфои. Достаточно влиятельны? — Вполне, — одобрительно кивнул Корвен. — Нужно будет ещё провести простенький ритуал… — Какой ритуал? На этот вопрос портрет поперхнулся. — Ты что, не знаешь? — парень отрицательно помотал головой. — Прости, а откуда ты вообще узнал про Руну Долга? — Из записей какого-то старика в моем учебнике по рунам. Он упоминал её в своих рассуждениях. И описал результаты. — Не до конца, судя по всему, — потер лицо Корвен. — Чудо, что ты ещё жив, учитывая оборванность твоих знаний… В общем, Руна Долга имеет возможность напрямую связать жизнь с должником. Для этого нужно вырезать ту же руну на своем теле, дополнив словесной формулой. В библиотеке найдешь, полка шесть, книга по рунической магии. — И что будет в итоге? — Если тебя убьют, Малфой тоже потеряет сына, независимо от того, имеет он причастность или нет. И поверь, он знает то, что я тебе только что рассказал. Так что он выпрыгнет из-под себя, но сохранит тебе жизнь. Правда, Руна исчезнет, так как это, по сути, спасение жизни. И плата соответствующая. — Хммм… А должник узнает об активации руны, если не послать письмо? — Нет. Именно поэтому и посылаем. Садись, пиши.***
Найджел сидел в своей комнате, в волнении ломая пальцы. Спустя неделю после памятной беседы с дедом, отец за обедом попросил ничего не планировать и в пять вечера переодеться в то, что ему принесут. Парень покладисто согласился, но поднявшись в комнату, выложил всё портрету. — Дед, думаешь, всё будет сегодня? Отец выглядит нервным. — Я видел его мельком. Похоже, всё началось. — Надеюсь, Малфои всё ещё не вышли из фавора у Тёмного Лорда и смогут помочь. — Всё будет хорошо, — попытался приободрить парня Корвен, хотя сам был в этом не уверен. — Да уж… А, дед, — перестав метаться по комнате, Найджел остановился напротив портрета, — а чего ты всё время здесь торчишь? То есть мне, конечно, приятно, но всё-таки… — Это моя картина, — пожал плечами мужчина. — Я могу ненадолго уходить на чужие полотна, но только ненадолго. Корбан, видимо, не хотел, чтобы я мозолил ему глаза лишний раз. — Любящий у вас сын, — фыркнул Найджел и упал на кровать. — Любящий, заботливый, преданный… Прямо идеал. И папаша отменный. Прямо лучший в мире… Ответить Корвен Яксли не успел. Посреди комнаты материализовался домовик с тремя вешалками, полными вещей, и парой коробок. — Хозяин приказать гость одежду одеть! Гость с хозяином идти на важный приём! Быстро-быстро надо! — Постой, Тинки, — портрет окликнул готового испариться домовика. — Скажи, кто перед тобой? Эльф недоуменно смерил Найджела взглядом. — Гость. — Понятно. Спасибо, Тинки. Поклонившись, домовой эльф исчез. Найджел повернулся к портрету. — И зачем? — Я думал, может, Корбан одумается. Надеялся… Прости. Мне тяжело разочаровываться в сыне. А тебе надо одеться. — Плохо дело, — накинув поверх костюма мантию, Найджел повернулся к зеркалу и недовольно разгладил складки. — Я не могу надеть под костюм «доспехи». По сути, пойду голым. — Я очень надеюсь, эти твои «доспехи» тебе не понадобятся, — сказал портрет. — Тебе пора. Иди, и… Возвращайся. Внук.***
Едва Найджел спустился в холл, как Корбан Яксли схватил его за плечо и, войдя внутрь камина, чётко назвал адрес: — Малфой-мэнор! Замелькали образы различных каминов, и Найджела слегка замутило. Но порыв схватиться за отца он задавил на корню и, закрыв глаза, вытянул руки по швам. Вскоре вращение замедлилось, и Найджел выставил ногу вперед, чтобы не выпасть ничком. Следом за ним из камина вышел Лорд Яксли. — Добро пожаловать в Малфой-мэнор! — поприветствовал новоприбывших домовой эльф в белоснежном полотенце, завернутом на манер тоги. — Позвольте вас проводить. Пройдя сквозь анфиладу комнат, напоминавших скорее таковые в каком-то музее, гости оказались перед дверями, поражающими своей монументальностью. — Веди себя прилично. И не позорь меня, — бросил Корбан Яксли перед тем, как двери открылись. Зал был великолепен. Большое количество лепнины на потолке, тончайшие подсвечники на стенах, искусно расписанные стены — всё это дарило помещению воздушность и свет. Но стоящие по краям комнаты фигуры словно концентрировали тьму. Все как один смотрели на вошедших, скользя по ним равнодушными взглядами. В центре стояло кресло, в котором находилась худощавая фигура, одетая в темную мантию. Стоило дверям захлопнуться, человек пошевелился. — Яксли… Ты опоздал. Проходи, — стоило Найджелу шагнуть вслед за отцом, на пути появилась огромная змея, что сплетала кольца, угрожающе шипя. На этот звук фигура в центре подняла голову. В тишине раздался хмык. — Ты привёл гостя? Или ужин для Нагайны? — Нет, мой Лорд, — отец сглотнул. — Это мой… — Сын. Поздравляю, Яксли. Человек в кресле скинул капюшон, и Найджел едва сдержал дрожь. Он не считал себя брезгливым, но такого уродства видеть ему ещё не приходилось. У мужчины напротив была совершенно лысая голова. Глаза выглядели как две прорези, в глубине которых сверкали красные отблески. Носа не было. Вместо него там, где должны были быть ноздри, были две щелочки. Общее впечатление он производил отталкивающее, и Найджел всё же вздрогнул. — Сын, — продолжил Тёмный Лорд, — но какой он? Он чистокровен? Корбан помедлил с ответом, и Найджел почти видел, как лихорадочно его мозг пытается выдать какую-нибудь удобную и непроверяемую ложь. — Яксли… Я задал вопрос… — Не знаю, сэр. Я… Я изредка… был с... магглами. Возможно, что одна из них понесла… — Очень скверно, Яксли… Это непростительно… Круцио! Отец глухо застонал и упал на колени. Окружающие личности не тронулись с места, словно это обычное дело. Но Найджел был в ужасе от вида человека под пытками. От порыва броситься на помощь вновь остановило шипение змеи. — Да, это непростительно, — шептал Тёмный Лорд, не прекращая пытки. — Так растрачивать чистую кровь… С магглами… Это хуже, чем с девками из борделя… Но ничего… Тёмный Лорд не чужд милосердия… Я прощаю тебя, Яксли. — Бла… Благодарю… Мой Лорд… — просипел Яксли, пытаясь подняться с пола на подрагивающих ногах. — Благодарю… — Но, — резко развернувшись, Волдеморт встал напротив Найджела, — это не значит, что не нужно исправлять ошибки… Корбан, ты ещё не принял мальчишку в семью? — Нет, мой Лорд. Без вашего решения… — Правильно. Мне бы не хотелось терять верного союзника. Думаю, прощание будет лишним. Тёмный Лорд направил на парня палочку. Найджел не сдержался и всё таки закрыл глаза. — Жаль… — Мой Лорд! — Найджел еле сдержал облегченный выдох. Рядом с Волдемортом преклонил колени Люциус Малфой, целуя подол его мантии. — Мой Лорд, мальчишка может быть вам полезен! — И чем же… Люциус? — Он может сделать особую одежду, что остановит даже Смертельное заклятие. Люди, стоящие вдоль стен, возбужденно зашептались. Волдеморт вцепился в плечо Найджела, пристально заглядывая ему в глаза. — Это правда?.. — Да. Сэр, — вблизи лицо мужчины выглядело ещё более ужасно. Парень молился, чтобы дрожь омерзения приняли за восторг. Но, похоже, Тёмный Лорд даже не заметил этого. На лице его появилось какое-то полубезумное выражение. Губы растянулись в радостной улыбке, а в глазах появился жадный блеск. — Эта одежда на тебе? Отвечай, она на тебе?! — Нет, сэр. Она у меня в сундуке. Если позволите, я схожу за ней. — Люциус! — рявкнул Тёмный Лорд, хотя названный мужчина был у его ног. — Отправь мальчишку вместе со своим домовиком! — Да, мой Лорд! Переместившись обратно в поместье Яксли, Найджел нашел в сундуке доработанный и усовершенствованный комплект «доспехов» и надел их, не отвлекаясь на взволнованные вопросы деда. Едва он закончил приготовления, домовик вернул его назад. — Это он? — кончик пальца Тёмного Лорда скользнул по рунам, вышитым на рубашке. — Проверим. — И он взмахнул палочкой. — Авада Кедавра! Свист, зелёная вспышка, и нечто толкнуло парня в грудь. Тело упало на пол, и присутствующие вздрогнули. Люциус Малфой в панике оглянулся на сына, который был белее мела. Но умирать и не думал, хотя выглядел донельзя испуганным. Закашлявшийся и очнувшийся парень привел всех в ещё большее замешательство. — Это… правда. Замечательно, — плотоядно облизнулся Волдеморт. — Мне нужна такая одежда. — Сэр, — Найджел поднялся с пола, чуствуя, как горит кожа от раскалившихся рун. Оставалось только возблагодарить провидение, которое подсказало ему использовать волосы единорога для вышивания. Жаль только, что он не додумался до этого раньше. Седрик Диггори... — У меня нет запаса подобных изделий. Кроме того желательно изготавливать индивидуальный… — Сколько времени это займёт? — Если отдельно штаны и рубашку, то около года. Если мантию, то меньше. Около восьми-девяти месяцев. — Замечательно… Слушай мой приказ: я хочу, чтобы ты изготовил мне мантию, что защищает от Смертельного заклятия, к Пасхе. Это ясно? — Да, сэр, — и Найджел, повинуясь наитию, поклонился. — Как прикажете. — Если ты справишься — я вознагражу тебя. — Повелитель, позвольте ему стать вашим верным слугой! — Яксли, так и не встав с колен, посмотрел снизу вверх преданным взглядом. — Прошу! Он будет полезен и… «Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт! Чёрт!» — лихорадочно думал Найджел, пока отец расписывал его достоинства. — «Кто тебя просил?! Чёрт! Чёрт!» Яксли-старший замолчал, и Найджел с тревогой всмотрелся в лицо его хозяина. Но было невозможно понять, о чём тот думает. — Нет. Я хочу сначала узнать, достоин ли он, — спустя непродолжительное время объявил Тёмный Лорд своё решение, отходя от парня и вытирая руки тонким батистовым платком. — Пусть это будет его испытанием, Яксли. — Да, мой Лорд! Разумеется! — Можете встать на место. Теперь к другим делам…***
— Мистер… Тафнел. Могли бы вы уделить нам толику своего времени? — едва Тёмный Лорд закончил собрание и покинул помещение, к Найджелу подошёл Люциус Малфой. — Я понимаю, вы наверняка с отцом торопитесь, но дела не могут ждать! — Разумеется. Прошу прощения, отец, — быстро подойдя к хозяину дома, Найджел отвесил лёгкий поклон родителю. — Но, думаю, я не могу располагать большим количеством времени, — уточнил он. — Разумеется, — усмехнулся Люциус. — Сюда. Ведомый Малфоем, Найджел чувствовал на себе раздраженный взгляд отца и не мог сдержать лёгкой улыбки. Стоило двери смежной с залом комнаты закрыться, напускная вежливость Люциуса Малфоя испарилась. Гнев мужчины обжигал, и на миг парню показалось, что он стоит по горло в кипящем киселе. Фигура мужчины вдруг стала выше, а глаза засверкали багровыми огнями. — Вы очень рисковали, мистер Тафнел. Очень. Более того, вы поставили под угрозу жизнь моего наследника. Сморгнув, Найджел поднял окклюментный щит, погасив вражеское ментальное воздействие. — Не стоит на меня давить, лорд Малфой. Вы не в той позиции, при всём уважении. Лицо мужчины исказила судорога гнева. Если вначале Люциуса удивило отсутствие требований, кроме нейтралитета, от зарвавшегося школьника два года назад, то позже стало понятно — тот не знал обо всех возможностях этой руны. Это успокоило мужчину, и он позволил Тафнелу жить спокойно до поры. Но письмо, прибывшее за неделю до собрания, прибавило благородному лорду седых волос. Ходатайствовать перед Тёмным Лордом за полукровку! Чтобы спасти тому жизнь! И главное, он уведомлял, что проведет ритуал возвращения Долга! Поганец, видимо, узнал о всех возможностях совершенного ритуала и теперь буквально шантажировал его! Люциус чувствовал, что стоит между трёх огней. С одной стороны — Тёмный Лорд, с другой — Долг Тафнелу, с третьей — благополучие Рода. Кто-то бы сказал, что жизнь Наследника важнее, но мужчина знал, что ещё не может передать дела Драко. Его единственный сын был слишком мягким и нерасчетливым. Он не имел стального стержня внутри. Но то, что Нарцисса сможет выносить второго ребенка… Люциус не питал ложных надежд. И поэтому сегодня он упал на колени перед Повелителем. Готовый услышать смертный приговор и увидеть зелёную вспышку, он мысленно просил прощения у Драко за тот ужас, что ему предстоит вынести. «Это ради семьи, сын! Однажды ты меня поймешь…» Однако этого не случилось. Тёмный Лорд заинтересовался особой одеждой Тафнела, и Люциус было расслабился, но когда увидел этого идиота, который надел одежду на себя, его сердце пропустило удар. За секунду до смертельного заклятия он успел подумать: «Вот и всё…». И даже не мог в первое мгновение повернуться, чтобы увидеть гибель отпрыска. Но тот не умер, а лежащий на полу Тафнел зашевелился. Впервые Люциус Малфой почувствовал, что подобно слабонервной барышне трясется от пережитого ужаса, не находя в себе силы встать. — Мистер Тафнел. Ваше письмо информировало нас, что вы проведете ритуал Возвращения Долга. Но руна, что вы оставили на руке моего сына, не исчезла. Вы не могли бы этого объяснить?.. Парень посмотрел прямо ему в глаза и чуть виновато пожал плечами. — Всё же очевидно. Разве нет? — Что вы?.. Люциус вновь прокрутил все произошедшее в уме и еле удержался от плебейского жеста выражения собственной глупости. Вместо этого он начал ожесточенно тереть переносицу, чтобы скрыть своё удивление. — Так вы… И не… собирались… Тафнел даже не собирался проводить ритуал… Такая простая мысль не пришла в голову Лорду, который, испуганный за жизнь своей семьи, лихорадочно искал способы выжить. Он не вспомнил то досье, которое ему собрали на наглого барсука, одногодку его сына. Он даже не взял в расчёт… Ничего не взял в расчёт… — Ты… просчитал меня? — слова выходили с трудом. Люциус чувствовал себя как опростоволосившийся первогодка, допустивший элементарнейшую ошибку в зельеварении. Неприятнейшее чувство. От этого он даже перешел на «ты». — Ты знал, что я буду защищать свою семью и приму всё на веру? И поэтому пришёл без своего знаменитого костюма… Поэтому не стал лебезить и выпрашивать помилование у Тёмного Лорда… Мерлин, как я глуп… — Вы не глупы, лорд Малфой, — возразил Найджел. — Но вы любящий отец и муж. И я знал о слухах про ваши «проблемы». Этого было достаточно. — Но почему не провел ритуал? Ты же знаешь, как его проводить? Или?.. — Знаю. Но не стал. Не захотел. — Почему? Казалось бы, простейший вопрос, но он поставил парня в тупик. Тот потер подбородок, взъерошил волосы, пощипал нос. И после этого ответил, аккуратно подбирая слова: — Я не хотел лишаться нейтралитета с вашей семьёй, ведь такой ритуал, в случае удачного исхода, просто разрушает договоренности. И вы могли воспользоваться этим, чтобы навредить. — Ты Яксли, — скептически поднял бровь лорд. — Я не хочу вражды с твоей семьёй. — Вы не поняли… Хотя я и не настаиваю… Я объяснил вам причины такого поступка? — Договоренности надо исполнять. И у меня есть письмо, в котором есть упоминание… — Вашей возможной помощи. И там также есть момент, где я упоминаю о неком ритуале, что помогает взимать с должников долги… Мне помогали составлять это письмо, поэтому вы не сможете приписать мне неисполнение взятых на себя обязательств. — Тепло усмехнувшись, Найджел вспомнил о портрете деда, который диктовал послание. Первый вариант он прокомментировал сплошным матом, умудрившись в одном предложении пройтись по умственной неполноценности внука, несостоятельности родителей и ужасном уровне подготовки в школе. После такого Найджел, имевший довольно большой запас различных бранных идиом благодаря приюту, даже зауважал своего предка. — Но в благодарность я готов слегка поправить руну Долга, ограничив всё нейтралитетом. — Это будет приемлемо…***
Найджел вошёл в комнату и, не раздеваясь, упал ничком на кровать. — Как всё прошло? Внук? — парень не шевельнулся. — Эй, Найджел? Ты выжил. Это же хорошо? Что произошло? Найджел! — парень не отозвался, и портрет вышел из себя. — Так! Встань, тряпка, и смотри в глаза, когда с тобой разговаривают старшие! ЖИВО! Крик возымел действие. Найджел скатился с кровати, но вставать не спешил. Присмотревшись, Корвен отметил, что глаза у него покраснели. Заметив его взгляд, парень быстро вытер лицо. — Что-то в глаз попало. Всё нормально, дед. Я жив. Должен сделать зачарованную одежду для Тёмного Лорда к пасхальным каникулам. — Он тебя… пометил? — Нет. Я же полукровка… Это не поняли бы. — Логично, — Корвен потёр подбородок. — Странно, но логично. Но почему ты недоволен? И не ври про соринку в глазах! Парень снова опустил голову. Портрет терпеливо ждал ответа, теряясь в догадках, но с каждой секундой его волнение нарастало. «Что случилось?! Он должен был убить человека, чтобы доказать свою преданность? Пытать кого-то? Что случилось?!» — Я… Я не нужен отцу, дед… Ни как сын… Ни как наследник… Я помеха… Даже Малфой, этот скользкий делец, готов был умереть, чтобы дать шанс сыну. Зная, что тому предстоит больше боли, он был готов умереть за него… Может, это и малодушно, но… Я не понимаю… Корвен потер глаза, чтобы внуку было не видно его лица. От нелепости всей ситуации его перекосило. Не сдержавшись, он фыркнул и разразился истеричным смехом: — Ха-ха-ха-ха!.. То есть ты… Ха-ха-ха-ха!.. Ты расстроился, что твой папаша… Хи-хи-хи-хи… Не захотел рисковать своей жалкой шкурой ради тебя?! Мы точно об одном и том же человеке говорим? — вытерев выступившие от смеха на глаза слёзы, предок успокоился и уже серьезно взглянул на парня. — Вот что я скажу, внучек. Никогда. Не верь. Своему. Отцу. Заруби это на носу и повторяй при каждой с ним встрече. Он не будет держать обещания перед тобой. Не будет соблюдать договоренности. Он предаст тебя при первой возможности. И не смей пускать его в своё сердце. Это мой тебе совет, как внуку, который мне очень дорог. А теперь, если ты, конечно, закончил рефлексировать, давай-ка займешься своим шансом на жизнь. Ты же должен сделать идеальную защиту от Смертельного заклятия, нет? Ты понимаешь, что этого нельзя допустить? — У меня же нет от тебя спасения, верно? — с оттенком безнадежности уточнил Найджел. — Я так и думал. Спасибо. А что по поводу заказа, я обещал сделать «доспех», — вытерев глаза, Найджел поднялся с пола, азартно щеря зубы в злой ухмылке, — но кто сказал, что я не могу внести в него «улучшения»? — Сколько времени уйдет на обычную мантию? — Около полугода. Может, управился бы месяца за четыре. — А срок к пасхальным каникулам ты назвал, потому что?.. — У меня есть готовая, продуманная до мелочей вещь, — парень стянул с себя рубашку. Отходила она с трудом, отрываясь от большого количества подсохших корочек на спине. — Чёрт, не совсем продуманная… Но мне повезло больше, чем бедняге Седрику… Потом расскажу, — отмахнулся Найджел на безмолвный вопрос деда. — Но вот сделать особое «улучшение», с нужным мне свойством… Это задачка на пару тройку месяцев экспериментов… Скучать мне не придётся, дед. Вот увидишь…