Смерть лишь начало. Дух-покровитель

      Несмотря на позднюю осень, а может и начало зимы, погода радовала. С одной стороны, огромная масса воды под боком, с другой, несколько шаткие прикидки Дрого по географическому положению и времени, из которых следовало, что осели они в районе субтропиков, а на дворе стоит межледниковый период. Как бы там ни было, а утро в день выступления порадовало температурой под пятнадцать градусов. Акелла с собратьями убежали вперёд, взяв на себя роль передового дозора и разведки, люди же, плотно позавтракав, отправились следом.       Пойти на битву с врагом желали все, но лидеры рода и дух-покровитель ограничились полусотней охотников. Предпочтя в первую очередь взять тех, кто имел личные счёты и опыт. По прикидкам Дрого выходил почти двукратный численный перевес, а оставшиеся, в случае чего, оставались достаточно защищёнными. Дрого не стал брать зверодухов и шаманов, первые могли помочь лишь символически, а от крови вторых не было толку. Как показали опыты, важно не количество, а качество. В яркости ауры никто не мог сравниться с Рымом, потому и разбавлять его кровь, уменьшая эффект, не имело смысла.       Бегущие впереди отряда волки смогли обнаружить медведепоклонников, но не сумели остаться незамеченными. Амат узнал Акеллу и убедил духа-покровителя держаться рядом с последователями. В принципе, Дрого и не рассчитывал разбить их по частям, он вообще не задумывался о тактике или стратегии, всецело сосредоточившись на будущем противостоянии с призраком медведя и отдав остальное на откуп людям. Не будь он так поглощён мыслями о предстоящем лично ему, он бы мог и сообразить, что оставленные им зверодухи — неоценимое подспорье в битве живых.       — Встанем между лесом и рекой, — сказал Хыр, закончив рассматривать нарисованный Дрого план местности.       — Подождем, — согласился Илдар, пальцами промеривая расстояние.       Конечно, волки воспринимали мир по-своему, естественно, Дрого попытался учесть этот нюанс, но точность схемы оставляла желать лучшего. Тем не менее, даже с учетом всех погрешностей, у людей было время занять позицию и отдохнуть. О чем и сказал Халдор, заметив, что враг придет к ним уставшим.       — Это если они бежать будут, — не преминул заметить Фрод, но сегодня приятель не стал спорить. Ограничившись кивком.       — Вперёд, — махнул рукой Хыр, заканчивая совет.       Солнце преодолело зенит и покатилось вниз, со стороны моря набежали редкие облака, а из подлеска выметнулись серые тени волков. Дрого не пришлось говорить, люди и без того поняли, что значит появление четвероногих друзей. Рым снял с пояса отполированный до матового блеска каменный нож, подаренный ему Тилой, рассек ладонь и провел ей по светящемуся от маны костяному копью. Он знал, что от количества крови ничего не зависит, и все же с особой тщательностью покрыл ей наконечник оружия.       — Хватит, — остановил разошедшегося мальчишку Дрого и забрал копьё. — Иди, — мотнул он головой за спину. — Акелла, присмотри за ним, — приказал он сидящего с высунутым языком волку.       — Убей, — кивнул Рым на вышедшего из леса призрачного медведя.       Дрого не ответил. Он вглядывался в замершего врага, смотрел на то, как тот нюхает воздух, пытался оценить его силу по четкости шкуры и устоять в потоке ненависти. Последнее давалось особенно тяжело, эмоции враждебного духа тараном били по разуму, сковывали, вызывали желание бросить всё и кинуться наутек. «Дважды убегал, глядишь и в третий раз повезёт», — подумалось Дрого на мгновение.       — Убей их всех, — процедил сквозь зубы Рым, и до побеления пальцев сжал кулаки.       Он видел медведя-призрака, но не ощущал его эмоций. Зато мальчика прекрасно чувствовал Дрого и… ужаснулся. Рым ненавидел убийцу Гама даже больше, чем тот ненавидел самого Дрого.       — Уходи, — велел он Рыму. — Немедленно.       Мальчик кивнул, развернулся и побежал назад. Акелла поднялся, рыкнул и потрусил следом за юным шаманом. Остальная стая потянулась за вожаком, а Дрого, наглухо отгородившийся от чувств, мыслей и эмоций окружающих, вылетел перед строем и замер в ожидании. Призрачный медведь зарычал и побежал вперед. Он не стал ускоряться, видимо понимая — добыча собралась драться. Высыпавшие из леса дикари заорали и бросились следом за покровителем. Первым несся Амат, держа жуткий посох на манер дубины.       — Бросай! — крикнул Хыр, когда до врага оставалось шагов тридцать.       — Ха! — слажено выдохнули десятки глоток и дротики понеслись к врагу.       Бегущий во весь опор медведь мотнул мордой и взревел. Выплеснутая им мана породила локальный ураган. Созданная Дрого защита распалась и истаяла, но сам он устоял под шквальным напором магического ветра. Дротики разметало, а строй охотников распался. Люди кубарем покатились по земле, враги предвкушающее заорали и наддали. Дрого оскалился и махнул копьем. Воздушная стена остановила дикарей, отшвырнула и повалила их. Призрачный медведь справился с атакой, но потерял скорость. Между духами оставалось не более десятка метров. Долгий миг они смотрели в глаза друг друга, а потом сорвались в ускорение.       Дрого попытался сходу всадить копье во врага, но тот отбил его, перехватил зубами и раскусил пополам. Больше от безысходности, чем с умыслом, Дрого ударил по носу призрака. Напитанный маной кулак отшвырнул того на десяток метров, заставил пару раз перекувыркнуться через голову, но особого вреда не нанес. Вскочив на лапы и мгновенно восстановив помятую морду, медведь вполне осознанно метнул магические когти и прыгнул следом.       Дрого растянул руки и закрылся этим «щитом» от первой атаки, но не успел отреагировать на вторую. Когти оставили жалкие царапины на запястьях, но следом в них вонзились напитанные маной зубы. Лапы замолотили по телу, принялись вырывать куски призрачной плоти. Заорав от боли, на чистом наитии, Дрого вытянул из запястий когти, пробил ими голову призрачного медведя и тот отшатнулся. Не теряя времени, Дрого стал развивать успех. Теперь уже он кромсал врага, заставляя того пятиться и закрываться лапами.       «На, на, получай», — орал Дрого, обрушивая удары на врага. Клинки-когти перерубили призрачную лапу. «Да!» — заорал без пяти минут победитель и удвоил натиск. Очередной удар отбросил призрачного медведь на спину и Дрого прыгнул на него, всаживая ставшие клинками руки в грудь. Дух взревел от ярости и боли, из раскрытой пасти ударил смерч, пробил плечо Дрого и отшвырнул его в сторону.       Бой призраков замер. Обоим требовалось время для восстановления тела. Бросив взгляд на идущую рядом драку, Дрого оскалился. Люди явно побеждали. Сказалась лучшая взаимопомощь и численный перевес. Медведь понял молчаливый посыл. Вскинул лапу, намереваясь помочь своим магией, тут-то Дрого и приголубил его воздушными лезвиями по морде. Призрак лишился уха, глаза и чуть не потерял половину черепа. Зарычав, он послал в обидчика призрачные когти и вновь атаковал.       Приняв на укрепленную маной грудь «посылку», Дрого подпрыгнул, уходя от сорвавшегося в ускорение врага. «На!» — выдохнул он, опуская светящийся кулак на голову медведя. Того буквально впечатало в землю, он пару раз перекувыркнулся и пропахал расплющенной мордой несколько метров. Дрого бросился следом, намереваясь добить, но тут медведь показал, что есть в нем и кое-что от копытных. Он просто и бесхитростно лягнул нападающего напитанной маной лапой.       Пока Дрого падал, затягивал пробитую когтями грудь и поднимался, медведь успел восстановиться и вновь ринуться в бой. Сблизившись рывком он встал на дыбы и обрушил светящиеся лапы на голову Дрого. Тот успел перехватить их столь же яркими руками, но призрак впился зубами в ключицу. «А!» — заорал Дрого, и вырастил на плече шип. «Р-р-р!» — ответил медведь, продолжая упорно сжимать челюсти. «На!» — выдохнул Дрого, нанося удар в брюхо заостренным коленом. «Г-р-р!» — ответил медведь, направил ману к пострадавшей части тела и уплотнил шкуру до состояния брони. Оба духа замерли, не в силах одолеть друг друга.       «Первым сдохнешь», — предрёк Дрого врагу, перенаправляя ток маны. Медведь-призрак невнятно прорычал в ответ, и его морда засветилась ярче. «Вот перережут твоих уродов, там и я тебя порву», — пообещал Дрого сквозь зубы, пытаясь превратить плечо в колючку. «Р-р-р», — глухо ответил призрак, не позволяя новым шипам пробить голову. Сошедшимся в клинче духам оставалось ждать, когда один из них достаточно ослабнет, чтобы погибнуть.       — Держись, Дрого! — ворвался в содержательный разговор покровителей крик Рыма.       — Не лезь! Назад! — заорал тот, но слушаться его не стали.       Юный шаман просто не мог остаться в стороне, когда увидел, к чему привела скоротечная схватка духов. Каким бы умным и преданным не был Акелла, но жизнь отдавшего приказ была для него куда важней самого приказа. Волк не стал мешать мальчишке. Он лишь защитил его, бросившись на Гарадага и заняв здоровяка собой.       Рым увернулся от брошенного в него посоха, подхватил обломок копья с красным острием и бросился к духам. Матерящийся Дрого прекратил попытки превращения шипа в кактус и перенаправил ток маны. Чтобы обхватить врага за грудь, развернуть и удержать, надежно подставив под удар, ему пришлось пожертвовать руками и плечом. Не смертельно, но с учетом примерного равенства запасов маны — он сыграл ва-банк.       Костяное острие пробило слившиеся в кольцо руки Дрого. Рассекло призрачную шкуру медведя, проткнуло его плоть и вошло в очаг. Выброс маны отшвырнул Рыма в одну сторону, и отбросил духов в другую. Когда мальчик смог подняться, он увидел парящего Дрого. Тот выглядел ужасно, но главное — он был жив. Рым счастливо улыбнулся и прикрыл глаза.       Дрого парил над поверженным врагом и всё ещё не мог поверить в победу. Медведь-призрак ещё не умер окончательно, в нём всё ещё оставалась мана, но с разрушенным очагом и разорванной в клочья энергетикой он был обречен. Дрого мутило от истощения, он ощущал себя выброшенной на помойку половой тряпкой, да и внешне ей вполне соответствовал. У него не было сил закрыться от эмоций еще сражающихся и умирающих людей, но это была победа. Тряхнув головой, стараясь прогнать звон в ушах, он поднял взгляд и увидел бегущего к нему дикаря. «Шаман», — пришла вялая мысль-узнавание.       Амат не сумел остановить мальчишку броском посоха. Не успел помочь покровителю сражаясь с двуногим зверьем, но он успел увидеть и понять главное — светящимся обломком копья можно убить духа. Именно с ним он сейчас бежал на того, из-за кого гибли соплеменники. Амату было плевать на покровителя, да, в самом начале боя тот вновь заставил его забыть о самом себе, но теперь он мог мыслить свободно и… он просто нашел виноватого.       Как ни истощён был Дрого, но уклониться от атаки не составило для него труда. Он просто отступил в бок, чуть изменил форму тела и выставил руку. Когти-клинки пробили грудь Амата, рассекли ребра, проткнули легкие и задели сердце. Какое-то время тот стоял, удивлённо смотря на растекающуюся кровь и не веря в произошедшее. Затем он поднял взгляд, открыл рот, попытавшись что-то сказать, но закашлялся кровью. В глазах Амата потемнело, зрение сузилось и сфокусировалось на лице убившего его духа. Он вновь закашлялся. Его пальцы разжались, не в силах более удерживать ставшие неимоверно тяжелым обломок копья, и тот упал прямо на агонизирующего покровителя шамана.       «Каждому да воздастся», — сказал Дрого убирая руку. Ноги Амата подогнулись, и он упал лицом вниз. Кровь покидала его тело. Он хотел сжать в кулаки мёрзнущие пальцы, поднести их ко рту и подышать. Отогреть. Он часто так делал зимой в горах. Пальцы мёрзли, но не было сил пошевелить ими. Амат умирал вместе со своим покровителем. Он сумел отказался от его пути, но не успел сойти с него.       Дрого смотрел на смерть шамана и духа без особых эмоций. Энергетика умирающих цеплялась друг за друга, но не объединялась, а противоборствовала. Ещё и обломок копья вносил свою разрушительную лепту. Дрого принялся концентрировать ману. Он не видел смысла продлевать агонию умирающих. Хотел положить конец бессмысленным мучениям зверодуха и человекозверя, но внезапно он испытал жуткую боль.       Собранная по крупицам мана растеклась бессмысленной и бесполезной волной. Дрого показалось, что он умирает, стало обидно от такой несправедливости. Ведь он победил! Но тут сквозь боль проступило удивление, а затем пришло неверье. Только сейчас Дрого понял, что это не его чувства. «Нет!» — заорал он и сорвался в ускорение.       Гарадаг, не обращая внимания на вцепившегося в него волка, подобрал нож шамана и швырнул им в ближайшего врага. Серповидное лезвие рассекло горло Рыма и вскрыло сонную артерию. Дрого превратил голову убийцы в разлетевшиеся по округе ошмётки, но это уже не могло изменить произошедшего. Рым схватился за шею, тщетно пытаясь остановить льющуюся толчками кровь, пошатнулся и упал.       «Пусть призраком, лишь бы жил», — билось в голове находящегося на грани распада Дрого. Он выжал себя досуха, вливал каждую новую крупицу маны в тело Рыма, но этого не хватило. Мальчик умирал слишком быстро, с такой слабой подпиткой его сосредоточие не успевало преобразиться и выйти на новый уровень. В отчаянье, Дрого схватил с пояса Рыма нож и ударил им в грудь мальчика. Он надеялся, что разрушение амулета высвободит накопленную веру, и та всё же сумеет запустить недооформленный очаг.       Взрыв засветившегося амулета отбросил и ослепил Дрого. Мало что понимая и практически ничего не соображая, он вскочил и бросился к телу, но полное отсутствие хоть какого-то свечения оказалось настолько невероятным, что он растерялся. По инерции попытался наполнить труп маной, и обнаружил, что её стало невероятно много.       Посмотрев на самого себя, Дрого просто сел. Его нынешний очаг отличался от прошлого, как стоваттная лампа отличается от огарка свечи. Дело даже не в яркости, как таковой, а в качественном изменении. Сосредоточившись на пульсации источника, Дрого легко скользнул в свой внутренний мир.