"Я хочу тебя!" Или "Как стать никем."

      

6 – Барма

             Когда Оз вошел в комнату, его уже ждал Леон Барма, один из претендентов на пост главы дома. Алисы не было в комнате.       Барма на данный момент является одним из соперников дома Баскервиль. Они не только открыто заявили о своем изучении алхимии и магии, что скрывалось веками, но и начали претендовать на найденные врата, которые охраняют дома Найтрей и Баскервиль. Даже спустя века дом Найтрей все еще предан Баскервиль, они охраняют их, а те в свою очередь охраняют вход в бездну. Изменилось только то, что благодаря дружбе Гилберта и Оза сейчас Найтрей не опасаются Безариус, и Безариус с Баскервиль перестали враждовать. Но Барме это не нравится, они хотят заполучить все выходы и входы в бездну для своих интересов. Их цель неясна, известно только, что было пару нападений на местонахождение врат, которые нынешний глава дома Баскервиль смог отбить. Естественно, все подозрения легли на Барма.       Леон Барма надеется на сотрудничество с Безариус, чтобы иметь союзника в этой войне. Поэтому он приехал сюда. Он знает, что Оз не предаст Гилберта и останется на его стороне, даже если это означает объединиться с Баскервиль. Тогда на что он надеется? Какова цель его визита еще?       «Снова врата, как же не хочется с ними связываться, оставьте уже бездну в покое» — подумал про себя Оз и сел напротив Леона, пристально изучавшего какие-то документы.       — Оз, как там Ваш друг? Говорят, он потерял память? — сказал Леон, не отрываясь от листков бумаги.       — Да, но это не главное. Важнее, что с ним все хорошо. Итак, Вы по какому делу? Я не ждал вашего визита.       — Давайте не будем скромничать, вы прекрасно понимаете, зачем я сюда пришел. Я просмотрел документы и заметил странную связь между Вами и Найтрей, — он перелистнул одну страницу из той кипы бумаг, что держал в руке. — Не слишком ли вы привязаны к ним? Учитывая, что раньше эти убийцы были против вас в союзе с Баскервиль, или, точнее, служили им? — у Леона слегка дрогнул уголок рта в усмешке. – А теперь что? Вы не только с ними контактируете, но даже опасаетесь за их жизнь. — он приподнял взгляд, ожидая реакции собеседника.       — Только не пытайтесь меня провоцировать, вы ничего у меня не узнаете и не добьетесь. Вам пора, — ответил сухо Оз, одаривая собеседника озлобленным взглядом.       — Ой, ой, давайте только не будем ругаться, все же я прибыл заключить с вами союз, ведь это выгодно для нас обоих. Норм, ты не мог бы выйти? — сказал Леон стоящему у двери высокому мужчине с гладко причесанными в хвост каштановыми волосами, что были ему по пояс, и карими глазами.       «Советник Леона, он на всех мероприятиях стоит молча в стороне, изредка поглядывая на своего хозяина. Мне не нравится его взгляд, словно смотрит в душу, пытаясь все глубже раскопать, пройдя сквозь. Будто знает, о чем ты думаешь. А еще его пристрастие к красным вещам, и даже сейчас он пришел в алом бархатном смокинге с хвостом, и даже его рубашка красного цвета, пусть и чуть светлее, а что уж говорить об его остроносых туфлях того же оттенка. Вот только бабочка коричневого цвета. Не хватило ткани?» — усмехнулся про себя Оз. — «Словно это торжественный прием для петухов. Его можно сравнить с петухом или… нет… клубничная ядовитая лягушка? Не то... Красный краб острова Рождества? Хах, можно. Точно! Алый ибис! Да, пожалуй похож!» — посмеялся про себя Оз. Когда советник вышел, Леон уселся удобнее, облокотившись на спинку фиолетового дивана с резными деревянными ручками, взял стакан кофе и, посмотрев на свое отражение в темной жидкости, прокрутил его в руках. Его манера одеваться очень напоминала Зарксиса, только алые волосы и карие глаза очень уж не нравились Озу. Слишком много злобы и высокомерия в них, он явно что-то замышлял, его визит не только для того, чтобы заключить контракт. Почему он всегда ходит с распушёнными волосами до пояса? «Его манера и стиль общения, он называет себя великим актером, но по-моему он просто шут. Как же он бесит! Все эти бумаги он принес собой и сидит, читает, словно наш дом просто его рабочий кабинет. Что вообще на уме этого парня? Если бы я не имел дело с его предшественником, сказал бы, что он обычный болван, но нет, с ним что-то не так. Что же? Что в нем меня так раздражает? Манера одеваться как Брейк? Он мне его напоминает, только если Брейк любил сладкое, то этот кофе. Даже сейчас он потребовал, чтобы нам приготовили тот, что он принес с собой.» — Оз украдкой посмотрел на свой стакан — «Я бы сказал, что он с ядом или еще с чем-то, но нам сделали одинаковую порцию из одного мешка, и он спокойно пьет, значит, ничего страшного. Все же, что не так с этим парнем? Еще чуть-чуть хотя бы, еще чуть-чуть и я понял бы, но больше не могу выносить. Пора от него избавиться»       — Как вам наш кофе? Мы его выращиваем в специальных садах. Этот горько-терпкий аромат разве не великолепен? — словно ответил на его вопросы Леон, будто читает его мысли. Его взгляд устремился на чашку Оза, а затем ему в глаза. Нет. В саму душу.       — И что же я получу от союза с вами? — спросил Оз, пристально глядя на своего собеседника.       — Знания, дорогой мой друг, знания, — Леон отпил кофе и поставил чашку на блюдце. Он взял чайную ложку в рот и, взмахнув руками с стороны, продолжил. — Как вы знаете, мы увлекаемся изучением алхимии и магии, я могу предложить некоторые записи, научиться управлять печатями и… — он посмотрел на Оза. Его лицо приняло серьезное, и даже немного напряженное выражение, как будто он тщательно обдумывал каждое произнесенное им слово. Леон пристально вглядывался в сидящего напротив него юношу, стараясь заметить даже малейшую реакцию на свои слова.       — А вы взамен получите союз не только с Безариус, но и с Найтрей, которым доверяет дом Баскервиль, владеющий ходами в истинную бездну? — перебил его Оз и насмешливо сощурил зеленые глаза. Его рот растянулся в ехидной усмешке. Словно издеваясь над своим собеседником, он повторил манипуляции с чашечкой кофе, отпив ароматного кофе, что горчило во рту. Крепкий вкус ударил по всем вкусовым рецепторам, этот аромат был так жесток и прекрасен. Он закрыл газа, затем посмотрел на Леона и ответил. — Я подумаю, а теперь вам пора. Меня ждет Алиса.       — Ах, как же вы грубы, я надеялся на более теплые отношения, — встав с дивана, он обошел сидящего напротив Оза и встал за ним. Леон наклонился и приобнял его, затем схватил за плечи двумя руками, сжимая своими тонкими, но сильными пальцами. От него пахло кофе. Наклонившись к его уху, едва не касаясь губами, он прошептал. — Я люблю Вас, — и направился в сторону двери.       Оз лишь посмотрел на него с отвращением, когда тот выходил, захлопнув дверь. Молодой глава дома Безариус сидел молча, сложив руки в замок и поставив локти на ноги. «Что же ты замышляешь? Мразь»       За дверью Леона ожидал его советник.       — Можно не спрашивать, как все прошло? — обратился Норм, не поворачиваясь к своему хозяину, и они направились по широкому белоснежному коридору с огромными арочными окнами, через каждые одиннадцать которых стояли столпы, влитые в стену и украшенные объёмными розами, обвивавшими их, с зелеными шипами от пола до потолка, некоторые были даже на верхушке окон. Потолки были настолько высоки, что не было видно сколько там роз наверху. Они шли по красному ковровому покрытию, через каждые пять окон стояли высокие столы по пояс Леону, а он был ростом около 189. К слову, Норм был его выше почти на голову, его рост составлял 199, и со своим заостренным носом, длинными худыми ногами и телосложением в общем, а также манерой одеваться он действительно напоминал алого ибиса, если не цаплю.       — Прекраснее, чем я думал, — ответил Леон с надменным взглядом и ехидной ухмылкой.       В комнату вошла Алиса.       — Этот индюк ушел?       — Да.       — Что он хотел? — спросила она и потянулась к столу, но, поняв, что там нет мяса, лишь с отвращением высунула язык.       — Ничего хорошего. Алиса, тебе не пора в академию? Я прикажу, чтобы тебя отвезли.       — Опять меня гонишь? Ты вообще-то мой слуга и не должен со мной так обращаться, а уж тем более обязан быть со мной!       — Ты же понимаешь, что с тех пор, как я занял пост главы дома, у меня не хватает времени. Давай на выходных сходим на пикник?       — Через месяц? Ты так говорил в прошлый раз. Мне пришлось ждать тебя в академии, а там даже мяса толком не было, — она задрала голову и скрестила руки на груди. — А эти вечные леди только и делают, что пьют чай со сладостями и обсуждают, как бы не потолстеть. — Алиса подняла голову еще выше и демонстративно положила руки на пояс. — Ей богу, Брейка на них нет, он бы им показал и…       — Алиса, спасибо, — перебил ее Оз, горько улыбнувшись. — Все будет хорошо, я обещаю.       Он вставал, взял ее за руку, и они отравились молча к выходу. «Алисе очень идет эта белая форма».       Они шли все по тому же коридору, по которому недавно прошли представители дома Барма, затем подошли к огромной лестнице с белоснежными перилами и все теми же розами. Ковер заканчивался на последней ступеньке, и там начинался желтый мраморно-плиточный пол, в котором можно было увидеть своё отражение, и каждый шаг отдавался эхом. По бокам стояли белоснежные столы и синие вазы с желтыми розами в них, они были искусственными, но настолько мастерски выполненными, что можно было принять за живые, казалось, что у них был и аромат. Напротив Оза и Алисы были огромные двери желтого цвета с синими ручками. Каждый этаж был по-своему уникален в этом доме. Первый бело-желто-синий, второй бело-красно-зеленый, их в доме было три. Озу вечно не хватало времени подняться на третий и на чердак, что же там и какие цвета? Когда-нибудь они с Алисой погуляют по дому, который сейчас является основным домом Безариусов, когда-нибудь… А пока они направились к выходу. Спустившись по лестнице, Оз остановился посередине зала, все еще держа руку Алисы, и глубоко вздохнул.       — Мне тоже нравится твой зеленый костюм, пусть ты и напоминаешь в нем Джека, но тебе идет, — сказала Алиса, словно читая его мысли.       — Спасибо, — ответил он, и они вышли на улицу.       Сад был огромен, с уложенной плиткой и зеленым газоном, посередине был фонтан, и росли огромные стриженые туи. Тротуарная плитка гармонировала с выходящей из дома длинной лестницей. Дом был светло-коричневого цвета, а крыша темнее на пару тонов.       На выходе из особняка их ждала повозка. Алиса уже с 15 лет обучается в престижной академии Латвидж. Озу же пришлось бросить это дело, чтобы встать во главе дома. Гилберт не был этому рад и пытался отговорить его любым способом, но это его долг, все же он Безариус, что тогда был, что сейчас.       Он усадил ее в повозку и улыбнулся ей в след, смотря как она выезжает за пределы кованых коричневых ворот, которые украшали металлические розы того же цвета. Ворота были метра три-четыре в высоту, как и уложенный кирпичами забор, с столбами каждые одиннадцать метров с пирамидными крышами наверху, на пару тонов темнее. Вокруг был глухой лес, стояла тишина. Оз выбрал это поместье, словно хотел убежать от всего мира. Тут есть животные?       Он направился к Гилбрету,чтобы рассказать, как обстоят дела с Бармой и зачем он сюда приходил.       — Ясно. Но ты же знаешь, что этого нельзя делать, что бы ни предлагал он… — не успел Гил договорить, как его перебил Оз. И когда он набрался такой привычки?       — Да, но знаешь, порой я думаю, что магия и алхимия — не такие уж и плохие вещи и было бы неплохо изучить их. А все, что с этим связано знает лишь дом Барма и Тайный совет.       Гилберт лишь неодобрительно посмотрел на него, докуривая свою сигарету.       — А если мы поедем к Баскервиль и предложим им союз? Что тогда будет делать Барма? Так мы перекроем ему все ходы и сами сможем приблизится к вратам, — предложил Гилберт, смотря вдаль сквозь приоткрытые занавески в своей комнате. Все еще болела голова и хотелось спать. Ему не давала покоя мысль, что он что-то забыл, и в то же время его заставляло задумываться то, так легко отделался от хранителя.       — Я не верю, что у Бармы нет поддержки, пусть и дома Рейнсворт и Гридрейн остаются в стороне, но кто знает. Прошло уже больше ста лет с последних событий и больше двухсот с Сабрийской трагедии. Изменилось многое, и главы домов не исключение. А отношения между домами напрямую зависят от их глав. Поэтому я не могу исключать, что они получают поддержку с их стороны. Если мы заключим союз с Баскервиль, не начнётся ли вражда три на три? — предположил Оз с надеждой, что это окажется ошибкой.       — Рейнсворт… — Гил словно очнулся от глубокого сна. — Кто сейчас в их доме глава?       — Шалти, у нее есть сестренка Шелл. Шалти является очень властной дамой, кажется, ей около тридцати-тридцати пяти, точно не помню. А Шелл учится в одной академии с Алисой. Они знакомы, но тесно не общаются, поэтому не могу точно сказать, что она за человек.       — А если крольчиху попросить с ней сблизиться и узнать, затевает ли что-нибудь дом Рейнсвота?       — Идея неплохая, но будет ли толк? Слышал, что всем заправляет ее сестра и не позволяет ей вмешиваться. Это странно, так как наследство в их доме передается по женской линии и в случае чего было бы логично обучить Шелл чему-нибудь, если все перейдет в ее руки. Госпожа Шалти не имеет детей, я даже не знаю, есть ли кто-нибудь у нее.       — А что если она связана с Барма и не хочет подвергать свою сестрёнку опасности?       — Думаешь? Тогда в этом что-то есть, — Оз подвигал пальцами, сложенными в замок, затем поднял голову и посмотрел на Гилберта. — Зачем Барме врата в бездну?       — Если это правда, что они специализируются на магии и алхимии, то, возможно, для опытов. Что если они хотят найти способ для связывания цепей без использования контракта, и подчинить их своей воле? Тогда их действия имеют логику. Другой вопрос, зачем им цепи?       — Нам надо отправиться к Баскервиль и узнать их мнение. Уже вечер, завтра с рассветом выедем.       — Да.       После этого Оз встал и вышел, а Гилберт лишь остался дальше стоять. Он опустил шторы и направился к постели. Сев, он осознал, что совершенно не помнит, чего просил у него дух. «Что? Что происходит? Человек, она просила найти человека, его лицо, я, я.. я забыл?! Как это возможно, только сегодня я же…Черт». Он прикрыл лицо одной рукой и повалился на кровать телом. «Что со мной происходит? Оз не должен знать, а еще оружие, где оно? Шляпа, плащ, где мои вещи? Оставил там, где жил всё это время? Надо скорее во всём разобраться и найти». Этой ночью он не спал, его одолевали мысли.       Оз зашел в свою комнату. Она была в темно-коричневых цветах, деревянные огромные шкафы и тубы стояли по углам и большой круглый стол посередине. Вокруг него не было стульев. По центру стола стояла стеклянная синяя ваза с жёлтыми розами. Их меняли раз в пару дней, срезая в саду, что выстроили, пока его не было, на заднем дворе в те долгие сто лет, что его ждал Гилберт и искал Винсент. Справа изголовником к стене стояла кровать с балдахином на деревянных балках белоснежного прозрачного цвета. Справа от двери стояло кресло коричневого цвета и с золотыми узорами. Стены и потолок комнаты были зелеными, пол покрашен в темно-коричневый цвет, посередине комнаты висел огромный канделябр, прямо над столом. Комната была слишком большой для него одного. Эта роскошь, зачем? Но самое главное — это портрет во всю стену, слева от двери и напротив кровати. Нет, не портрет, а изображение. Изображение Грифона — цепи, что скинула его в бездну. Черная, окутанная перьями. После его «ухода» последующие главы дома поменяли здесь все. Оз не прикоснулся к остальным комнатам, лишь свою попросил переделать. Он сам сказал изобразить это напоминание о прошлом, чтобы не забывать, кто он. Вся эта комната была словно чаща леса. Нет, она ему напоминала место, откуда все для него началось, возле могилы с часами. «И почему я это вспомнил?» — подумал он про себя и сел. Он разделся по пояс и, сев на кровать, взял в руку свой пиджак. — «Напоминаю Джека? И вправду, я даже не заметил, моя внешность, я все еще Джек?» Он оглянулся вокруг. «Надо бы комнату Гила переделать, бело-красные тона ему не идут, он предпочитает черные». Оз улыбнулся. Разувшись, он посмотрел на свое отражение, ему уже не 15, теперь время идет для него, а значит и он взрослеет, а Гил? Ему снова придется ждать Оза? И его рука, он не стал задавать слишком много вопросов. Оз встал с кровати, убрал обувь к выходу и подошел, ступая босыми ногами, к зеркалу, которое стояло возле кресла, с деревянным обрамлением, на верхушке которого красовался камень зелёного цвета. Над ним висела картина с гербом дома Безариус. «Я все реже вижу Алису» — у него на сердце стало так тяжело, что он ухватился за него, — «Я хочу быть с ней, с ней рядом, видеть ее улыбку и чувствовать тепло ее тела. Алиса…»