Воздушная

Ничем не примечательный дом по Тисовой улице. Вечер. Последний день пребывания Марджори Дурсль в гостях у семьи младшего брата проходил очень и очень неплохо. Встреча с практически единственным близким человеком проходила без эксцессов. Тощая женушка брата, откликающаяся на имя Петунья не переставала радовать идеально приготовленными блюдами. Всё же не настолько уж и плохой выбор совершил Вернон, женившись на этой женщине. А ведь были опасения на этот счёт. Как же прокормит семью дама, не способная прокормить хотя бы себя? Но глядя на Вернона и Дадли всё было лучше всяких ожиданий. Ухоженные, откормленные и очевидно любимые. Неплохо, неплохо. Впрочем даже в этой прекрасной картине было инородное и раздражающее пятно, откликающееся на имя Гарри. И пусть сам племянничек был тихим и местами даже обаятельным. Обаянием мокрого и мелкого песика, жалостливо скулящего и канючащего еды. Сам Поттер как раз и был таким внешне. Тощий, какой-то мокрый (пусть и образно) и всё равно встрепанный, но всё это заканчивалось, стоило лишь посмотреть мелкому паршивцу в глаза. В раннем детстве во взгляде была вечная обида, с мелькающей в глубине инородностью. И пусть обида была вполне понятна, брошенный ребенок никак не мог получить признания и любви, не от Петуньи уж точно. И пусть переносить негатив на ребенка не правильно, но все мы люди. Что уж тут поделать? Да и ребеночек оказался мягко говоря проблемным. Все эти «волшебные» проблемы, небрежно создаваемые обиженным ребенком каждый раз заставляли вынужденных родителей тратить нервы и деньги на избавление от последствий. И если в дошкольный период это было не так заметно и не несло серьёзных проблем (не считая нервов и вечных мелких трат) то с началом школы мистер Поттер медленно, но верно превращался в образно говоря отжившую своё систему труб с семьёй Дурслей в качестве ограниченных в ресурсах сантехников. То тут прорвёт, то там и каждый раз приходится изощряться, латая всё новые и новые «дыры» изыскивая средства на замену хоть чего-то, на полную замену-то средств не видно. Вот только недалек тот час, когда вся «система» заменится с возможными неожиданностями, не факт что приятными, либо прорвет к чертям, забрызгивая всех вокруг нечистотами. Отмыться от этого будет уже совсем не просто. Не в условиях маленького городка, где всё и все на виду. И ведь не поймёшь, чего бояться больше, маленького миленького ребенка, с крайне достоверным удивлением творящего непотребства или сердобольных соседей, которым хочется не только почесать языками, но ещё и настучать куда следует ради морального удовлетворения или же и вовсе поиметь с четы Дурслей что-то для себя. И ведь не стоит забывать и о Дадли, которому за родство с «невиноватым» может достаться. Жестокими бывают как дети, так и взрослые. Увы, но понимания с возрастом в глазах Поттера не прибавилось. А ведь был шанс. Новая школа, новое окружение и жизнь без пригляда со стороны должны были вырастить сознательность и ответственность. Нету у тебя за спиной очень нелюбимых, но как-то заботящихся родственников. Нету и привычного окружения, уже в некотором роде привыкшего к совсем не невинным чудачествам. И тут мальчишка должен был либо проникнуться хоть какой-то благодарностью к родне, либо понять, что за все «шутки» нужно платить, либо в крайнем случае, что дерьмо в жизни бывает куда больших размеров. Но это лишь в том случае, когда на «фокусы» новое окружение отреагировало не криками и дисциплинарными взысканиями, а просто и незатейливо поколотило в уголке. Увы, ничего из этого не произошло. Зато в Поттере прибавилось «инородности». Теперь в глазах подростка мелькало пока заметное лишь острому взгляду презрение. Хотя «презрение» слишком сильно. Легкий налет превосходства над родственниками. И это уже совсем не добрый знак. Ещё большее подозрение вызывало и само поведение парня. Гнев и презрение в отношении «любимой тетушки Мардж» распространялось и на настоящих родственников, но отчего-то оставалось внутри. И такая сдержанность подростка явление противоестественное. Где повышенная эмоциональность, однобокость взглядов и чего уж там, глупость и дурь, прущая из молодого организма? Почему он всё это держит внутри себя, несмотря на откровенные оскорбления, от которых раз за разом дергается Петунья? Не верится что-то во внезапно вылезшее терпение… И что же будет дальше? Пацан сбежит, наплевав на родственников или же продолжит копить ненависть (обращая в ненависть всю «несправедливость» в его отношении) чтобы в один непрекрасный момент исторгнуть всё? Жестокая месть, это же так прекрасно и как ничто другое подходит высшему существу? Хотя где он нашел в себе что-то возвеличивающее ещё тот вопрос. Красивые глазки разве что… Вот тоже странно. Подросток, самое время для роста и желания повыпендриваться, показать свою исключительность всем, а не только себе, где-то в голове. Но нет, неряхой был, неряхой остался. Взбунтоваться, желая получить нормальную одежду? Нет, я в одежке с братского плеча похожу, ненавидя при этом родню. Уж договориться с Петуньей (точно не желающей новых тем для пересудов, одно дело мелкий ребенок, портящий всё в связи с непониманием, а другое подросток, больше похожий на побирушку) или вообще подработать бы на что-то мог… Да и расти пацан что-то не спешит. Уж с чем, с чем, а с количеством еды в школах проблем нет. Качество, это другой вопрос, но для роста хватать должно. Стандарты, проверки надлежащих органов, обеспокоенные родители… Скандалы не нужны никому. Тогда почему же Поттер такой дохлый? Недокармливают? Нет. Настолько испоганил отношения с прочими, что жизнь теперь у него не способствует неспешным и плотным обедам и ужинам? А вот это уже возможно… — Фу, скелет! Смотреть противно!.. — не забывала мадам Дурсль исполнять свой план по проверке возможно психически нестабильного и потенциально опасного «племянника». Положенной реакции не было. Вместо этого паршивец закрыл глаза и явно погрузился в свои фантазии. Промелькнувшая на лице усмешка доверия Марджори Дурсль не внушала, а лишь заставляла сильнее напрячься, перейдя к решительным и грязным приёмам, за которое Петунья может и вовсе запретить той являться в гости. И будет в сущности права… Комментарий о родителях, приправленный сочной аналогией из профессиональной практики разводчицы собак. Ещё один. Простое и незатейливое поливание грязью уже мертвых людей. Наконец терпению ребёнка приходит конец. — Ложь! — вдруг отчеканил Поттер и это стало спусковым крючком для изрядно набравшейся и наконец добившейся своей цели тетушки Мардж. Обреченная на провал попытка избежать конфликта в исполнении Вернона. Издевательская просьба продолжить. Нелепое заявление Поттера. И вот наступила кульминация. Взбешенный волшебник показал свою суть, начав раздувать «любимую родственницу» силой мысли или ещё чего-то подобного. Вопли Вернона, паника на лице Петуньи, шок Дадли, добавляющий суматохи Злыдень и сам виновник «торжества», намеревающийся сбежать, наплевав на последствия. Слишком много событий для ничем не примечательного дома на Тисовой улице. И со всем этим несколько шокированная женщина, подвергшаяся принудительному изменению тела, уже не справилась. Получившее серьёзный удар сознание затребовало помощи хоть откуда-нибудь. И помощь пришла, правда самой Марджори Дурсль это уже было безразлично, ведь её ждало новое большое приключение, непреднамеренное конечно же, но в конкурентной борьбе за совершенно не маленькое тело дама с тяжелым и местами отвратительным характером проиграла. Место же мощной, раздувшейся до размеров небольшого дирижабля светловолосой дамы с мужскими замашками и страстной любовью к некоторым животным заняла другая дама, местами схожая, но при этом заметно отличающаяся. Да и была ли там борьба? Может в одной мужиковатой и скорой на расправу даме проснулась другая подобная дама, до этого дремавшая внутри и не желавшая просыпаться без серьёзного пинка? — Она получила по заслугам! — надрывался Поттер, пока Вернон пытался заставить почти покинувшую дом жертву обстоятельств вернуть всё на свои места. Здравая идея, жаль только, что сознательность и сочувствие в данный момент времени были Поттером проигнорированы. Проигнорированы им были и другие нормы приличия, все же в приличном обществе не принято угрожающе наставлять всякие потенциально опасные палочки на людей… И сбежал бы мистер волшебник в неизвестном направлении перед этим как следует нагадив нелюбимым родственникам если бы не одно большое и округлое «но», вернувшее себе относительно человеческие очертания. — Достойный поступок, пацан. Всегда так и поступай. — раздался насмешливый и приправленный презрением голос «тетушки Мардж», продолжающей возвращать себе человеческие габариты. И было в этом голосе что-то, заставившее бегуна в очках замереть на месте. — Черт, да что не так-то? Всё же как обычно делаю. — уже едва слышно буркнула дама. — Мардж! Ты в порядке?! Не пострадала? — проигнорировав новые нотки в голосе старшей сестры спросил Вернон с нескрываемым беспокойством. — Щас я из мальчишки всё вытрясу чтобы он привел тебя в порядок. — Без криворуких недоучек обойдусь. — бросила «Мардж» с каким-то естественным апломбом, совершенно ей не свойственным ранее. Не было ранее в каких-либо хвастовских и самоуверенных репликах женщины обыденности, с которой приходилось считаться и уж точно воспринимать всерьёз. — Да и зачем же давать этому фокуснику лишнюю возможность отомстить. Хотя на это ему решительности уже не хватит. — усмехнулась женщина, демонстрируя откровенно кровожадный и деморализующий оскал. — Спёкся волшебничек. Или как там его называть? Вопрос застыл в воздухе. Ни Вернон, ни Гарри, ни замершая в проходе Петунья не могли вымолвить и слова, судорожно думая, что же ответить на очевидный вопрос. Шансов отбрехаться во взрослых головах замечено не было, а мыслительная деятельность единственного мага и вовсе зависла, ведь к неслабому магическому выбросу в списке прегрешений волшебника теперь добавилось и раскрытие всего магического мира перед самой настоящей маглой. Стоит отметить, что ни о каком-никаком «родстве» с маглой, ни о разнообразном перечне более ранних прегрешений, ни способности магов стирать память мистер Поттер так и не вспомнил, что впрочем позволительно для его возраста и эмоционального состояния. — Мардж? — напряженно протянул Вернон, пережив наконец всплеск эмоций и обратив внимание на свою сестру, демонстрирующую совсем не свойственные ей реакции. Уж в чем мог быть уверен мужчина, так это в простоте своей сестры, не спешащей скрывать свои эмоции. Если Мардж гневалась, то об этом знали все. Вне зависимости от своего желания. Но как не худший младший брат он также знал, что при испуге Мардж с не меньшей эмоциональностью выплескивала этот страх балансируя на грани между паникой и яростью. Как и сам Вернон. И этот страх просто обязан был присутствовать, ведь схожесть брата с сестрой была не только в комплекции тел. Как и любой настоящий Дурсль, Мардж просто не могла остаться равнодушной к широкому ассортименту неожиданностей, свалившихся за пару минут. Вспышка Поттера, «бред» из его же рта, магия, продемонстрированная именно на ней и под конец бросающийся угрозами подросток. Сам Вернон сохранял остатки здравомыслия лишь из-за кое-какой закалки, предоставленной всё тем же Поттером, но у Мардж то ничего подобного нет и быть не могло! Ну и конечно же Вернон не хотел признавать свою слабость перед старшей сестрой. Не способный справиться со своим страхом мужчина, что может быть хуже? Пожалуй только сестра, способная это сделать. И разница в возрасте значения не имеет. Как не имеет отношения и казалось бы забытое соперничество, свойственное детям. И почти обязательное при кровном родстве этих детей и нахождении в схожих возрастных группах… — Мардж, Мардж. — ответила собственно сама Мардж с неприятным свистом в голосе. И от чего-то голос пугал. Прибежавший к хозяйке Злыдень и вовсе не удержался на лапах и скуля начал отступать, с отчетливым скрежетом волочась по полу. — Только внезапных, но теперь точно настоящих родственников мне и не хватало. — вновь неслышно пробормотала дама, тем не менее опять вызвав волну мурашек у не услышавших ни слова слушателей. Им хватило и свиста. — И хватит уже сверлить меня взглядом мальчишка, провернуть что-то подобное ещё раз я тебе не дам. — уже во весь голос заявила Марджори, не пытаясь скрыть угрозу, но и не акцентируя на ней внимания. Будничное предупреждение, почти вызвавшее у всех присутствующих приступ паники. Однако не для всех почему-то внушительно звучащая угроза являлась поводом заткнуться и не отсвечивать. Уже не раз подвергавший свою жизнь риску, но при этом выходивший без потерь Поттер встрепенулся, ощутив себя в знакомой ситуации. В отличии от прошлых «приключений», где мальчику исключительным образом везло в безвыходных (как фигурально, так и буквально) ситуациях, сейчас перед Поттером оказался знакомый и что самое главное не всесильный враг, к тому же обделённый магическими способностями. Что эта магла сможет сделать волшебнику, не имея в руках никакого оружия?! — прозвучало у мальчика в голове и побудило действовать. Палочка меняет свою цель с ног дяди Вернона, чему виной было деморализующее появление «тётушки», на саму дрожайшую «родственницу», занятую попытками вернуть растянутой магией одежде хоть сколь-нибудь товарный вид. — Предупреждению внять ты не соизволил? — не отрываясь от дела спросила женщина. — Жирная тетка, только и способная, что оскорблять умерших мне не указ! — решив воспользоваться поводом и высказаться о наболевшем прокричал Поттер. — Я с радостью бы не видел ни тебя, ни твоих бульдогов, ни вообще всю эту семью! В приюте было бы лучше! — продолжал разоряться мальчик, избавляясь от страха и уже ища рукой ручку двери. В голове его уже бились мысли о свободе, и для её достижения он не побрезгует даже ступефаем или петрификус для тётушки. Второй раз палочку всё равно отнять уже не смогут? И если уж ей даже раздувание ничего не сделало, то ступефай точно не повредит. Она точно останется жива и цела, так что мальчику даже не будет грозить тюрьма. По крайней мере на это всем сердцем надеялся Гарри. — Мощно. Кажется в ком-то просыпается настоящий мужчина? — усмехнулась Мардж, вновь заставив впасть в ступор Вернона и Петунию. Или их заставили впасть в данное состояние посыпавшиеся из палочки искры, вызванные взбешенным парнем? — Да чтоб ты знала! — рыкнул Поттер. — Петрификус тоталус! — не сдержался тот, посылая заклинание в своего врага и не смотря на результат своих действий вываливаясь на улицу. Громыхая поклажей Поттер начал отдаляться от нелюбимого дома, не обращая внимания на встревоженный рев дяди, вскрик тети, грохот и даже пару «реплик» Злыдня. А вот не отреагировать на резкий рявк тётушки, которая должна лежать на полу, неспособная двигаться, у Поттера не получилось. Как не получилось и не услышать в вечерней тишине свиста и стука мелких каблуков. Обречённый волшебник решил принять неравный бой, не обращая внимания теперь и на мелькающие в соседских окнах лица. Это уже был вопрос чести волшебника. Не дело грязной магле останавливать настоящего волшебника! — вновь раздалось в голове и пусть сам Поттер был в чём-то согласен с данной позицией, но вот сама постановка мысленного высказывания была совершенно юному чародею не свойственна. В голове тут же промелькнули образы прилизанных блондинов разного возраста, сменившись ужасающей мордой, торчащей из затылка. — Бежишь? Беги, беги. — вновь усмехнулась Мардж, не спеша при этом приближаться вплотную так и требуя запустить в находящуюся на идеальной дистанции тушу пару заклятий. Руки Поттера так и чесались это сделать. Лишь осознание того факта, что Мардж так и не сделала ничего опасного (не считать же за опасность почему-то пугающий голос?), останавливал мальчика. Да и неправильно это, нападать на безоружного. Не хотелось Гарри походить на своего кузена, с легкостью использующего численное превосходство в совершенно не благих целях. Вызывающе уставившись на Тетушку, Гарри раздумывал над ответом. Усмешка и подозрение в трусости, вышедшее из поганого рта от чего-то задели юнца. Не дело это гриффиндорцу бежать от опасности. Но и противостоять взрослой женщине было как-то странно. Она не владеет магией, но взрослая и пугает как никогда раньше. Он почти ребёнок, но зато волшебник. Не получалось Поттеру решить, честный ли поединок. Ещё и эти навязчивые мысли на грани сознания, пугающие, но в чем-то привлекательные. — Нет… Нет! Никаких недолюдей и наказаний глупого «зверья»! — не заметив высказал свою позицию Поттер вслух, чем вызвал легкое приподнятие брови на всё ещё надутом на грани человечности лице. — Какой шторм эмоций… Причем даже уловимый… Что-то даже Большая мамочка вспомнилась. Хотя сравнение и глупое, тут и десятой, а может и процента от той мощи не наскребётся. Но сам факт. — прошептала Мардж. Если Мардж, не лучшим образом знакомаю с обстановкой, внутренняя борьба лишь забавляла, вызывая небольшое желание помочь мальчишке, то вот вышедшей вслед за ней Петунье слова племянника не понравились совершенно. Пусть в них и было отрицание отвратительной позиции некоторых волшебников к обычным людям. — Недолюди значит?! — проверещала Петунья. — Так значит вас в школе вашей проклятой учат?! Ну тогда понятно что же чудесная Лили со всей этой магией становилась всё чудеснее! Наплевала на родителей! И исчезла с концами в своём волшебном мире. Негоже это же с недолюдьми даже одним воздухом дышать! — разошлась Петунья, тоже решившая выплеснуть эмоции в не всегда обоснованных обвинениях. Новый ступор. Теперь уже Поттер не мог вымолвить ни слова, смотря на родную тетку. Да и обвинение казавшейся непорочной матери выбило мальчика из колеи. И ведь предположить что-то подобное всё же можно было, пусть даже думать о таком ребёнку было неприятно. Но тут к выясняющим отношения родственникам и любопытным соседям добавилось новое действующее лицо. Правда лицом крупную, но дохлую собаку назвать как-то неправильно. Но как будто скалящейся на женщин собаки было мало, как вдруг, на улице раздалась пара хлопков. Пара человеческих фигур скрытых как балахонами, так и темнотой ночи подняли к небу палочки. По округе прошла волна чего-то непонятного, а шокированные появлением людей из ниоткуда любопытные соседи резко потеряли ко всему происходящему интерес. — Джерри, зови подкрепление. Разбираться тут придётся не с каким-то случайным колдовством. — бросил раздраженный голос, направляя палочку на молодого волшебника (судя по палочке) и пару женщин, почему-то и не думающих поддаваться колдовству. Да и мелькающий в открытой двери толстяк, спешащий к другим действующим лицам… — Обойдемся Дуайт! — с какой-то яростью ответил Джерри. После чего без промедлений и беззвучно метнул череду заклятий в не ожидавших такого людей. Дурсль-старший и Поттер с грохотом и криками упали на землю, а Петунью не постигла та же участь лишь из-за вовремя появившейся ладони Мардж, не только уклонившейся от луча, но и успевшей поймать женщину до неприятной встречи с асфальтом. — Ну как хочешь… — произнес названный Дуайтом, после чего добавил. — Что-то ты сегодня нервный. Вон, в одну даже не попал… — Что?! Какого черта ты не лежишь, магла?! — рыкнул Джерри. — Как-то неправильно вы себя ведете. Только пришли и сразу же напали. Ни здрасте, ни до свидания. — заявила Мардж с легким раздражением в голосе. И это раздражение ощутили все. Волна мурашек прошла по спине каждого присутствующего. — Ты! Раскрыла на меня свой грязный рот магла?! Я тебя уничтожу! — взревел и так не отличавшийся спокойствием и сдержанностью мужчина, испытав страх и от того потеряв последние крохи здравомыслия. Несколько взмахов палочкой и в много возомнившую о себе женщину полетели заклинания. Мимо, лишь земля, в которую в итоге попали заклинания украсились серьезными царапинами, говорящими о их совсем не безвредном эффекте. — Ты чего творишь Джерри?! — возмутился второй. — Совсем ополоумел? — Одной больше, одной меньше? Какая разница? — Какая разница?! А ничего, что здесь маг? — Сотрем память и все дела. В первый раз что ли? И вообще, заткнись Дуайт и помогай, нехрен строить из себя праведника. Красивыми их всё равно не назовёшь, так что тебя здесь ничего не заинтересует. — почти рычал мужчина, посылая луч за лучом в неуловимую, несмотря на размеры женщину. — Эй-эй, какое еще сотрем память? А если вспомнит? — продолжал высказывать свое несогласие Дуайт. — Не вспомнит. Вокруг маглы. Эти, видимо сквибы, так что ни защиты на мозгах, ни даров, ни просто силы у мальчишки нет. Справимся. — продолжая исторгать заклинания пояснил волшебник, заставив своего напарника смириться и присоединиться. — Эй! Вы что творите?! — возмутился уже отошедший от оглушения и уловивший совсем не благие намерения волшебников Поттер, безуспешно пытаясь встать, чему мешали оплётшие его верёвки. Имея дело с волшебником (пусть и юным) другие волшебники решили немного подстраховаться. — Что-то не похож он на грязнокровку. — рыкнул уже и Дуайт, с напряжением бросающий всё более мощные проклятия. — Плевать! Обливейт! — рык Джерри на слишком разговорчивое тело. Только вот тело уже немного изменило свое положение, благодаря внезапно явившейся вновь собаке, вцепившейся в штанину парню. — А вот это уже как-то совсем неправильно. — недовольно сообщила неуловимая толстуха, после чего резко пошла на сближение и сначала отвесила легкий шлепок в лоб неспокойному ребенку, отправив того спать, а потом сблизилась с лучеметателями и совсем не нежно соприкоснула свою ладонь сначала с одним дряблым торсом, а затем и другим. — Слабаки. — с явным презрением бросила Мардж, после чего небрежно наступила на голову одному из скулящих от боли мужчин и без зазрения совести ту раздавила. — Нет! Не надо! — успел крикнуть второй перед тем, как последовать за сослуживцем в иной мир. — Что-то знакомое есть в этих указках. — буркнула дама, подняв пару указок металлически поблескивающей рукой. — Хотя плевать. — и просто выкинула пару деревяшек в сторону. — Дернешься в их сторону псина и последуешь за этой парочкой. — осматривая трупы и находясь к псине спиной бросила женщина. И псина послушалась, замерев на месте, скаля зубы и прикрывая собой лежащего без сознания ребенка. — Как же я ненавижу слишком умных животных… Лучше бы рванул и сдох. Отойди от парня блохосборник. — новый приказ и пес скулит, валясь наземь. Женщина подходит и склоняется над телом, собираясь поднять его, но тут в руку вцепляется набравшаяся решимости собака. Только вот эффекта это действие не возымело. Не смогли собачьи зубы прокусить плоть и лишь безвредно скреблись о неё, оставляя слюни. Резкий взмах и псина летит в сторону. — Нет, тащить всяких пацанов с кучей поклажи мне рановато. Да и перенапряглась я что-то. — буркнула Мардж, упав рядом с мальчиком. Множественные хлопки, сигнализируют о прибытии подкрепления. — Что здесь произошло?! — вскричал один из прибывших. — Заткнулись все! Живо! — рявкнул другой голос, начав швырять заклинания неизвестного назначения во все стороны. — Чисто. Но кто-то здесь точно швырял совершенно не безвредными заклятиями. Брукс, Хорнет, проверьте трупы. Итон, проверь мальчишку с сундуком и клеткой. — начал раздавать приказы один из представителей аврората. А тем временем псина, откликающаяся на имя известного преступника Сириуса Блэка решила отступить, не забыв прихватить одну из потерянных и случайно избавленых от неприятных «добавок» волшебных палочек. Беспокоиться о крестнике было уже поздно. Прибывшие авроры либо наведут порядок, либо сдохнут как и их сверх меры наглые предшественники… Увы, но от самого Сириуса в возможном противостоянии пользы быть не могло. И так находящийся в отвратительном состоянии организм получил новый серьёзный урон в виде как минимум нескольких сломанных костей и даже банальное перемещение в пространстве с палочкой в зубах было запредельным испытанием, которое Блэк так и не прошел, отдалившись от места битвы на жалкую сотню метров и свалившись у какого-то куста, используемого «образцовыми» жителями поселения в качестве маленькой свалки. Впрочем беглецу вновь повезло и ни прибывшие на разбирательство работники министерства, ни прискакавший несколько позже директор Школы чародейства и волшебства, а по совместительству обладатель кучи должностей так и не додумались заглянуть в куст с мусором, где валяется какая-то грязная и полудохлая собака. Ещё раз ему повезло, когда попытка призвать исчезнувшую палочку не получилось. Хотя тут надо благодарить предусмотрительность её бывшего владельца, не желавшего терять рабочий инструмент… *** Следующее утро. Кабинет министра магии Британии. — И как это понимать?! — верещал паникующий министр, вынужденный провести всю ночь на работе. — Какого черта произошло?! — Нападение с применением темной магии. — без особых эмоций отчитался мужчина, недавно раздававший приказы на месте преступления. — Обстоятельства пока выясняются. — Что уже известно?! И самое главное, что мне говорить людям? Эта Скиттер уже кружит по министерству, пытаясь выяснить произошедшее и собирая уже разошедшиеся слухи, так что мне нужно успеть выпустить официальное заявление до какой-нибудь глупой и лживой статейки, прекрасно играющей на эмоциях всяких паникующих остолопов! — произнес другой паникующий остолоп, желающий сделать то же самое, но с противоположной целью. — Все маглы обработаны и забыли о произошедшем, округа осмотрена, а у свидетелей взяты показания. Из них выходит следующее. Вечером мистер Поттер рассорился со своими родственниками и от переизбытка эмоций вспылил и раздул свою тётушку, доведшую его до подобного состояния. После чего, угрожая палочкой и использовав ещё одно заклинание, уже осознанно решил скрыться. Но далеко не ушёл. Подвергшаяся сначала спонтанной, а затем и преднамеренной магией Марджори Дурсль удивительно быстро пришла в себя и уже с меньшей агрессией последовала за ним, следом вышли и другие родственники Поттера. Дальше показания разнятся и основываются на криках этой Марджери, явно находящейся в не совсем адекватном состоянии и невнятном лепете самого Поттера. Что-то про собаку, толи дворнягу, толи магическую тварь, вопли про проклятых расистов, посмевших называть эту Мардж грязной маглой… В общем все признаки паники. Выявить же у них самого убийцу, размасжившего головы двум обливаторам так и не удалось. — Почему это?! — вновь вскрикнул Фадж. — Господин Дамблдор влез и воспротивился более углубленным способам допроса. Так что ни извлечь воспоминания, ни применить сыворотку правды мы просто не успели. Противиться же его приказам я посчитал неуместным в этих обстоятельствах. — Час от часу не легче. Ему то это зачем? Неужто в голове его драгоценного Поттера есть что-то компрометирующее? Мальчик-змееуст, избранный, мутные слухи из школы… — начал бормотать министр. И тут в его глазах зажёгся огонь… — И всё это всего лишь за год до турнира трех волшебников… Так, так, так… Дальше что? — уже без особого интереса спросил Фадж, почти полностью уйдя в размышления. — Осмотрели и убрали трупы. Подчистили память этой Мардж, убрали оставшиеся следы и оставив пару авроров на охране, покинули место происшествия. Охранники получили приказ незаметно получить дополнительные сведения, но не преуспели в этом, так как почти сразу же явилась чета Уизли, посланная по просьбе Дамблдора с целью успокоить ребёнка и просто приглядеть за явно переволновавшимися людьми, познавшими темную сторону магического мира. — закончил аврор, едва скривившись в конце своего рассказа. — Ладно. Свободен Чейз, иди отчитывайся перед Руфусом и Амелией. А потом не забудь пригласить их ко мне. — бросил увлеченный мыслями министр. Стоило только двери закрыться, оставив мужчину в одиночестве, как тот начал озвучивать свои мысли в слух, желая обобщить их во что-то цельное. — Так, мутный мальчишка-избранный, странности в школе и подозрительное поведение Дамблдора, явно что-то скрывающего и определенно связанного с избранным. Явная попытка что-то сделать с этим избранным в исполнении неизвестных, не гнушающихся убийствами. Подозрительно и грозит каким-нибудь пренеприятным скандалом. Возможно даже международным… Надо этим заняться! И в первую очередь навести порядок в школе. Только новых происшествий с детьми мне не хватало… А пока надо выступить с заявлением. Похоже Сириус Блэк ещё более страшный человек, чем казалось раньше. И теперь уже никто не сможет высказаться против дементоров на территории школы… Литтл Уингинг. Дом семьи Дурслей. На следующий день, резко похудевшая и привычная, а не пугающая Мардж закатила жуткий скандал и пообещала, что ноги её не будет у брата до тех пор, пока он не найдет себе жену получше, уж как минимум не способную за неделю лишить женщину всех её объемов. Впрочем расстроился из-за этого лишь один слишком много увидевший ребенок, которому впрочем было слишком страшно подходить к казалось бы такой привычной и нелюбимой тетке. Но зато Дадли, успевший понаблюдать за всем из первого ряда (пусть из-за темноты и скорости событий разобрать удалось далеко не всё) и оставшийся при этом незамеченым уяснил пару важных уроков. Магия, это не просто страшно, магия, это кошмар. Но как оказалось, если ударить со всей силы и быстро, то не такие уж маги и всесильные. А значит легкое увлечение боксом, позволяющее избивать всяких придурков должно перерасти во что-то большее. Не будут всякие всякие странные и опасные типы мешать Дадли жить! А если всё же будут, то получат по полной! Нелёгким мыслям предавался и Гарри, опять оказавшийся в свой комнате, несмотря на прибывших мистера и миссис Уизли, чье оглушающее поведение больше раздражает, чем радует. Едва сдерживающийся дядя Вернон (не прибивший мистера Уизли лишь из-за пережитого страха), самозабвенно убирающаяся и не забывающая регулярно проходиться по не самому опрятному виду неприятных визитеров тетя Петунья, запершийся у себя и постоянно стучащий Дадли и со скандалом исчезнувшая тётушка Мардж лишь дополнили и так напряженную атмосферу в доме. И всё это очень сильно мешало Гарри вспомнить события вчерашнего вечера. И если бы не куча волшебников, о которых забыть не получится, Гарри даже подумал бы, что ему всё происходящее приснилось… Зато юный волшебник извлёк для себя новый важный урок. Не только приверженцы Темного лорда могут быть плохими… И с каждым годом этих плохих людей Гарри видит всё чаще… Так такой уж ли хороший этот волшебный мир? Спустя неделю. Всё тот же дом на Тисовой улице. Петунья Дурсль вернулась домой после недолгого отсутствия. И не сказать, что ей так уж хотелось покидать такой любимый дом, но увы, не всё в жизни происходит в соответствии с желаниями. Именно поэтому ей, по очень настойчивой просьбе дорогого мужа пришлось посетить не самую приятную в общении сестру мужа. Не желал Вернон чтобы самые дорогие его сердцу женщины были в ссоре. И уж тем более он не хотел чтобы виной этому была проклятая магия. Так что скрепя сердце и вооружившись самым жирным и соблазнительным пирогом Петунья отправилась покорять бастион имени Марджори Дурсль. Как ни странно и несмотря на ранние заявления, бастион пал легко и непринужденно. Пирог был сожран без задней мысли, а сама Мардж была образцом радушия. Ну по меркам самой Мардж, а это значит, что сестра мужа обошлась без оскорблений немного прикрытых и явных, наводящих речей оскорбительного содержания и даже обошлась без своих любимых слюнявых чудовищ по недоразумению именуемых собаками. Но несмотря на полный успех «переговоров» Петунья ушла от сестры мужа в расстроенных чувствах. И виной тому были изменения женщины, подвергшейся случайному волшебству племянника. Резкое похудание, появление округлостей в правильных местах, исчезновение почти полноценной щетины и резкое омоложение вызывало банальную зависть… — Поттер! — рявкнула Петуния, призывая племянника и раздумывая над способом вытрясти из того сведения о магической косметологии, явно работающей и на нормальных людях. Может всё же есть в магии хоть какие-то плюсы, а не одни лишь проблемы и беды? *** Список первых полос Ежедневного пророка за два следующих года. «Новая атака Сириуса Блэка. Нападению подвергся дом семьи Уизли.» «Дементоры и авроры в Хогвартсе. Безопасность детей или потенциальная опасность?» «Сириус Блэк в Хогвартсе? Что скрывает директор?» «Со следующего года школа чародейства и волшебства обзаведется генеральным инспектором. Конец странным решениям Дамблдора?» «Долорес Амбридж — генеральный инспектор. Турнир трёх волшебников пройдет под неустанным контролем министерства.» «Погром на чемпионате мира по квиддичу!» «Глава Департамента международного магического сотрудничества Бартемиус Крауч найден мертвым.» «Три чемпиона.» «Аластор Грюм найден мертвым. Дом бывшего мракоборца разрушен. Над домом висит черная метка.» «Седрик Диггори — чемпион турнира трех волшебников!» «Массовый побег из Азкабана!» «Погром в министерстве! Тот-чьё-имя-нельзя-называть воскрес!» *** Лето перед пятым курсом. Дом Марджори Дурсль. Статная и сочная дама в открытом купальнике развалилась на веранде, получая солнечные ванны и наслаждаясь на диво жарким летом. И откровенно бесила своим поведением соседей женского пола, яростно завидовавших изменениям давней и всегда ненавистной дамы. Однако смириться с толпой собак, радостно гадящих не только на хозяйской территории было как-то легче… И ведь и сделать с Марджори ничего не получалось. К подобному попранию общественного порядка проверяющие (почему то исключительно мужского пола) относились с серьёзным снисхождением. И лишь факт незаинтересованности обновленной Мардж в мужском внимании заставлял хоть как-то терпеть невыносимую (теперь скорее всего лишь фигурально) женщину. — Кто бы ты ни был, выходи. Или выйду уже я. И тебе будет очень и очень плохо. — лениво бросила женщина не открывая глаз, скрытых за солнцезащитными очками. — Ну зачем же так сразу? Раз уж людям дали голос, так не следует ли им пользоваться для общения? — произнес с легкой иронией необычный посетитель. — А ещё людям дали руки что бы отрывать всяким глупцам их гнилые языки, так почему бы не воспользоваться ими? — скучающе спросила дама, от угрозы которой тем не менее трясло как говорящего, так и его сопровождающих. — К тому же, этими же руками можно вырвать смотрящие совершенно не туда глазёнки. Это я тебе блохосборник. Верни мозг наверх или на крайняк отвернись, а не то лишишься всего выступающего от тела. — Как некультурно Сириус, мальчик мой. Воспитанность нужно проявлять всегда. — попенял своего сопровождающего главный переговорщик, звеня колокольчиками в бороде. — Если хотел преподать урок своим мальчикам, то шел бы ты куда-нибудь ещё и не загораживал солнце. И ещё кое-что. Я понимаю, что собак у меня многовато и я их даже где-то в глубине души люблю, но это совершенно не распространяется на прочих псовых. Даже больше скажу, твои временами шерстяные друзья меня только бесят, что добавляет ещё одну причину тебе и им убраться с моей земли и забыть сюда дорогу, если ты конечно не хочешь, чтобы я тебе в этом помог дедуля. И палки свои себе же в задницы засуньте, мои заднеприводные не друзья. — добавила уже с большей угрозой женщина, заметив краем глаза неправильное шевеление рук. — Видимо к общению вы не готовы. Ну что же, ничего не поделать, придётся вернуться к этому несколько позже. Извините за беспокойство и до встречи миссис Дурсль. Мне же можно так вас называть? — Хоть как называй, только проваливай и не загораживай солнце. — потеряв всякий интерес к разговору бросила Мардж, отмахиваясь от назойливых гостей. — До скорой встречи. — три хлопка и хозяйка здания осталась в одиночестве, разбавляемом лишь валяющимися в тенёчке псинами. — Похоже всё-таки придётся размять кости. — недовольно буркнула дама, вставая. — И старого пидора прибить нужно будет. Хвост падла, притащил… Ещё и воняющий псиной…