dance in the dark

Hide away where you're safe Where your heart doesn't break

      Джон Уик никогда не интересовался, чьи жизни он обрывал одним нажатием на курок. Его работодатель называл имена будущих жертв, и он хладнокровно выполнял своё задание, желая поскорее вернуться домой к своей девушке. В будущем Джонатан планировал сделать ей предложение, уйти в отставку и жить долго и счастливо, спрятав в укромном уголке своей черепной коробки воспоминания о мёртвых глазах.       Но одно задание часто всплывало в его голове. В тот день Джон только начал карьеру наёмного убийцы. В его жизни срочно понадобились деньги, и всё, что он умел — убивать. Вигго смог увидеть потенциал в юном мальчишке с хмурым холодным взглядом, дал ему всю информацию о преступном мире, научил пристально смотреть в глаза смерти и не бояться её, а главное — обеспечил крышей над головой.       Джона отправили устранить каких-то учёных, знающих слишком важную информацию. Он должен был выполнить эту работу идеально и безжалостно, чтобы оправдать надежды Вигго, должен был не опуститься в глазах того, кто дал ему всё.       В небольшой квартире с дешёвой мебелью, на окраине города, Уик застал врасплох молодых учёных. Две пули были точно всажены промеж испуганных глаз. Тело молодого парня глухо опустилось на мягкий ковёр, заливая его кровью. Рыжеволосая девушка медленно скатилась по стене, оставляя на жёлтых обоях багровый след. Мёртвая тишина звенела в этом месте.       Джон медленно выдохнул, стараясь унять дрожь в руках. Он бегло огляделся вокруг себя, осмотрев бедную комнату, и направился к выходу, массируя пальцами неожиданно заболевшие виски. Ему нельзя было оставаться здесь так долго. Пару выстрелов, и след его исчез. Но громкий жалобный крик заставил обернуться. Деревянная кроватка стояла в самом углу квартиры, и её можно было даже не заметить. Аккуратными шагами Джонатан подошёл к месту, откуда исходил детский плач. Новорождённая девочка, скривив своё личико, истошно плакала. Наёмник громко сглотнул и медленно протянул грубые пальцы к ручке, сжатой в кулак. На мгновение ребёнок открыл свои изумрудные глаза и завороженно уставился на Уика. — Прости, малышка, — проговорил Джон, касаясь пальцами пухлой щёчки. — Это было лишь задание.       Он не хотел убивать ни в чём неповинную девочку. Её обязательно кто-нибудь заберёт, а ему пора уносить отсюда ноги, ведь из соседней квартиры послышался шум.       Глубоко в душе его терзали эти воспоминания. Джон оставил бедного ребёнка сиротой, но что ему ещё оставалось делать? Уик не мог пойти против Вигго и бросить своё задание из-за какого-то там малыша. Наёмник должен оставаться безжалостным, несмотря ни на что. *** — Давай, Джесс, не расслабляйся!       Моя нога раз за разом быстро поднималась вверх, чтобы с силой ударить по толстой перчатке на крепкой руке отца. Пот стекал по моему лицу ручьём, мышцы ныли от долгих тренировок, но карие глаза папы смотрели на меня без жалости. — Может отдохнём уже, — я, тяжело дыша, упёрлась руками в колени, стараясь привести своё состояние в порядок. — Солнце, твоему противнику будет плевать, устала ты или нет, — сложив руки на груди, ответил Джейсон. — Но ты же не мой противник, — произнесла я. — А мог бы им быть, — на его красивом лице с слегка кривым носом появилась хитрая ухмылка, — И тогда живой бы ты от меня не ушла.       Он резко схватил мою руку и потянул на себя. Не успела предотвратить этот приём, и тогда отец перекинул моё ноющее тело через бедро, и я глухо упала на синий мат. Вывернув руку, мужчина слегка надавил на моё горло коленом, обездвиживая. — Бум, — папа изобразил пальцами пистолет, прислонив их к моему лбу. — И ты мертва. — Боже, Джейсон, оставь ребёнка в покое, — послышался мягкий женский голос. — Ребёнка? — усмехнувшись, переспросил он. — Где ты здесь видишь ребёнка, Лекси?       В этот момент я локтём ударила по уже расслабившейся отцовской ноге и, собрав всю свою силу, уложила его на лопатки. — Бум, — я повторила его жест, ткнув пальцами мужчине прямо в лоб. — И ты мёртв. Не отвлекайся, когда удерживаешь противника. — Только что она тебя убила, дорогой, — мама громко рассмеялась, убирая свои белоснежные локоны за уши. — Стареешь. Всё, заканчивайте, и бегом обедать. — Так точно, мэм! — хором крикнули я и отец.       Вскочив на ноги, я протянула Джейсону руку, чтобы помочь тому подняться. — Я горжусь тобой, солнце, — папа приобнял меня за плечи, заставляя глупо улыбаться. — Я пойду в душ, — ударив отца по плечу, произнесла я. — Скажи маме, что я скоро спущусь.       Я побрела на второй этаж, в свою комнату, которая была соединена с личной ванной. Вообще наш дом был достаточно большим. Как вы уже поняли, он имел два этажа и вмещал в себя достаточно многое. Находилось здание на краю города, около густого леса, ведь мои родители не любили шум и суету.       Оказавшись в ванной, я скинула с себя одежду и встала перед зеркалом, чтобы умыться. На меня уставились большие глаза цвета изумруда с длинными ресницами, а под ними была россыпь веснушек. Медные мягкие волосы были острижены по плечи, обрамляя моё худое белое лицо. В тринадцать лет я поняла, что не являюсь настоящим ребёнком своих родителей. Моя мама — Лекси Верона, имела густые белокурые волосы, ярко-голубые глаза, высокий рост и загорелую кожу, она была прекрасной женщиной, умевшей готовить вкусные блинчики и пользоваться любым видом оружия. Отец — Джейсон Верона, имел коротко стриженные волосы цвета смолы, глубокие карие глаза, разбитый много раз нос и крупное телосложение, он был прекрасным мужчиной, способным поедать с тобой на скорость всю тарелку бургеров и убивать людей разными способами. И я — Джессика Верона, с бледной кожей и худощавой фигурой, поняла, что не похожа ни на кого из своих родителей. Они не стали скрывать, что забрали меня младенцем после смерти моих биологических родителей.       Включив горячий душ, простояла под водой некоторое время, пытаясь расслабиться. После я натянула на себя чёрные зауженные джинсы и бордовый свитер, висящий на мне как мешок. В комнате я уселась на широкий подоконник и широко распахнула большое окно, выходящее на зелёный лес, покрытый лёгким туманом. На улице закончил лить дождь, прохладный ветер гулял среди деревьев. Из своего тайника под подоконником я достала пачку сигарет. Мне девятнадцать лет, а я до сих пор скрываю, что являюсь курящим человеком, хотя, я думаю, что все уже знали, но не подавали вида. Затянувшись первой сигаретой, я пропустила едкий дым в свои лёгкие. Это заставляло меня расслабиться.       Родители и не стали скрывать от меня, что работают наёмными убийцами, и я посчитала это очень крутым, ведь они устраняли лишь плохих людей. Они научили меня быть скрытной, защищаться, пользоваться оружием, поэтому в школе некоторые получали от меня ещё какие тумаки. Моя маленькая, худая, но гибкая фигура позволяла мне лишь увиливать от соперников, удары приносили незначительный урон, но, когда надо было, я могла за себя постоять.       Также мама с папой рассказали, что их коллеги нашли меня в маленькой квартире рядом с мёртвыми родителями. Убийцу на тот момент никто не знал, да и, честно говоря, я не придавала этому значения, ведь кому известно, как бы я росла со своими биологическими родителями. Лекси не могла забеременеть, поэтому она и отец сразу отозвались на информацию о бедной сироте.       Выкинув окурок в пепельницу, стоявшую в том же тайнике, и спрятав сигареты, я достала мятную жвачку, пытаясь перебить запах. Пожевав её некоторое время, поплелась вниз ужинать, разминая ноющую шею. Родители уже сидели за столом, что-то оживлённо обсуждая. — Приятного аппетита, — проговорила я, усаживаясь на стул.       Мама приготовила мои любимые спагетти с беконом, ещё чуть-чуть и мои слюни залили бы стол. Ответив взаимностью, родители молча принялись за еду. — Что вы обсуждали? — осторожно спросила я.       Мама и папа переглянулись и, вздохнув, отложили свои приборы. — Сложилась нехорошая ситуация, Джесс, — произнесла мама, закусив нижнюю губу. — Наши бывшие коллеги не выполнили клятву на крови, заключённую с нами, а как ты знаешь, Континенталь этого не терпит. И эти самые коллеги точно захотят избавиться от тех, кто знает данную информацию. — Хочешь сказать, нас хотят убить? — нахмурившись, сказала я. — Возможно, — ответил папа. — Поэтому прошу тебя ближайшее время быть чересчур осторожной, а лучше сидеть дома, пока мы со всем не разберёмся. — Завтра мы поедем в Континенталь, чтобы всё обсудить, — проговорила Лекси. — Хорошо, — кивнула я, вздохнув. — Я вас поняла. — Не бойся, солнце, — мужчина ободряюще улыбнулся, и я не могла не улыбнуться ему в ответ. — Всё будет хорошо.       После этого разговора мы продолжили ужинать, болтая совершенно обо всём, что существует на планете. ***       Я читала книгу, лёжа на кровати, когда в мою комнату постучали. — Войдите, — проговорила я, не отрывая взгляда от страницы. — Эй, солнышко. Как ты?       Я отложила в сторону книгу и подняла глаза на маму, стоявшую в дверном проёме, одетую в шёлковый халат, её мокрые волосы были распущены по плечам. — Я в порядке, — ответила я, похлопав по месту рядом с собой, намекая, чтобы женщина присела рядом. — А ты как? Не волнуешься? — Ещё как волнуюсь, — она улыбнулась краем рта, опустившись на кровать. — Но мы, как обычно, всё решим. — Я знаю, — кивнула я, взяв маму за руку. — Вы у меня с папой самые лучшие. — Спасибо, дорогая, — Лекси оставила лёгкий поцелуй на моей щеке. — Но всё же у меня есть к тебе просьба. Если что-нибудь случится, если что-то пойдёт не по плану, езжай в Континенталь, адрес ты знаешь, но лучше возьми их визитку. Там тебя никто не достанет, и даже предложат помощь. А лучше попроси помощи у Джона Уика. — Джон Уик? — нахмурившись, спросила я, укладывая бумажку в карман джинс. — Кто это такой? — Мой с твоим отцом друг, — ответила женщина. — Он точно сможет тебе помочь. Он вроде вернулся на свою работу. — Почему именно он? — поинтересовалась я, склонив голову на бок. — И в смысле вроде бы? — Я считаю его настоящим профессионалом, — произнесла мама. — А вроде бы, потому что Джон ушёл в отставку ради своей любимой, но не так давно она скончалась от болезни, а потом к нему в дом ворвался сын его работодателя, избил его, убил щенка, который оставался последней памятью о жене, и украл любимую машину. Соответственно, Джон отправился мстить, убил всех и даже своего работодателя. Ну и вроде он вернулся. — Ого, — я удивлённо вскинула брови. — Какая ужасная история. — Ага, — печально вздохнула она. — Никому бы такого не пожелала. — Хорошо, мама, я выполню твою просьбу, — проговорила я, улыбнувшись краем рта. — Но этого не случится. Мы со всем справимся, как и обычно.       За окном было темно, ночь накрыла лес вокруг, к нашему дому редко кто приезжал, поэтому мы с мамой резко повернули головы, когда яркие фары осветили мою комнату. Послышались голоса, шум, щелчки и оглушительный крик мамы: — Ложись!       Непроизвольно я упала на пол под громкие звуки стрельбы, больно ударившись локтями. Адреналин бушевал в крови, и я, ничего не соображая, переползла в противоположную сторону комнаты, прикрывая голову руками. Пули гулко врезались в окна, вдребезги разбивая их, оставляли рваные дыры в стене. Я сжалась в самом углу комнаты, вздрагивая каждый раз, когда выстрелы звучали где-то очень близко. Страшно. Чёрт побери, мне было очень страшно. Я забыла как дышать, вжимая голову в собственные колени. В голове было пусто, лишь маячило желание выжить и помочь своим близким.       Когда автоматный ряд затих, я распахнула глаза, оглядывая свою обстрелянную комнату. Кровать была вся покрыта перьями, детские игрушки на комоде выпотрошены, стёкла, за которыми прятались фотографии, треснули, настольная лампа больше не горела, и помещение погрузилось в темноту. Стук сердца глухо отдавался в голове, в ушах громко звенело. — Мама, — хрипло произнесла я, не слыша саму себя. — Мамочка.       Оттолкнувшись от стены, я на четвереньках подползла к кровати, наступая ладонями на осколки, разрывающие кожу. Но я этого не замечала. Не замечала боли, лишь чёртов страх. — Мама.       Лекси привалилась спиной к стене за кроватью, тяжело дыша. Её белоснежные волосы спутались, закрывая лицо. Она быстро моргала, смотря в одну точку. — Мама, ты как? — В порядке, — прохрипела она, медленно повернув голову ко мне, смотря мутными глазами. — Пистолет держишь в комнате? — Да, — судорожно кивнула я, подползая ещё ближе к ней. — Тогда хватай его и защищай себя, — проговорила она, тихо кашляя.       Я опустила взгляд вниз и только сейчас заметила, что мама прижимала окровавленные руки к рёбрам. В голове что-то щёлкнуло. Слёзы скопились в уголках моих глаз, желая выйти за их пределы. В груди всё невероятно больно сжалось, перекрывая дыхание. — Нет, нет, нет, нет, мама, нет… Не может быть, мама…       Я торопливо подползла к ней, судорожно прислоняя свои ладони к её. Холодная кровь сразу же покрыла и мои руки, заставляя с ужасом содрогнуться. — Джессика…       Её слабый хриплый голос и тяжёлое дыхание заставили слёзы покатиться градом по моим щекам. — Мама, молчи, всё будет хорошо. — Джесси… Беги отсюда, прошу тебя. Оставь меня… — Я не могу, — из-за громких рыданий я не могла говорить. — Не могу, не могу, мамочка! Не могу… — Ты должна спасаться…       За стеной послышались торопливые шаги и громкие чужие голоса. — Беги, солнышко, пожалуйста… — Мамочка…       Слёзы, не переставая, текли по моим щекам, закрывая всё мутной пеленой. Грудь разрывало от боли, дыхание пропало. Я не могла в это поверить, не могла это принять. Мне хотелось лечь рядом с мамой, свернувшись клубочком, и никого к ней не подпускать.       Дверь резко ударилась об стену. Я быстро вытерла руками щёки и обернулась назад. Всё случилось как в замедленной съёмке. Мужчина с чёрной маской на голове, скрывающей почти всё лицо, обшаривал глазами тёмную комнату, выставив вперёд пистолет. Я быстро встала с колен и подскочила к преступнику, тихо ступая по полу. Схватив рукой пистолет, который убийца от неожиданности отпустил, я размахнулась ногой и ударила его прямо между ног. Под удивлённый возглас я выхватила оружие, крепко сжав его в ладони. Холодная сталь как всегда обжигала. Нажав на курок, я ощутила, как пистолет резко дёрнулся и закончил жизнь одного из нападавших пулей в голову.       Тяжело дыша, я уставилась на труп мужчины, упавшего прямо в проходе. Когда мозг смог снова работать в нормальном режиме, я подбежала к маме. Её голова откинулась назад, скрытая белокурыми волосами, руки безжизненно опустились на колени. Медленно выдохнув, я закрыла глаза, вспоминая свою любимую маму. Она любила, когда я заплетала её волосы, помогала с готовкой, смотрела с ней кино, уминая за две щеки закуски. Они с отцом так любили друг друга, это было видно невооружённым глазом. То, как они смотрели друг на друга, было драгоценнее всего на этом свете. Папа.       Я дёрнулась как от пощёчины, вспоминая, что где-то в доме папа. Рвано выдохнув, я вытащила магазин из пистолета, чтобы узнать, сколько патронов осталось. После я быстро открыла верхний ящик комода и достала оттуда складной нож, остроте такого оружия можно было только позавидовать.       Бросив быстрый взгляд на тело мамы, я тихими и осторожными шагами направилась в коридор. Сильный удар по руке заставил меня непроизвольно разжать пальцы и выпустить пистолет, который глухо упал на пол. Длинные пальцы больно обхватили моё запястье, дёргая на себя, но я смогла быстро вывернуться, проскочив под рукой своего противника. Высокий мужчина с каменными лицом прищурился, смотря на меня, а я достала нож из кармана. Тихий смешок заставил меня гневно махнуть рукой, нож со свистом рассёк воздух. Убийца отклонился назад, и я снова попыталась нанести удар, но он, развернувшись боком, резко схватил мою руку с оружием, отведя её в сторону, и со всей силы опустил свой кулак на моё лицо. Этот удар заставил мои ноги подогнуться, и я резко упала на пол. Невероятная боль растеклась по всему лицу, которое, кажется, онемело, капля крови скатилась по подбородку. Адреналин в крови смягчал эти ощущения, но я знала, что если выживу, мне будет очень и очень плохо. В голове всё смешалось в кучу, поэтому я не сразу поняла, что цепкие пальцы взяли меня за ногу и резко перевернули на спину. Мой соперник вывернул руку, пронеслась новая порция боли, разливаясь почти по всему телу. Коленом он придавил мою шею, ядовито улыбаясь. Ему хотелось видеть, как я мучаюсь, хотелось видеть, как я умру, ему нравилась мысль о том, что именно он лишит меня жизни. В глазах потемнело, заплясали разноцветные пятна, я судорожно дергалась, пытаясь вдохнуть хоть капельку воздуха, но тот лишь сильнее надавил, заставляя меня открыть рот в немом крике. Моя свободная рука, про которую этот придурок забыл, шевелилась на полу и наткнулась на нож. Не думая, я схватила его и со всей силы всадила глубоко в ногу убийцы. Тот громко взвыл, падая с меня на спину и хватаясь руками за больное место. Вскочив на ноги и преодолев головокружение, я подняла с пола пистолет и несколько раз выстрелила в мужчину, лежавшего на полу. Руки тряслись, поэтому мне пришлось перехватить оружие ещё сильнее.       Некоторое время я стояла на месте, пытаясь прийти в себя, всё взвесить и обдумать план дальнейших действий. Сейчас мне предстояло смириться со смертью мамы и найти отца, а потом мы с ним разберёмся, что нам делать. Тяжело вздохнув, я начала медленно спускаться по лестнице на первый этаж, выставив вперёд руки с холодным пистолетом в ладонях. В конце лестницы распластался труп крупного мужчины, нога его была неестественно изогнута. Осторожно перешагнув через тело, я прислонилась к ближайшей стене и стала прислушиваться к звукам. В самом доме стояла гробовая тишина, но на улице ещё слышались чужие голоса. Тогда я медленно направилась на кухню, чтобы попробовать найти там отца, а также посмотреть в окно и узнать обстановку на улице.       В нужном мне помещении лежали лишь мужские трупы нападавших. Я постаралась незаметно отодвинуть жалюзи, чтобы выглянуть на улицу. Перед входом в дом стояли две машины, фары их светили прямо в окна, а перед ними маячили тёмные фигуры. Почему-то они ещё не уезжали. Скорее всего их главный отправил людей за мной и мамой, но те ещё не вернулись и не вернуться никогда. Значит, у меня есть немного времени найти папу и попытаться убраться отсюда, пока они не осознали всю ситуацию и не отправили ещё людей. Отойдя от окна, я отправилась в гостиную, чтобы отыскать папу там.       В той комнате тоже лежало несколько трупов и стоял невероятно ужасный запах. Я, осторожно ступая, вглядывалась в лицо каждого умершего, пока не оказалась у потухшего камина. Ноги невольно подкосились, и я резко опустилась на колени, закрывая лицо руками. В моей голове постоянно всплывали остекленевшие глаза папы, голова которого покоилась на тлеющих углях. Лицо его обуглилось почти до неузнаваемости, в некоторых местах сгоревшая кожа свисала кусками, густые волосы теперь потеряли свою красоту, да их почти не было даже. Рядом валялась кочерга, конец которой был покрыт густой алой кровью. Запах жареного глубоко забился в мою память, разрывая изнутри. Мне хотелось кричать и кричать, схватить эту кочергу и собственноручно запихать её глубоко в горло тому, кто лишил меня семьи, но я была способна лишь рыдать от боли.       Послышались торопливые шаги, и я, сдерживая сильные рыдания глубоко в себе, вскочила на ноги, стирая с щёк солёные слёзы. Резко подорвавшись с места, я не стала ждать того, кого отправили на мои поиски, чтобы подтвердить, что я мертва тоже. Ради своих родителей я должна выжить. Ноги понесли меня к чёрному ходу, через который я смогла бы выбежать на задний двор. — Вот она!       Послышался резкий выстрел, пуля врезалась в стену где-то рядом с моей головой, и я, пригнувшись, забежала за угол и распахнула дверь на задний двор. Густой и тёмный лес раскрыл свои объятия для меня. Рванув прямо к деревьям, я, не оглядываясь, бежала и бежала, не обращая внимания ни на боль, ни на усталость. За моей спиной слышались голоса и громкие шаги, и я поняла, что если остановлюсь, то умру. Поэтому я бежала, перепрыгивая через толстые корни, торчащие из сырой земли, и уклоняясь от длинных веток, неожиданно оказывающихся на моём пути. Небо затягивалось густыми тучами, которые были ещё чернее, чем сама ночь. Первые капли дождя упали на землю. Поднялся сильный холодный ветер, развивая мои волосы, шумели высокие деревья, шелестели листья. Мощные струи косого дождя стеной обрушились на землю. За мутной пеленой летящей воды исчезло всё, и я спотыкалась на каждом шагу. Не знала, следуют ли ещё за мной или решили бросить, надеясь, что я заблужусь в этом лесу и умру. Но я знала, как выйти к дороге, на которой могла бы поймать попутную машину. Неожиданно нога зацепилась за корень, и я рухнула на мокрую землю, оказываясь в противной грязи, которая облепила меня почти с ног до головы. Сил встать не было. Я равнодушно прикрыла глаза, стараясь глубоко дышать, не думая, что при этом могла очень сильно заболеть, хотя кого это волновало? Вода смывала всю грязь с моего лица, смешивая её с кровью. Когда же моя жизнь успела стать таким дерьмом? И что мне теперь с этим делать? Лежать на мокрой земле под дождём было не очень хорошей идеей. Движение ногой отдалось колющей болью. Сильно сжав челюсть, облокачиваясь на толстое дерево, я поднялась с земли и побрела дальше, хромая на правую ногу. Дождь не переставал лить, мокрая одежда неприятно прилипала к телу, свитер тянул моё худое тело вниз, а горло распирало от сухого кашля.       Спустя какое-то время сквозь шум дождя я смогла различить звук проезжающей мимо машины. Приложив все свои усилия, я быстрее зашагала между деревьями и вышла на безлюдную дорогу. Осмотревшись вокруг, поняла, что в ближайшее время скорее всего не увижу ни одной машины. Отчаянно вздохнув, я вытерла с лица воду, которая заливалась мне в глаза, и направилась в сторону города, благо, что я знала, куда именно надо идти.       Всё моё тело изнывало от глухой боли. Наступать на правую ногу было ещё сложнее, скорее всего, это был вывих. Я плелась вдоль дороги, иногда разрешая себя передышки. Отец старался сделать из меня выносливого и сильного человека, способного когда-нибудь сберечь себя и своих близких. Но я не оправдала его надежд. Я хотела кричать от горя, и я закричала, разрывая своё горло, хотелось расцарапать себе грудь, чтобы та перестала болеть, а лучше вытащить пистолет из-за штанов и убить себя прямо здесь и сейчас. Оба моих родителей мертвы, я, избитая и покалеченная, бреду чёрт знает куда и к кому, и в любой момент в мою спину может прилететь ожидаемая пуля, и тогда напавший на мою семью победит. Но если я выберусь из этого дерьма, я узнаю личность убийцы, и тогда он пожалеет, что родился на свет.       За моей спиной послышался шум приближающейся машины. Обернувшись, я увидела большой чёрный джип и принялась неистово махать руками, привлекая к себе внимания. Автомобиль слегка дёрнулся в сторону и тут же затормозил. Радостно улыбнувшись, я быстро побежала к джипу, пытаясь не упасть на жёсткий асфальт. Резко распахнув дверь, я уставилась на немолодую женщину в очках, которые так и наровились упасть на её нос, та с глазами, полными страха, глядела на меня. — Боже мой, девочка… — Можно? — тяжело дыша, произнесла я. — Да… Да, конечно, — она быстро закивала головой. — Садись быстрее, заболеешь же, боже мой, какой кошмар…       Под мягкий голос своей спасительницы я уселась на кресло, заливая его водой. В машине было очень тепло, пахло кофе и кожей, из радио доносилась лёгкая мелодия, дождь тихо барабанил по окнам. Всё ещё волнующе смотря на меня, эта женщина тронулась с места. — Что с тобой случилось, дорогая? — произнесла она. — Много чего плохого, — ответила я, вздохнув. — И я очень благодарна, что вы не оставили меня на дороге. — Ну что ты, как я могла бросить юную леди под этим ливнем? Вдруг тебе нужна была помощь, а она скорее всего нужна, — проговорила женщина. — Я Нэнси Льюис. Как твоё имя? — Джессика, — произнесла я, откинувшись на кресло и прикрыв глаза. — Мне нужно по этому адресу, надеюсь, на ней ещё что-то видно, — протянула миссис Льюис мокрую бумажку. — Если вас не затруднит, конечно. — Нет, что ты, Джессика, — кивнула Нэнси. — Мне как раз по пути. Но может тебя отвезти в больницу или полицию? Ты вся в ссадинах, да ещё и мокрая. — Нет, нет, миссис Льюис, не беспокойтесь, — я попыталась успокоить эту женщину. — В этом месте мне помогут. — Хорошо… Хорошо. — Спасибо вам огромное, — сказала я, чувствуя, что во рту пересохло, а всё тело нещадно ломило от боли. — Вы не представляете, как помогли мне. — Всё, детка, отдохни, — произнесла она, мягко улыбнувшись. — Дорога не близкая. — Спасибо.       Я откинула голову и закрыла глаза, чувствуя, как вместе с болью по всему телу разливалась усталость от прошедшего дня. Неторопливая мелодия успокаивала, и я погрузилась в тревожный сон, забываясь обо всём.