Ненавидеть проще.

Ворвавшись в гостиную гриффиндора, Гермиону тут же окликнули. — Где ты была? Опять в библиотеке пропадала? — устроил допрос Рон, развалившись на диване с шоколадным батончиком в руках. Он уже успел посадить пятно на белой рубашке. Но какая разница, если свои вещички можно всучить в руки очередной жадной до славы девчонке. Да, Рон не был Золотым Мальчиком, но он был другом такового. А это значило, что можно купаться в лучах известности без большого риска для здоровья от Сами-Знаете-Кого. — Да! — грубо ответила девушка. В последнее время Рон всё больше раздражал её. Его глупые разговоры о Флер Делакур доводили Гермиону до очередного потока слез ночью в подушку. Как только эти «нимфы» переступили порог школы, все парни как с ума посходили. Гарри с Роном тут же принялись окучивать каких-то девиц, показывая местные «достопримечательности». Конечно, Флер была птицей высокого полета, и дотянуться до нее могли лишь «Избранные». Думаю, вы поняли о ком идет речь. Уж Малфой подсуетился вовремя. Природное обаяние и деньги папаши делали и без того красивого юношу еще краше. Прям Куш на ножках, а не ученик Хогвартса. — Гермиона, что-то случилось? — тут же спросил Гарри, который сидел в своем любимом кресле. Он всегда беспокоился о ней. Вот только парень многого не знал о проделках Драко Малфоя. Да и не видел дальше собственного носа. Все колкости в адрес подруги он принимал на свой счет и свято верил, что он тот самый Повод для Малфоя. Хорошо это или плохо, кто знает. Но Гарри всегда готов был начистить наглую морду слизеринца. За себя или же за подругу, уже не столь важно. «Если я расскажу ему о Малфое, то это только усугубит и так шаткое положение. Они терпеть друг друга не могут, а я еще больше разожгу огонь ненависти.» Решив принести себя на алтарь жертвы, девушка устало присела на диван, скинув ноги Рона. Проживя бок о бок с парнями, она давно перестала пользоваться у них «женским уважением». Ни тебе «Извини» после отрыжки Рона в момент очередной обжираловки, ни пройти в придержанную дверь, потому что Гарри уже ломится здороваться со старшаками по квидичу. Ни галантного предложения присесть или элементарно уступить место, а не разваливаться на весь диван в позе тюленя. Она перестала для них быть Девушкой. Она — Друг. Это клеймо, которое не выжечь. — Эй! — начал возмущаться тот, но суровый взгляд Гермионы прервал его. — Ты похожа на МакГонагалл. И это не комплимент! Не обращая внимание на бурчание Рона, Гермиона погрузилась в свои мысли. — Гарри, что будем делать по поводу Святочного бала? — донеслось до волшебницы недовольство Рона. — Уже давно пора было пригласить кого-нибудь! — Я знаю! Но все девчонки ходят стайками, что не подойдешь! — начал возмущаться Гарри. Его положение усугублялось тем, что он был в числе чемпионов школ и пара для бала у него должна быть обязательно. Ведь ему предстоит одному из первых открывать Святочный бал танцем, а он не может определиться, кому отдать своё «сердце» (или что пониже.). Нужно сделать правильный выбор, чтобы не упустить шанс закрутить небольшой роман и «помахать ручкой». Рон уже оставил все надежды на прекрасную Делакур, как только увидел, с кем она связалась. Слизеринский Принц, мать его. И тут перешел дорогу, крысёныш. — Я видел сегодня, как этот хорёк зажал в углу Флёр. Довольный такой, усмешка эта его дебильная. Я же вижу, он совсем ей не нравится! Только вот выбраться из лап этого урода она не может! Гарри, а что, если я… — Ты разгадал, что в яйце? — вдруг спросила Гермиона, перебив уже распаленного Рона. Её волновало попустительское отношение друга к состязанию волшебников. Виктор Крам уже давно разгадал загадку, а Гарри даже не чешется. И самое интересное, что его вечное «авось сойдет» прокатывало постоянно. Но Гермиона знала, что всему приходит конец. Как и её когда-то светлым денькам жизни без Малфоя. И жизни без разговоров о Нём. — Времени всё меньше, а ты до сих пор не знаешь, что там за подсказка! — Ой, Гермиона, вечно ты всё драматизируешь! — отмахнулся от нее Рон. — Еще уйма времени до февраля! — Действительно! — одобрительно поддакнул Гарри. «Ну почему он всегда ведется на глупость Рона? Ведь от этого зависит его жизнь! " Но поняв, что спорить с этими двумя бесполезно, девушка лишь вздохнула. Придется вытаскивать их из очередной передряги на собственном хребте. Это крест, с которым предстояло жить Гермионе не один год. — Если ты думаешь, что так будет лучше… пожалуйста, — встав с дивана, волшебница направилась в спальню для девочек. Сейчас начнется очередное обсуждение Шармбатонских девиц, от которого у Гермионы на душе скребли кошки. — Её никто не пригласил, вот она и злится! — развел руками Рон, стоило только подруге скрыться за дверью. *** Проворочавшись всю ночь в постели, Гермиона встала не в лучшем расположении духа. Дождавшись обеда, девушка быстро съела его и помчалась в библиотеку. В голове гудел улей. Все разговоры Рона и Гарри на уроках сводились к балу, а она даже и думать не хотела, что кое-кто пойдет с очередной глупой девчонкой. Можно ли прервать эти страданья? Да. Хорошенько подкрепиться и нырнуть в библиотеку. «Ну и пусть Гарри не торопится со следующим заданием, но я должна выяснить, что за подсказка в яйце. Если я спущу всё на тормоза, потом сама же и поплачусь. Возможно, жизнью друга. Будь он неладен!» Коридоры по пути в библиотеку были пусты и унылы. Конечно, кто захочет просиживать свои выходные в пыльной обители знаний? Только умный образованный волшебник с блестящим будущим (читать — Гермиона). Девушка уверенно шагала по проторенной дороге. Форму она выстирала и погладила, как прилежная ученица, и теперь была одета в джинсы и оранжевый свитер. День свободы от школьной одежды она не любила, но и выбиваться из коллектива, где все красуются своими шмотками, закидывая форму куда подальше, не хотела. За окнами была мрачная пронизывающе холодная погода, поднагадившая кому-то свидание в перерыве на свежем воздухе. В душе Гермиона надеялась, что эти «кто-то» Рон со своей новой пассией. За очередным поворотом она услышала голоса. Насторожившись, Герми осторожно выглянула из-за угла. Оранжевый свитер был хреновой маскировкой, но любопытство взяло верх. Заглядывать за угол, прежде чем сунуться куда-то уже стало мантрой для Гермионы. От греха (Малфоя) подальше. В коридоре стоял мрачный Драко собственной персоной Малфой, а его отец шипел на сына. Картина веяла напряжением. Как-будто холодный ветерок забрел в коридоры Хогвартса, заставив Гермиону поёжиться. Люциус Малфой был как всегда хорош собой, белоснежные волосы рассыпаны по плечам, гордая осанка и величественный вид. Он был красивым мужчиной. Очень красивым. И жестоким. Это было видно в его глазах. Если Малфой младший только учился, то папочка был профи в «замораживании» одним лишь взглядом. Его холодность с сыном заставила сжаться сердце Гермионы от жалости. Было видно, что Драко заискивает перед отцом, перед которым бесполезно было это делать. Но такова наша природа. Мы скукоживаемся перед сильнейшими, надеясь на признание, прощение. Пытаемся услужить, сделать приятное. Но всё это бесполезно. Если человек почувствовал власть над тобой, ничего уже не поможет. «Ты вздумала жалеть этого мерзавца? Гермиона, он такой же, как его папаша! Он будущий мудак! Ну, и пожиратель…» Грозно нависнув над сыном, Люциус что-то пытался донести до него, от чего Драко опустил глаза и склонил голову. Разговор был неприятным, и одному Мерлину известно о чем. «Не надо жалеть его!» Вынырнув из-за угла, волшебница пронеслась мимо них со всех ног. Она не видела мимолетный взгляд Драко, поздно заметивший оранжевый свитер и вечно спутанные волосы. Не видела, как кулаки парня сжались от бессилия и злобы. Не видела, как после этого Люциус Малфой приобнял своего сына с самодовольной ухмылкой «Я опять получил то, что хотел». Просидев в библиотеке остаток перерыва, Гермиона не нашла никакой нужной информации о подсказке в грёбаном яйце. Она уже слезно выпросила старинную потрепанную временем и не одним потопом книгу «Знаки в незнаковых вещах», которую пришлось вырывать из рук библиотекарши. Поклявшись собственной жизнью, что с фолиантом ничего не случится и волшебница уложится в 23 минуты, Гермиона прошерстила вдоль и поперек книжку. Настала черная полоса, потому что, если даже книги не хотели идти на контакт с девушкой, в пору окунуться в депрессию. «Ну ничего… Кто ищет, тот всегда найдет!» Как обычно, после посещения «храма знаний», на душе у Гермионы делалось хорошо и спокойно. От плохого настроения не осталось и следа. И вот она, вновь довольная, бодро шагает по коридору. Но вся радость исчезла ровно в тот момент, когда девушка заметила блондина, сидевшего на подоконнике и печально смотревшего в окно. Очень жалкое зрелище, которое тут же надавило на сердобольную Гермиону. Видеть, как твой мучитель страдает… это сладко? Или же вы настолько «срослись», что тебе просто необходимо вернуть его «в строй» и начать страдать по новой? Остановившись на секунду в смятении, Гермиона колебалась, как ей поступить. Повернуть обратно или быстро пробежать мимо? Решив выбрать последнее, девушка осторожно двинулась вперед. Такими темпами у нее к концу обучения будут все навыки стелса и побега. Хоть в Азкабан заезжай. Но к её удивлению Малфой даже не заметил, что кто-то крался мимо него. Уже пройдя парня, Гермиона вдруг остановилась. Чувство, будто гвоздем по стеклу, каждый раз, как она смотрит на эту удручающую картину «Страданья Принца». «У него такой расстроенный вид… Я никогда не видела его таким. И рядом нет ни одного друга…» Так и застыв на месте, она напряженно смотрела на парня. Её добрая душа не могла позволить себе пройти мимо беды другого человека. Но если учесть то, что этим человека являлся такой негодяй, как Драко Малфой, ситуация явно усложнялась. Подошел бы он к ней? Да. Конечно! Чтобы в очередной раз оскорбить и дать понять, что она пустое место и ничего не значит. Что, несомненно, противоречит человеку, обращающему слишком частое внимание на «Грязнокровку». «Подойти или нет?» — гадала Гермиона, топчась на месте. «Он же вечно унижает меня! Не было ни одного дня, чтобы он не издевался!» Решительно развернувшись, девушка сделала три шага прочь от ненавистного слизеринца. Решено. Она такой же бесчувственный сухарь, как и Он. Но… стоп. Если ему плохо, значит он не такой уж и бесчувственный… и не такой уж сухарь… «Но с другой стороны, его отец так к нему относится… неудивительно, что Малфой Такой. Ему нужно с кем-то поговорить, а рядом никого…» И проклиная саму себя, Гермиона осторожно приблизилась к Драко Малфою. Парню, который с первых дней учебы в Хогвартсе поливал грязью Святую Троицу, отдавая особое предпочтение"Грязнокровке». Слизеринец понуро глядел в окно отстраненным взглядом. Потоптавшись на месте, волшебница прислонилась напротив Малфоя к стене возле окна. Сделать это как можно непринужденнее не получилось, поэтому со стороны это выглядело как завалившееся бревно. Моргнув, парень недовольно перевел взгляд на нее. — Чего тебе, Грейнджер? — в его усталом голосе не было ни тени издевательства и насмешки. — Э-э-э… — протянула Гермиона. Подойти-то она подошла, а вот что сказать, отличница не придумала. — Что-то случилось? Повернувшись к ней, блондин удивленно уставился на девушку. Вопрос застал врасплох. Неожиданно, тупо, комично. — Какая тебе разница? Иди давай отсюда, — его острый взгляд следил за каждым движением девушки. Та упорно смотрела в пол, боясь, что её прибьют «фирменным» взглядом. Тут сработал Закон №749 «Если я этого не вижу, значит этого нет». А еще лучше представить, что она сдуру подошла не к главному крысёнышу школы, а к хорошему знакомому. — Тебе грустно, видимо что-то случилось… — не сдавалась Гермиона. — И если тебе надо с кем-то поговорить… В упор смотря на девушку, Малфой отвернулся обратно к окну. Впервые даже оскорблений не нашлось. А так хотелось… — Мне нужно назвать тебя «по особенному», чтобы ты ушла? — хмуро отозвался он. Какая сдержанность. Сам Малфой в шоке от себя. — Я просто подумала, что тебе нужен кто-то, чтобы… — Я не хочу делать то, что велит отец, — вдруг прошептал блондин. Видимо парень был в отчаянье, раз ляпнул такое Гермионе Грейнджер, девчонке, которую он доставал изо дня в день. И вырвалось же. Не мог дотерпеть до своего подземелья? — Что он хочет? — волшебница не ожидала откровения от Драко Малфоя и спросила первое, что пришло на ум. В лоб. Чтоб наверняка всё запороть и вывести Малфоя из себя. — Что?! — тут же вскипел слизеринец. — С какой стати я должен говорить с тобой об этом?! Поняв, что поступила неосторожно, девушка разволновалась еще больше. Парень тоже не ожидал, что попадет впросак. Позорище лесное. Плакаться Гермионе Грейнджер… неосторожно… — Ты постоянно делаешь гадости, достаешь людей и… Малфой тут же вскочил с подоконника и со злостью прижал Гермиону к стене. — Что ты несешь?! — он зло смотрел на нее, а его рука мертвой хваткой вцепилась в плечо девушки. — Но я знаю, что в тебе всё же есть хорошее! — Гермиона смело продолжила свою речь, не обращая внимания на боль в плече. — И ты скрываешь это за злобой и насмешками. Я верю, что ты еще можешь стать собой. Не тем мальчиком, который старается походить на отца, а Собой. Какой ты настоящий? Ты знаешь? Парень отскочил от Гермионы, освободив её. Его взгляд пылал, но на секунду девушке показалось, что помимо злости промелькнуло смятение. Она заметила это. Попала точно в цель. Книги по психоанализу давно открыли истинное лицо Драко Малфоя девушке, только вот очередная порция грязи, летевшая из его уст, тут же стирала все «знания о Малфое» и заставляла видеть в нем морального козла, а не несчастного ребенка. Поняв, что грянет буря, и она сказала наговорила слишком много, девушка отлипла от стены и попятилась назад. Глаза в глаза. Холодная сталь и горячий шоколад. Ненависть и жалость. Он мог вынести всё. Но не жалость. От неё. Что удивительно, у этой парочки больше не нашлось слов. Ему, чтобы в который раз выплюнуть ненависть из себя к ней. Ей, чтобы сказать, что он почти разрушил себя. Но разве мнение «Грязнокровки» имеет значение? Нет. Значение имеет лишь то, что мы придумываем в своем больном воображении. Убеждаем, что у нас всё «в порядке», и рука, протянутая посторонним человеком кажется лишь приманкой. Мы больше не верим, что можем доверять кому бы то ни было. Остается только вариться в собственном соку. Из желчи, ненависти, боли. Не сказав больше ни слова, Гермиона отвернулась и как зомби побрела за учебниками на урок нумерологии. Смысла бежать уже нет. С этого момента стало ясно, что теперь бури не миновать. Она опрометчиво тронула то, что не следовало. И расплата за это не заставит себя ждать.