Memento mori

      В доме на площади Гриммо 12 было тихо. Так тихо не было даже тогда, когда бедный старый Кричер ухаживал за домом один и выполнял поручения миссис Блек. Старый Кричер знал, почему. Хозяин Гарри показал чужакам то, что им не надо было знать. Уж Кричер точно знал, что не надо, но никто никогда не слушает старого Кричера, что бы он ни говорил. А ведь теперь гости хозяина Гарри не спят. Слишком уж страшно то, что произошло с хозяином, не все могут это вытерпеть, да. Хозяин Гарри — герой. Кричер вытер руки салфеткой, отряхнул ее, и бросил взгляд в гостиную. Хозяин Гарри заснул, не дождался пока гости посмотрят его жизнь, и Кричер был благодарен гостям за то, что они не стали его будить. Невысокое существо со светлыми волосами — хозяин Гарри велел называть его "Фили" — махнув рукой остальным, устроился рядом и укрыл хозяина одеялом. Кричер хмыкнул: наконец он может доверить хозяина кому-то надёжному.       Домовик бросил ещё один взгляд на друзей хозяина. Все они смотрели перед собой невидящим взглядом. Низкий темноволосый Кили потянулся к эльфийке из Высших, о которых Кричер слышал краем уха, когда другие домовики рассказывали друг другу сказки, вместо того чтобы наводить порядок. Между Кили и эльфийкой была сильная связь, такая же была у тех двух рыжих братьев, которые смеялись над бедным Кричером. А хозяин Гарри был привязан к Фили. Сильнее, чем Домовик когда-либо видел. Так сильно, что Домовик решил для себя, что станет оберегать Фили, иначе хозяин потеряет себя.       Принц тихо присел на край дивана, на котором свернулся Гарри. Краем глаза он заметил, как Домовик ухмыльнулся и бесшумно исчез. Около кресла нарочито медленно и глубоко дышал Леголас. И так же медленно, но уже обессиленно скатился вниз, на пол, прислонившись к спинке кресла и прикрыв лицо дрожащими пальцами. Фили сочувственно поджал губы. Было жаль эльфов. Они же, в отличие от гномов, не имели никакого представления о том, какая история их ждёт. Они не были подготовлены, как Фили и Кили. И им определённо сложнее это переварить. У Тауриель хотя бы Кили есть, а вот Принц Лихолесья совсем один. Внезапно Леголас встал и решительно направился в сторону кухни, на которой чаще всего находился Домовик.       Фили перевел взгляд на Гарри. Маг скрючился на диване, обхватив ноги одной рукой, а другой прикрыв голову в защитном жесте. Принц положил свою ладонь на руку Гарри, мягко раскрывая кокон, в который он превратился, и тихонько пристроился сзади, обхватывая обманчиво хрупкое тело руками. Гном зарылся носом в волосы на затылке Гарри и глубоко вдохнул. Сейчас казалось, что Гарри пахнет болью, страданиями и силой. Люди, прошедшие через такое количество страданий и не сломавшиеся, просто не могут не измениться, не стать сильнее. Кончик носа мягко скользнул ниже, к открытой шее парня, а губы легонько коснулись кожи. Теплой, тонкой, белой кожи, которую столько мучили. Фили прикрыл глаза. Один Махал знает, сколько сил ему понадобилось, чтобы не сойти с ума от вынужденного бездействия и чувства собственной бесполезности. А ещё ужаса. На фоне такого огромного василиска маленький Гарри выглядел просто... Ужасно. Из-под закрытых век просочилась прозрачная капля, быстро скатилась на висок и зависла, не смея сорваться вниз. А дементоры. Почему вообще маги не истребили их всех? Откуда эти существа взялись вообще? На них надо пойти войной! Фили со злостью сжал челюсти. Было жаль Сириуса. Несправедливо осуждённый, прожив два года на воле, которую даже свободой назвать трудно, умер вот так. Да, в бою. Да, защищая то, что ему было дорого, но... Совершенно нелепо. Ведь то проклятье даже не было смертельным. Во всяком случае, о нем Гарри точно не упоминал. Сердце Фили чуть не разорвало в клочья от того отчаянного крика. От взгляда подростка, потерявшего последнего члена семьи, которого он любил. В голове все метались слова: "Нет, он не умер! Он не умер!" Вряд ли Фили когда-нибудь их теперь забудет.       И эта война. Теперь Принц понимал, почему она так сильно отпечаталась в умах волшебников. Вряд ли осталась семья, в которой не пострадал хотя бы один человек. К своему неудовольствию Фили пришлось ещё и пересмотреть свое отношение к Гермионе и Рону. Эта девушка... Махал, она же действительно готова была пойти на смерть вместе с Гарри. Эта девушка постоянно была рядом. Всегда ему верила, всегда заботилась. Как сестра. А Рона стало жалко, как только Фили увидел его семью. Нет, это здорово, когда вас так много, но его родители явно не могли потянуть столько детей. Стали понятны некоторые его действия и достаточно склочный характер. Сложно не привыкнуть к спорам, когда у тебя столько братьев. Фили глубоко вздохнул и погладил Гарри по руке. Которая была невероятно холодной. В панике Принц подскочил, развернул мага на спину и приложил пальцы к сонной артерии. Секунда, вторая. В голове у Фили зашумело, грудь сдавило, пальцы похолодели. Внезапный толчок под кожей заставил гнома нервно усмехнуться.       — Фии? — прошептал Гарри, открывая глаза.       — Спи, все хорошо. Поговорим завтра. — крепко прижимая парня к себе, произнес Принц.       Фили прикрыл глаза, честно пытаясь заснуть. Но воспоминания об увиденном не отпускали его. Он просыпался три раза за ночь, только для того, чтобы убедиться, что мертвый Гарри — лишь сон. ***       Драко провёл рукой по лицу, будто пытаясь стереть с себя усталость, и откинулся на спинку удобного кресла. Вопреки мнению большинства Гриффиндорцев, далеко не Слизеринцы бегают друг к другу на ночёвки во время каникул. По факту, ни один слизеринец не дружил с другим. Никогда. Было общение, были встречи, мероприятия, на которых собиралось большинство чистокровных, но лишь исключительно благодаря родству. Неважно, насколько близкому. Каждый слизеринец знал, что нельзя никому доверять. Даже в школе. Тем более в школе. Да, конечно, со стороны должно было выглядеть так, словно каждый из змей защитит своего. Так, в общем-то, и было. Благодаря Снейпу. Когда тот в первый же вечер сказал об этом первокурсникам, Драко лишь усмехнулся про себя. Он слышал об этом Снейпе. Отец говорил про него. Не всегда в положительном ключе, но всегда с тонким налетом восхищения, который сам Драко начал распознавать лишь ближе к курсу четвертому. Но он до последнего не мог понять, что такого отец нашел в этом «полукровке», как звал его сам Люциус.       Да, уже на следующий день в школе Драко понял, почему декан потребовал от них сплочённости. Они, несмотря на то, что находились на, пожалуй, лучшем и самом желанном факультете Хогвартса, вдруг почувствовали себя прокажёнными. Преподаватели, несмотря на то, что должны были оценивать ум, а не цвет галстука, не могли сдержать толику предвзятости, которая была для аристократов, привыкшим к намёкам, чуть ли не открытым объявлением войны. А дети так и вовсе не стремились никак скрыть свою неприязнь. Им всем почему-то казалось, что раз они Слизеринцы, так сразу должны авадами во всех швыряться. Было... Обидно. Неприятно признавать, но да, это было обидно. Особенно когда тебе одиннадцать и всю свою недолгую жизнь ты привык считать себя центром вселенной. Иллюзии так быстро рушатся, оказывается.       А что обычно бывает с детьми, когда их клеймят, толком не разобравшись? Что происходит в головах детей, которых авансом записали в убийцы? Есть два варианта: ты либо борешься, либо принимаешь это. Либо как последний гриффиндурок расшибаешь голову в кровь, до зигзагообразного шрама на лбу, в попытке доказать всем, что ты хороший. Либо не утруждаешь себя унижениями.       Драко был истинным Слизеринцем. Он никогда никому ничего не доказывал. Не видел смысла. Человек либо хочет понять и думает, из-за чего необходимость доказывать отпадает, либо не хочет понимать и думать. В таких случаях доказательства бессильны. Вот Драко и забил. Хотят видеть в нем злодея? Он им и станет, хорошо. Считает Уизли, что Малфой его враг? Что ж, не будем переубеждать. Как-то Поттер не очень-то заметил, что ссориться всегда начинали Уизли. А он и отец лишь говорили правду. Без прикрас, да. И в лицо. На то она и правда, чтобы иметь способность в нужное время причинить как можно больше боли.       А потом он просто заигрался. Стало привычкой дразниться. Стало весело выводить из себя. Интересно смотреть, как Поттер потихоньку выходит из себя. Было забавно. Ну и... По правде говоря, Драко не переставал надеяться, что до Поттера дойдет наконец, что Малфой прав. Эти маглорожденные лезли в чужой мир со своими правилами. Не понимая сути магии от слова совсем, они клеймили большинство обрядов, называя их темными. Ведь не просто так же толпа чистокровных пошла за высокомерным полукровкой. Никто из аристократов не желал открыто выражать недовольство, потому что это было опасно. Но вот появился достаточно самоуверенный маг, полукровный, что несколько располагало к нему маглорожденных. И он мог стать своеобразным пушечным мясом. Тем, кто высказал бы все, а в случае неудачи чистокровные были бы не при делах. Лорд мог бы все изменить, все исправить, восстановить баланс. Объяснить наконец, что магию нужно уважать, что это дар и нельзя воспринимать ее как инструмент. Но, будучи воспитанным среди магглов, Том не знал то, о чём знали чистокровные. Он не видел границ, не осознавал, что некоторые знания могут быть действительно опасными. Крестражи. Драко чуть инфаркт не хватил, когда Поттер рассказал ему об этом. Выходит, что его отец стал заключённым потому, что Том совершил ошибку. Он сам провёл год в жутком стрессе, в попытке убить величайшего мага, только из-за его ошибки. Драко лишился невероятного количества нервных клеток и спокойствия, был вынужден выбирать между семьёй и убеждениями, приобрел практически постоянный тремор рук. И все из-за идиотской ошибки мага, возомнившего себя невесть кем. Лучше бы Философский камень создать попытался, и то безопаснее.       Драко опустил голову на стол, щекой прижимаясь к холодному дереву. Если бы не Поттер, у которого вдруг появились мозги, все магическое сообщество бы давно развалилось. Хорошо, что Гарри, наконец, додумался почитать настоящую литературу. Хоть на это и потребовалось больше двух лет. Хотя, судя по всему, теперь его мозги опять начали отказывать. Как он вообще мог предположить, что Малфой способен на такое? То есть, да, Драко совершал много ошибок, но это же Тедди. Его племянник. Да, первое время Малфой не признавал его, ведь он сын оборотня. Но однажды Гарри взял этого сорванца с собой на работу. И Драко просто не смог устоять. Тедди был едва ли не самым важным человеком для него. Его семьёй.       И он не знал, где его искать. Ну не знал он, где живёт Забини, не имел доступа в его Мэнор, и уж тем более не мог рассказать Поттеру, как туда попасть. Зато он узнал, что в Министерстве по-прежнему работают дебилы. Обычно зельевары покупают наборы ингредиентов для определённых зелий, ровно на то количество, которое необходимо, не больше. Все прекрасно знают, что лучше покупать свежие ингредиенты, чем хранить, скажем, чьи-то глаза месяцами. Есть, конечно, исключения в виде очень редких частей тел давно вымерших существ, вроде василисков. В общем, даже Драко, который не проходил стажировку у авроров, мог сказать, что то, что куча человек приходила один за другим, покупая всего пару ингредиентов, — это странно. Неужели никто действительно не заинтересовался? Все их покупки совпадали со списком, который Драко втихую скопировал, пока Поттер сцены устраивал. Однако все эти люди ничего общего с Забини не имели. Насколько знал Малфой. Это были выходцы со всех четырех факультетов, все были либо младше, либо старше Гарри и Драко, а следовательно, и Забини. Хотя тот был общительным парнем, так что это вполне могли быть его знакомые. Драко бросил взгляд на часы и мысленно застонал. Было уже слишком поздно, надо было ложиться спать. Под веки словно сыпанули песка, больно было даже смотреть куда-то в сторону. В таком состоянии он ни в чем не разберётся.       Маг встал с тяжёлым вздохом и поплёлся к потайному шкафчику, в котором хранилось отменное огневиски. Два пальца — и спать. Стоило ему плеснуть напиток в стакан, как раздался хлопок трансгрессии. Никто, кроме эльфов не мог перемещаться так по особняку, так что Драко спокойно отхлебнул огневиски и обернулся. И чуть не подавился. Перед ним стоял этот Принц — эльф.       — Что за..?       — Гарри показал нам все. Всю историю, но... — Леголас приблизился к Малфою. — Это лишь одна сторона, не так ли?       Драко поставил стакан на стол и, склонив голову набок, вгляделся в эльфа. Любой другой за такое вторжение получил бы проклятьем в лоб. Но этот... Леголас. Было в нем что-то, отчего Драко не мог позволить себе ему навредить. Более того, хотелось защищать его, потакать всем просьбам. Вот таким, как сейчас. Невысказанным. Что-то в воспоминаниях Поттера не давало эльфу покоя, и он хотел правды. Что ж... Правда на то и правда, чтобы в нужный момент принести облегчение.       — Акцио, Омут памяти. ***        Кили тяжело спускался по лестнице, даже не пытаясь нагнать Тауриель, которая хоть и шла достаточно медленно, но всё равно была впереди. Ночь была ужасной. Они так и не смогли заснуть, хотя само по себе отсутствие сна не было чем-то утомляющим для них, привыкших к походам. Причиной отвратительного состояния были мысли и воспоминания о том, что им довелось увидеть в Омуте Памяти. Кили, собираясь в мир Гарри, почему-то был уверен, что будет весело. Ему казалось, что всё обернется очередной интересной историей, которую можно будет рассказывать на пиру. Ему казалось, что этот мир волшебный, ведь Гарри так много рассказывал про всякие аппараты, которыми люди пользуются, а ещё об оружии, которое Кили не терпелось испробовать. И тут ведь живут настоящие маги! Казалось, что они придут, тут же найдут Тедди и уйдут обратно. А перед этим хорошенько повеселятся. Но он ошибался. Этот мир оказался мрачным, наполненным тоской, проблемами и болью. Даже дышать тут было трудно, казалось, со всех сторон опускается дым, не дающий наполнить легкие воздухом.       Гарри здесь совершенно изменился, стал мрачнее, даже более угрюмым, чем был, когда гномы только встретили его. Кили понимал, что маг просто переживает за крестника, Балин и Двалин тоже бы так отреагировали, случись что с Принцами. Тем более учитывая то, что родители Тедди погибли. Кили в очередной раз поджал губы в досаде. Римус казался ему таким невероятно добрым и чистым, смелым и самоотверженным. Мало людей с такими качествами осталось в мире. В его мире так точно. Он бы стал потрясающим отцом. Не то чтобы Кили сомневался в способностях Гарри, но в какой-то момент ему показалось, что маг, учитывая все, что с ним произошло, нуждается в опеке не меньше. В этом плане ему, наверное, очень повезло с Фили. Старший брат всегда был заботливым, всегда опекал. Вряд ли, конечно, этого будет достаточно, но всё же лучше, чем если бы Гарри так и продолжал жить в этом доме совершенно один, с ребёнком на руках.       Кили, будучи воином, привык к тому, что в бою погибают. Но это редко бывают обычные жители. Та битва в школе была похожа на побоище. Удивительно, как они вообще победили. Это ведь как если бы на хоббитов напали. Да, погибших, по сравнению, скажем, с битвой у Эребора, было не так уж и много. Но это всё в основном были дети. Нетренированные, толком не увидевшие жизнь. И, казалось, Гарри лично знал каждого. И каждая смерть убивала часть его самого.       Гном сел на стул и огляделся, пытаясь хотя бы сейчас не думать о плохом. Тауриель, сидящая рядом, точно так же тряхнула головой, пытаясь выкинуть из головы то болезненное выражение лица Гарри, когда он говорил со своими погибшими родителями. Эльфийка мельком оглядела сидящих за столом. Фили смотрел перед собой, застыв, очевидно, проигрывая в своей голове все ужасы, с которыми столкнулся Гарри. Сам маг с волнением и долей вины поглядывал на гостей. Тауриель нахмурилась. Гарри похудел. Даже учитывая то, что он и не был таким массивным как гномы, но сейчас он выглядел даже тоньше эльфа. Он выглядел измученным. И чувство вины за то, что он рассказал всю историю, ничуть не улучшали положения.       Тихий хлопок заставил всех вздрогнуть, Фили, будто очнувшись, взял Гарри за руку и ободряюще улыбнулся. Маг чуть расслабился и оглядел стол ещё раз. И снова напрягся. Что-то было не так.       — Кричер, а где Леголас? — маг повернулся к домовику, который под его взглядом как-то стушевался.       — Господин Эльф попросил, Кричер сделал, — уши домовика опустились. — Хозяин Гарри говорил Кричеру слушаться гостей. Кричер послушный домовик.       — О чём Леголас попросил тебя? — настороженно уточнил Гарри.       — Господин велел Кричеру доставить его к Господину Малфою, — Кричер схватил кончики своих ушей и чуть примял их.       Гарри чертыхнулся. Зачем Принцу искать Драко? Неужели он о чем-то догадался? А поделиться догадками нельзя было что-ли? Что если что-то случится с Леголасом? Трандуил же его тогда и в этом мире достанет, и мало не покажется!       Маг быстро поднялся на ноги. Надо наведаться к Малфою.       — Вы оставайтесь, я сам, — кинул Гарри гостям и призвал свою мантию. — Кричер, накорми их.       Стоило домовику кивнуть, как пламя в камине окрасилось в изумрудный цвет и из него вышли Рон с Гермионой.       — Гарри? Что-то случилось? — скользнув по нему взглядом, спросила Гермиона, уже доставая палочку.       — Леголас зачем-то отправился к Малфою, пойду за ним, а вы садитесь, выпейте чаю, — Гарри кивнул на стол.       Фили, до этого пытавшийся увязаться за Гарри, перевёл взгляд на чету Уизли, смотря на них уже совершенно по-другому. Рон тут же бросил взгляд на стол, что не ускользнуло от внимания гнома. Значит, он был прав. Будучи младшим, Рон частенько лишался части еды. Либо старшие её забирали, либо её в принципе не хватало. У Фили ушло достаточно много времени, чтобы отучить Кили смотреть на стол с таким же голодным выражением лица. Даже в Голубых горах Кили порой не мог остановить себя, да что там, и Фили иногда не мог. Всё идёт из детства. Странно, что Гарри был не таким. Возможно, ему просто некогда было думать о еде. А возможно, его воспитание было слишком строгим, чтобы он мог позволить себе что-то лишнее, что-то, что не являлось бы необходимостью. Принц нахмурился. Нет, всё же и у Гарри был пунктик на еду. Ведь именно он делал такую огромную кучу запасов во время похода. Настолько огромную, что того, что он вынул из своего рюкзака, хватило потом, чтобы накормить всех людей, оставшихся после битвы. На гномов, правда, не хватило, но всё же.       Рон, предложив Гарри свою помощь, всё же уселся за стол, получив отказ, и нахмурился, встретив изучающий взгляд Фили. И что Гарри только нашел в нём? Он был каким-то... Подозрительным. Слишком скрытным. И слишком пристально всё осматривал. Был он каким-то... мутным. Рон вытянул из корзины на столе огромное красное яблоко и откусил сразу почти половину.       Гарри подошёл к камину и зачерпнул летучий порох из горшочка, готовясь к неприятному путешествию. И тут на него вывалился кто-то высокий и белокурый.       — Мордред, Драко! — Принц закашлялся, поднимаясь с колен. — Леголас? Почему ты не сказал, что уходишь? Здесь я отвечаю за вас.       — Не нуди, Поттер, — пламя вспыхнуло ещё раз, и рядом с Леголасом встал Малфой, очищая свою и Принца одежду.       — Ты! — Рон вскочил, вытаскивая свою палочку.       — Да, Уизли. Это я, — протянул Драко, медленно переплетая свои пальцы с пальцами Леголаса.       Гарри, заметив этот жест, оглянулся на Фили, потом на Тауриель. И если гном и мог ошибиться по поводу Пар эльфов, то эльфийка точно всё знала наверняка. Маг улыбнулся и прикрыл глаза. Да, магия Драко мягко переплеталась с магией Принца. Эльфийская аура была не такой, как у мага, но тонкие сетки магии всё же были. Это делало их настоящей Истинной парой. И это полностью искоренило в Гарри сомнения. Драко невиновен. Просто не мог, учитывая то, что был парой доброго и верного эльфа. И как он вообще мог предположить подобное?       — Рон, хватит, садись, — Гарри приподнял руку в успокаивающем жесте. — Драко, прости меня.       — Твоя счастье, Поттер, что сейчас я не такой злопамятный, каким был в детстве, — Малфой усмехнулся и потянул эльфа к столу. — А теперь обсудим, что я обнаружил. И поедим.       Гарри с удивлением смотрел на абсолютно спокойно разговаривающего Драко, который на все реплики Рона лишь меланхолично отмахивался. У Малфоя пропал тремор. Его взгляд потеплел, он буквально ожил. Неужели и сам Гарри настолько изменился с Фили? Ведь он чувствовал себя спасённым, нужным, любимым. Даже несмотря на то, что сейчас его поглощает непонятно откуда взявшийся мрак. Оставалось только надеяться, что со спасением Тедди всё вернётся к норме.       То, что Авроры не заметили покупку ингредиентов, действительно было очень странно. Да, этого недостаточно, чтобы начинать активные действия, но вполне себе причина насторожиться.       — А кто сейчас курирует лавки? — Гарри повернулся к хмурому Рону.       — МакЛагген, — выплюнул Уизли, словно ругательство.       — Но он ведь совершенно не разбирается в зельях! — Гермиона возмущённо встряхнула кудряшками.       — Он сдал экзамен, — как-то обречённо вздохнул аврор. — И он же был в Клубе Слизней.       — Так это Слизнорт его пропихнул? — приподнял бровь Драко. — Хотя не важно, этот качок всегда казался мне тупым даже для гриффиндорца, так что ничего удивительного.       — Да ты... — Рон вскинулся, на секунду задумавшись, было ли это оскорбление, или стоит согласится с Драко по поводу Кормака.       — Хватит, — тихо, но твёрдо сказал Гарри, и по комнате прошлась волна магии.       Рон сел на свое место, Драко пожал плечами с показным безразличием, хотя на секунду в серых глазах промелькнул страх. Гермиона поёжилась, и пару раз провела ладонями по рукам, согреваясь. Леголас придвинулся ближе к Драко, всем своим видом показывая, что пустит стрелу в лоб любому, кто покусится на его жизнь. Кили и Тауриель переплели пальцы, крепко сжимая руки друг друга. И только Фили, чуть сдвинув брови, положил теплую ладонь на узкое колено Гарри. Магия утихла так же быстро, как поднялась. Все мигом расслабились.       — Но знаешь, что странно, Гарри? — будто продолжая прерванную беседу, вдруг произнес Леголас. — То, что этот маг дал тебе понять, что это он за всем стоит.       — Кто? Забини? — Драко удивлённо уставился на Гарри. — Почему ты не сказал, что вы говорили?       — Не успел, — Поттер почесал бровь. — И вообще он лишь намекнул, скорее. Не думаю, что это признание.       — Но вы все его поняли? — скорее утвердительно сказал Драко. — Это на него не похоже. Он слизеринец, Гарри. Он бы и намекать не стал без причины.       — То есть, ты хочешь сказать, — Гермиона перевела взгляд с Гарри на Драко. — Что он специально дал понять, что это он? Зачем?       Драко отрицательно покачал головой и пожал плечами.       — Жаль, что защита Хогвартса уже не такая, как до Битвы, — тихо произнес Малфой.       — Что ты имеешь в виду? — перекладывая в свою тарелку крылышко, спросила Гермиона. — Спасибо, Кричер.       — Ну, раньше Хогвартс говорил Директору, где находятся дети, внесённые в список учеников при рождении, но не пришедшие к началу обучения. Наверное, это работает так же, как Надзор. После Битвы, видимо, эту систему так и не вплели обратно, — Драко задумчиво закинул в рот виноград, не обратив внимание на то, как Гарри с Роном и Гермионой переглянулись.       — Вообще-то... Драко, я восстановил всё, что там было, — осторожно сказал Гарри.       — В каком смысле? — замер Драко.       — В прямом. Любые заклятия, тем более такой силы, не могут быть уничтожены полностью. Я восстановил всё, что когда-либо было в Хогвартсе. Это заняло много времени, иногда я доделывал что-то во время поездок с лекциями, — Гарри поковырял кусок хлеба и потянулся за стаканом с яблочным соком.       — Мордред, — прошептал Драко, потирая переносицу. — Вы вообще понимаете, что это значит? Хогвартс не забил тревогу по поводу отсутствия ученика. Это может значить только одно...       — Тедди в Хогвартсе! — воскликнул Рон.