Смерть лишь начало. Дух-покровитель

      Еще не успев открыть глаза Рым схватился за горло, не сразу сообразив, что боли нет и дышится легко. Облегченно выдохнув он распахнул веки и замер. Над ним был изученный до мельчайшей трещинки потолок родной пещеры. Тут к мальчику вернулись и другие чувства. Он услышал голос мамы, уловил запах жареного мяса и почувствовал подзабытое ощущение шкуры, которая много лет служила ему постелью и одеялом.       — Вставай, соня, голодным останешься, — пророкотал басом Гам, а следом за ним раздался мелодичный смех Или.       — Ничего я не соня, — возмутился привычно Рым, вставая и гадая, приснилось ли ему все или он спит сейчас.       — Держи, — протянул Гам заостренную ветку, с нанизанными на нее аппетитными кусочками горячего мяса.       — Фпафибо, — ответил Рым, не сумевший удержаться от того, чтобы сразу же не впиться зубами в угощение.       — Не спеши, еды много, — усмехнулся Гам, ткнув пальцем в сторону десятка веточек-шампуров.       — Запей, — протянула мать глиняную кружку с водой.       — А…       Открыл рот Рым, но тут из стены выбрался призрачный мышонок и радостно запищав подбежал к костру.       — Проглот, — почесал серую спинку Гам.       — Зерно охраняет и меня смешит, — возразила Или, ставя треснутую плошку и наполняя её молоком из кувшина.       — Вы его видите? — удивился Рым, совсем теряясь от происходящего.       — Конечно, — пожал плечами Гам.       — Сынок, мы в мире Великого Духа, тут нет ничего невозможного, нужно лишь захотеть, — улыбнулась мать, и провела рукой по голове мальчика.       Выдувший молоко мышонок важно пискнул, подтверждая слова женщины и, отбежав немного вглубь пещеры, призывно замахал лапками.       — Это он тебя зовет, — сказал Гам, опуская тяжелую руку на плечо Рым.       — Ага, — ответил мальчик, сбрасывая наваждение от давно забытого тепла материнской ладони на голове и собираясь вскочить.       — Доешь сперва, — тут же остановила его Или, но куда там.       — Уфе, — выдавил Рым, разом утрамбовывая оставшееся мясо в рот.       — Пусть бежит, — обнял женщину Гам и потерся носом о ее затылок.       Жуя на ходу, Рым пробежал за мышонком через всю пещеру, но вместо резко идущего к полу свода увидел шкуру. Отодвинув ее, он оказался в большом и светлом зале. Заставленные книгами деревянные стеллажи образовывали причудливый лабиринт, а удобные кресла и столы позволяли сесть в любом месте и с комфортом почитать.       — Пи! — раздался голос мышонка, привлекая внимание растерянного Рыма к большой красивой книге.       — Ска-сказ-ки, — прочитал по слогам мальчик и, немного робея, перевернул обложку.       Смотря на то, как Рым с упоением читает, Дрого совсем не фигурально утер пот. Ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы создать это место. Впрочем, он старался не столько выдумывать, сколько воплощать. Опираясь на свою и чужую память он сотворил кусочек мира. Основу, которую можно будет расширять и дополнять. По мнению Дрого, получилось неплохо, а недочёты поправит Рым, возможно, даже не заметив, как он это сделал.       Дрого почти не сомневался в том, что, со временем, здесь появятся и другие обитатели. Пока он всерьез не думал над тем, чтобы вернуть мертвых в мир живых. Не было у него на это времени и сил. В конце концов, он стал молодым богом. Не творец-создатель, но всё же не простой дух-покровитель, ведущий полупаразитарный, полусимбиотический образ жизни.       Ещё раз взглянув на то, как Рым по слогам читает сказку родителям, Дрого покинул внутренний мир. Пока он жив, за обитателей домена можно не беспокоиться. Увы, но сказать так же о людях из внешнего мира он не мог. Те нуждались в его помощи и защите. Они верили в него, и он не собирался подводить их. Как растворился в воздухе один призрачный мышонок и соткался другой, увлечённый чтением мальчик не заметил.