3
27 августа 2019 г. в 13:05
Сидя на диване, я молча наблюдал, как за прозрачным окном первый снег мирно покрывал ровной белой шалью голые берёзы. Хлопья кружились, мешались, путались между собой. Вслед за ними путались и мои мысли. Ни ты, ни я не знали, кто был виновником нашей маленькой трагедии.
Шерстяной бордовый, слегка колючий, плед, в который я укутался почти с головой, не спасал от холода в нашей полупустой однокомнатной квартирке со стенами, сплошь увешанными законченными картинами и зарисовками. В углу комнаты чернел письменный стол, заваленный бумагами, испещрёнными твоим мелким, слегка витиеватым почерком, а рядом с ним сиротливо валялась брошенная тобою вчера скрипка.
Скрип двери. Ты лёгкой тенью вошла в комнату, мелькнула передо мной в своём белом шерстяном платье. Я почувствовал запах твоих духов, когда ты присаживалась рядом со мной. Поделившись с тобой пледом, я заметил, что уже не чувствую аромата фиалок, который ты любишь, потому как за три года привык слышать его чуть ли не каждый день.
Твои зелёные глаза пронзили меня взглядом, я лишь пожал плечами. Кровь из моих надрезанных вчера в ванне вен уже не сочилась, возможно, потому что от холода она замёрзла. Ты взяла меня за руку, и я перевёл взгляд на тебя. Сбоку на твоём белом платье остались кровавые разводы.
Я смотрел в беспроглядную зелень. Из моих, как ты любила говорить, цвета золота, глаз медленно потекла жгучая слеза. Колыхнулись длинные чёрные кудри, и ты рывком обняла меня.
— Глупый, зачем?!
— А зачем без тебя?..
Позади дивана по комнате бродило три-четыре человека в форме. Тот, что стоял возле твоего стола, задумчиво покачал головой.
— Здесь всё стандартно. Её вчера вечером сбила машина, вот он и кинулся за ней…
Сидя сейчас на диване, мы оба жалели о той глупой ссоре, с горечью поглядывая на две разные дороги, куда нас уже звали.
Ты встала первой. Исчезая в белом свете, не оборачиваясь на меня и бордовый свет, доставшийся мне, ты, сглотнув слёзы, бросила:
— Кто виноват? Уже никто…