На работу я, как и всегда, пришла вовремя. По совету Фуруты вернула анкету. А после пошла на собрание.
Длинный-длинный стол был подчистую забит людьми. В глаза тут же бросилась рыжеволосая девушка, которая активно мне махала и звала к себе. Это — Майя Хомма, следователь-новичок, как и я. Очень приставучая девушка и инстинкт самосохранения у неё напрочь отсутствует. Она совершенно не боится гулей, а когда узнала, что я одна из них, тут же прилипла ко мне с глупой детской просьбой «давай дружить!». Пока я не сказала неохотное «ладно», Хомма от меня бы не отстала. Теперь она думает, что мы с ней подружки. Впрочем, она не такая глупая девушка, какой кажется на первый взгляд, и очень начитанная.
Из-за того, что последнее сидячее место рядом с ней, пришлось сесть туда.
— Привет, Накано-чан! Как дела? Я так волнуюсь! До начала пять минут… И говорят, что тут будет выступать Арима Кишо — один из лучших следователей CCG! — она тараторила неимоверно быстро и из-за этого я не до конца усваивала смысл сказанного, — Ох, вот он, вот он! — она тыкнула наманикюренным пальчиком в сторону высокого седоволосого мужчины в очках, — Такой красивый, да? В CCG вообще очень много красивых мужчин, — мечтательно вздохнула Майя.
Я слабо кивнула и окинула взглядом несколько бумаг для подписания; такие лежали перед каждым человеком в зале. Своего рода страховка и информация о том, что CCG смогут выплатить компенсацию за смерть работника его близким, и прочее.
Во главе стола сидел Йошитоки Вашу. Спустя несколько минут он оповестил о том, что собрание начинается и в помещение пошёл восхищённый гам, обращённый на него.
Но не прошло пяти минут от собрания, как дверь в конференц-зал неожиданно распахнулась, заставляя почти полсотни следователей-новичков обратить внимание на вход.
— Доброе утро, дамы и господа! Тут вот посылочка пришла, — мужчина средних лет, высокого роста, но довольно сухопарый, остановился у порога в нерешительности и смятении, а в руках держал громадную корзину с белыми камелиями и красными розами. Без преувеличения громадную, потому что она еле помещалась в его руках, — Было поручено отдать некой Накано Куроме!
Вздрагиваю от произношения собственного имени и сильно опускаю голову, впиваясь взглядом в листок передо мной. В большом конференц-зале тут же воцарилась тотальная тишина. Ручки перестали стучать по бумаге, стихли разговоры. А следовательницы обратили своё внимание на меня и на цветы в руках посыльника. Кто-то в конце длинного стола красноречиво выругался и я с комментарием была полностью согласна.
— Среди вас есть Накано Куроме? — мужчина окидывает всех присутствующих женщин недоверчивым взглядом и, хмуря редкие тонкие брови, сверяется с белым клочком бумаги.
Сильнее склоняю голову к столу, почти бьюсь лбом, но краем глаза замечаю, как несколько рук синхронно указывают на моё место. Посыльник тут же начинает курсировать мимо присутствующих, стремительно двигаясь ко мне.
— Вот, — он почтительно ставит корзину на стол передо мной, нос тут же улавливает приятный запах белых камелий, а красные пятна от лепестков роз прочно отпечатываются на роговице, — Распишитесь пожалуйста.
Он протянул мне карточку и ручку, а я лёгким движением поставила в нужном окошке свою подпись, немного (много) смущённая большим количеством внимания в мою сторону. Конференцию прервали из-за меня… Я фактически чувствую, как сгораю от стыда.
Ещё раз осматриваю корзину с цветами и замечаю записку, привязанную тонкой белой ленточкой к бутону алой розы. Приглядываюсь к почерку и моментально хмурюсь. Странная манера письма есть только у одного человека и узнаю я её с первого иероглифа. Не спешу читать карточку, но поднимаю глаза на посыльного, чтобы убедиться в своих догадках.
— От кого это?
— Шутите?! — весело вскрикивает он, а затем извиняется перед всеми за вторжение и спешно ретируется из зала.
Как только дверь закрывается с другой стороны, я чувствую, как по мне ползут сотни чужих взглядов, и нервно веду плечом. Майя, сидевшая справа, заинтересованно утыкается лицом в цветы и собирается выдрать оттуда записку.
Успеваю перехватить клочок бумажки раньше, чем успеваю понять, что чужое любопытство приводит меня в неловкое положение и малость пугает. Пугает то, что кто-то узнает, что Фурута дарит мне цветы! Устраивает такой спектакль посреди важной конференции, мать вашу.
Ему бы быть не следователем, а зарабатывать на написании свадебных пригласительных и распродавать свои работы. Уж слишком аккуратный и привлекательный для внимания почерк.
— Кто отправитель? — всё та же Хомма нетерпеливо спрашивает и сверлит лукавым взглядом.
Замечаю, как все вокруг меня вновь начинают переговариваться, пока я, наконец, решаюсь прочесть послание на карточке.
До этого я во всё внимание разглядывала каллиграфический почерк Фуруты, к удивлению, полностью абстрагируясь, не воспринимая написанных слов. Мажу взглядом по тексту и закусываю губу изнутри.
«Милая, я слышал твой отказ, но не могу не спросить вновь — пообедаешь ли ты со мной?
Ф.Н.»
Комкаю бумажку в кулаке и почти скриплю зубами. Нервно поднимаю руку, прямо как в школе, и прошу разрешения выйти. Майя вскрикивает восхищённое «это же от Фуруты-сана!» и я раздражённо почти-рычу, вылетая из зала пробкой шампанского с корзиной цветов наперевес, которая оказалась неимоверно тяжёлой. Грузными шагами иду по коридору. Первое мусорное ведро и цветы летят туда.
Захожу за поворот и останавливаюсь, чуть ли не врезаясь в чужую грудь. Поднимаю глаза и вижу довольное лицо Нимуры.
— Что за спектакль ты устроил? — с чувственным недовольством шиплю я, скрещивая руки на груди, — У меня важное собрание, а твоя выходка его, мало того, что сорвала, так ещё и заставила меня сгорать от стыда!
— Как тебе мои прекрасные цветы? А их запах! Он великолепен, правда? — Фурута кладёт руки мне на талию и встаёт ближе.
— Не люблю цветы, — грубо припечатываю я, скидывая руки недоухажёра, — Чего ты от меня хочешь? Что вчера, что сегодня.
Замечаю, что моей резкостью Нимура не доволен. Понимаю это по стальному взгляду, прикованному к моему лицу, а на дне чёрных зрачков пляшет горящее раздражение.
— Я же просто хочу узнать тебя получше и ближе познакомится, — он улыбается приторно-сладко, и небрежно убирает с моего лица прядь волос, — Ничего криминального и возмутительного! Не будь недотрогой, Куроме-чан.
— Мне не нужны любые другие отношения, кроме сотруднических, — режу сходу и жму плечами.
— Почему же? — он щурится и крутится вокруг меня подобно назойливому комару, которого никак не прихлопнуть, — С Савадой-куном у вас довольно… хм… близкие отношения. Я заметил, что вы часто ходите на обед вместе, и ты выглядела так прекрасно, когда улыбалась ему! Да и с Хайсе ты не чураешься пропустить по чашечке кофе. Неужели я так плох?
— Тебе показалось. Не вижу смысла с кем-то дружить, а тем более заводить романы.
Разворачиваюсь и хочу вернуться обратно в зал, потому что заседание всё ещё не окончено. Но запястье обхватывает тёплая рука, которая, к удивлению, не в перчатке. Безболезненно, но уверенно.
— А если я скажу, — Нимура осторожно разворачивает меня к себе, а я замираю на мгновение, невидящем взглядом смотря куда-то в его острый подбородок, — что ты мне интересна?
Он отпускает меня, а я же упираю руки в бока, и хоть я ниже Фуруты, это не мешает посмотреть на него сверху вниз.
— К сожалению, — спустя долгую паузу выдыхаю, упрямо мотаю головой, — Мой ответ «нет».
— Ты совсем как ребёнок, — Фурута произносит это на удивление мягко и заставляет меня недоумённо выгнуть бровь, — Один обед, я же не прошу большего. Выпьем по чашечке кофе, мило побеседуем и всё.
— И ты отстанешь от меня? — щурюсь недоверчиво, пытаясь разглядеть скрытые мотивы странного поведения Нимуры. Стараюсь прочесть его мысли, но заместо этого слышу будто жужжание роя пчёл.
— С ладонью на сердце клянусь, что отстану, — он смеётся мелодично и тихо, правда кладя руку на свою грудь.
— Хорошо, — держу голос ровным и киваю, — После конференции у меня перерыв. Можем сходить.
— Вот и прекрасно! — он хлопает в ладоши почти счастливо, — Беги, милая, а то пропустишь всё самое интересное!
Остаток собрания проходит спокойно и без происшествий. Лишь Хомма попыталась расспросить, почему Фурута послал мне цветы и куда я их дела. Мой честный ответ ей, почему-то, не понравился и она сказала, что я слепая и очень глупая.
— Ты не видишь очевидных вещей, Накано-чан, — осуждающе прошептала девушка.
— Каких?
— Сама догадайся, подруга, — хихикает в ладошку Майя.
Разумеется, я не стала задумываться об этом.
***
Когда всё закончилось, последними, кто покинул зал, были мы с Маей. Хомма без умолку обсуждала собрание, а мне оставалось только кивать и изредка вставлять пару слов своего мнения. Мы неторопливо вышли из зала, а в коридоре меня уже ждал Нимура. Майя его, конечно же, тоже заметила.
— Повезло тебе, Накано-чан, — на ухо шепнула Хомма, — Такого красавчика отхватила…
— Между нами ничего нет и не будет, Майя, — строго говорю я, прижимая к груди документы.
Фурута мерными шагами подходит к нам с Хоммо и кланяется в знак приветствия. Сейчас на нём маска вежливости и обходительности, от которой Майя в восторге. По её глазам видно. Я, в отличии от неё, держусь отстранённо, делая вид, что в офисе уж очень красивые стены, достойные моего внимания. Пока Майя и Нимура обменивались фразами, я насчитала целых три незаметных трещинки!
— Хоммо-сан, позвольте увести у вас Накано-сан на обед, — Фурута тянет меня к себе за правую руку, заставляя мелкими шагами семенить к нему.
Брови свожу к переносице и хмуро смотрю на Нимуру, лёвой рукой прижимая документы сильнее к груди.
— Конечно, Фурута-сан! — щебечет Майя, — Я знаю Накано-чан не так давно, но с уверенностью могу сказать, что она очень похожа на героиню сёдзё-манги! Правда, ей больше подходит роль мужского персонажа, смущающего бедных девушек…
Нимура громко рассмеялся.
— Я сейчас съем тебя, — ядовито шиплю угрозу, смотря на весёлую Майю.
— Ты вообще девушка? Не поверите, Фурута-сан, но она преспокойно хотела подсунуть меня идти с вами на обед! Мы ведь, девушки, так переживаем, когда идём на свидания, ну там, первый поцелуй, все дела…
— Да какая разница, — фырчу я, отворачиваясь от них, — Не невинности же лишаться иду, — Хоммо поражённо вздыхает и ошарашенно глядит на меня.
Фурута тихо хихикает, всё также удерживая меня за руку.
Я изогнула губы в ядовитой усмешке.
— Дышишь ещё? — наигранно жалостливо спрашиваю у «подруги».
— Убить меня хотела? Ты такая жуткая! Говоришь такие вещи! При мужчине! —Майя ткнула в меня пальцем и надула губы.
— А я люблю прямолинейных девушек, — вдруг изрекает Нимура и приобнимает меня за талию.
Незаметно для Хоммо скидываю его руку с себя.
— Пойдём, обеденный перерыв не резиновый.
— До встречи, Хоммо-сан, — обаятельно улыбается Нимура и машет Майе рукой, — Я уже подыскал уютное кафе, где варят хороший кофе, Накано… кун, — он едко усмехается.
— Надеюсь, всё пройдёт быстро, — бурчу под нос я, всё также прижимая к себе документы.
Кафе, в которое привёл меня Фурута, располагалось через дорогу от офиса и оказалось довольно уютным; на больших окнах были полупрозрачные кремовые занавески, множество круглых столиков из тёмного дерева, такие же стулья, мягкие кресла и диванчики обитые коричневым вельветом. Стоял запах свеже заваренного кофе, который приятно ласкал чувствительное обоняние.
Я стала снимать с себя куртку, но Нимура услужливо снял её за меня и повесил на вешалку. Мы заняли столик у окна. Милая официантка тут же подала нам меню.
— Девушка, мне, пожалуйста, айриш*, но только без сливок и без топингов, — официантка записала заказ в блокнот и посмотрела на Фуруту, ожидая его заказ.
— Двойной эспрессо.
Девушка также записала заказ и ушла, а я, подперев кулаком щёку, стала смотреть в окно.
— Вообще-то, на рабочем месте пить алкоголь строго запрещено, — говорит Нимура, вертя в руках зубочистку, — К тому же, ты гуль.
— Я узнала, что гули могут пить хороший алкоголь. Да и вряд ли я буду себя неподобающе вести с двух капель виски.
На этом разговор был закончен. Через десять минут нам подали кофе. Сделав глоток, я с удовольствием отметила, что вкус алкоголя точно такой, каким и должен быть, а вкупе с кофе просто лакомство!
— Ты вернула анкету на место? — заинтересованно спросил Нимура.
— Да, конечно.
— Почему Безликий? Чем он тебя так заинтересовал? Вы были знакомы? Что-то вспомнила? — он сверлит меня любопытным взглядом, а я так и замираю с чашкой кофе у губ.
Недовольно щурюсь и всё-таки отпиваю кофе.
— Ничего я не вспомнила. Просто заинтересовала его способность. Кто он вообще?
— Один из лидеров банды Клоунов.
— Клоунов? — недоверчиво тяну я, — Кто это такие?
— Клоунские маски — банда гулей, отличающиеся особым садизмом, кровожадностью и безумием, — удовлетворённо поясняет Нимура, постукивая пальцами по стеклу чашки.
Припоминаю, что в воспоминаниях все люди были в клоунских масках. Все, кроме Безликого. Задумчиво ставлю чашку с недопитым кофе и прикусываю ноготь на мизинце.
— Ты была одной из них, — неожиданно говорит Нимура и половина мозаики в моей голове собралась воедино.
В голове поселилась нездоровое желание провести многофакторный анализ с применением всех известных переменных. Для этого необходим листок и ручка. Случайно откусываю ноготь и тихо ругаюсь.
— Откуда ты знаешь? — флегматично интересуюсь я, делая большой глоток кофе.
Виски приятно обжигают гортань и я довольно жмурюсь.
— Это предположение, — спокойно говорит Фурута, поправляя галстук.
Затем проводит ладонью по волосам и тянется к чашке. Врёт. Распознаю ложь по этим незначительным движениям, но внешне не показываю, что догадалась.
— И на каких основаниях оно построено? — обречённо вздыхаю, скребя, уже сломанным ногтём, дерево стола.
— Твоя прожорливость.
— И всё?
— Ну да, — оскорблённо выдаёт Нимура.
— Ты говоришь, они все безумцы. Помимо приступов голода, я могу держать себя в руках.
— Ты потеряла память, милая.
— В подкорке мозга должны были остаться закладки прошлого поведения, какие-то привычки и тому подобное. Раз уж ты осведомлён об этой банде, то ты должен знать их повадки, — занудно говорю я и допиваю кофе.
Нимура лишь пожал плечами и продолжать разговор не стал. За остальное время обеда мы обменялись парой фраз ни о чём, а после вернулись в офис.
Остаток рабочего дня прошёл гладко и без проблем. Фурута время от времени вертелся вокруг меня и даже пару раз заставил меня улыбаться от его глупых шуток. Сегодня пришлось задержаться в офисе дольше обычного, разгребая завалы давно просроченных документов (никто это делать больше не хотел, поэтому свалили на меня-бездельницу).
Закончив со всем, я спустилась на первый этаж и жутко уставшая поплелась к выходу. Но кто-то неожиданно накинул на мои плечи куртку, заставляя этим меня удивлённо обернуться. Удивление сходит на нет, когда я вижу (ставшее уже привычным, что немного пугает) лицо Нимуры. Замечаю, что он тоже выглядит уставшим и не улыбается, как обычно.
— Ты забыла в кабинете, — флегматично говорит он, намекая на вещь гардероба.
— Ну, эм… спасибо, — мямлю я.
Его предложение проводить до дома показалось каким-то классически-галантным и грамотно вписывающимся в атмосферу и собственное общее состояние. Соглашение из короткого «да» вырывается почти сразу же и решение пойти пешком до четвёртого района приходит само по себе.
Я до сих пор не понимаю, почему согласилась на это и если бы мне предложили вернуться в прошлое, то я бы, наверное, не пошла.
Хотя… кого я обманываю?
