Memento mori

      Гарри сидел на стуле, слушая монотонную, словно у призрака, речь матери Сириуса. Ну, она-то портрет, так что, в принципе, до призрака ей было не так уж и далеко. Парень улыбнулся: он помнил, как она вечно орала, как пугала криками почти каждого, кто входил в дом впервые. Но после смерти Сириуса она притихла. Она понимала, что её род прерван, как бы она ни ругалась на старшего сына, она любила его. Страх того, что род окончательно угаснет, сделал её сговорчивее, а когда дом принял Поттера, ей не осталось ничего кроме как тоже принять его. В конце концов, Гарри тоже был Блеком в какой-то степени. После проведения магического обряда Поттер стал регентом Тедда, справедливо решив, что лучше отдать фамилию Блек ему. Ведь род Поттеров тоже нуждается в продолжении. После нескольких недель молчания Вальбурга вдруг спросила проходящего мимо Гарри о Регулусе. И больше они никогда не ругались.       Хотя, разумеется, она наорала на него, стоило только ему вернуться в дом. Кили чуть не проткнул холст стрелой, и то "почти" только потому, что Гарри успел отвести его руку и сбить прицел. Вальбурга замолчала, однако её взгляд обещал очень серьёзный разговор.       Она расспросила его о друзьях, которых он привел с собой и уже успел разместить по комнатам. Узнав о Средиземье, ведьма ненадолго задумалась, покачала головой и сказала, что от Поттера другого и не ожидала. Гарри показалось, что в её глазах сверкнуло озорство. А потом парень понял, что не показалось, когда ведьма начала выпытывать, по-другому не скажешь, информацию о Магической Паре. Вальбурга утверждала, что увидела их связь, хотя Гарри в этом сомневался. Скорее всего, просто увидела что-то такое в их поведении, как это Герми обычно делает. Повисло молчание.       — Ты найдешь его, — тихо, серьёзно произнесла Вальбурга, точно уловив настроение мага. Всё то, что он старался скрыть.       — Ты не понимаешь, — вздохнул парень, опираясь головой о раму. — Я хочу мстить. Вальбурга, хоть и была теперь только портретом, всё же имела достаточно магии, чтобы ощущать её в других. Она действительно видела это. Внешне спокойный маг излучал магию, волнами. Она искрилась, была почти осязаема. Она готова была уничтожить все вокруг, и Гарри сдерживал её, как мог.       — Гарри, — маг вздрогнул. На пороге стоял гном. Заспанный, в одной рубахе и холщевых широких штанах. — Идём спать.       Поттер улыбнулся и под озорным взглядом Вальбурги поднялся. Шагая в сторону лестницы, Гарри знал только одно: спать он точно не будет. ***       Рон улыбнулся, лишь слегка приподняв уголки губ, и потянулся к жене, обвивая тонкую талию длинными, цепкими руками.       — В Уэльсе произошел всплеск магии огромной силы. Магия появилась и исчезла. Источник неизвестен, — пробормотал Рон в кучерявую макушку.       — Гарри? —резко отстранившись, воскликнула Гермиона и тут же вжала голову в плечи, оглядываясь на детскую кроватку.       — Мы думаем, что да. Но никаких... — тихий хлопок прервал мага, и супруги уставились на Кричера, сменившего, наконец, наволочку.       — Мастер Гарри желает видеть вас в Блэк-хаусе, — проскрипел домовик, не отрывая взгляда от пола. Кричер до сих пор косо поглядывал на Гермиону, все же годы, проведённые в семье чистокровных магглоненавистников, и привычки, привитые ими, не отменить. Хотя, надо отдать должное, он старался. Старался ради Гарри, ради Регулуса, которого убили те самые чистокровные, которых домовой эльф так почитал. Гермиона и даже вспыльчивый Рон принимали и ценили это.       — О Мерлин, — ноги Гермионы подкосились, и Рон придержал её за талию, несмотря на то, что его собственное сердце устремилось куда-то вниз. Молча переглянувшись, они бросили взгляды на маленького сына, сейчас сладко спящего в парящей в воздухе люльке.       — Кричер позаботится об отпрыске Уизли. Уизли могут посетить Мастера Гарри прямо сейчас, как он и хотел, — проворчал домовик, оборачиваясь к люльке.        Вспыхнуло пламя камина, а открывший было глаза ребёнок уснул, убаюканный эльфийской магией. ***       Гарри мягко прикрыл дверь спальни и бесшумно спустился в столовую. Он не мог спать. Мысли роились в голове, как пчелы в улье, не замолкая ни на секунду. Он думал. Разумеется, Тедда похитили, чтобы добраться до него, Гарри. Но кто осмелился? Почему не дождаться его самого? Зачем нужно было делать это прямо сейчас? Маг тряхнул головой. Сейчас ему не помешал бы травянной чай. С мятой, пожалуй. И мелиссой. Кричер с мягким хлопком исчез исполнять поручение, так что у парня было несколько минут на то, чтобы самостоятельно заварить чай.       Гарри слегка напрягся, услышав вспыхнувшее пламя камина. На коврик встал один человек, затем второй. Парень не мог заставить себя обернуться, хотя отчётливо почувствовал знакомую магию. Прошли долгие две секунды.       —Гарри! — маг резко развернулся. Сердце наполнилось теплом, а в глазах подозрительно защипало.        Гермиона бросилась было к парню, но затормозила в метре от него, вытаскивая палочку.       — Какое заклятье я использовала в канун Рождества 1997 года? — Гарри мягко улыбнулся и, поставив чайник на стол, прислонился к краю кухонной тумбы.        Гермиона повзрослела. На её лбу теперь поселились глубокие морщины — следствия переживаний и утрат. Её лицо вытянулось, черты стали чуть резче, исчезла подростковая полнота. Она стала лучше них. Его и Рона. А его друг слегка поседел и, наоборот, поправился. Длинные конечности теперь не выглядели нелепо и неуместно. Теперь он был высоким, широкоплечим аврором. Иногда он помогал в магазине Джорджа, но чаще всего пропадал в Министерстве, несмотря на то, что уровень преступности заметно снизился.       —Ты наколдовала венок на могиле моих родителей.       Мгновение, и лицо закрыла волна всё таких же непослушных каштановых кудряшек. Гарри крепко обхватил подругу руками, прижимая так сильно, как только мог, не навредив ей. Только сейчас, при виде друзей, парень в полной мере почувствовал, как же сильно ему их не хватало. Не хватало ощущения этого мягкого свитера, который носила Гермиона, запаха старого пергамента, которым веяло от подруги, её бесконечных кудрей и красных от смущения щек, которые наливались кровью всякий раз, когда она слышала свою новую фамилию. Маг прикрыл глаза и уткнулся носом в плечо подруги, ощущая, как потихоньку закрывается чёрная дыра в груди.       —Мне очень жаль, Гарри, — тихо прошептала Гермиона.       Слёзы, одна за другой, капали, срываясь с чёрных ресниц, пропитывая свитер девушки.       Рон неловко потоптался на месте и, кивнув самому себе, резко шагнул вперед. Гарри почувствовал, как сверху опустились длинные сильные руки аврора со стажем. Маг улыбнулся, когда Рон опустил голову на их макушки. Он всегда поражался этому огромному росту. Его друг был таким высоким, что, когда он приходил к ним в гости, Тедд отбрасывал игрушечную метлу, которая могла подниматься лишь на метр, и пытался уговорить «дядю Она» посадить его к себе на шею. Конечно, рано или поздно Рон всегда соглашался. Зажмурившись до боли в глазах, Гарри резко отстранился, тут же вытирая слёзы на щеках.       — Мы найдем его, — с жаром произнесла Гермиона, деловито хватаясь за чайник. Они снова вместе. Тут. Рядом с ним. И они со всем справятся. Как всегда. ***        Фили сидел на верхних ступеньках, свесив ноги вниз, просунув их через перила. Прямо перед его глазами находился проём, ведущий в гостинную-столовую. Ему не спалось. Гномы привыкли менять место ночлега, и обычно проблем со сном не было, но Фили не мог уснуть из-за разрывающих его изнутри чувств. Горечь, вина, боль. Он знал, что это Гарри. И от этого было еще хуже. Ведь как бы Фили ни старался, Гарри не говорил ничего. Он не делился с ним. Он пытался замаскировать всю ту боль и злость, которую чувствовал. Вероятно впервые с момента, как гном встретил Гарри, тот был настолько закрыт. Он как-то незаметно изменился, попав в свой мир. Он стал холоднее, жестче, серьёзнее. Прошёл всего лишь день, но Фили отчётливо чувствовал стену, возникшую между ними. Он видел, как из глаз мага исчез тот огонёк, который гном с таким усердием разжигал. Глаза стали расчётливыми и чужими. Будто поменялся он сам, а не мир, в котором парень находился.       Фили глубоко вздохнул. И всё равно, Гарри чувствовал. Принцу казалось, что маг так никому и не покажет эмоций. Пока не увидел их. Друзей своего Единственного. Фили едва заметно нахмурился. Друзья, позволившие Гарри так страдать. Он обнимал их. Он любил их. Несмотря ни на что. Он плакал у них на плече. Покачав головой, Принц отвернулся. Ревность горящей саламандрой обвивала его сердце и душу, проникала в лёгкие, мешая дышать. Мешая жить. Мешая непредвзято судить о друзьях Гарри, пробуждая в гноме беспричинную неприязнь в их сторону.       Гарри, словно не чувствуя, отодвинулся, улыбаясь паре. Фили, оторвавшись от перил, бесшумно прошел в комнату.       В эту ночь он так и не уснул. ***        Рон и Гарри, не сговариваясь, одновременно плюхнулись в кресла у камина, тут же поймав чашки с ароматным чаем.       — Сразу видно, что его заваривал ты, — улыбаясь, произнесла Гермиона. И Гарри вдруг вспомнил, как она любила его чаи, пока была беременна. И понял наконец, что было не так в его подруге.       — Гермиона, ты… — Гарри неопределённо взмахнул рукой в сторону её живота.       — Мы назвали его Хьюго. Родился в мае, — мягко объяснила подруга, усаживаясь в третье кресло. — Однако, сейчас не об этом.       Гарри, глубоко вздохнув, приготовился слушать. ***        Оказалось, Тедда забрали посреди бела дня. Они как раз вышли гулять в маггловский квартал. Разумеется, никто не ждал, что может случиться нападение. Вот если бы вечером, среди магов, то да, Меда была бы начеку. Хотя вряд ли это помогло бы. Её убили на месте. Авадой. Не пытаясь даже вступить в дуэль. Это заклятье ещё со времён войны никто даже не пробовал использовать. Да, были убийства, но ведь, если захотеть, и левитационное заклинание может убить. Люди боялись использовать Смертельное. Зелёный свет напоминал о войне, которую с таким усердием все пытались забыть. Гарри вздрогнул. Ему вдруг показалось, что это он убил её. Он ведь тоже использовал это проклятье. Маг мотнул головой. Бред.       То, что вокруг было полно магглов, только ухудшало положение. Они все были слишком шокированы, чтобы внятно изъясняться и, уж тем более, чтобы вспоминать и рассказывать. Из того, что получилось безопасно извлечь из их памяти, стало понятно, что действовали люди, явно подражающие Пожирателям Смерти.       Гарри, чуть не подавившись, оторвал взгляд от пола. Он думал, война достаточно навредила магам. Даже бывшие Пожиратели уже трижды успели пожалеть о том, что делали. А тут подражатели.       — Да, — будто прочитав мысли Гарри, кивнул Рон.       Гарри невольно обхватил себя руками. Гермиона, сочувственно поглядывая на друга, продолжила излагать факты. Она всегда лучше них сопоставляла события и складывала их в одну цепочку. Эмоциональных рассказов Рона ей было вполне достаточно, чтобы воссоздать в своей голове всю ситуацию целиком. Восстанавливая события секунда за секундой.        Тедда забрали, закинув в мешок и трансгрессировав. Из-за поднявшейся суматохи никто не успел найти след от магического пути. Гарри раздражённо сжал губы. Если бы они были бдительны, ничего бы этого не случилось. Раздражение и злость волнами поднимались в нём, не давая сосредоточиться. Он даже не заметил, как Гермиона замолчала, напряглась и сжала палочку в кармане. Не заметил, как Рон приподнялся. Его остановило внезапно появившееся чувство глубокой тоски. Не тоски по пропавшему Тедди, нет. Это чувство принадлежало не ему. Фили.       Вдруг очнувшись, Гарри почувствовал страх, исходящий от его друзей, и с горечью скривил губы. Да, они стали бояться его. Его друзья боялись его, потому что только они знали, каким он мог быть жестоким. Что с ним бывает, когда эмоции захлёстывают его. Усилием воли маг расслабился. Вздохнул. Выдохнул. Улыбнулся. В комнате снова стало тепло и спокойно. ***       Его голова не переставая гудела. Гермиона и Рон ушли пару часов назад, пообещав ещё вернуться. Спустя примерно час на его столе появилась папка документов по делу похищения Тедди. Гарри не знал, чего Рону это стоило, ведь незакрытые дела не обсуждаются даже с непосредственными родственниками. По крайней мере не так откровенно. Мысленно дав себе установку зайти к Кингсли чуть позже, чтобы поговорить и предотвратить проблемы, которые могут обрушиться на друга, Гарри углубился в бумаги.        Перебирая отчёты, данные с места похищения, разрозненные, практически не совпадающие друг с другом показания очевидцев, маг пытался понять, куда и для чего увезли Тедди. Никто не выдвигал требований и не хотел выкупа. Никто не связывался с авроратом, никто даже не намекал на то, для чего же нужен Тедди. Подобных похищений не было со времен войны, так что маньяка можно было исключить. Гарри был абсолютно уверен, что цель преступников – он сам. Но в таком случае, почему они молчат? Как они хотели, чтобы Гарри нашел их? Да, разумеется, его хотели заманить с помощью крестника, но если он просто не сможет его найти, план похитителей попросту провалится. Хоть послание оставили бы, что ли. Парень провёл рукой по волосам. Он так надеялся на то, что похитителям нужен именно он и Тедди всё ещё жив.       — Молодому хозяину надо поесть. Кричер приготовил завтрак, как любит мастер Гарри, — домовик прошаркал к Гарри и взглянул на него как на непослушного ребенка.       — Спасибо большое, — уголками губ улыбнулся маг. — Не мог бы ты разбудить наших гостей?       Бесшумно кивнув, домовик исчез с хлопком. Гарри потянулся и почувствовал тёплые, тяжёлые руки на плечах.       — Фили, — парень откинул голову назад, прислоняя её к гному, позволяя ему прикоснуться губами ко лбу.       — Доброе утро, — прошептал Принц и, отстранившись, оглядел гостиную. — Где твои друзья?       — Вечером вернутся. У них дети и работа, — даже не удивившись, произнес маг, с улыбкой обернувшись на с шумом сбежавшего по лестнице Кили.       Принцам Гарри выделил одежду из своего гардероба, попросив Кричера чуть подогнать её по их фигурам. Вот на Кили все налезло, пришлось даже джинсы чуть подвернуть. А старшему Принцу одежду пришлось расширять, так как он был массивнее и шире в плечах. Леголас надел оставшийся от Сириуса классический костюм-тройку, Тауриель достался наряд Меды.       Позже Гарри намеревался взять их по магазинам, но сейчас было не до этого. Парень с теплом наблюдал за друзьями, уминающими завтрак за обе щеки. Они выглядели так по-домашнему. Футболка на Кили чуть висела, джинсы иногда сползали, сам Принц дергался и вертелся, пытаясь заговорить со всеми сразу, иногда дотрагиваясь до одежды, щупая её, будто не до конца веря в то, что находится в другом мире.       Фили молча жевал, иногда снисходительно поглядывая на брата. Серая футболка обтягивала его торс, чуть стесняя движения, однако гном терпеливо молчал. Заметив, как Гарри разглядывает его, Принц даже чуть расслабился и про себя усмехнулся, выпрямляясь, выставляя мышцы напоказ, заставляя мага нервно сглатывать.       Внезапно камин вспыхнул, пламя окрасилось в зелёный, и на коврик встал высокий мужчина с платиновыми волосами, собранными в небольшой хвост. Его черная, явно дорогая мантия очистилась от золы после взмаха палочки, которую маг вытащил из черной лакированной трости, обвитой серебряной змеёй. Серые глаза внимательно оглядели присутствующих и остановились на вскочившем Фили. Чуть склонив голову, маг перевел взгляд на Гарри.       — Лорд Поттер, — уверенно, но с достаточной долей уважения произнес гость.       — Лорд Малфой, — ответил Гарри, не сводя озорного взгляда с друга.       — Где мы впервые встретились? — неожиданно подняв палочку, произнес Драко.       — У мадам Малкин, — Гарри чуть нахмурил брови, осознав, что во взгляде Малфоя сквозит холод.       — Ты! — Драко бросился вперед и, не успел Гарри отреагировать, как кулак Малфоя врезался в его челюсть.       Подскочивший Фили получил Петрификус и свалился на пол, Кили, возмущенно вскрикнув, попытался подбежать, но врезался в невидимую стену. Волосы Драко растрепались, глаза лихорадочно блестели. Он дышал как загнанный зверь, его лицо было искажено гневом. Гарри, медленно встав, вопросительно приподнял бровь, так некстати напоминая Драко профессора Снейпа.       — Он и мой племянник, если помнишь. Где тебя гриндилоу носили? И с кем ты опять связался? Какого боггарта я должен был искать тебя? Мне пришлось работать с Грейнджер! — словно змея шипел Драко.       — Уизли, — на автомате поправил Поттер, вызывая раздраженный рык. — Я пришел как только смог. Я был в другом мире. И если бы ты соизволил сначала послушать, может быть всё понял бы. Кто из нас тут Слизеринец вообще?       Прикрыв глаза, Драко глубоко вздохнул и снова оглядел всех, кто был в комнате. После войны его нервы порядком расшатались, сказалось ментальное влияние Тёмного Лорда, стресс, пытки. Не только его, но и его родителей. Его тётю не останавливали кровные узы, особенно под конец, когда она совершенно тронулась умом. Слизеринец как сейчас помнил её полный ненависти взгляд, в тот момент, когда он бросил Поттеру палочку. Он правда думал, что его убьют за это, если Поттер проиграет. Он понятия не имел, почему тогда доверился ему.       И это стоило того. Да, в начале казалось, что все потеряно. Малфои понимали, что им не простят всего, что было сделано, но Поттер вступился за них. Люциуса посадили в Азкабан, но теперь там существовало отделение, в котором не было дементоров, и именно в нем сидел старший Малфой. Остальных Пожирателей судили строже. Каким-то образом Поттер понимал, кто из них действительно наслаждался, прислуживая Темному Лорду, а кого попросту заставили. Драко избежал наказания, хотя семейка Уизли крепко обиделась на Гарри за это. Так же сохранились и счета, и место в Совете. Первое время Драко злился, считая, что Поттер его жалеет, но постепенно они начали спокойно здороваться, потом могли завести светскую беседу, а однажды забрели вместе в паб. Как это случилось, Малфой не помнил, а Поттер загадочно молчал. Разумеется, этот герой не пил, набрался только Драко, но после этого они оба могли прийти друг к другу в трудные моменты и просто молча пить чай.       Драко помнил, как постепенно Поттера начали бояться. Война прошла, людям стало скучно, они начали копаться в грязном белье. А белье национального героя ведь интереснее всего. Были умники, считавшие, что Гарри теперь сильнее Лорда, а потому опасен. Люди будто хотели прихода нового Тёмного Лорда. Гарри молчал, тихо жил своей жизнью, но его глаза постепенно становились холоднее, отрешённее. Драко понимал его. Их обоих спасал только Тедди. Два изгоя, находившие утешение в заботе о ребёнке вервольфа. Которого похитили. Драко тяжело выпустил воздух из легких, снял барьер и проклятье с гнома, рывком развернул один из стульев и сел за стол, устремляя взгляд на Поттера.       — Рассказывай всё.